—Мне пенсии на всё не хватает. Приходится крутиться. Кстати, ты не могла бы мне пару тысяч подкинуть, у меня деньги закончились. – Было видно, что мать не договаривает всей правды.
—Пару? Тебе или очередному несчастному алкоголику? На что тебе не хватает? Коммуналку я твою оплатила, продуктов сейчас куплю. —занервничала Лара.
—Ты просто не понимаешь! Это совершенно несчастные люди, они без помощи и поддержки совсем пропадут! Как можно быть такой равнодушной? Я тебя воспитывала доброй и внимательной девочкой! Мне грустно видеть, что ты выросла таким сухарем! – Мать Ларисы с трудом сдерживала слезы.
В другой ситуации Лара, возможно, поняла бы мать, поддержала и посочувствовала бы. Может, даже всплакнула вместе с ней над тяжелой судьбой несчастных, которым она помогала. Но Лариса видела, что альтруизм матери давно утратил все границы разумного и превратился в помешательство, бороться с которым необходимо было радикальными методами.
—Мама! Я готова тебя понять и поддерживала твою бурную деятельность ровно настолько, насколько позволяли мои финансовые, моральные и физические возможности. Но то, что ты творишь сейчас — проблема. Огромная проблема, понимаешь?
Мать снова начала плакать, а Лариса в очередной раз мысленно повторила себе, что поступает правильно и что иного выхода просто не было. Маму необходимо обезопасить от себя самой.
***
Валентина Викторовна, мама Ларисы, всегда была женщиной доброй и чуткой. Она помогала соседям, поддерживала коллег, готова была бесплатно поработать вместо заболевшего сотрудника. Но все ее благородные поступки носили эпизодический характер и никогда не шли во вред или ущерб семье.
Однако, чем старше она становилась, тем стремление помочь всем и каждому разрасталось с геометрической скоростью. Если раньше заботы о семье еще как-то удерживали женщину от постоянной благотворительности, то после замужества дочери, Валентина стала просто неуправляемой.
—Лара, ты на выходные к нам не приезжай! Мы с папой будем весь день ездить по городу, развозить горячие обеду нуждающимся. —предупредила Валентина.
—Мам, но мы ведь с тобой не виделись почти месяц. Я думала, ты уделишь нам внимание. Обеды горячие ты и завтра сможешь развести. У нас всего один выходной, удалось вырваться. – Ларису задевало то, что мать расставляла приоритеты не в ее пользу. А ведь Лара с мужем как раз на эти выходные запланировали сообщить матери, что она станет бабушкой…
Подобные мероприятия Валентина устраивала регулярно, расходуя на добрые дела довольно крупные суммы. Значительно более крупные, чем она могла себе позволить с зарплатой школьного учителя. Первые несколько лет муж Валентины не только не был против такой деятельности жены, но и активно помогал и поддерживал все ее начинания. Но чем больше она погружалась в заботу о чужих людей, тем меньше внимания проявляла к нему. Кроме того, забота о малоимущих отнимала существенную часть семейного бюджета, к чему мужчина оказался не готов.
—Валюш, а ты куда все мои вещи зимние подевала? —он рылся в шкафу и, не найдя свитера, теплых штанов и обуви, задумчиво почесывал затылок.
—Я их отнесла в ту семью, что переехали в первый подъезд. Они такие несчастные, им совсем нечего надеть, а скоро холода. —развела руками жена.
—Так и мне теперь нечего надеть, а скоро морозы ударят. Да еще и аванс задержали! Мне что же теперь, на работу в сандалиях идти, раз ты мои ботинки отдала? – Мужчина готов был поддержать жену в чем угодно, но подобные выпады были за гранью его понимания.
—Ничего, мы что-нибудь придумаем! Мы ведь можем себе позволить новые вещи, а у этих людей не осталось вообще никаких шансов на хорошую жизнь, неужели ты не понимаешь! – Валентину поражало жестокосердие мужа.
Попытки поговорить с супругой и привести ее в чувство не дали ровным счетом никакого результата. Несколько подобных выпадов со стороны Вали заставили мужчину подать на развод. Жить рядом с женщиной, которую заботила судьба алкоголика Виталика из шестого подъезда, нежели проблемы родного мужа, стало попросту невыносимо.
Лариса понимала отца и не обижалась на него за развод с матерью. Сама она несколько раз пыталась разговаривать и даже скандалить с ней, но безрезультатно. В итоге после развода родителей она сблизилась с отцом, что еще сильнее отдалило от нее мать, занятую только чужими проблемами.
