Предательство было налицо, точнее на бумаге. Юлия медленно перевернула последнюю страничку свидетельства о собственности и почувствовала, как внутри что-то обрывается. Морозов Виктор Александрович. И больше никого.
***
— Юленька, ну что ты там копаешься! Ты так свадьбу свою пропустишь, дочка, — голос мамы доносился из кухни, перекрывая звук фена. — Через полчаса за нами машина приедет, а ты все причесываешься!
Юлия выключила фен и посмотрела на себя в зеркало. Белое платье, кружевная фата, румянец на щеках — настоящая невеста. Сегодня ее свадьба.
— Иду уже! — крикнула она в ответ, поправляя последний локон.
ЗАГС встретил их торжественной музыкой и букетами белых роз. Виктор ждал у входа в темно-синем костюме, и когда он увидел Юлию, на его лице расплылась такая улыбка, что у нее перехватило дыхание.
После росписи они отправились в ресторан. Юлии все казалось прекрасным сном. Но главное началось во время тостов.
Мама встала, постучала ложечкой по бокалу. Все замолчали.
— Дорогие наши дети! — начала Евгения Эдуардовна, и Юлия увидела, как блестят ее глаза. — Мы с Петром Петровичем… Мы хотим сделать вам подарок.
Папа Юлии встал рядом с женой, держа в руках связку ключей и какие-то документы.
— Виктор, сынок, — голос Петра Петровича дрожал от волнения, — это ключи от вашей новой квартиры.
— А это, — он положил рядом еще одну связку, — от машины.
Юлия закрыла лицо руками. Такого подарка она не ожидала. Квартира! Машина! Это же… Это же миллионы!
— Мама, папа, — она вскочила, обняла родителей, — я не знаю, что сказать. Это… как вы смогли? Это же столько денег!
— Мы копили, доченька, — мама гладила ее по волосам. — Пятнадцать лет копили. И гараж дедушкин продали. И кредит взяли немножко. Хотели, чтобы у вас было все самое лучшее. Ты же теперь замужем, а мужчине нужны свой угол и транспорт.
Виктор крепко пожал руку тестю.
— Петр Петрович, Евгения Эдуардовна, — он даже запнулся от волнения, — спасибо вам огромное. Я вас очень ценю.
— Мы знаем, сынок, знаем, — Евгения Эдуардовна поцеловала зятя в щеку, и Юлия заметила странную нежность в мамином голосе.
Остаток банкета прошел как в тумане. Гости поздравляли, фотограф щелкал, музыка играла. А Юлия все думала, неужели это правда? Неужели у них есть собственный дом?
Первые недели были как медовый месяц. Юлия обустраивала дом, покупала шторы, расставляла мебель, вешала картины.
Но скоро Юлия начала замечать странности.
— Слушай, а может, не будем приглашать Лену с Машей в эти выходные? — сказал Виктор как-то за завтраком. — Я устал на работе, хочется побыть дома, тихо-спокойно.
— Но мы же договаривались, — удивилась Юлия. — Они уже планы строили.
— Ну и пусть строят. Женщине вообще лучше меньше времени тратить на подружек, а больше на дом.
Еще Виктор стал критиковать ее готовку.
— А что это у нас сегодня? — спрашивал он, заглядывая в кастрюлю. — Ну-у-у, опять какое-то блюдо выпендрежное… Юля, ну зачем эти сложности? Сделай что-нибудь простое, домашнее.
— Я хотела удивить тебя, — расстроилась она.
— Зря, мужчины любят простую еду.
И еще он начал решать, куда им тратить деньги.
— Витя, я хочу записаться на курсы французского, — сказала Юлия в начале октября.
— Зачем? — он поднял глаза от ноутбука. — Деньги на ветер.
— Но это же для развития…
— Развивайся дома. Книжки читай.
Юлия промолчала, но ее что-то неприятно кольнуло.
***
Как-то с утра Виктор уехал встречаться с клиентами, а Юлия решила заняться документами. Она нашла в столе свидетельство о праве собственности на квартиру. И замерла.
«Собственник: Морозов Виктор Александрович», — значилось там.
Больше никого, только Виктор.
— Это… Это ошибка, — прошептала она.
Когда муж вернулся домой около семи, Юлия встретила его в прихожей с документами в руках.
— Витя, мне нужно с тобой поговорить, — голос звучал напряженно. — Я сегодня… Я искала наши документы и…
— Почему все оформлено только на тебя? — выпалила она. — И квартира, и машина.
Виктор прошел в гостиную, сел в любимое кресло. Лицо у него было спокойное.
— А что тебя смущает?
— Мои родители говорили, что это подарок нам обоим. А получается… Получается, что я тут вообще ни при чем?
