— Антонина, ты хоть понимаешь, что мой сын на вас уже пять лет горбатится? А вы всё съемная квартира, съемная квартира! — Зинаида Павловна театрально всплеснула чайной ложечкой над чашкой. — В моё время уже давно бы своё жильё имели.
Тоня молча сидела за кухонным столом и считала до десяти. Арсений говорил, что это помогает сдержаться. Раз, два, три… На семь она сбилась, поймав тяжелый взгляд свекрови.
— Мама, мы с Тоней вообще-то копим на первоначальный взнос, — Сеня устало потянулся к чайнику. — Сейчас не те времена, когда квартиры просто так раздавали.
— Ой, не надо мне про времена, — Зинаида Павловна поджала губы. — Я в твои годы уже тебя растила одна и квартиру получила. Правда, только однокомнатную…
Последние слова она произнесла с таким надрывом, будто речь шла о землянке в лесу. Тоня сжала пальцы под столом и наконец решилась поднять глаза.
— Зинаида Павловна, у нас вообще-то хорошие новости, — она посмотрела на мужа, ища поддержки. — Мы с Сеней хотели вам сказать…
— Мы решились на ипотеку, мама, — Арсений положил руку на плечо жены. — Будем строить дом в Сосновке. Небольшой, но свой.
Лицо свекрови на мгновение застыло, словно кто-то нажал на паузу. Потом она сделала глубокий вдох.
— Дом? В Сосновке? — она медленно поставила чашку на стол. — Что ж, поздравляю. Очень… неожиданно.
Тоня знала этот тон. Именно так Зинаида Павловна говорила «спасибо» за подаренный на день рождения шарф: с вежливой улыбкой и холодными глазами.
— Участок небольшой, но для начала нам хватит, — торопливо начал объяснять Сеня. — Ипотеку одобрили под хороший процент, и…
— Конечно-конечно, вам виднее, — свекровь поднялась из-за стола. — Мне пора. Автобусы в наш район вечером плохо ходят, а такси для пенсионерки — роскошь.
Молодые проводили Зинаиду Павловну до остановки. Всю дорогу она молчала, только прощаясь, крепко обняла сына и шепнула что-то ему на ухо. Тоня сделала вид, что не заметила, как Сеня нахмурился.
— Что она сказала? — спросила Тоня, когда они возвращались домой.
— Просто пожелала удачи, — он взял жену за руку. — Не бери в голову. Мама всегда так реагирует на перемены — сначала настороженно, потом привыкает.
Но Тоня знала свекровь лучше. Тишина перед грозой — это про Зинаиду Павловну.
Первые тревожные звоночки прозвенели через неделю. Зинаида Павловна приехала без предупреждения, когда Сеня был на работе.
— Тонечка, я тут подумала, — она поставила на стол пакет с пирожками, — а домик-то вы большой строить собираетесь?
— Не очень, Зинаида Павловна, — Тоня достала тарелки. — По нашим возможностям. Два этажа, три спальни.
— Три спальни? — свекровь приподняла брови. — Как интересно. И зачем вам столько?
— Одна нам с Сеней, вторая гостевая, а в третьей Сеня хочет кабинет устроить, — Тоня старалась говорить спокойно. — Он давно мечтает о своем рабочем пространстве.
— Гостевая? — Зинаида Павловна усмехнулась. — Гости — они приходят и уходят. А родная мать всегда будет родной. Или вы меня в старости в дом престарелых сдадите?
Тоня чуть не поперхнулась. Вот оно что. Свекровь уже планирует переезд.
— Зинаида Павловна, до вашей старости еще далеко, вы полны сил и…
— Ой, не надо мне льстить, — перебила свекровь. — Я просто констатирую факт: сын покупает дом, а мать в однушке живет. Нормально, да?
— Но мы с Сеней…
— Дверь-то какая входная будет? — снова перебила свекровь. — Надеюсь, не эта китайская штамповка? Арсений в детстве аллергиком был, ему только экологичные материалы подходят.
