Кира швырнула трехэтажный торт в мусорное ведро так, что кремовые розочки разлетелись по стенкам, а потом принялась топтать подарки, методично, зло, со слезами на щеках. Света смотрела на дочь и понимала: это не детская истерика. Это что-то другое. Что-то страшное.
Семилетняя девочка сломалась. И виноваты в этом взрослые.
А ведь утром все было так хорошо…
***
— Мамуля, мамуля! Вставай! — Кира подпрыгивала на родительской кровати, растрепанная, в пижаме с розовыми сердечками. — Сегодня же мой день! Мне… это… семь лет, целых семь!
Света приоткрыла один глаз, потом второй. За окном еще было серовато, половина седьмого утра субботы. Но разве можно сердиться на именинницу?
— Ой, а кто это тут у нас? — потянулась Света, изображая удивление. — Не моя ли дочка, которой сегодня исполняется семь лет?
— Твоя! Я! — Кира захлопала в ладоши. — А где папа? Папочка! Папочка, просыпайся!
Из ванной послышались звуки, плеск воды, бренчание бритвы о раковину. Олег всегда вставал рано, даже в выходные. Программист до мозга костей.
— Сейчас, солнце мое! — крикнул он оттуда. — Папа приводит себя в порядок для самой красивой именинницы в мире!
Кира засмеялась и побежала стучать в дверь ванной.
— Пап, а мы правда будем весь день вместе? А никуда не поедешь? А бабушка Галя приедет? А торт когда резать будем? А подарки когда дарить?
— Эй, полегче! — рассмеялся Олег, выходя с полотенцем в руках. — По одному вопросу, а то я запутаюсь. Весь день дома, бабушка приедет, торт после того, как гости придут, а подарки… А подарки когда именинница захочет?
— Сейчас хочу! Прямо сейчас!
— Ну нет, — покачала головой Света, вставая и натягивая халат. — Сначала завтрак, потом наряжаемся, потом гости, а потом уже подарки.
Кира надула губки, но спорить не стала, слишком хорошее у нее было настроение.
***
До половины двенадцатого дня все шло как в сказке. К десяти утра начали подтягиваться гости: три семьи с детьми, Кирины одноклассники. Света накрыла в большой комнате стол, развесила гирлянды, надула шарики. Получилось нарядно, празднично.
Торт, трехэтажный, с кремовыми розочками, стоял в холодильнике, дожидался своего часа.
Кира носилась между комнатами в новом голубом платье, с бантами в косичках, принимала поздравления, складывала подарки в гору. В половине одиннадцатого зазвонил телефон. Света подняла трубку и услышала взволнованный голос свекрови:
— Света, милая, дай мне Олежка срочно! У Зины, у соседки, инсульт! Мне одной не справиться!
Света похолодела внутри.
— Галина Петровна, но у нас же день рождения Киры…
— Ах, господи, ну да, день рождения… Но ведь помощь человеку важнее!
Света молча протянула трубку мужу. Тот слушал, хмурился, кивал, потом повесил трубку и начал искать куртку.
— Света, мне правда нужно ехать, — сказал он, поймав взгляд жены.
— Олег, подожди, — Света старалась говорить тихо, чтобы дети не услышали. — Да, я понимаю, что соседка больна. Но у нас дочь ждала этого дня целый месяц! Это… Это же буквально важнейшее событие в жизни Киры… нашей дочери!
— Света, ну что ты! — Олег нервно шарил по карманам в поисках ключей. — Это же форс-мажор! Кира поймет, она уже большая.
— Мама, пап, что случилось? — в дверях появилась Кира, испуганная спором.
Олег присел перед дочерью, взял за руки.
— Солнышко, у бабушкиной соседки случилась беда. Тетя Зина заболела, и мне нужно помочь бабушке. Я быстро съезжу и вернусь, хорошо?
— Но у меня день рождения, — растерянно прошептала Кира. — Папочка, ну не уезжай, пожалуйста. Мы же хотели вместе торт резать!
— Дождемся папу, — пообещала Света, обнимая дочь. — Правда, Олег? Ты скоро вернешься?
— Конечно! Максимум пару часов, и я здесь! Обещаю.
