— Опять эти странные звонки? — Марина с подозрением посмотрела на мужа, когда тот в очередной раз отошел с телефоном на балкон.
Алексей только неопределенно пожал плечами, продолжая говорить вполголоса. За полгода совместной жизни она уже выучила эту его привычку — уходить с разговорами туда, где его не слышно. Особенно по вечерам, особенно в выходные.
— Да так, по работе, — бросил он, возвращаясь в комнату. — Ты же знаешь, у нас в администрации вечно что-то срочное.
В администрации. Конечно. В воскресенье вечером.
Марина отвернулась к окну. Октябрь 2010-го выдался на редкость промозглым, и серая морось за окном только усиливала гнетущее ощущение недосказанности, которое в последнее время не отпускало.
Всё началось три месяца назад, когда на пороге их квартиры внезапно появился Глеб — одиннадцатилетний сын Алексея от первого брака. Просто пришел и остался на неделю, потому что «мама уехала в командировку». Тогда Марина впервые заметила, как меняется муж в присутствии всего, что связано с его прошлой жизнью. Будто включается какой-то другой человек — суетливый, виноватый, готовый броситься выполнять любую просьбу.
— Лёш, мы можем поговорить? — она развернулась к мужу, решив, что хватит ходить вокруг да около.
— Прямо сейчас? — он бросил взгляд на часы. — Может, завтра? День был тяжелый…
— Именно сейчас. Потому что завтра ты снова будешь занят, или уставший, или еще что-нибудь придумаешь.
Алексей тяжело опустился в кресло, и в этот момент он показался Марине намного старше своих тридцати восьми — будто весь груз прошлого разом лег на плечи.
— Что случилось? — спросил он, старательно глядя в сторону.
— Я хочу знать правду. Всю правду о тебе и Вере. Почему вы развелись? Почему она до сих пор звонит тебе почти каждый день? Почему ты продолжаешь бегать по первому её зову?
Вопросы, которые давно требовали ответов. Вопросы, от которых зависело их будущее.
— Мы же обсуждали это, когда только начали встречаться. Обычная история — не сошлись характерами…
— Не ври! — Марина почувствовала, как дрожит голос. — Я разговаривала с твоей соседкой Валентиной Петровной. Она рассказала интересные вещи о том времени.
Алексей резко вскинул голову:
— Что именно она тебе наговорила?
— Например, что вы с Верой не просто «не сошлись характерами». Что её родители заставили вас развестись. И что после развода вы продолжали видеться, причем не только из-за Глеба.
В комнате повисла тяжелая тишина. Где-то на кухне монотонно капала вода из неплотно закрытого крана, и этот звук только подчеркивал напряжение момента.
— Послушай… — начал Алексей, но Марина перебила его:
— Нет, это ты послушай. Я устала быть второй. Устала делить тебя с призраками прошлого. Я даже начала проверять наши счета — знаешь, сколько денег ты переводишь ей каждый месяц?
— У неё сложная ситуация после смерти мужа…
— А у нас? У нас какая ситуация? Мы год не можем накопить на ремонт, зато исправно спонсируем твою бывшую! И ее брата, между прочим, тоже.
Алексей побледнел:
— Откуда ты знаешь про Игоря?
— Неважно. Важно, что ты мне не рассказал об этом сам. Как и о многом другом.
В этот момент снова зазвонил телефон. На экране высветилось «Вера».
— Не бери трубку, — тихо сказала Марина. — Хотя бы сейчас, пожалуйста.
Но рука Алексея уже потянулась к телефону.
— Прости, это может быть что-то срочное, связанное с Глебом…
Как всегда. Как бесконечно всегда.
Марина молча встала и вышла из комнаты. За спиной она слышала, как муж говорит в трубку тихим, каким-то интимным голосом: «Да, конечно… Сейчас приеду…»
На следующий день она взяла отгул на работе. Села за компьютер и начала методично собирать информацию. Выписки со счетов, даты, суммы. Всё, что могло пригодиться.
В дверь позвонили около двух. На пороге стоял Глеб — бледный, взъерошенный, с неожиданно взрослым выражением лица.
— Тетя Марина, можно войти?
Она молча посторонилась. Глеб прошел в комнату, сел на край дивана.
— Я знаю, что вы вчера ругались с папой.
— Ты подслушивал?
— Нет. Просто… мама сказала.
Конечно. Вера уже в курсе их семейной ссоры.
