Виталий стоял у подъезда пятиэтажки, нервно теребя в кармане бархатную коробочку с кольцом. По его загорелому, обветренному лицу пробегали тени усталости после изнурительной трёхмесячной вахты на севере, но карие глаза светились предвкушением долгожданной встречи. Тяжёлая спортивная сумка с северными гостинцами оттягивала плечо, а в воздухе витал пряный аромат цветущих лип.
— Витенька! — раздался звонкий голос Олеси, и она выпорхнула из подъезда в лёгком летнем платье с мелким цветочным узором.
— Любимая моя, — Виталий крепко обнял её, зарываясь носом в пахнущие карамелью волосы. — Как же я соскучился по тебе, родная.
— И я скучала, — она отстранилась, избегая прямого взгляда. Её пальцы нервно теребили край платья. — Пойдём домой, ты же с дороги устал.
— Постой минутку, — Виталий удержал её за руку. — Дай хоть насмотреться. Три месяца только твою фотографию видел.
— Брось, Вить, — Олеся попыталась высвободить руку. — Что на меня смотреть? Я не накрашена толком…
— Для меня ты всегда самая красивая, — он погладил её по щеке. — Даже не верится, что я наконец дома.
В маленькой квартире Олеси Виталия что-то насторожило. Вроде всё как обычно — пышные фиалки на подоконнике, вязаная салфетка на телевизоре, их совместные фотографии на стенах. Но в воздухе витал едва уловимый, незнакомый мужской парфюм.
— Олесь, я давно хотел с тобой серьёзно поговорить, — начал Виталий, присаживаясь на краешек дивана. Пружины предательски скрипнули в тишине.
— Может, чаю сначала? — она метнулась на кухню, гремя посудой громче обычного. — У меня твой любимый чёрный с бергамотом есть.
— Погоди ты с чаем, — его голос дрогнул. — Мы два года вместе. Я зарабатываю хорошо, квартиру вот в ипотеку взял…
— Витя, давай не сейчас, — Олеся нервно поправила выбившуюся прядь волос. В её глазах мелькнул испуг. — Ты только приехал, отдохни с дороги.
— А когда, Олесь? — он встал, подошёл к ней. — Ты каждый раз откладываешь этот разговор. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. Неужели это так страшно?
В спальне зазвонил телефон неизвестной мелодией.
— Чей это телефон? — Виталий напрягся, его взгляд стал жёстким.
— Мой старый, забыла выключить будильник, — торопливо ответила она, не поднимая глаз.
— Странно, — он прищурился. — Мелодия какая-то незнакомая… И с каких пор ты держишь старый телефон в спальне?
— Витя, не начинай, — её голос предательски дрогнул. — Просто забыла переложить…
— Олеся, — он взял её за плечи, заглядывая в глаза. — Что происходит? Ты какая-то другая стала. Чужая…
— Ничего не происходит! — она резко отстранилась. — Ты себе придумываешь невесть что! Просто устала я… От этих вечных проводов и встреч…
Телефон в спальне зазвонил снова, настойчиво разрывая напряжённую тишину. Виталий решительно направился к двери спальни, а Олеся беспомощно смотрела ему вслед, понимая, что её тщательно выстроенный карточный домик вот-вот рухнет.
Три месяца назад, когда Виталий уехал на очередную вахту, в жизни Олеси появился Роман. Она встретила его в супермаркете — он помог донести тяжёлые пакеты до подъезда. Высокий, широкоплечий, с открытой улыбкой и внимательным взглядом серых глаз.
— Тяжело, наверное, одной? — спросил он тогда, поставив пакеты у её двери.
— Привыкла уже, — пожала плечами Олеся, но что-то в его голосе заставило её добавить: — Муж на вахте.
— Не муж ещё, — машинально поправила она себя, и Роман улыбнулся.
— Я тоже вахтовик, — сказал он. — Знаю, каково это — жить в режиме ожидания. Может, кофе выпьем?
Она согласилась, сама не понимая почему. Может, от одиночества, может, от того, что он так похож был на Виталия — такой же сильный, надёжный, только… рядом.
— У тебя такие грустные глаза, — говорил Роман, встречая её после работы. — Зачем ты живёшь в режиме ожидания? Жизнь проходит мимо.