***
Тревожные нотки и странности в поведении матери Лариса заметила после того, как у них с мужем родилась первая дочь. Валентина обрадовалась внучке, но на выписку не поехала, так как у нее в тот день были волонтерские дела. Ларису обидело такое пренебрежение, но она не стала скандалить.
Пока Лара с головой ушла в материнство, мать также окунулась в благотворительность. У Валентины был список всех нуждающихся, проживающих поблизости. Степень нуждаемости Валентина определяла сама. Каждый раз, получив аванс или зарплату, она садилась писать список тех, кому эти деньги были нужнее.
—Виталику надо немного налички отнести и горячий обед хотя бы раза три в неделю передавать. А Маринке из соседнего дома надо собрать детские вещи, у нее пятеро и все растут как на дрожжах. А она не работает, в декрете сидит. Мужик ее тоже не рвется детей обеспечивать. Сидят все на детские пособия существуют. Надо помочь! – Валя решительно отделяла добрую половину пенсии в фонд помощи нуждающимся соседям. Сама при этом покупала самые дешевые продукты и варила себе пустую похлебку, которая ни в коей мере не могла считаться нормальным полноценным питанием. Однажды кастрюлю с таким варевом в холодильнике матери обнаружила Лариса.
—Мам, а это что такое? У тебя вроде нет ни кота, ни собаки. Для бездомных животных сварила?
—Это мой суп. Я себе его приготовила. На мясо денег не хватило. Пришлось в этом месяце помочь соседям. Помнишь, парень жил у нас, красивый такой, Виталик. Спился, жалко его. А на вторую часть зарплаты я Маринке и ее детям продуктов купила. Там же дети, им нужнее. А я прекрасно проживу на супе. Он как раз поможет вывести лишнее из организма и похудеть.
—Мам! Ну какая Маринка? Какой Виталик? Он пропьет твои деньги в первый же день, а твоим горячим обедом в лучшем случае закусит. А в худшем – бездомным котам отдаст. Он только и успевает, что пить и похмеляться.
—Лариса, перестань! Нельзя быть такой черствой. Это же живые люди, им некому помочь. Каждый, кто имеет возможность, должен помогать нуждающимся! И мне немного обидно, нет мне просто стыдно, что ты ни копейки в это правое дело не вложила. Вы с мужем отлично живете, у вас есть лишние деньги. Могла бы тоже оказывать посильную помощь. Ты вот от дочери все вещи распродала. А могла бы раздать.
—А с чего вдруг? Я за эти вещи деньги заплатила. И деньги эти я не нарисовала, а заработала. И, если уж на то пошло, мамочка, работы в городе полно, только успевай спину подставлять. Но твои «питомцы» почему-то не хотят себя утруждать. Им проще подождать, когда ты все готовенькое принесешь.
—Лара, мне за тебя стыдно! Я тебя не так воспитывала.
—Мам, а мне теперь понятно, почему не выдержал папа! Он тебя настолько сильно любил, что даже твои странные увлечения поддерживал. Но долго жить со святой мученицей никто не сможет.
—Что ты несешь! Твой отец – бесчувственный сухарь. Он готов ради пары башмаков устроить целый скандал. Ему-то легко говорить, когда деньги есть. А у некоторых нет ни денег, ни помощи, ни сил работать. – Валентина удивлялась черствости родственников, не понимавших таких элементарных вещей.
—Мам, не спорю, многим нужна помощь. Но ты помогаешь им в ущерб себе. Все папины вещи твой подопечный на помойку отнес. А Маринка на днях на такси из соседнего магазина приехала, так как лень было пакет тащить. Это так, тебе к сведению. Ты не тем помогаешь! – Лариса устала объяснять, потому что видела — мать ее не понимает.
Сколько не пыталась Лариса воздействовать на нее, эффекта — ноль. Был период, когда Валентина на целый год перестала общаться с дочерью из-за того, что та отказалась финансово поддерживать ее альтруизм.
***
Шло время, Валентина вышла на пенсию, работа перестала отвлекать ее от «важных дел». Периодически женщина занималась репетиторством, исключительно для того, чтоб иметь больше возможностей для помощи нуждающимся.
Ларису эта затея матери не радовала.
—Мам, ты вышла на пенсию, всё, можно отдыхать. Какие еще дополнительные занятия? Зачем они тебе? Ребенок не сдаст экзамен, а виноватой будешь ты! Это же лишний стресс, тебе его на работе мало было?