Так продолжалось весь вечер. Зинаида Павловна расспрашивала о планировке, материалах, отделке — и на каждый ответ Тони у нее находилось замечание или «ценный совет». К приходу Сени Тоня была как выжатый лимон.
— Ну как, мам, одобряешь наш выбор? — Сеня обнял мать, не замечая напряженного лица жены.
— Выбор интересный, — протянула Зинаида Павловна. — Только, Сенечка, я бы на твоем месте подумала о будущем. Вот когда я стану совсем старенькой…
— Мама, давай без этих разговоров, — Сеня поморщился. — Тебе до старости как до Китая пешком.
— А что такого? Сын должен о матери заботиться, — Зинаида Павловна бросила быстрый взгляд на Тоню. — Или у вас другие планы? Почему я должна в однушке жить, а твоя жена в большом доме?
Тишина повисла в комнате. Тоня смотрела в пол, чувствуя, как кровь приливает к щекам.
— Мама! — В голосе Сени звучало изумление. — Мы с Тоней берем ипотеку на пятнадцать лет. Пашем на двух работах, чтобы позволить себе собственное жилье. При чем тут…
— Ладно-ладно, — свекровь примирительно подняла руки. — Я же просто спросила. Старуха я, глупая, не понимаю современных порядков. Раньше дети родителям помогали, а сейчас каждый сам по себе.
Именно тогда Тоня поняла: война объявлена.
Стройка началась в апреле. Сеня с головой ушел в работу — нужно было больше денег на отделочные материалы. Тоня взяла на себя общение с прорабом и закупки. А Зинаида Павловна… Зинаида Павловна стала частым гостем на стройплощадке.
— Фундамент тонковат, — заявила она в первый же свой визит. — В мое время строили на века, а не эту вашу экономию.
Прораб Михалыч — мужчина с тридцатилетним стажем — только почесал затылок:
— Мамаша, фундамент по проекту рассчитан с запасом прочности. Не переживайте.
— Это я-то мамаша? — вспыхнула Зинаида Павловна. — Да я педагог с сорокалетним стажем! И лучше знаю, что нужно моему сыну!
С тех пор Михалыч старался исчезать, завидев на горизонте статную фигуру Зинаиды Павловны с неизменной хозяйственной сумкой.
А вскоре к свекрови присоединилась подруга — Алла Викторовна, тоже бывшая учительница, только физики. Они ходили по участку как комиссия, делая замечания и качая головами.
— Ты только посмотри, Зина, — Алла Викторовна с видом эксперта разглядывала стены. — Кирпич-то какой тонкий. У Светланы Ивановны сын дом построил — так там стены полметра толщиной!
— Я говорила Арсению, — вздыхала Зинаида Павловна. — Но он теперь только жену слушает. А я так, никто.
Тоня старалась не реагировать, но каждое слово свекрови застревало под кожей, как заноза. Вечерами она жаловалась Сене, но тот только отмахивался:
— Тонь, ну это же мама. Она волнуется. Дай ей почувствовать, что она участвует.
— Она не участвует, Сень, она вредит, — Тоня пыталась достучаться до мужа. — Она настраивает Михалыча против нас. Вчера прораб целый день не появлялся!
— Преувеличиваешь, — Сеня зевнул. — Михалыч взрослый мужик, его никакая теща не испугает.
— Свекровь, — машинально поправила Тоня. — И она не моя, а твоя мама.
Сеня только рукой махнул и уткнулся в телефон. Вопрос был закрыт. Как всегда.
Параллельно со стройкой начались проблемы на работе. Фирму, где Тоня работала бухгалтером, купили москвичи. Новое руководство привезло свою команду и начало сокращения.
— Антонина Сергеевна, не нервничайте раньше времени, — успокаивал ее новый финансовый директор. — Мы анализируем эффективность каждого сотрудника. У вас неплохие показатели.
«Неплохие» — это был приговор. Тоня понимала, что со дня на день может остаться без работы. А ипотека? А стройка? Мысли об этом не давали спать по ночам.
И тут, как в сказке про фею-крестную, появился Михаил. Её одноклассник, с которым они не виделись лет десять. Столкнулись в банке, разговорились.