И Олег ушел. Просто взял ключи и ушел, оставив семилетнюю дочь рыдать на руках у матери.
— Ну что ты, дорогая, — шептала Света, гладя Киру по голове. — Папа же обещал вернуться. Скоро вернется, и мы устроим самый лучший праздник!
***
К часу дня стало ясно, что праздник разваливается. Дети играли вяло, поглядывая на хмурую именинницу. Кира сидела на диване, обнимая плюшевого зайца, и ждала отца, отказываясь участвовать в играх.
— А торт когда? — в третий раз спросил мальчик в полосатой футболке.
— Скоро, — отвечала Света. — Папа Киры скоро приедет.
Родители переглядывались, кто-то посматривал на часы. Света понимала: еще полчаса, и люди начнут собираться домой. Она не выдержала и позвонила мужу.
— Олег, ну как дела? Когда планируешь быть дома?
— Ой, Света, тут такое творится! — голос Олега был усталым. — Зину увезли, мама в шоке, я не могу ее одну оставить…
— А что с соседкой? Точно инсульт был?
— Ну… врачи сказали, что давление подскочило, сердце… В общем, увезли на обследование.
— То есть не инсульт? — голос Светы стал холодным.
— Да не кричи ты! Мне и так тяжело! Мама попросила переставить шкаф, пока я тут… Ну еще час, максимум полтора, и я дома!
— Олег, ты понимаешь, что происходит? Дети скучают, Кира плачет, родители начинают собираться домой!
— Света, ну не устраивай трагедию из ерунды! Подумаешь, детский праздник! Главное, что все живы!
В трубке послышался голос Галины Петровны:
— Олежек, а теперь помоги комод подвинуть…
Света молча отключила телефон. Вернувшись в гостиную, она увидела, как одна из семей собирается.
— Простите, но нам пора, — извинилась мама девочки. — Передайте Кире, что мы ее еще раз поздравляем…
— Это… очень милый бы праздник, да… — фальшиво добавила она.
— Конечно, спасибо, что пришли, — Света улыбалась через силу.
К двум часам гостей стало вдвое меньше. Кира сидела на своем диване, как каменная, и не реагировала ни на что.
— Кирочка, может, все-таки поиграем? — попробовала Света. — Или посмотрим мультики?
— Не хочу. Хочу папу!
— Солнышко, папа скоро…
— Нет, не скоро! — взорвалась Кира. — Он меня не любит! Если бы любил, он бы не ушел!
И она расплакалась, горько, безутешно, как плачут дети, когда мир рушится.
К половине третьего в доме остались только они. Света убирала со стола нетронутые салаты, складывала в коробки подарки. Кира сидела на полу в своей комнате и тупо смотрела в одну точку.
— Дорогая, может, покушаем? — предложила Света. — Или торт разрежем?
— Без папы не буду! — закричала Кира и вдруг вскочила. — Он обещал! Обещал быть со мной! А сам ушел!
Света обняла ее, осторожно усадила на диван.
— Дорогая моя, успокойся. Папа скоро придет… — сказала она как можно ласковее.
— Не придет. Взрослые врут, — тихо сказала Кира. — Обещают, а потом врут.
И Света поняла, в дочери сломалось что-то важное, что трудно будет починить.
***
В три часа она снова позвонила свекрови. Трубку взяла сама Галина Петровна.
— А, Светочка! Как дела, как праздник?
— Какой праздник, Галина Петровна? — голос Светы дрожал от злости. — Какой праздник может быть без отца?
— Ну что ты так драматизируешь! Дети быстро забывают. Главное, что Олежек помог в трудную минуту.
— Помог? — не поверила Света. — Галина Петровна, вы лгали нам! Никакого инсульта не было!
— Ну и что? Зина была больна, мне нужна была помощь…
— Вам нужно было переставить мебель! — закричала Света. — Вы разрушили день рождения своей внучки ради перестановки мебели!
— Да что ты кричишь? — возмутилась свекровь. — Подумаешь, детский день рождения! Кира еще маленькая, ничего не поймет! А вот мне помощь была нужна позарез!
