Марина стояла посреди ванной комнаты, где на веревках сушились чулки свекрови, детские майки, мужские носки и еще какие-то тряпки, от которых несло затхлостью. На полочке для зубных щеток красовалась банка с червями для рыбалки, которую деверь Олег поставил «на минутку» и которая стояла тут уже неделю.
В раковине мокли ползунки, их жена Олега Светлана замочила вчера вечером и благополучно забыла.
— Какое же это… безобразие, — подумала Марина.
— Маринка! — донеслось из кухни. — А где у тебя соль? И перец? А масло подсолнечное есть? А то я картошечку пожарить собралась.
Марина закрыла глаза и медленно сосчитала до десяти. Это была ее свекровь Галина Петровна, которая в половине седьмого утра уже вовсю хозяйничала на кухне, готовя завтрак для всей честной компании. Каждое утро одно и то же: грохот сковородок, шипение масла, звук кофемолки.
А когда Марина осмеливалась намекнуть, что, может быть, стоит готовить потише, свекровь обижалась:
— А что мне, до обеда ждать? Дети голодные, Светочка на работу торопится, а ты лежишь до девяти, как барыня какая…
Хотя Марина вставала в семь, но полчаса стояла в очереди в ванную за Олегом, который там не мылся, а проводил какие-то эксперименты со своими фильтрами.
— Марина, дорогая, — теперь уже в дверь ванной постучала Светлана, — ты там долго? А то Тимоша хочет по-маленькому, а терпеть не может…
— Сейчас, — буркнула Марина и вышла, наступив босой ногой в лужу, которую оставил после себя пятилетний Тимофей, сын Олега и Светланы.
В коридоре ее поджидал муж Денис с виноватым лицом и букетом ромашек в руках. Ромашки были явно сорваны во дворе, с корнями и комками земли.
— Мариночка, ну не сердись, — начал он заученную речь, которую произносил каждое утро уже несколько недель. — Понимаю, что тебе тяжело, но что поделаешь? Мама говорит, что у них в доме еще сыро, пахнет плесенью, детям вредно будет. А ремонтники все обещают следы затопления убрать, но дело не движется.
— Денис, милый, — Марина села на табуретку в прихожей и посмотрела на мужа усталыми глазами. — А вот я слышала, что дом пригоден для жилья уже месяц как. Месяц, Денис!
— Маринка, ну ты же понимаешь… — Денис попытался взять жену за руки. — Мама боится туда возвращаться. Говорит, что психологически тяжело. А Светка вообще в слезы: «Как я там с детьми буду, мне тут хотя бы Марина помогает!» Ну и Олежка привык тут, место для экспериментов нашел…
— Ага, — кивнула Марина, — место для экспериментов на моем балконе. А то, что соседи снизу уже дважды приходили ругаться из-за того, что к ним вода капает после его опытов, это ничего, да?
— Он же не специально! Увлекается человек, хочет пользу принести…
— Пользу! — Марина вскочила с табуретки. — Да он мне вчера всю стиральную машину испортил своими химикатами! Залил туда что-то для «улучшения качества стирки», теперь оттуда воняет хлоркой! Хочет это… экспериментировать, пусть к себе валит, не шучу я!
Из кухни донеслось:
— Завтракать! Марина, а сметанки нет? Совсем без сметанки как-то невкусно получается…
А из гостиной раздался детский плач, это маленькая Варвара, еще один ребенок деверя и его жены, проснулась и требовала маму. Но Светлана уже ушла на работу, а Галина Петровна готовила завтрак, и получалось, что успокаивать ребенка должна тетя Марина, которая хотела просто спокойно попить кофе перед работой.
— Денис, — сказала Марина тихо, очень тихо, и муж понял, что это гораздо страшнее любого крика. — Мне нужно тебе кое-что сказать. Но не здесь и не сейчас. Вечером, когда все лягут спать. Если, конечно, Олег не будет до двух ночи возиться со своими изобретениями.
***
Вечером, когда родители и дети наконец заснули, а Галина Петровна устроилась перед телевизором с вязанием, а Олег засел на балконе с очередной «прорывной идеей», Марина и Денис заперлись в спальне, единственном месте в квартире, где можно было поговорить относительно наедине.
— Слушай меня внимательно, — начала Марина, присев на край кровати. — Я беременна.
Денис, который как раз снимал рубашку, замер с рукавом на полпути.
— Что… То есть как… То есть когда?
— Вчера узнала. Задержка была, сделала тест. Две полоски, если тебе интересно.
— Маринка, родная! — Денис кинулся обнимать жену, но она отстранилась.