— Тонька, не может быть! — Михаил обнял ее, как старую подругу. — Как ты? Замужем? Дети?
— Замужем. Строим дом, — Тоня улыбнулась впервые за неделю. — А ты как?
— Свою фирму открыл. Компьютерное оборудование поставляем, — он с гордостью протянул визитку. — Кстати, мне как раз нужен толковый бухгалтер. Тот, который есть, скоро уходит на пенсию.
Тоня задумалась. Предложение было заманчивым: зарплата выше, офис ближе к дому. Но что скажет Сеня? И что будет говорить его мама, если узнает, что Тоня работает у своего бывшего одноклассника?
— Спасибо, Миш, я подумаю, — она убрала визитку в сумочку. — Дай пару дней, хорошо?
— Конечно, — он широко улыбнулся. — Номер на визитке. Звони в любое время.
Вечером Тоня рассказала мужу о встрече и предложении.
— А что за Михаил такой? — нахмурился Сеня. — Чего это он тебе работу предлагает?
— Одноклассник мой, Сень. Мы с ним за одной партой сидели, — Тоня начала раздражаться. — Нормальный человек, свой бизнес развивает.
— И с чего это вдруг он тебя на работу зовет? — продолжал допытываться муж.
Тоня вздохнула. Она знала этот тон. Свекровь уже успела что-то нашептать.
— Сень, что мама сказала?
— При чем тут мама? — муж отвел глаза. — Просто странное предложение, вот и всё.
— Сегодня звонила? — Тоня скрестила руки на груди.
— Ну звонила, — Сеня поднял ладони вверх. — Сказала, что видела тебя с каким-то мужчиной в кафе. Я объяснил, что ты днем была в банке, но она начала говорить про какое-то кафе напротив…
— Я не была ни в каком кафе! — Тоня повысила голос. — Мы встретились с Мишей в банке, поговорили пять минут в холле и разошлись. Твоя мама следит за мной?
— Да нет же! Она просто шла мимо и увидела…
— Шла мимо банка в другом районе города? — Тоня почувствовала, как внутри закипает злость. — Сень, ты сам-то веришь в эту чушь?
Муж молчал, не зная, что ответить. А Тоня вдруг поняла — мама для него всегда будет на первом месте.
На следующий день Тоня позвонила Михаилу и согласилась на предложение. Она не стала говорить Сене, решив сначала пройти испытательный срок. Это была первая серьезная тайна в их отношениях, и от этого стало горько.
А у Зинаиды Павловны появился новый объект интереса — сосед по участку, Виктор Андреевич. Статный мужчина лет шестидесяти с военной выправкой и аккуратной седой бородкой. Он строил дом для дочери, которая жила в другом городе.
— Виктор Андреевич, а вы не подскажете, правильно ли они крышу кроют? — Зинаида Павловна кокетливо поправила шарфик. — Я в строительстве не разбираюсь, а сын на работе пропадает.
— Прекрасно кроют, Зинаида Павловна, — сосед улыбнулся в усы. — Современные технологии, знаете ли. Всё по науке.
— Ох, а в мое время… — начала свекровь свою любимую песню, но Виктор Андреевич неожиданно предложил:
— А давайте я вас чаем угощу? У меня термос с собой и бутерброды домашние.
С тех пор они часто сидели вдвоем на скамейке возле недостроенных домов. Тоня с облегчением выдохнула — хоть на время свекровь переключила внимание. Но радость была недолгой.
В один из выходных, когда Сеня и Тоня приехали на стройку, там их ждала делегация: Зинаида Павловна, Алла Викторовна и Виктор Андреевич.
— А вот и молодежь! — жизнерадостно воскликнул сосед. — А мы тут с вашей мамой решили небольшую перепланировочку обсудить.
— Какую еще перепланировку? — настороженно спросил Сеня. — Дом почти готов.
— Внутренние перегородки еще можно подвинуть, — деловито заявила Зинаида Павловна. — Вот мы с Виктором Андреевичем подумали, что гостевую комнату лучше сделать побольше. Мало ли, вдруг я решу к вам на лето перебраться?
