— А теперь скажите мне правду, доктор. Всё совсем плохо?
Василина сидела на краешке стула, механически сминая в руках результаты анализов. Она пыталась улыбаться, но улыбка получалась кривой, неживой. Так улыбаются люди, когда заранее знают, что услышат что-то страшное, но пытаются убедить себя, что всё обойдётся.
Эльвира Матвеевна посмотрела на молодую женщину перед собой. Таких на её веку было немало. Красивых, молодых, полных надежд. И вот теперь снова — говорить то, что разрушит чужие мечты. Всегда тяжело, даже спустя десять лет практики.
— Василина Михайловна, результаты, к сожалению, подтвердились, — доктор выдержала паузу. — У вас серьёзные воспалительные процессы, и они привели к… осложнениям.
— Осложнениям? — Василина подалась вперёд, вглядываясь в лицо врача. — Каким осложнениям? Говорите как есть.
Эльвира Матвеевна вздохнула.
— Трубы непроходимы. Полностью. И это, боюсь, необратимо.
Василина моргнула. Раз. Другой. Словно пыталась прогнать наваждение.
— То есть я не смогу… — голос её дрогнул, она не договорила.
— Естественным путём — практически невозможно. Мне очень жаль.
— Но почему? — Василина смотрела на врача так, будто та могла забрать свои слова обратно. — У меня ведь никогда не было никаких симптомов! Ничего не болело! Я проверялась перед свадьбой… Всё было в порядке!
— Именно этим и опасны такие заболевания. Они могут протекать бессимптомно годами, а обнаруживаются, только когда наступают серьёзные последствия.
— Но как я могла заболеть? — в голосе зазвучали слёзы и злость. — Я же не…
Она осеклась, замерла. В голове что-то щёлкнуло, сложился пазл. Только один вариант. Только один.
— Доктор, — Василина бледнела на глазах, — скажите… это может передаться через партнёра?
Эльвира Матвеевна мягко кивнула.
— Да, вы правы, ваше заболевание именно из этого класса. Я назначу вам лечение, от самой болезни вы избавитесь, а вот от последствий…
Руки Василины затряслись так, что бумаги выпали и разлетелись по полу.
— Вот как, — прошептала она. — Вот, значит, как.
— Василина Михайловна, — врач осторожно коснулась её руки. — Вы не одна с такой проблемой. Существуют методы. ЭКО даёт хорошие результаты в таких случаях. Не теряйте надежды.
Но Василина уже почти не слышала. Перед глазами проносились картинки — задержки мужа на работе, странные звонки, приходящие по ночам, его внезапная отстранённость. И все эти годы она верила. Все эти годы она думала, что проблема в ней, что она недостаточно старается, что нужно просто подождать…
— Спасибо, доктор, — она поднялась. Её качнуло, но она удержалась на ногах. — Мне нужно идти.
Василина всегда мечтала о большой семье. Ещё в детстве она представляла, как будет гулять с коляской в парке, как будет читать сказки своим детям, как научит их всему, что знает сама. Своего будущего мужа Ярослава она встретила на корпоративе — молодой, успешный менеджер сразу покорил её своей уверенностью и обаянием. Роман развивался стремительно, и вскоре они сыграли свадьбу.
«Будем растить маленьких принцев и принцесс», — говорил Ярослав, обнимая Василину. И она верила, что их совместная жизнь будет именно такой — счастливой, наполненной детским смехом.
Первый год они просто наслаждались друг другом. Потом начали планировать пополнение в семье. Месяц за месяцем проходил в надеждах и разочарованиях. Когда прошло полтора года безуспешных попыток, Василина начала беспокоиться.
— Вася, ты слишком переживаешь, — успокаивала её Роза, лучшая подруга ещё со студенческих времён. — У многих так бывает. Всему своё время!
— Доченька, — вторила ей Ксения Максимовна, мать Васелины. — Не накручивай себя. Вон у соседки с четвёртого этажа вообще пять лет не получалось, а потом — сразу двойня!