— Витя хороший, — защищалась она. — Он для нас старается…
— А ты уверена, что тебе это нужно? — Роман взял её за руку. — Эти бесконечные проводы, встречи, снова проводы…
Олеся молчала, глядя на их переплетённые пальцы. А потом Роман поцеловал её — нежно, осторожно, словно боялся спугнуть. И она ответила на поцелуй, чувствуя, как предательски колотится сердце.
— Ты такая красивая, — шептал он. — Зачем тебе этот вечно отсутствующий жених?
— Прекрати, — она пыталась отстраниться, но он притягивал её ближе.
— Я же вижу, как тебе одиноко. И мне тоже… Может, это судьба?
Дни летели незаметно. Роман окружил её заботой и вниманием — водил в кино, дарил цветы, готовил ужины. Его график был другим — три месяца работы, три дома. Когда он уезжал, возвращался Виталий. Как в страшной карусели.
— Олеся, что происходит? — Виталий стоял в дверях спальни, сжимая в руке звонящий телефон. — Почему ты не хочешь говорить о свадьбе?
— Витя, не надо, — она схватила его за руку, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Давай правда потом всё обсудим.
— Потом — это когда? — его голос дрожал от обиды. — Когда я снова уеду на вахту? Ты думаешь, я слепой? Я же вижу, что что-то не так!
В этот момент телефон зазвонил снова. На экране высветилось: «Рома ❤️»
— Кто это? — спросил Виталий, хотя по его глазам было видно — он уже всё понял.
— Витя… — только и смогла прошептать она, чувствуя, как по щекам катятся горячие слёзы.
— Давно? — его голос стал чужим, ледяным.
— Три месяца, — прошептала Олеся, глядя в пол. — Он тоже вахтовик, только график другой…
— Как удобно, — горько усмехнулся Виталий. — Пока один на вахте, другой греет постель? А я-то думал, почему ты о свадьбе говорить не хочешь…
— Не говори так! — вскрикнула она. — Ты не понимаешь! Я с ума схожу от одиночества! Три месяца одна, потом ты приезжаешь на две недели, и снова одна!
— А ты думаешь, мне легко? — он швырнул телефон на кровать. — Я там в мороз и в зной пашу, чтобы нам жизнь обеспечить! Чтобы у тебя всё было!
— Вот именно — всё! — она вскинула голову. — Только меня ты спросил, что мне нужно? Может, мне не вещи нужны, а ты рядом? Живой, настоящий, а не голос в телефоне раз в неделю!
Телефон снова зазвонил, словно издеваясь над ними. Виталий молча смотрел на экран, где снова светилось имя соперника.
— Ответь, — вдруг сказал Виталий, протягивая ей телефон. — Давай, ответь при мне. Скажи ему, что я вернулся.
— Витя, не надо… — Олеся попятилась к стене, но телефон продолжал настойчиво звонить.
— Почему не надо? — его голос звенел от напряжения. — Боишься, что твой Рома расстроится? Или что я ему сам всё скажу?
— Прекрати! — она закрыла лицо руками. — Ты делаешь мне больно!
— Я делаю больно? — Виталий горько рассмеялся. — А ты подумала обо мне, когда пускала его в нашу постель? Когда строила из себя верную невесту?
— Я не строила! — Олеся резко опустила руки, в её глазах блеснула ярость. — Я правда любила тебя! Но я живой человек, понимаешь? Живой! А не кукла, которая будет вечно ждать!
— Так вот как ты это называешь? — он шагнул к ней. — Любовью? Два мужика на одну кровать — это у тебя любовь?
— Не смей! — она замахнулась, но он перехватил её руку.
— А как мне это называть? Ты обманывала нас обоих! Или он знает про меня?
Олеся молчала, кусая губы.
— Значит, не знает, — Виталий отпустил её руку. — Прекрасно устроилась. Один деньги зарабатывает, другой душу греет?
— Ты ничего не понимаешь! — она сорвалась на крик. — Думаешь, мне легко? Думаешь, я не мучаюсь? Но я просто не могу больше быть одна! Не могу!
— А я что, по-твоему, там развлекаюсь? — он тоже повысил голос. — Думаешь, легко вкалывать по двенадцать часов в сутки? В грязи, в холоде, вдали от дома? И ради чего? Чтобы вернуться и узнать, что моя невеста…
Он не договорил — телефон снова зазвонил. В тишине мелодия звучала как приговор.