Тоня почувствовала, как внутри все сжалось. Виктор Андреевич развернул какие-то чертежи:
— Смотрите, если мы вот тут стенку немного сдвинем, то получится удобное место для шкафа. А здесь можно отдельный санузел организовать…
— Отдельный санузел? — переспросила Тоня. — В гостевой комнате?
— Для мамы, — пояснила Зинаида Павловна с таким видом, будто это само собой разумелось. — В моем возрасте ночью часто приходится вставать.
Сеня растерянно смотрел то на мать, то на жену:
— Мам, мы не планировали отдельный санузел. Это дополнительные расходы, а у нас бюджет и так…
— Ой, сколько там этот санузел стоит? — отмахнулась Зинаида Павловна. — Виктор Андреевич сказал, что поможет с установкой. Он же сантехник бывший!
— Верно, — подтвердил сосед. — Я и трубы проведу, и унитаз установлю. По-соседски.
Тоня не выдержала:
— Извините, но мы не будем ничего менять. Проект согласован, смета утверждена. Никаких дополнительных санузлов.
Воцарилась тишина. Зинаида Павловна побледнела, потом покраснела:
— Вот как? Значит, для тещи у вас место найдется, а для матери родной — нет?
— При чем тут теща? — удивился Сеня. — Мы никого не планируем к себе подселять.
— А я слышала другое, — Зинаида Павловна многозначительно посмотрела на Тоню. — Слышала, что твоя благоверная уже и работу сменила — к какому-то однокласснику устроилась. И машину новую собирается покупать. А деньги откуда? Может, вы с тещей что-то задумали?
Сеня в изумлении повернулся к жене:
— Ты сменила работу? Когда?
Тоня похолодела. Откуда свекровь узнала? Неужели выследила?
— Я собиралась тебе сказать, — начала она. — Просто хотела дождаться окончания испытательного срока…
— То есть это правда? — Сеня выглядел ошарашенным. — Ты устроилась к своему однокласснику и скрывала от меня?
— Я не скрывала! Я просто…
— Вот видишь, сынок, — вмешалась Зинаида Павловна. — А ты мне не верил. Я же мать, я сердцем чую, когда что-то не так.
Виктор Андреевич кашлянул:
— Может, нам с Аллой Викторовной прогуляться?
— Нет уж, — отрезала Зинаида Павловна. — Раз мое мнение тут никого не интересует, пойдем все вместе. А молодые пусть разбираются.
Троица удалилась, оставив Сеню и Тоню одних посреди недостроенного дома.
— Почему ты мне не сказала? — тихо спросил Сеня.
— Потому что знала, как ты отреагируешь, — Тоня старалась говорить спокойно. — На прежней работе шли сокращения, а у нас ипотека. Михаил предложил хорошие условия. Я просто хотела убедиться, что справлюсь, прежде чем обнадеживать тебя.
— А машина? Ты действительно собираешься покупать машину?
— Какую машину, Сень? — Тоня устало махнула рукой. — У нас денег на обои для спальни нет, какая машина? Твоя мама всё выдумала. И про тещу, и про машину.
Сеня молчал, переваривая информацию.
— Я устала, Сень, — Тоня села на стопку досок. — Устала от вечных подозрений, от слежки, от манипуляций. Ты же видишь, что происходит? Она пытается контролировать каждый наш шаг! Даже этот сосед — она его специально привлекла, чтобы он давил на тебя своим авторитетом.
— Да нет, мама просто волнуется, — неуверенно начал Сеня.
— Волнуется? — Тоня горько усмехнулась. — Она объявила мне войну с того самого дня, как мы сказали про дом. «Почему я должна в однушке жить, а твоя жена в большом доме?» — помнишь? Как будто мы отбираем у нее что-то!
Сеня опустился рядом с женой:
— Что нам делать, Тонь?
— Не знаю, — она покачала головой. — Но если мы сейчас уступим с этим санузлом, то следующим шагом она переедет к нам насовсем. Ты этого хочешь?
Муж долго молчал, потом тихо ответил:
— Нет.