—Мне пенсии на всё не хватает. Приходится крутиться. Кстати, ты не могла бы мне пару тысяч подкинуть, у меня деньги закончились. – Было видно, что мать не договаривает всей правды.
—Пару? Тебе или очередному несчастному алкоголику? На что тебе не хватает? Коммуналку я твою оплатила, продуктов сейчас куплю. —занервничала Лара.
—То есть, денег ты мне не дашь? Ладно, тогда ничего не надо! —обиделась Валя.
Лариса сбегала в магазин, чтоб успокоить собственную совесть, и купила продукты. Потом собралась домой. Однако не успела она отъехать, как пробила шину. Пришлось ждать мужа, который поможет поменять колесо.
Стоя рядом с машиной, Лариса заметила знакомую фигуру, уверенной походкой марширующую из подъезда. Едва Лариса ушла, Валентина собрала все купленные ей продукты, расфасовала по пакетам и понесла «помогать страждущим». Один пакет перекочевал к тому самому Виталику, который за несколько лет беспробудного пьянства потерял квартиру и перешел к бомжеванию. Принесенный матерью пакет он забыл на лавке, служившей ему кроватью. Ларисе хотелось окрикнуть мать и показать, насколько ее подопечные «ценят» оказываемую помощь. Но она знала – мама пустится в пространные объяснения того, что помогать надо независимо принимают ее с благодарностью или нет.
—Я не знаю, что с ней делать! Это уже попахивает отклонением! Она сама плохо питается, денег ни на что не хватает, но при этом тащит из дома все, что имеет цену! – Лара жаловалась мужу, когда тот подъехал.
—А может, нам ее к себе забрать? Хотя бы контролировать сможем.
—Молодую, здоровую, активную женщину? Зачем? Как ты ей это объяснишь? Она и из нашего дома начнет выносить. К тому же, если поселим ее у себя, она в свой дом бомжей приведет, чтобы не мерзли! Или квартиру продаст, а деньги по ветру пустит. Нет, здесь надо что-то делать, но я не представляю, что именно.
—Давай ее врачу покажем. Или хотя бы расскажем о симптомах. Вдруг что-то посоветует, —предложил муж.
От обследования и осмотра Валентина категорически отказалась и разобиделась на дочь так, что почти перестала ей звонить. Врач, к которому обратилась Лара, не нашел в поведении матери серьезных отклонений, по ее рассказам. Со стороны Валентина казалась просто душевной и сердобольной женщиной. Но Лариса знала, отклонения есть, просто они проявились не в полную силу.
—Вы зря волнуетесь! Ваша мама всю жизнь работала с людьми, привыкла быть нужной. А сейчас, на пенсии, ей элементарно нечем заняться, а свою значимость чувствовать хочется постоянно. Не волнуйтесь, скоро ей надоест быть святой! –Успокаивал врач, но Ларисе сложно было поверить, что все так просто закончится.
Сострадания Валентины не обходили стороной соседей, близких и дальних родственников, бывших коллег, местных маргиналов, бездомных собак и кошек. Словом всех, кто мог с благодарностью принять ее активную помощь.
Каждый раз, когда Лариса приезжала к матери в гости, она слышала от нее очередную удивительную историю, как та буквально с того света вытащила погибающего бомжа или пьющую многодетную мать, которая толком не могла сказать, сколько деток привела в этот мир.
—Жалко, мне в этом месяце не хватило денег купить Галькиной младшей дочери комбинезон зимний. Пришлось у соседей подержанный просить, но Галя ношеные вещи не любит. Пришлось из «своих» денег взять.
—Своих? А есть чужие? Ты открыла фонд помощи нуждающимся? – Лариса уже с трудом сдерживалась, чтоб не наброситься на мать и принудительно отвезти ее к врачу.
—Я деньги делю на те, которые идут мне на жизнь и те, которые уходят на помощь нуждающимся. Сначала делила пополам, но много ли мне надо?
—И сколько сейчас оставляешь себе?
—Достаточно. Но вот в этом месяце не хватило. Доченька, ты мне небольшой суммой не поможешь? Мне тысяч пять всего! На лекарства!
—Мам, не обижайся, но я не хочу тебе денег давать. Ты же их раздашь. Давай я сама куплю необходимые препараты.
—Хорошо. Я сейчас список напишу. Заодно и перевязочных побольше возьми. У нас тут собаку дворовую обидели, я хожу ее вылечить. Уже все старые простыни в бинты порвала, а все равно не хватает.