И Василина ждала. Доверяла. Надеялась. Пока однажды не решилась на полное обследование.
А теперь сидела в своей машине перед клиникой, не в силах повернуть ключ зажигания. Внутри всё дрожало от обиды и гнева. Как он мог? Со всеми клятвами в вечной любви и верности. С разговорами о детях. И с кем? Сколько их было?
Василина тихо открыла дверь квартиры. Сердце колотилось так, что, казалось, могло выпрыгнуть из груди. Один вопрос стучал в висках: правда ли это? Неужели Ярослав действительно…
Муж был дома — необычно для середины дня. Сидел на кухне, погружённый в телефон. На звук открывшейся двери поднял голову, улыбнулся:
— Вась, ты чего так рано? Что-то случилось?
Она молча положила на стол заключение врача.
— Что это? — Ярослав нахмурился, взяв бумаги.
— Читай.
Он пробежал глазами по строчкам, его лицо изменилось.
— Васенька, я… я не понимаю. Это какая-то ошибка, наверное? — он поднял на неё растерянный взгляд.
— Не понимаешь? — её голос звучал неестественно спокойно. — Там всё чётко написано. Хроническое воспаление. Непроходимость. Бесплодие. А знаешь, что ещё там есть? Название болезни. Той, которую я не могла подхватить нигде, кроме как от тебя.
Ярослав побледнел.
— Вася, я…
— С кем? Давно? — она задавала вопросы тихо, но каждое слово било, как пощёчина.
— Васюнь, это было всего пару раз… Ничего серьёзного…
— Пару раз? — Василина почувствовала, как внутри что-то обрывается. — Ты отнял у меня возможность стать матерью из-за «пары раз»? С кем?
Он молчал, опустив голову.
— С Верой из бухгалтерии? С Ольгой из соседнего отдела? С кем, Ярослав?
— Какая разница? — он вдруг огрызнулся. — Ты же всё равно уже всё знаешь! Да, было! Но я же не специально… Я не хотел, чтобы так вышло…
Василина смотрела на него и не узнавала человека, с которым прожила три года. Это был чужой мужчина, эгоистичный и трусливый.
— Мне нужно подышать, — сказала она, поднимаясь. — Я не могу сейчас с тобой разговаривать.
Не зная, куда деваться, Василина поехала к Розе. Лучшей подруге можно было выплакаться, рассказать о предательстве, о разбитых мечтах…
Роза открыла дверь и застыла, увидев её заплаканное лицо.
— Вася? Что случилось?
Василина прошла в квартиру, рухнула на диван и разрыдалась.
— Роза, это кошмар какой-то… Я сегодня была у врача, — голос срывался. — Я никогда не смогу иметь детей, понимаешь? Полная непроходимость… А всё из-за Ярослава! Представляешь, он постоянно ходил налево. Только навскидку трех баб назвал. И заразил меня… Болезнь такая, без симптомов, а последствия… Я никогда не смогу стать матерью, Роза! Никогда!
Она ожидала шока, возмущения, поддержки. Но Роза как-то странно притихла, отвела глаза.
— Может, врачи ошибаются? — тихо сказала подруга после паузы. — Сходи в другую клинику…
— Уже три специалиста подтвердили, — Василина вытерла слёзы. — Знаешь, я так мечтала о детях… А он… Как он мог так со мной поступить?
– Это так ужасно, – механическим голосом проговорила подруга. – Впрочем, что ещё от этого кобеля ждать…
Василина с удивлением уставилась на подругу.
— Ты знала, — медленно произнесла Василина, внимательно глядя на подругу. — Ты ведь даже не удивилась… И такая спокойная…
Роза вздрогнула, как от удара, и отвела взгляд.
— Я… просто поражена всей ситуацией…
— Нет, — Василина покачала головой. — Ты знала. И давно, да?
Роза вдруг разрыдалась.