— Подожди радоваться. Послушай, что я тебе скажу. У меня есть два варианта. Первый, твоя семейка съезжает из моей квартиры в течение недели, и мы спокойно готовимся к рождению ребенка. Второй, я завтра же еду к маме в Тверь и рожаю там. А с тобой развожусь, потому что не намерена растить ребенка в коммуналке.
— Марин, ты что? Какой развод? Мы же любим друг друга!
— Любим, Денис. Но любви мало, когда в доме нет места для детской кроватки, потому что твои родственнички оккупировали всю территорию. Когда я не могу спокойно принять ванну, потому что в ней сушится белье четырех взрослых людей. Когда я не могу нормально поесть, потому что в холодильнике рядом с моими продуктами лежат черви для рыбалки и какие-то химические реактивы.
Из гостиной донеслось:
— Денис! Дениска! А где у вас тут пылесос? А то Тимоша печенье раскрошил, надо убрать!
— Вот видишь? — Марина встала и подошла к окну. — Даже поговорить нормально не можем. Сейчас твоя мама сюда войдет и начнет рассказывать, как она устала, как ей тяжело с детьми, как Светлана много работает. А я, получается, просто должна все это терпеть, потому что в семье друг другу помогают. Да это же не семья, это… Это… Да и слова-то такого нет!
— Но ведь правда помогают! — Денис сел на кровать. — Мама же не со зла! Она хочет как лучше!
— Не может быть…
— Еще как может! Я утром в ванную иду, а там чужая тетка зубы чистит. Оказывается, твоя мамочка уже неделю подрабатывает гостиничным бизнесом в моей квартире!
Денис молчал, переваривая информацию. А Марина продолжала:
— И это еще не все. Твой дорогой братец решил вчера «улучшить» мою стиральную машину своим изобретением. Теперь она не стирает, а пенится и воняет. Мастер сказал, что проще новую купить. Угадай, кто будет покупать?
— Марин, ну хватит! — взорвался наконец Денис. — Да, виноваты мы, да, перегнули палку. Но неужели нельзя как-то договориться? Ну, подождать еще немножко…
— Можно, — спокойно сказала Марина. — Только без меня. Я завтра собираю чемодан и еду к маме. А ты решай, что для тебя важнее: жена с ребенком или семейная идиллия?
В этот момент дверь в спальню открылась, и появилась Галина Петровна с чайником в руках.
— Детки, а чай будете? Я заварочку свежую сделала… — она замерла, увидев лица супругов. — Ой, а вы что, ругаетесь? Из-за чего?
— Из-за того, мама, — сказал Денис устало, — что Марина беременна, и ей становится тесно в собственном доме.
Чайник выпал из рук Галины Петровны и со звоном разбился об пол.
— Беременна? — прошептала свекровь, хватаясь за дверной косяк. — Мариночка, родненькая, да как же так? Почему не сказала раньше? Надо же беречься, отдыхать больше…
— Потому что поздняя беременность — это не шутки, — вмешался Олег, который, как оказалось, тоже стоял в дверях и все слышал. — Ей покой нужен, режим специальный. А тут у нас что творится? Шум, гам, дети орут, я с химикатами…
— Правильно, Олег, — подала голос и Светлана, которая только что вернулась с работы. — Марине отдых нужен, а не наши проблемы на голову. Мы что, совсем стыд потеряли?
Марина смотрела на эту семейную сцену и не могла поверить своим глазам. Неужели все так просто? Неужели достаточно было сказать волшебное слово «беременна», чтобы все вдруг образумились?
— Значит, так, — Галина Петровна вытерла слезы и взяла себя в руки. — Завтра же начинаем собираться. Сейчас… Сейчас распланируем все. Олежка, ты свои железки в коробки складывай аккуратно, чтобы Марине не мешали. Светочка, детей готовь, вещи пакуй. А я с утра поеду в дом, посмотрю, что там да как. Может, и правда уже можно жить.
— Мам, да там давно уже все нормально, — признался Денис.
— Просто мы… привыкли, — произнесла свекровь. — Здесь уютно, и Марина готовит вкусно, и помогает с детьми…
— Помогает! — фыркнула Марина. — Я последние два месяца работаю не только медсестрой в больнице, но еще няней, поварихой и горничной в собственном доме! И при этом все вы искренне считали, что делаете мне одолжение!
— Мариночка, прости нас, — Галина Петровна села рядом с невесткой на кровать. — Правда, не со зла мы, просто не подумали. Что у каждого свое место должно быть, мы как-то забыли.
— Да и я виноват, — добавил Олег, собирая осколки чайника. — Увлекся я своими экспериментами, места много занял. А то, что соседям мешаю, стиральную машину испортил, это уж совсем нехорошо получилось.