— Юлечка, — он похлопал рукой по подлокотнику, приглашая ее сесть рядом. — Ну что ты выдумываешь? Твои родители — очень мудрые люди. Они прекрасно понимают, как должны жить муж с женой.
Юлия села на край дивана, не выпуская из рук документы.
— То есть?
— Ну это же очевидно, — Виктор говорил терпеливо, как учитель нерадивому ученику. — Мужчина главный, он принимает решения, несет ответственность за имущество, за благополучие.
— Но юридически я не имею никаких прав на эту квартиру? — Юлия почувствовала, как сохнет во рту.
— Юля, ну о чем ты говоришь! — Виктор даже рассмеялся. — Мы же не чужие люди! Все мое — твое, все твое — мое. Зачем эти формальности?
— А если… — она запнулась. — А если между нами что-то случится?
Лицо Виктора изменилось.
— Что может случиться? Ты о чем думаешь? — голос стал холоднее. — Если ты через два месяца после свадьбы уже планируешь развод, то, может, проблема в тебе?
— Я не планирую! — Юлия вскочила.
Виктор тоже встал.
— Твои родители все правильно сделали, а ты придумываешь проблемы на пустом месте. М-да, квартиры да машины маловато, чтоб я с тобой жил, твои родители мне дворец должны подарить!
***
Утром Юлия поехала к родителям.
— Я вчера увидела документы на квартиру и машину, — начала она разговор. — Все оформлено только на Виктора. Почему? Вы же говорили, что это подарок нам обоим. А выходит, что я там вообще… Я там никто.
Евгения Эдуардовна вздохнула, как человек, которому приходится объяснять очевидные вещи.
— Доченька моя, ты еще молодая, ты не понимаешь, как устроена настоящая семейная жизнь. Садись поближе, я тебе объясню.
Юлия придвинула стул.
— В браке, Юленька, женщина должна быть мудрой. Она должна… Она должна поддерживать мужа, создавать уют, рожать детей, воспитывать их. А мужчина — он голова. Он принимает важные решения, отвечает за деньги, за имущество.
— Но мама…
— Подожди, дай мне договорить, — Евгения Эдуардовна подняла руку. — Виктор — прекрасный мужчина. Он будет заботиться о тебе лучше, чем ты сама о себе сможешь. К тому же мы с папой…
Она посмотрела на мужа, тот кивнул.
— Мы всегда мечтали о сыне.
Эти слова ударили Юлию как пощечина.
— О сыне?
— Да, доченька. Мы двадцать пять лет мечтали о сыне. И теперь, когда у нас есть Виктор… Мы чувствуем, что наша мечта сбылась.
Юлия посмотрела на отца.
— Пап, ты тоже так думаешь?
Петр Петрович снял очки, протер их носовым платком.
— Твоя мама права, Юленька. Виктор — хороший человек, он не даст тебе пропасть. А по поводу документов… Ну, так принято. Мужчина должен быть за все в ответе.
— Но я ваша дочь! — голос Юлии дрожал. — И теперь получается, что Виктор, которого вы знаете год, для вас важнее меня?
— Не говори глупостей, — резко сказала мама. — Виктор — это твое будущее, твое счастье.
— Мое счастье? — Юлия встала. — А мое мнение кто-нибудь спрашивал? Вы купили себе сына за мой счет!
— Ты говоришь ужасные вещи! — побледнела Евгения Эдуардовна.
— Ужасные? А что делаете вы? — Юлия дошла до двери. — Я думала, что вы меня любите. А оказывается, я была просто… Просто неудачной заменой сыну, которого у вас не было.
Она хлопнула дверью и ушла, а за спиной осталось растерянное молчание.
***
— Витя, я хочу, чтобы ты переоформил половину квартиры на меня, — заявила Юлия. — Это будет справедливо.
— Мы же уже это обсуждали, Юль, — нетерпеливо ответил Виктор. — Чего тебе не хватает?
— Я не чувствую себя дома, чувствую себя… гостем. И мне не хватает уважения! Ты решаешь, куда мне ходить, с кем общаться, на что тратить деньги! Я как будто… Как будто несамостоятельный ребенок!
Лицо Виктора потемнело.
— А кто платит за эту квартиру? За коммунальные услуги? За продукты? За твою одежду?
— Твои теща с тестем! Да-да, я слышала, что они тебе денег подкидывают… драгоценному своему сыночку.
— Мои теща с тестем купили нам дом, а содержу его я. И если ты хочешь принимать решения наравне со мной, начни зарабатывать наравне со мной.
— Я зарабатываю!
— Семьдесят тысяч в месяц против моих ста двадцати, ага.
Юлия встала из-за стола.
— Значит, в наших отношениях все решают деньги?