— Прости меня, Вася! Я видела его прошлым летом с какой-то девушкой… Они были в кафе, и я проходила мимо… Я не знала, что делать! Он заметил меня, потом позвонил и умолял не говорить тебе… Сказал, что это ошибка, что больше такого не повторится…
— Но повторялось, — горько произнесла Василина. — И ты всё это время молчала.
— А как ты себе это представляешь вообще?! — Роза вытирала слёзы. — Я рассказываю, ты на него кричишь, он кидается в ноги, молит о прощении, ты прощаешь, и меня начинаешь избегать, я же типа поссорить вас хотела. Ты думаешь, я не знаю, как такие истории заканчиваются? Я не хотела рисковать нашей дружбой!
Василина поднялась, чувствуя, что задыхается.
— Твоё молчание стоило мне будущего. Моих детей, которых никогда не будет. И дружбы тоже.
Вечером Василина позвонила матери. Ей нужна была хоть какая-то поддержка в этом мире, внезапно рухнувшем в одночасье.
— Доченька, что случилось? — голос Ксении Максимовны звучал обеспокоенно. — Ты плакала?
— Мама, — Василина глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь в голосе. — У меня всё разваливается. Я сегодня узнала, что никогда не смогу стать матерью. Из-за болезни, которую Ярослав мне подарил со своих походов налево. Представляешь? Он мне всё время врал, а я ничего не знала. Даже Роза, оказывается, видела его с другой и молчала… Я подаю на развод.
Наступила тишина. Странная, напряжённая тишина.
— Мама? — Василина нахмурилась. — Ты меня слышишь?
— Да-да, доченька, — голос матери звучал как-то глухо. — Я просто… не знаю, что сказать. Это такой удар…
— Мама, почему ты не возмущаешься? — внезапно спросила Василина, почувствовав что-то неладное. — Ярослав, твой любимый зять, оказался подлецом, а ты даже не удивлена?
— Васенька… — Ксения Максимовна запнулась. — Понимаешь… все мужчины такие. Твой отец тоже, бывало…
— Постой, — Василина почувствовала, как внутри всё холодеет. — Ты знала? Ты знала, что он постоянно погуливал?
Молчание было красноречивее любых слов.
— Я видела его как-то с молодой женщиной, — наконец тихо сказала мать. — В кафе на Садовой. Они были… слишком близки. Но я не хотела вмешиваться! Я думала, лучше сохранить семью, чем…
— Господи, — Василина опустилась на стул, чувствуя, как ноги подкашиваются. — Получается, все вокруг знали, что мой муж гуляет! И никто не сказал! А теперь я расплачиваюсь за ваше молчание своим будущим!
— Доченька, я думала только о твоём благе! — в голосе матери послышались слёзы.
— О моём благе? — Василина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Мама, о каком благе ты говоришь? Я никогда не смогу стать матерью! У тебя не будет внуков! Всё, о чём я мечтала, все планы, всё будущее — всё разрушено! И ты называешь это благом?
Ярослав вернулся поздно вечером. Василина ждала его в гостиной, собранная и решительная. Внутри всё дрожало, но она знала, что пути назад нет.
— Вася, послушай, — он сразу начал говорить, увидев её лицо. — Я всё обдумал. Это была ужасная ошибка. Я обещаю, ничего подобного больше не повторится! Мы можем… можем усыновить ребёнка или суррогатное… Я всё оплачу, только скажи…
— Я подаю на развод, — спокойно прервала его Василина.
— Что? — Ярослав замер. — Ты не можешь…
— Могу и буду, — она смотрела на него, удивляясь собственному спокойствию. — Завтра же.
— Вася, ну что ты говоришь? Какой развод? Мы же семья!
— Нет, Ярослав. Мы не семья. Мы никогда ею не были. Я завтра же подаю документы. А сейчас ты можешь переночевать на диване, а завтра собрать вещи и уйти. Но лучше уйти уже сегодня, мне очень больно тебя видеть. Квартиру я буду продавать.
— Что? Но это же наша квартира!
— Моя. Мне она досталась от бабушки, если ты забыл. И я больше не хочу здесь жить. Слишком много лжи впиталось в эти стены.
