Эта история описывает реальные события, произошедшие в 1980-е годы в одном уральском посёлке городского типа. Все имена изменены, любые совпадения случайны.
— Валь, ты зачем верёвку мою завешала? А мне куда свои простыни? — крикнула Маша в открытую форточку.
Но тут же распахнула обе створки окна, высунулась по пояс и замахала руками:
— Убирай, убирай, у меня полный таз настиран, уже иду.
Бельевые верёвки во дворе их двухэтажного, трехподъездного дома были натянуты у забора в десять рядов. Обычно всем хозяйкам для белья места хватало, никто об этом не спорил, вешали, где свободно. Даже в субботу летом проблем не было. И только Мария всегда находила причину поскандалить, мирно жить не могла.
— Ой, да ладно, перевешу, — проворчала Валентина, перекидывая свои мокрые простыни на соседний ряд.
Ругаться с соседкой ей совсем не хотелось. Ведь дочь, Венера, собралась замуж за сына Марии, Романа. Вот только характер у будущей сватьи был очень тяжёлым. Привыкла командовать и дома, и на работе. Работала она завхозом в поселковом детском саду, но вела себя так, словно была там директором.
В эпоху дефицита могла достать она всё, что угодно, от продуктов питания до одежды и мебели. И смотрела свысока на всех, кто, по её мнению жить не умел.
Мария вышла во двор с большим тазом свежевыстиранного белья и начала развешивать его, энергично встряхивая и приговаривая:
— Что за народ, так и норовят чужое урвать. Чуть не доглядишь…
— Чем ворчать, скажи лучше, что со свадьбой решать будем? Надо бы обсудить, по уму всё, как положено чтоб.
— Какой свадьбой?
— Давно ведь Венера с Ромкой ходят, пора бы уж. Ваш отслужил, моя учёбу закончила.
— Мало ли, ходят! У Ромки невеста давно имеется. И про свадьбу всё решено.
— Какая невеста? — ахнула Валентина. — Откуда? Где? Он же с Венеркой всё…
— Валь, ну наивная ты, ей богу. Сама подумай — мой Ромка и твоя Венерка? Ну насмешила! Неужто, правда так размечталась?
— А чего ж он с ней ходит тогда? — растерялась Валя. Она даже побледнела, представив, как расстроится дочь. Венера уже платье свадебное присматривает.
— Ноги есть, чего не ходить? Эка невидаль — ходит. Мало ли с кем он там ходит.
…
Вечером Валентина ждала дочь с замиранием сердца. Как сказать ей новость? Как утешить? Только успокоилась она после предательства прежнего ухажёра, и вот опять рана душевная. Что ж не везёт так девочке?
Ведь ни умом, ни красотой не обижена, всё при ней, а счастье всё мимо плывёт.
Венера пришла домой к полуночи. Веселая и счастливая.
Как сказать?
Но Валентина решила не затягивать, открыть глаза дочери, уж лучше сама и чем раньше, тем лучше.
— С Ромкой была? — вышла она из комнаты.
— Ага, в клуб на последний сеанс ходили, опять индийское привезли, — весело призналась Венера, прошмыгнув в кухню. — Есть хочу!
Она открыла холодильник, подцепила котлету вилкой со сковороды и откусила, подставив ладошку под подбородок.
— Не дикуй, давай разогрею, — Валентина захлопотала, готовя ужин и обдумывая, с чего начать разговор. — Ну и что он? Что говорит? Серьезно у вас, или так, просто время проводите?
— Серьезно всё, конечно. Знаешь, как! — Венера прижала руки к груди, зажмурилась и рассмеялась, — я такая счастливая!
— Он тебе предложение делал? — покосилась недоверчиво мать.
— Ну как… Сказал, что любит, хочет, чтобы мы всегда были вместе.
— Замуж звал?
— Так, конечно! Такие слова, неужели не понимаешь?
— Не понимаю, дочь. Ох, совсем не понимаю.
— Ой, брось! Думаешь, если на колено не вставал, то не считается, что ли?
— С матерью его говорили сегодня, — Валентина присела на табурет, посмотрела на дочь, вздохнула, — невеста есть у него, к свадьбе готовятся.
Венера замерла, не донеся вилку до рта.
— Кто? Ты что-то не так поняла, наверное. Какая невеста?
— Нинка Андреева, как я понимаю.
— Эта пришибленная?! Ты что, мам! — рассмеялась Венера.
Но лёжа в постели, заснуть не могла, вертелась с боку на бок, до утра глаз не сомкнула.