— Может, всё-таки ответишь? — процедил Виталий сквозь зубы. — Объяснишь своему Роме, почему не можешь сейчас говорить?
— Перестань… — прошептала она.
— Нет уж, давай до конца! — он схватил телефон. — Или мне самому ответить?
— Не смей! — Олеся бросилась к нему, пытаясь выхватить телефон. — Это моя жизнь!
— Твоя? — он держал телефон над головой. — А моя жизнь? Мои планы? Мои чувства? Это всё ничего не значит?
В борьбе за телефон они не заметили, как тот выскользнул из рук и с глухим стуком упал на пол. Экран погас.
— Вот и всё, — Виталий опустил руки. — Как символично, правда? Разбился телефон — разбились и наши отношения.
Он достал из кармана бархатную коробочку и швырнул её на кровать.
— Вот, полюбуйся! Три месяца выбирал, копил. А ты даже говорить об этом не хотела…
Олеся открыла коробочку. Внутри сверкало изящное кольцо с небольшим бриллиантом.
— Господи, Витя… — прошептала она, и слёзы снова покатились по её щекам.
Олеся сделала шаг к нему, протягивая дрожащую руку.
— Не надо, — он отстранился, словно её прикосновение могло обжечь. — Я сейчас уйду. Завтра приду за вещами, пока ты на работе будешь. И ключи в почтовый ящик брошу.
— Прости меня, — она опустилась на колени перед ним, пытаясь заглянуть в глаза. — Я такая дура… Я запуталась… Я не хотела делать тебе больно!
— А как хотела? — он горько усмехнулся. — Чтобы я никогда не узнал? Чтобы продолжал строить планы, копить на свадьбу, мечтать о нашем будущем?
— Я люблю тебя! — она схватила его за руки. — Правда люблю!
— А его? — Виталий кивнул на разбитый телефон. — Его тоже любишь?
Олеся молчала, опустив голову.
— Вот и ответ, — он осторожно высвободил руки. — Знаешь, что самое страшное? Я ведь всё ради тебя делал. Думал: ещё немного поработаю, встанем на ноги, заживём как люди…
— А я не могла больше ждать, — прошептала она. — Эта пустота, одиночество… Каждый вечер одна…
— Теперь не будешь одна, — он встал. — У тебя же есть Рома. Надеюсь, его график тебе больше подходит.
— Витя, не уходи так! — она вцепилась в его куртку. — Давай поговорим! Может, ещё можно что-то исправить?
— Нет, Олеся, — он аккуратно отцепил её пальцы. — Ничего уже не исправить. Я могу простить многое, но предательство… Это как червивое яблоко — снаружи вроде целое, а внутри всё сгнило.
Он подошёл к двери, остановился на секунду:
— Знаешь, я тут подумал… Может, оно и к лучшему? Лучше сейчас узнать, чем потом, когда были бы дети…
— Не говори так! — она разрыдалась, сидя на полу. — Я бы никогда… Если бы мы поженились…
— Если бы, да кабы, — он покачал головой. — Прощай, Олеся. Будь счастлива… с кем выберешь.
Дверь тихо закрылась за его спиной. На улице моросил мелкий дождь, но Виталий не замечал его. Он шёл, сунув руки в карманы, где всё ещё лежал смятый билет на поезд. Через две недели он должен был уехать на очередную вахту.
Теперь это уже не имело значения. Виталий достал телефон и набрал номер начальника. В трубке раздались длинные гудки.
— Алло, Петрович? Это Виталий. Слушай, там на завтра места в бригаде нет? Да, знаю, что отпуск… Личные обстоятельства изменились. Понял, буду через час.
Он убрал телефон и зашагал быстрее. Впереди ждала работа — тяжёлая, изматывающая, но честная. А здесь… здесь оставались только воспоминания о несбывшихся мечтах и преданной любви.
Дождь усиливался, смывая следы его шагов с мокрого асфальта, словно стирая последние три года его жизни. Где-то вдалеке прогремел гром — небо тоже оплакивало его разбитое сердце.
В кармане завибрировал телефон — пришло сообщение от Олеси: «Прости меня… Я всё испортила…» Виталий, не читая, удалил сообщение и номер из контактов. Пора было начинать новую жизнь. Без оглядки назад, без сожалений о том, что могло бы быть, но не случилось.