— Василина, — он сделал шаг к ней, — ты не можешь так просто всё перечеркнуть. Три года брака! Мы можем попробовать всё исправить…
— Исправить? — она горько усмехнулась. — Что именно ты хочешь исправить, Ярослав? Мою болезнь? Мои разбитые мечты? Мое доверие, которое ты втоптал в грязь? Даже моя мать знала о твоих похождениях. Представляешь? Даже она предпочла промолчать.
Ярослав опустил голову.
— Вася, клянусь, я не знал, что всё так обернется… Я никогда не хотел тебе навредить! — в его глазах блеснули слёзы.
— Неважно, чего ты хотел или не хотел, — Василина покачала головой. — Важен результат. А результат — моя разрушенная жизнь. И наш брак тоже разрушен. Был разрушен с самого начала, просто я об этом не знала.
На следующий день Василине позвонила Роза. Голос подруги звучал тихо, неуверенно.
— Вася, привет… Как ты? Я всю ночь не спала, думала о тебе…
— Я подала документы на развод, — ответила Василина. — Ярослав съехал. Квартиру выставлю на продажу в ближайшие дни.
— Я понимаю, — в голосе Розы слышалась искренняя боль. — Вася, я… Я просто хотела сказать, что ужасно сожалею. Я должна была рассказать тебе, когда впервые увидела его с той женщиной. Я такая дура… Думала, что сохраняю твой покой, а на самом деле…
— На самом деле упустила шанс предотвратить непоправимое, — закончила за неё Василина. — Но что сделано, то сделано.
— Вася, пожалуйста, не обрывай нашу дружбу, — голос Розы дрожал. — Я знаю, что не заслуживаю прощения, но… Мы столько лет вместе, с университета… Я могу помочь тебе с переездом, с чем угодно…
Василина молчала, глядя в окно на весенний двор, где молодые мамы гуляли с колясками. Зрелище, от которого теперь каждый раз будет больно щемить сердце.
— Я не смогу общаться с тобой как раньше, — наконец произнесла она. — Каждый раз, видя тебя, я буду вспоминать, что ты знала и молчала. Что твоё молчание стоило мне возможности стать матерью. Нет, дружбы уже не выйдет. Я уезжаю из города.
— Уезжаешь? — в голосе Розы звучал испуг. — Куда?
— Не знаю ещё. Куда-нибудь, где смогу начать всё с чистого листа. Без напоминаний, без прошлого.
— Ты скажешь мне, куда уедешь? Дашь новый адрес, телефон?
— Нет, Роза, — Василина говорила спокойно и твёрдо. — Не скажу.
Развод занял два месяца, благо Ярослав понял её состояние и затягивать ничего не стал.
Квартира была продана, вещи упакованы. Василина стояла посреди пустой комнаты, глядя в окно на дождливый двор. Завтра она уезжает. Новый город, новая работа, новая жизнь. Подальше отсюда, где каждый уголок напоминает о предательстве.
Звонок в дверь. На пороге стояла мать.
— Вася, ты действительно уезжаешь? — в глазах Ксении Максимовны стояли слёзы. — Куда? Почему ты не хочешь сказать?
— Потому что я хочу всё начать с чистого листа, мама. Без прошлого. Без напоминаний.
— Но как же я? Как я буду жить, не зная, где ты, как ты?
— Так же, как жила, когда молчала об изменах Ярослава, — ответила Василина. Не зло, просто констатируя факт. — Ты сделала свой выбор тогда, я делаю свой сейчас.
— Доченька, но я же твоя мать! Я любила тебя всю жизнь, оберегала…
— Не оберегла, мама, — Василина покачала головой. — Когда действительно нужно было защитить, ты выбрала традиции и условности. «Все мужчины такие», «нельзя рушить семью»… Ты выбрала эти пустые фразы вместо моего счастья. И теперь я выбираю свой путь. Без тебя.