Чем больше думала, тем яснее понимала, что возможно, мама права. Никакого предложения Роман ей не делал. Только теперь сообразила, что он увиливал от ответа, когда она задавала прямые вопросы.
И ведь если подумать… У Нины отец складом заведует. Мать Ромы — завхоз. Очень подходящий союз двух семей получится.
А у Венеры мать санитаркой работает, отца нет. Что с неё толку?
Еле дождалась утра. Быстро оделась, выскочила во двор, чтобы перехватить Рому, когда пойдёт на работу, и самой выспросить обо всём.
Но Рома вышел из дома вместе с отцом. Заметив Венеру, стоящую в дверях её подъезда, сильно смутился, отвёл глаза, сделав вид, что занят важным разговором, и прошёл мимо, не поздоровавшись.
Накануне был серьезный разговор с родителями, на котором окончательно определились с датой свадьбы. И мать пригрозила устроить скандал, если ещё увидит сына вместе с Венерой.
Но Роме нравилась Венера. Высокая, стройная, красивая, величавая даже, как та статуя на картинке. Как поселилась она с матерью в их доме, так с первого дня он почувствовал, что влюбился.
— Мы уже пожениться решили… — попробовал он возразить, — я Венеру люблю, а не Нину.
— Вот любови твои меня ни капли не интересуют, — прервала его мать, — люби кого хочешь, а женись на Нине, если хочешь жить в достатке и как положено.
— Кем положено? Что за ерунда!
— У её отца связи, в два счёта пристроит на хорошую должность. И обещал продвигать в руководство, если сам постараешься хоть немного, на заочное поступишь. Квартиру опять же, вам выбьет. С машиной помочь обещал. Мало? А с Венерой твоей что ты будешь? Ноль без палочки. А Нина, между прочим, тоже симпатичная. И характер покладистый, не брыкается, как эта.
— Знаю я эту Нину. Моль бледная.
— Следи за языком. Она тебе ничего плохого не сделала.
— И она же старая, старше меня на сколько?
— Пять лет невелика разница. Подумаешь! Часто жёны старше мужей, это даже хорошо.
— Ничего хорошего. Не хочу я, отстань. Чего я должен жениться на ней? Мне она не нужна.
Мария нервно разглаживал рукой плед на диване, не решаясь сказать сыну главную причину.
— Сынок… Не мельтеши ты, присядь, — указала она на стул, — тут понимаешь, дело такое… Думаешь, нам с неба всё падает? Ковры, хрусталь, мебель, телевизор цветной импортный, полный холодильник продуктов, каких в магазине никогда не бывает. Хочешь жить, умей вертеться.
— Ну и вертись. А я тут при чём?
— Ссориться с Андреевыми нам нельзя. Семён Семёныч меня много где прикрывает. Ну он тоже не святой, но…
— Что ты хочешь сказать, не понимаю.
— А нечего тебе понимать много, — резко вошёл отец в комнату, — жениться надо, если не хочешь, чтоб мать посадили.
Мария сникла, замолкла, отвернулась к окну, кусая губы. И вид у неё в этот момент был такой жалкий. Рома понял, что дело очень серьезно и отказаться у него уже не получится.
Утром он не смог смотреть в глаза Венере, прошёл мимо. Но вечером поджидал её во дворе.
— Поговорить надо, давай пройдемся.
Она хотела возразить, но, взглянув на него, передумала, пошла следом.
Они вышли из двора, неспеша двинулись по тротуару в тени высоких тополей, сквозь ветви которых просвечивало заходящее солнце. Людей вокруг почти не было, только возле магазина мальчишка лет шести лениво покачивал коляску с младенцем, глазея по сторонам.
— И что сказать хочешь? — спросила Венера. — Знаю я всё, мать вчера рассказала. Навязываться не буду, не бойся.
— Послушай, я тебя правда люблю. Но есть обстоятельства, понимаешь? Мы же всё равно сможем встречаться…
Она резко остановилась, посмотрела ему в глаза.
— Так не любят. Ты такие слова говоришь! А я-то думала… Ну и иди к своей Ниночке, выгодная невеста. Только обо мне не вспоминай больше. Я с женатиками не связываюсь!
Она развернулась и убежала домой. Он не стал догонять, удерживать. Вообще, чувствовал себя потерянным и виноватым перед всеми, перед родителями, Венерой, Ниной…
…
А Венера, назло всем, вышла замуж за первого встречного. Ну не совсем конечно, не за кого попало. Был у неё давний поклонник ещё со школы, Олег. Он тоже ей нравился. Вот и согласилась выйти за него, давно уж он предлагал.