—Мам! Ты серьезно?! Раньше были только люди, теперь еще и собаки? А больше им никто помочь не может? Ты физически не сможешь решить все социальные проблемы мира.
—Зато я стараюсь решить те, на которые хватает сил! – Высокомерно заметила Валя, намекая на то, что дочь никогда не была такой внимательной к чужим бедам…
Лариса обиделась и молча ушла. Но решила, что лучше дать маме немного денег, чтобы она не полезла в долги.
С тех пор любой визит к матери, любая беседа с ней непременно заканчивалась просьбами дать денег. Лариса периодически брала подработки и имела небольшую «заначку», которая «растаяла» за несколько месяцев. Вынимать средства из семейного бюджета она могла лишь с разрешения мужа. Однажды ему уже довелось «откачивать» обессилившую от голода тещу, поэтому он, скрепя сердце, согласился.
Валентина, получив доступ к дополнительным средствам, заметно расширила «географию» своей помощи. Она стала расспрашивать знакомых, знают ли они тех, кому еще нужна ее благотворительность. Когда заканчивались свои деньги, она шла к дочери и давила на жалость до тех пор, пока Лариса или ее муж не сдавались, доставая из кошелька нужную сумму.
Не прошло и двух лет, как почти весь финансовый запас семьи растаял и разошелся по нуждающимся. Муж уже открыто скандалил, говорил, что понимает ушедшего от тещи мужа, но отказать вечно плачущей женщине было выше его сил. Дочь Ларисы, видя, что бабушка всегда приходит без гостинцев и подарков, но постоянно просит денег, перестала ходить к ней в гости. Лариса пыталась разговаривать с девочкой, но та призналась:
—Мам, баба Валя спрашивала, не хочу ли я пойти покормить бездомных собачек. А я их боюсь. Когда я у нее была и попросила конфетку, она сказала, что это не для нас, а для детей соседки, они несчастные, им некому помочь. Им никто не купит вкусненького, поэтому это делает наша бабушка. Но я ведь тоже хотела конфетку! Почему им можно, а мне нет. Я к ней больше не пойду.
Лариса не знала, в какие колокола бить. Она разрывалась между семьей и матерью, которая чудила так, что сама стала попадать в неприятности. То на нее набросился один из «несчастных», то она довела себя до приступа, так как раздала свои лекарства одиноким бабулькам. А уж когда ее, обессилившую от голода, пришлось буквально силой везти в свою квартиру и откармливать, муж Ларисы сам поехал в дом престарелых, узнавать на счет того, как поместить туда тещу.
—Лариса, это конец! Всё, она не здорова! Посмотри на нее, она же не живет, она служит великой миссии. И нас заодно заставляет. Ну ладно, пару раз помогла, но ведь она подчистую всё раздает. Сама стала как те алкоголики, но они вещи из дома тащат, чтоб напиться, а она – чтоб получить благодарность за свои заслуги. Над ней даже бомжи смеются. Это клиника! Надо с этим что-то решать! Пока она живет у нас, уговори ее начать лечиться. Иначе я ее силой сдам в дурдом. Можешь потом со мной разводиться, но она сама для себя опасна!
Лариса понимала – муж прав во всем. Но мать категорически отказывалась признавать тот факт, что ее альтруизм давно перешел за рамки реальности. Была мысль оставить мать у себя и контролировать, но Валентина и тут начала вести свою «войну» — наварила супа, разлила по контейнерам и пошла раздавать нуждающимся, прихватив вещи Ларисы, зятя и внучки. Разговоры не помогали, поэтому Ларе пришлось отвезти мать к врачу силой.
Диагноз оказался неутешительным. У молодой еще женщины были явные проблемы с рассудком. Врач настоятельно советовал поместить женщину в специализированное учреждение. Согласиться на такое было сложнее, чем терпеть причуды матери.
Решиться на крайнюю меру Ларисе помогла случайность. Однажды, вернувшись с работы раньше времени, она обнаружила, что мать разбила копилку внучки, а деньги уже готовилась отнести кому-то.
Пришлось собирать документы и поместить женщину в лечебное учреждение для людей, имеющих проблемы с психическим здоровьем.
Первый месяц Лариса не решалась ездить в гости к маме, так как Валентина плакала и просилась домой. Но просилась исключительно потому, что ее подопечные погибнут без ее помощи.
Даже полугодовое лечение не принесло видимых результатов, поэтому вопрос о том, чтоб забрать маму, отпал окончательно. Было трудно признать собственное бессилие, но пытаться исправить мать Лариса больше не могла.