— Как и везде, — спокойно ответил Виктор.
***
Юля думала, хуже уже не будет, но тут родители пригласили их на ужин и объявили:
— Мы с папой вам еще подарок приготовили! — торжественно объявила Евгения Эдуардовна.
Виктор заинтересованно поднял голову.
— Мы купили вам дачу! — мама сияла от гордости. — В Дмитровском районе, шесть соток, домик, баня. Все в хорошем состоянии.
— Это замечательно! — обрадовался Виктор. — Спасибо огромное!
— Конечно, мы оформим ее на Виктора, — добавила Евгения Эдуардовна как само собой разумеющееся.
— Что? — переспросила Юлия тихо. — Опять на Виктора?
— Ну да, дорогая, — удивилась мама. — А как же еще?
— Юленька, ну мы же уже это обсуждали… — поддержал ее папа.
— Мы ничего не обсуждали! — Юлия резко встала, опрокинув стул. — Вы меня поставили перед фактом! И сейчас делаете то же самое!
— Не кричи, — попытался успокоить отец.
— Я не кричу! — закричала Юлия. — Я пытаюсь понять, когда я перестала быть человеком и стала приложением к Виктору! Я что, не имею права голоса? А хотя знаете что? Поздравляю, у вас есть сын, о котором вы двадцать пять лет мечтали. Жаль только, что для этого пришлось потерять дочь.
Юлия встала и пошла к двери.
***
Дома Виктор пытался ее разговорить, но она упорно молчала. В конце концов, он махнул рукой и сказал:
— Подуешься и образумишься.
Но Юлия твердо решила, что «образумиться» не хочет. Она начала готовиться к побегу. Сняла студию, собрала одежду и документы. Технику, мебель и прочее она оставила. Ей нужна была только свобода.
На кухонном столе она оставила записку:
«Виктор, я ухожу. Мне нужно время подумать о том, что происходило эти месяцы. Возможно, для тебя я была удобным приложением к подаркам моих родителей. Возможно, ты искренне не понимаешь, что делаешь мне больно. В любом случае я больше не могу жить там, где чувствую себя гостем. Не ищи меня. Юлия».
***
Виктор нашел записку около семи вечера. Сначала не поверил, перечитал несколько раз. Потом стал звонить жене, но номер не отвечал.
В восемь он позвонил теще.
— Евгения Эдуардовна, Юля у вас? Она ушла. Записку оставила.
Долгая пауза.
— Как… ушла? Куда? Виктор, вы же не ссорились серьезно? Сынуля, это же так опрометчиво!
— Ну, в последнее время она какая-то нервная была. Я думал, пройдет. Попробую ее найти.
Но найти Юлию оказалось непросто. Она сменила номер, адрес не оставила. На работе сказали только, что она взяла отпуск. А пару недель спустя ему пришли документы о разводе. Видимо, Юлия наконец все обдумала.
Родители ее приняли сторону Виктора.
— Надо с ней поговорить, — заявил отец. — Объяснить, что творит глупость. Я не позволю дочери разрушить жизнь из-за упрямства.
Но говорить с ними Юлия отказалась. Супруги встретились только в суде, где ее адвокат заявил:
— Моя клиентка не может продолжать брак в условиях полного игнорирования ее мнения и прав.
— Позвольте, — возразил представитель Виктора. — Имущество передано в дар родителями истицы конкретно ответчику. Никаких прав на него у истицы нет.
— Дарение производилось для обоих супругов, — парировала защита.
Но как ни старался адвокат, квартира и машина остались у Виктора. Юлия получила только компенсацию за бытовую технику, купленную на ее деньги. Ее это не особо расстроило. Главное, она получила свободу.
***
Юлия не собиралась выходить на связь с близкими, но сарафанное радио принесло ей интересные новости. Оказалось, Евгения Эдуардовна наивно ожидала, что после развода зять вернет подарки. Но Виктор наотрез отказался.
— Все же законно оформлено, — объяснил он бывшей теще. — Я не виноват, что Юля оказалась неблагодарной.
После этого Евгения Эдуардовна через общих знакомых разузнала, где работает Юлия, и пришла к ней. Она кинулась к дочери с жалобами на меркантильность бывшего зятя.
Юлия горько усмехнулась.
— Мам, а чего ты ожидала? Ты же знала его год, а меня двадцать пять лет. И все равно выбрала его.
— Доченька, прости нас…
— За что простить? За то, что вы меня предали? Или за то, что попались на собственную жадность?
Евгения Эдуардовна заплакала.
— Мы хотели как лучше…
— Лучше для кого? — Юлия взяла сумку. — Мам, мне пора работать. Удачи тебе… с твоим любимым сыночком. Она ушла и даже не обернулась.