И сыграли свадьбы они с Романом почти одновременно, Венера даже немного раньше успела.
…
Нина оказалась очень хорошей женой и послушной снохой. Во всём старалась угодить мужу и его родителям.
Маленькая, худенькая, с вечно виноватым выражением лица, она целыми днями крутилась, успевая помыть, сварить, постирать.
На все попытки соседок её разговорить, отвечала вежливо, односложно и торопилась поскорее зайти в квартиру, не задерживаясь во дворе, где на лавочке любили посудачить общительные соседи.
— Батрачку Машка себе нашла. Не приседая носится. Сумки тяжёлые таскает, тазы с бельём вон какие ворочает.
— А в глаза не глядит. Неприятная какая-то. Как мышонок затравленный.
Причина такого поведения Нины скоро всем стала понятна. Родила она через шесть месяцев после свадьбы. И поскольку все знали, что дружил Ромка с Венерой, а на Нинке жениться не думал, гадали теперь, чьего ребенка Роман воспитывать будет.
А Рома и сам был в замешательстве. Удружила мать. Мало того, что заставила жениться на нелюбимой, так ещё и беременной!
Хотя, для Марии, похоже, это тоже стало сюрпризом. Но обратного хода уж не было, пришлось смириться.
Тем более, что и не до того стало. Нагрянула ревизия в детский сад и на склад, да такая от которой не получилось «отмазаться», как в прошлые годы.
Встряхнули и Семёна Андреева. И обнаружились такие серьезные махинации, что оба оказались под следствием.
Всё имущество у родителей Романа конфисковали, из квартиры всех выселили в барак.
Беда не приходит одна. Вдруг занемогла Нина, недолго прожила после родов. Тяжело далась ей беременность, переживания за родных тоже сказались.
И Роман, не успев привыкнуть к семейной жизни, вдруг стал вдовцом. Пришлось кормилицу искать для малышки.
А к тому времени у Венеры как раз родился сынок. Вот к ней и пришёл с трехмесячной дочкой Роман.
— Ты прости меня за всё. Знаешь, как я жалею, что не получилось у нас. Люблю тебя по-прежнему. Только тебя.
— К чему теперь эти запоздалые признания? У тебя своя жизнь, у меня своя.
Он потоптался неловко, держа на руках ребенка, завернутого в одеялко.
— У тебя молока хватит, чтобы мою дочь тоже кормить? Помоги, пожалуйста! Знаешь ведь, нет у нас теперь матери.
Венера смотрела на малышку с сожалением, но не знала, как вести себя теперь с Ромой. Да и что скажет муж?
Но пригласила его в квартиру. Он прошёл, встал посреди комнаты с ребенком на руках.
— Зря я мать послушал. Помочь хотел, чтобы не посадили. Но вот, видишь, как получилось.
— Не так помогать надо было. Запретил бы воровать.
— Как я мог? Да она всю жизнь там работала, и ничего. Кто ж думал?
— Вот надо думать было. А не нос задирать. Хозяева жизни… Давай, покормлю. А смеси детские не пробовал давать?
— Дефицит это, как оказалось. Пока мать работала, так доставала, а теперь…
— Как же простые люди живут? Где-то ведь покупают. Сейчас покормлю, но ты постарайся раздобыть смеси.
— Оставь её пока у себя. Я в город съезжу, поищу там.
— Как оставить? Ты что? Котёнок это тебе, что ли?
— Ну отец у меня забухал, понимаешь. Мать за решеткой. Не к кому обратиться больше, кроме тебя.
— А мать Нины?
— В больнице с сердцем.
— Не жилось людям спокойно… А мне куда? С одним бы справиться, только что из роддома.
— У тебя мать, муж, помогут. Её Света зовут. Я быстро! — он уже бежал по ступенькам вниз. — Там документ в одеялке!
— Рома! Роман, вернись! — она выскочила на лестницу, но его уже след простыл.
…
Он не вернулся. Ни через день, ни через месяц, ни через год.
Венера сначала ждала Романа, но поняв, что он не вернётся, пожалела девочку, не стала сдавать в детдом и уговорила мужа, оставить её в семье.
Они оформили все документы и Светлана выросла в их семье. Венеру и Олега называет мамой и папой. Им подарила внуков.
И никто не вспоминает уже о Романе, который бегает где-то в поисках «детских смесей»…