— Маленькая? Ей семь лет! Она понимает, что ее предали самые близкие люди!
— Предали? — фыркнула Галина Петровна. — Какие глупости! Олег мой сын, и когда я зову на помощь, он должен бросить все и приехать!
— Все? Включая собственную дочь?
— А что такого? Отметите этот праздник завтра, послезавтра, какая разница?
— Разница в том, — Света говорила медленно, по слогам, — что вы научили свою внучку не верить обещаниям. Вы сломали ей сердце, Галина Петровна!
— Ах, какие мы чувствительные! — презрительно протянула свекровь. — Избаловали ребенка, а теперь удивляетесь! В наше время дети были приучены к дисциплине!
— В ваше время дети росли без любви! — крикнула Света. — И вы хотите то же самое для Киры! Да это просто… Просто подлость какая-то!
— Да как ты смеешь! — взвилась Галина Петровна.
— Всю жизнь думали только о себе! — не дала ей договорить Света. — И сейчас думаете!
Она бросила трубку, тяжело дыша. Прислушалась, дома было тихо, хотя обычно звонкий голосок дочери был слышен во всей квартире.
Света пошла на кухню, открыла холодильник, достала трехэтажный торт. Постояла с ним, глядя на кремовые розочки, на надпись «Кире 7 лет». А потом швырнула его в мусорное ведро.
— Не нужен нам такой торт! — сказала она вслух. — Не нужен праздник, на который отец даже не явился.
***
Олег вернулся в семь вечера, довольный, с огромным плюшевым медведем в руках.
— Ну что, девчонки мои! — весело крикнул он с порога. — Как дела? Хорошо повеселились?
Его встретила жена с каменным лицом.
— Где все? — растерялся Олег.
— Гости ушли в три часа, — ледяным тоном ответила Света. — Праздник закончился.
— Как закончился? А торт? А подарки?
— Торт в мусоре. Подарки Кира даже не распаковала. Дочь не ест и не разговаривает.
— Но почему? Что случилось?
Света посмотрела на мужа так, будто видела его впервые.
— Ты спрашиваешь, что случилось? — голос ее стал тише. — Твоя дочь ждала тебя. Отказывалась резать торт без папы, а папа в это время помогал мамочке шкафы переставлять.
— Света, там действительно была экстренная ситуация…
— Экстренная? — усмехнулась Света. — Олег, твоя мать нас обманула. Соседка попала в больницу с простым давлением, а ты полдня двигал мебель.
— Ну… может, мама немного преувеличила серьезность, но ведь помощь действительно была нужна…
— Помощь? — голос Светы стал звенящим. — А твоей дочери помощь не нужна была? Поддержка не нужна была? Олег, ты бросил семилетнего ребенка в самый важный для нее день!
— Но я же вернулся! — Олег показал медведя. — Смотри, какого красавца привез! И завтра мы устроим новый праздник, еще лучше!
— Завтра? — Света покачала головой. — Олег, детство не повторяется. Семь лет исполняется только один раз, и ты это пропустил.
В этот момент из комнаты вышла Кира. Глаза у нее были красные, платье мятое, банты сползли набок.
— Папа, — тихо сказала она. — Ты пришел.
— Солнышко мое! — Олег кинулся к дочери. — Прости папу, пожалуйста! Мне пришлось помочь бабушке, но теперь я здесь!
Кира отстранилась от его объятий.
— День рождения уже кончился, — сказала она спокойно. — Гости ушли, торт мама выбросила.
— Ничего, солнце! — Олег протянул ей медведя. — Смотри, какого мишку папа привез! И завтра мы купим новый торт! И… И гулять сходим или в зоопарк…
Кира долго смотрела на игрушку.
— А зачем мне мишка, если папы нет? — спросила она. — Мишка со мной в день рождения играть не будет. Мишка — это не папа.
— Но я же здесь! Я вернулся!
— Поздно, — покачала головой Кира. — Мой день рождения был сегодня. А завтра уже не день рождения.
Она развернулась и пошла в свою комнату. Олег опустился на стул, все еще держа в руках медведя.