— Олег, а что ты, кстати, изобретаешь? — спросила Марина, которая впервые за три месяца увидела в девере не досадную помеху, а живого человека.
— Да фильтр для воды, — смущенно ответил Олег. — Думал, может, бизнес какой получится. Работы-то нет уже полгода, с завода сократили.
— А почему не сказал? Денис бы помог резюме составить, работу найти…
— Неудобно как-то. Живу у вас, ем ваш хлеб, еще и работу просить…
Марина посмотрела на всех этих людей, свекровь с заплаканными глазами, деверя с его застенчивостью и комплексами, его супругу с усталым лицом, мужа с виноватым выражением лица, и вдруг поняла, что злиться уже не хочется. Хочется просто, чтобы все встало на свои места.
— Слушайте, — сказала она. — Я понимаю, что ситуация сложная, и я не выгоняю вас на улицу. Но мне действительно нужен покой. У меня будет ребенок, и я хочу, чтобы у него был нормальный дом.
— Конечно, Мариночка, конечно! — закивала Галина Петровна. — Мы завтра же… Нет, сегодня же начнем собираться!
— И я помогу, — добавила Светлана. — Извини, Марина, что мы так…
— Светочка, а ты не думала курсы какие-нибудь окончить? — предложила Марина. — Ну, чтобы работу получше найти, поувереннее себя чувствовать. Денис же говорил, что ты умная, способная.
— Думала, — вздохнула Светлана. — Да только денег нет на учебу, да и времени… Сама понимаешь, с двумя-то детьми туго приходится, тут бы дела-то переделать.
— А мы поможем, — сказал Денис. — И с деньгами, и с детьми посидим, когда нужно будет.
— Правда? — глаза Светланы засветились надеждой.
— Правда. Только не здесь. У каждого должен быть свой дом.
***
На переезд ушла неделя. Олег аккуратно упаковал свои изобретения и даже подарил Марине самодельный фильтр для воды, не такой уж плохой, как выяснилось. Галина Петровна отдала невестке конверт с деньгами, теми самыми, что заработала на «постояльцах», со словами:
— На детскую кроватку, дорогая. И прости, что так глупо получилось с Ниной Семеновной.
Светлана записалась на курсы бухгалтеров и пообещала приезжать помогать с малышом, когда он родится. А Денис неделю ходил с таким виноватым лицом, что Марина, в конце концов, сжалилась и сказала:
— Хватит изображать битую собаку. Теперь у нас есть шанс все исправить.
— А ты не жалеешь? — спросил он, когда они впервые за три месяца остались в квартире одни.
— О чем?
— Ну что… так резко все получилось. Может, можно было как-то помягче?
Марина посмотрела на мужа, потом на балкон, где больше не стояли склянки с непонятными жидкостями, на ванную, где теперь сушилось только их белье, на кухню, где в холодильнике лежали только их продукты.
— Знаешь, Денис, — сказала она, заваривая чай на двоих, а не на восьмерых, — иногда «резко» — это единственный способ что-то изменить.
— Мудрая ты у меня, — улыбнулся Денис.
— Не мудрая, просто беременная и очень уставшая от жизни в общежитии.
***
В декабре у Марины появилась двойня, мальчик и девочка. Денис в панике носился по коридору роддома, а когда все закончилось благополучно, первым делом позвонил семье.
— Мам! У нас двойня! Представляешь? Сын и дочка! Нет, нормально все, здоровые! Марина молодец!
— Денис, родной, — голос Галины Петровны дрожал от волнения, — какое счастье! Как же вы справляться будете? Может, нам приехать помочь?
— Конечно, мам. Только знаешь что? Приезжайте к нам в гости на недельку, а потом мы к вам. У вас теперь дом большой, детскую можно сделать, и опыта у тебя больше…
— А мы не помешаем? — неуверенно спросила Галина Петровна.
— Не помешаете, если будете помнить, что это наши дети и наша семья. А вы — любимые родственники, которые приезжают в гости.
— Поняла, сынок. Мы многому научились за эти месяцы. И знаешь, что я поняла? Что семья — это не когда все в одной квартире живут. А когда все друг друга любят и поддерживают, но у каждого есть свое место, где он хозяин. Вот так-то, сыночек.
Денис повесил трубку и пошел к жене, которая лежала в палате с двумя крошечными свертками на руках.
— Ну что, мамочка, — сказал он, — твоя свекровь мудрые вещи говорит. Оказывается, она тоже кое-чему научилась.
— Все мы научились, — тихо ответила Марина, глядя на спящих малышей. — Главное, не забыть бы эти уроки, когда дети подрастут и захотят свою семью создать.
— Не забудем, — пообещал Денис. — Уж теперь-то точно не забудем.