Это короткое слово стоило ему огромных усилий, но для Тони оно прозвучало как обещание перемен.
Строительство дома продолжалось. Зинаида Павловна после инцидента с санузлом стала приезжать реже, но чаще звонить сыну. Иногда звонки длились часами. После них Сеня становился мрачным и неразговорчивым.
— Опять мама? — спрашивала Тоня, хотя и так знала ответ.
— Она плохо себя чувствует, — вздыхал Сеня. — Говорит, что давление скачет, а в поликлинике очереди.
Тоня уже не реагировала. К драматичным историям свекрови про здоровье она привыкла — они активизировались всякий раз, когда Сеня начинал проявлять самостоятельность.
На новой работе дела шли хорошо. Михаил оказался справедливым начальником, ценил профессионализм Тони и не придирался по мелочам. Зарплата действительно была выше, и это позволило немного ускорить отделочные работы в доме.
А вот отношения с мамой Тони — Валентиной Сергеевной — неожиданно испортились. Когда мама приехала погостить, Зинаида Павловна пригласила ее на чай и успела нажаловаться на «неблагодарного сына и его жену».
— Тонечка, а может, правда стоит как-то помочь Зинаиде Павловне? — осторожно спросила Валентина Сергеевна за ужином. — Она ведь немолодая уже, одна живет…
— Мама, — Тоня едва сдерживалась, — ей пятьдесят восемь лет! Она моложе тебя на пять лет! И она не одна — у нее роман с соседом по стройке, Виктором Андреевичем.
— Всё равно, Тонечка, — настаивала Валентина Сергеевна. — Мать для сына — самый близкий человек. Нельзя стоять между ними.
Тоня с горечью поняла — свекровь сумела настроить против нее даже собственную мать.
Наконец дом был готов. Не идеальный, с некоторыми недоделками, но уже пригодный для жизни. Тоня и Сеня решили устроить новоселье и пригласить близких друзей и родственников.
— Мама сказала, что придет с Виктором Андреевичем, — предупредил Сеня. — Они, кажется, всерьез сблизились.
— Пусть приходят, — Тоня была в приподнятом настроении. — Чем больше людей, тем меньше внимания нам придется уделять твоей маме персонально.
Праздничный стол накрыли на террасе. Погода выдалась теплая, гости поздравляли молодых с новосельем, дарили подарки, произносили тосты. Зинаида Павловна с Виктором Андреевичем пришли последними.
— Опаздываем, извините, — свекровь окинула взглядом гостей. — Автобус не приходил полчаса. Хорошо, что хоть Виктор Андреевич меня сопровождает, а то я бы вообще заблудилась. Не ближний свет к вам добираться.
— Мама, мы предлагали за тобой заехать, — напомнил Сеня.
— Ой, да кому я нужна, — отмахнулась Зинаида Павловна. — У вас свои дела, свои заботы.
Виктор Андреевич галантно помог ей снять пальто:
— Зиночка, не начинай, пожалуйста. Сегодня праздник у детей.
Тоня удивленно приподняла брови. Неужели появился человек, способный утихомирить свекровь?
Первый час всё шло относительно гладко. Зинаида Павловна демонстративно восхищалась домом, хотя и не упускала случая вставить шпильку:
— Обои, конечно, на любителя. Я бы выбрала что-нибудь поспокойнее, но молодежи виднее.
После третьего тоста гостям устроили экскурсию по дому. И тут Зинаида Павловна увидела гостевую комнату — ту самую, где она планировала устроить отдельный санузел.
— Надо же, какая малюсенькая комнатка, — протянула она. — И зачем только строить было? В моей однушке кухня больше!
Гости смущенно переглянулись. Виктор Андреевич попытался увести Зинаиду Павловну, но она уже завелась:
— Нет, вы только посмотрите! Родному сыну не стыдно? Мать в каморке живет, а сами хоромы отгрохали!
— Зинаида Павловна, — Тоня старалась говорить спокойно, — мы строили дом на свои деньги, никого не обделяя. И живете вы не в каморке, а в нормальной квартире в центре города.