— И что еще сказала твоя мама?
Глеб помолчал, теребя рукав куртки.
— Она сказала, что вы хотите разрушить нашу семью. Но это ведь неправда? Вы просто не понимаете…
— Чего я не понимаю, Глеб?
— Что папа не может без нас. Без мамы. Он только делает вид, что у него новая жизнь, но на самом деле…
Мальчик осекся, явно сказав больше, чем собирался.
— На самом деле — что?
— Ничего. — Глеб вскочил. — Я пойду. Просто… не надо заставлять папу выбирать, хорошо?
Он выбрал давно, подумала Марина. Просто я не хотела этого видеть.
Вечером она позвонила Дмитрию — другу Алексея, с которым познакомилась на одном из редких совместных выходов в ресторан.
— Можем встретиться? Мне нужен совет.
Дмитрий помолчал.
— Думаю, я знаю, о чем пойдет речь. Через час в кафе на Советской?
Разговор оказался неожиданным. Дмитрий рассказал то, о чем молчали все остальные.
— Понимаешь, у Веры теперь проблемы. Серьезные. Её покойный муж оставил долги, а брат связался с криминалом. Алексей помогает им выпутаться, но… — Дмитрий покачал головой. — Боюсь, он сам не понимает, во что вляпался.
— А я тут при чем?
— Ты — его официальная жена. Всё имущество записано на вас обоих. Если что-то пойдет не так…
Марина почувствовала, как холодеет внутри.
— Что именно может пойти не так?
— Я работаю в налоговой. И у меня есть информация о некоторых… скажем так, сомнительных операциях, которые проворачивает брат Веры. И Алексей косвенно в них замешан.
Так вот почему эти странные переводы. Вот почему постоянные звонки и встречи.
— Что мне делать?
Дмитрий внимательно посмотрел на неё:
— А что ты хочешь сделать?
План созрел не сразу. Сначала Марина просто собирала информацию. Выписки, документы, записи разговоров. Однажды она проследила за мужем и увидела, как он заходит в квартиру Веры поздно вечером. Сделала фото.
Всё это время она продолжала жить обычной жизнью. Готовила ужины, ходила на работу, улыбалась мужу. Только иногда ловила на себе настороженный взгляд Глеба — мальчик будто чувствовал, что что-то происходит.
А потом в их квартире начали пропадать вещи. Сначала исчезли любимые сережки Марины. Потом пропал дорогой крем. Затем она нашла в кармане своего пальто деньги, которых точно там не было.
— Это Глеб, — сказал Алексей, когда она показала ему находку. — Он пытается настроить меня против тебя. Прости, я поговорю с ним…
Поговорит. Конечно. Как всегда — мягко, без требований, боясь обидеть.
Но Марина уже не слушала. У нее было достаточно материала. Достаточно доказательств.
Развязка наступила неожиданно. Налоговая проверка, о которой предупредил Дмитрий, вскрыла все махинации Игоря. Вера запаниковала, начала звонить Алексею каждый час. А тот, пытаясь спасти ситуацию, подставился сам — перевел крупную сумму со счета администрации, надеясь успеть вернуть до проверки.
Не успел.
Когда разразился скандал, Марина молча собрала вещи и ушла к подруге. Через неделю подала на развод.
Год спустя. Марина сидела в том же кафе на Советской, только теперь напротив нее был Дмитрий.
— Знаешь, что с ними стало? — спросил он, помешивая кофе.
— Не хочу знать.
— А я всё-таки скажу. Алексея уволили. Он живет у Веры, помогает воспитывать Глеба. Вроде бы счастлив — наконец-то не надо разрываться между двумя жизнями.
Марина усмехнулась:
— Знаешь, что самое смешное? Я благодарна им. Всем — Вере, Глебу, даже Игорю. Они научили меня главному — не цепляться за иллюзии. Не пытаться склеить то, что давно разбито.
Дмитрий внимательно посмотрел на неё:
— А ты изменилась.
— Да. Я больше не жертва. — Она улыбнулась. — И знаешь что? Я даже рада, что всё так вышло.
За окном снова был октябрь, но теперь дождь не казался тоскливым. В нем чувствовалась свежесть. Обновление. Жизнь продолжается, подумала Марина. И самое интересное в ней — то, что впереди.
— Кофе остывает, — сказал Дмитрий.
Марина кивнула и сделала глоток. Горячий. Крепкий. Настоящий.
Как сама жизнь.