Руслана она встретила через полгода после переезда. Он работал в той же компании, куда она устроилась — руководил отделом маркетинга. Высокий, улыбчивый, с удивительно добрыми глазами. Сначала были просто деловые встречи, потом совместные обеды, а затем…
— Я должна тебе кое-что рассказать, — сказала Василина, когда их отношения стали серьёзными. — О своём прошлом и о том, что… у меня не может быть детей. Естественным путём.
Она ждала разочарования, сожаления, может быть, даже отторжения. Но Руслан просто взял её за руку.
— Знаешь, Василина, я влюбился в тебя. В твою улыбку, в твой ум, в твою силу. А дети… Есть разные способы стать родителями. Главное, чтобы мы были вместе.
В тот вечер она впервые за долгое время плакала от счастья.
Процедура ЭКО оказалась сложной и эмоционально, и физически. Первая попытка была неудачной, и Василина впала в отчаяние. Но Руслан не позволил ей сдаться.
— Мы справимся, — говорил он, крепко обнимая её. — Всё получится. Я верю в это. Верь и ты.
И она поверила. Вторая попытка увенчалась успехом.
Маленький Ян появился на свет холодным декабрьским утром. Когда Василина впервые взяла его на руки, она поняла, что всё, через что ей пришлось пройти, стоило этого момента.
— Василина? Василина, это ты?
Она подняла голову, услышав знакомый голос. Василина как раз застёгивала курточку на Яне после прогулки в парке. Перед ней стояла Кира — жена двоюродного брата её матери. Они виделись на семейных праздниках несколько раз, хотя и не были особенно близки.
— Кира? — Василина растерянно выпрямилась, держа сына за руку. — Что ты здесь делаешь?
— Я в командировке на неделю, — Кира смотрела на неё с нескрываемым удивлением. — Вот так встреча! Ты… Ты здесь живёшь? Ксения Максимовна с ног сбилась, разыскивая тебя.
Василина напряглась. Три года она не общалась с прежней семьёй, и теперь прошлое настигло её здесь, в новом городе, в новой жизни.
— Да, я здесь обосновалась, — коротко ответила она.
Кира перевела взгляд на мальчика, который с любопытством разглядывал незнакомую тётю.
— А это… Твой сын? — в голосе прозвучало искреннее изумление.
— Да, это Ян, — Василина невольно улыбнулась, глядя на ребенка. — Ему три года.
— Надо же… — Кира покачала головой. — Не знала, что у тебя теперь есть семья. Ксения Максимовна тоже не знает, да?
— Не знает, — подтвердила Василина. — И я бы предпочла…
— Понимаю, — быстро кивнула Кира. — Это не мое дело. Просто… Она часто говорит о тебе. Скучает.
Василина промолчала, не зная, что ответить. Судя по всему, мать действительно переживала, но раны были слишком глубоки.
— Нам пора, — сказала она наконец. — Было неожиданно тебя встретить.
— Да, конечно, — Кира неловко улыбнулась. — Я рада, что у тебя всё хорошо, Василина. Правда рада.
Они попрощались, и Василина повела сына к машине. Она знала, что теперь мать узнает о её новой жизни. О сыне. О том, что она смогла начать всё с чистого листа.
Сообщение от матери пришло через две недели. Василина редко проверяла старую электронную почту — она сменила номер телефона, удалила аккаунты в социальных сетях, но рабочий email оставила прежним, просто не подумав о нем.
Письмо было длинным, эмоциональным, с просьбами о прощении, с рассказами о том, как Ксения Максимовна скучает, как хочет увидеть внука, о котором узнала от Киры.
Василина долго думала над ответом. Наконец написала:
«Мама, я рада, что у тебя всё хорошо. У меня тоже. Я счастлива с Русланом, мы растим сына. Яну три года, он умный и добрый мальчик. Я не держу на тебя зла, правда. Но и возвращаться к прошлому не хочу. Это моя новая жизнь, и я не собираюсь впускать в неё то, что причинило мне столько боли. Надеюсь, ты поймёшь моё решение. И не пиши мне больше, в следующий раз я не отвечу, прощай».