— Нормальной квартире? — Зинаида Павловна повысила голос. — Вы называете мою однушку нормальной квартирой? Почему я должна в однушке жить, а твоя жена в большом доме? — она уже не стеснялась присутствия гостей.
Наступила неловкая тишина. Виктор Андреевич попытался взять свекровь под руку:
— Зиночка, может, выйдем на воздух?
— Не нужно мне на воздух! — Зинаида Павловна стряхнула его руку. — Я хочу знать, почему мой родной сын построил себе дом, а матери даже комнату не выделил? Что, я настолько плохая мать?
Тоня почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Пять лет терпения, уступок, компромиссов — и всё напрасно.
— Зинаида Павловна, — она сделала шаг вперед, — мы с Сеней пять лет копили на первый взнос. Три месяца я работала на двух работах, чтобы мы могли купить нормальные материалы для крыши. Мы влезли в ипотеку на пятнадцать лет. И всё это время вы только и делали, что критиковали, вмешивались и пытались нас поссорить!
Гости в замешательстве переглядывались. Сеня взял Тоню за руку:
— Тонь, не надо…
— Нет, надо! — Тоня не могла остановиться. — Ты постоянно жаловалась сыну на здоровье, когда он проявлял самостоятельность. Ты следила за мной, распускала сплетни о моей работе. Ты настроила против меня даже мою собственную мать!
— Вот как ты заговорила! — Зинаида Павловна картинно прижала руку к сердцу. — Сенечка, ты слышишь? Твоя жена обвиняет родную мать во всех грехах!
— Мама, — Сеня выпрямился, — сейчас не время и не место. Давай поговорим потом, наедине.
— О чем говорить? — не унималась свекровь. — О том, как вы меня в старости в дом престарелых сдадите? Или о том, как невестка твоя крутит романы с одноклассниками?
На этих словах Виктор Андреевич решительно взял Зинаиду Павловну за плечи:
— Всё, Зина, хватит. Мы уходим.
— Никуда я не пойду! — Зинаида Павловна попыталась вырваться. — Это мой сын, моя семья!
— Нет, Зина, — голос Виктора Андреевича стал жестче. — Это их семья и их дом. А ты переходишь все границы.
К удивлению всех присутствующих, Зинаида Павловна вдруг осеклась и замолчала. Она смотрела на Виктора Андреевича так, будто видела его впервые.
— Поехали домой, — уже мягче сказал он. — Ты устала. Мы всё обсудим завтра.
Свекровь кивнула, внезапно став маленькой и какой-то потерянной. Они ушли, не попрощавшись. Сеня проводил их до калитки, но в дом вернулся один.
— Мама с Виктором Андреевичем уехали, — сказал он тихо. — Он вызвал такси.
Праздник был безнадежно испорчен. Гости вскоре разошлись, ссылаясь на поздний час. Тоня и Сеня остались одни в своем новом доме.
— Прости меня, — Тоня обняла мужа. — Я не хотела устраивать сцену.
— Ты не виновата, — Сеня обнял ее в ответ. — Я всё это время закрывал глаза на то, что делает мама. Мне было проще не замечать, чем противостоять.
Они долго сидели на крыльце, молча глядя на звезды. Первая ночь в новом доме выдалась не такой радостной, как они мечтали, но что-то важное изменилось между ними.
Неделю от Зинаиды Павловны не было вестей. Сеня звонил, но она не брала трубку. Наконец он поехал к матери домой и обнаружил, что квартира пуста — вещей нет, а ключи оставлены соседке.
— Она сказала, что уезжает пожить к своему другу, — объяснила соседка. — Велела передать, что будет звонить.
Прошел месяц. Тоня и Сеня постепенно обустраивали свой дом. Работа у Михаила оказалась настоящей удачей — зарплата позволяла понемногу гасить ипотеку. Сеня несколько раз звонил матери, но разговоры выходили короткими и натянутыми.
— Как ты, мам? — спрашивал он.
— Нормально, — отвечала Зинаида Павловна. — Виктор Андреевич заботится. У него квартира большая, трехкомнатная. Места всем хватает.