— Света, я… Я не думал, что будет так плохо…
— А о чем ты думал? — устало спросила жена. — О чем, Олег? О том, что семилетний ребенок «поймет»? О том, что детский праздник — это ерунда? Или о том, что твоя мать важнее твоей дочери? Дочь умоляла тебя не уходить, но ты выбрал мать.
— Я думал… Я думал, что успею и туда и сюда…
— Нельзя успеть и туда и сюда, когда речь идет о детском сердце, — сказала Света. — Детям нужно все внимание — или ничего.
В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла Галина Петровна с большим пакетом.
— Ну что, как дела? — бодро спросила она. — Где моя именинница?
— Плачет в своей комнате, — холодно ответила Света.
— Ах, какие мы капризные! — рассмеялась Галина Петровна, проходя в прихожую. — Ничего, бабушка привезла подарки, сейчас повеселимся!
Кира вышла на звук голоса, посмотрела на бабушку, на пакет с подарками.
— А почему бабушка раньше не приехала? — тихо спросила она.
— Солнышко, у тети Зины беда была, я не могла… — заговорила Галина Петровна.
— А у меня беды не было? — перебила Кира. — У меня день рождения был. Один раз в году бывает. А тетя Зина каждый день болеет.
Галина Петровна растерялась.
— Ну… детские праздники не так важны, как здоровье людей… И вообще, Кира, что за глупости! Смотри, что бабушка привезла! Куклу! И платье красивое! И конфеты!
Кира посмотрела на подарки, потом на бабушку.
— Не нужно, — сказала она. — Уходи.
— Как это уходи? — возмутилась Галина Петровна. — Я же старалась, покупала… Неблагодарная! Избалованная эгоистка!
— Галина Петровна! — вскинулась Света. — Не смейте так говорить с ребенком!
— А что, неправда? — развернулась к невестке Галина Петровна. — Это ты ее так воспитала! Эгоисткой! Никого, кроме себя, не видит!
— Это я воспитала эгоистку? — голос Светы стал опасно тихим. — Это я научила ее думать только о себе? А кто научил ее не верить обещаниям? Кто показал, что чужие проблемы важнее семьи?
— Олег — мой сын! — закричала Галина Петровна. — И когда мне плохо, он должен бросить все! Я его мать!
— И что? — Света шагнула к свекрови. — Это вам дает право ломать детские сердца и разрушать чужие семьи?
— Да как ты смеешь! Олег, ты слышишь? — обратилась Галина Петровна к сыну. — Заступись-ка за меня, ты сын мне или кто?!
Олег сидел, опустив голову.
— Мам, уходи, — тихо сказал он.
— Что? — не поверила Галина Петровна.
— Уходи, пожалуйста. Сейчас нам нужно побыть одним, только семьей.
— А я не семья, что ли? — чуть не завизжала его мать. — Да как ты смеешь обижать меня, мальчишка!
Олег молчал.
— Хорошо, — сказала Галина Петровна, направляясь к двери. — Только помни, материнское сердце не прощает предательства.
— И вы, — она посмотрела на Киру, — можете забыть про бабушку.
Дверь хлопнула, в доме стало тихо. Кира подошла к отцу.
— Папа, — тихо сказала она, — а ты теперь будешь меня любить?
— Конечно, солнышко. Больше всех на свете.
— А на следующий день рождения не уйдешь?
— Нет. Обещаю.
— А если бабушка снова позовет?
Олег посмотрел на заплаканную дочку, на личике которой читалось недетское горе.
— Я не уйду больше, и бабушке придется подождать. И всему миру тоже! — твердо сказал он.
Кира медленно кивнула.
— Хорошо. Только… Только я больше не хочу большой день рождения. Можно маленький? Только мы трое? И мишку я возьму. Он хороший. Просто… Просто мишка не может заменить папу.
— Никто не может заменить папу, — сказал Олег, обнимая дочь. — И папа больше никуда не денется. Я… Я клянусь тебе…
Света подумала, что день рождения закончился плохо. Но, может быть, из этой боли вырастет что-то правильное. Семья, где ребенок знает: он самый важный. Где слово «обещаю» что-то значит.
Ведь дети помнят не подарки. Дети помнят, был ли папа рядом, когда им было важно.