О скандале на новоселье они не говорили. Зинаида Павловна не извинялась, но и новых претензий не предъявляла — и это уже было прогрессом.
В конце лета Виктор Андреевич пригласил Тоню и Сеню на день рождения Зинаиды Павловны. Они долго сомневались, но решили поехать — все-таки семья.
Праздник проходил в просторной квартире Виктора Андреевича. Зинаида Павловна, нарядная и какая-то посвежевшая, встретила их без обычной напряженности.
— Проходите, проходите, — она впустила их в прихожую. — Как доехали? У вас всё хорошо?
Вечер на удивление удался. Зинаида Павловна была приветлива, много рассказывала о своей новой жизни, о том, как они с Виктором Андреевичем ездили на море. Не было ни упреков, ни манипуляций. Тоня уже начала думать, что свекровь действительно изменилась, когда за чаем Зинаида Павловна неожиданно сказала:
— А свою квартиру я решила пока не продавать. Мало ли что в жизни бывает.
— Правильно, мама, — кивнул Сеня. — Своя недвижимость — это всегда хорошо.
— Да, — Зинаида Павловна отпила чай. — Хотя, конечно, однокомнатная квартира для пожилого человека не очень удобна. Тесновато.
Тоня напряглась. Знакомые нотки появились в голосе свекрови.
— Виктор Андреевич говорит, что можно продать мою квартиру и вложиться в ремонт здесь, — продолжала Зинаида Павловна. — Но я думаю, может, лучше к вам переехать? У вас же большой дом, места всем хватит. Я бы помогала по хозяйству.
Сеня поперхнулся чаем. Тоня замерла с чашкой в руках. Виктор Андреевич нахмурился:
— Зина, мы же обсуждали это. Ты обещала…
— Я просто предлагаю вариант, — Зинаида Павловна улыбнулась с невинным видом. — Дети, подумайте. Мне ведь совсем немного нужно — комнатку и отдельный санузел.
Тоня и Сеня переглянулись. И в этот момент Сеня сделал то, чего Тоня от него не ожидала.
— Нет, мама, — твердо сказал он. — Мы не против, чтобы ты приезжала к нам в гости, но жить вместе мы не будем. У нас своя семья, у тебя своя жизнь с Виктором Андреевичем. Давай так и оставим.
— Но я же мать родная! — Зинаида Павловна мгновенно переключилась в режим обиженной жертвы. — Неужели сыну для матери места не найдется?
— Зина! — в голосе Виктора Андреевича зазвучал металл. — Мы договаривались, что не будем поднимать эту тему.
— Я просто спросила, — мгновенно сбавила тон свекровь. — Конечно, если детям со мной тяжело, я всё понимаю…
— Дело не в этом, мама, — Сеня взял мать за руку. — Просто у каждой семьи должно быть свое пространство. Мы с Тоней будем рады тебя видеть, но жить вместе — это перебор.
— Да-да, конечно, — Зинаида Павловна высвободила руку. — Я всё понимаю. Невестка не хочет, чтобы свекровь рядом была. Нормально.
— Это моё решение, мама, — твердо сказал Сеня. — Не Тонино.
Зинаида Павловна замолчала, видимо, не ожидав такой решительности от сына. Виктор Андреевич воспользовался паузой и ловко перевел разговор на другую тему.
Остаток вечера прошел без эксцессов. Прощаясь, Зинаида Павловна обняла сына и даже Тоню. Но в глазах ее Тоня увидела всё то же упрямство и непонимание. Свекровь не простила, не раскаялась, не осознала. Она просто выбрала новую тактику.
— Она никогда не изменится, да? — спросила Тоня, когда они с Сеней ехали домой.
— Не изменится, — кивнул муж. — Но теперь это не наша проблема.
Он взял ее за руку, и они улыбнулись друг другу. Впереди был их дом — просторный, светлый, без тяжелого груза манипуляций и интриг. Дом, который они построили сами.
А Зинаида Павловна… Она продолжала считать, что невестка обнаглела, что сын неблагодарный, что все вокруг ей должны. Но теперь её считали уже не с тем же вниманием. И в этом была главная победа.
