никита— Вы меня куда хотите загнать? — Вера уставилась на Максима, который сидел на её кухне, жевал пирожок и даже не удосужился поднять глаза. — Что ты молчишь? Ответь мне!
— Мам, какие глупости. — Он отмахнулся, делая вид, что разговор его совершенно не касается. — Ты просто не понимаешь, что творишь.
— А ты понимаешь? — Голос дрогнул, но Вера тут же сжала губы. — Ты мне сейчас прямым текстом заявляешь, что я должна перед смертью передать тебе всё, что нажила? Только потому, что ты мой сын?
— Не перед смертью, мам. Просто ты уже не молодая, — Максим наконец поднял глаза, в которых не было ни капли вины. — Кто за тобой ухаживать будет, если что?
— А кто за мной сейчас ухаживает? — Она усмехнулась, чувствуя, как внутри поднимается злость. — Ты? Оля? Вы меня видите только, когда вам что-то нужно!
Максим шумно вздохнул, положил недоеденный пирожок на блюдце и сцепил пальцы. Говорить с матерью приходилось как с капризным ребёнком. Он посмотрел на сестру – Ольга сидела напротив, рассеянно постукивая ногтем по экрану телефона.
— Мам, давай без истерик. Ты просто должна понимать, что это не твои личные игрушки. Это квартира, которую ты оставишь нам. Это справедливо.
Вера почувствовала, как всё внутри сжалось. От обиды, от ужаса.
— Справедливо?.. — Она опёрлась ладонями о стол, прищурилась. — То есть я теперь вещь? Которую нужно подержать, пока не пора утилизировать?
— Ну зачем ты утрируешь! — Ольга подняла глаза, закатила их. — Мам, не говори глупостей. Конечно, мы заботимся о тебе, просто хотим всё заранее уладить, чтобы не было проблем.
— И поэтому подали на меня в суд?! — Вера ударила по столу. Грохнуло, чашка с чаем подпрыгнула.
Максим нахмурился, но не отшатнулся.
— Мам, ты подписала дарственную на Илью. Это был плевок нам в лицо.
— Плевок?! — Вера не выдержала, рассмеялась. Горько. Громко. — Вы даже не позвонили мне, когда я болела! Вы появляетесь только тогда, когда что-то нужно!
— Илья не твой сын, — холодно сказал Максим. — Он даже не твоя настоящая семья. Он…
— Он был рядом. Всегда. А где были вы?! — Вера выдохнула и покачала головой. — Оля, ты вспоминала обо мне, только когда деньги заканчивались. Максим, ты говорил, что тебе некогда. Так какого чёрта сейчас ты так убиваешься за эту квартиру?
Ольга сжала губы. Максим выдержал взгляд матери.
— Ты не оставила нам выбора, — сказал он.
Вера только что узнала, что её родные подали в суд, чтобы признать её недееспособной. Теперь ей придётся защищаться, а против неё – её же дети.
===
— Это что, угроза? — Вера смотрела на сына, будто впервые его видела.
— Это реальность, мам, — Максим говорил ровным голосом, ни одной эмоции. — Ты не оставила нам выбора.
— Выбора?! — Она шагнула к нему, чувствуя, как дрожат руки. — То есть единственный выбор — это предать собственную мать?!
Ольга встала, хлопнула ладонью по столу.
— Ну конечно, всё как всегда! Ты у нас жертва! Бедная, несчастная! — Голос её звенел, срываясь на визг. — Только вот почему-то Илюшенька у тебя лучше, чем мы!
— Потому что он не считает меня куском мяса, который надо поделить! — Вера чувствовала, что кричит, но не могла остановиться.
Максим встал следом, заглянул в глаза матери, холодно.
— Мы дадим тебе время передумать.
— Передумать? — Она даже рассмеялась. — Вы в суд идёте, чтобы признать меня сумасшедшей, а потом забрать квартиру! Что тут передумывать?
— Ты просто не понимаешь, — голос сына был почти ласковым. — Мы не враги, мам.
— Враги?! — Вера шагнула к нему. — Да если бы враги, вы бы хоть как-то прятали свою подлость! А вы даже не скрываетесь!
Ольга потянула Максима за рукав:
— Всё, пошли. Тут говорить не о чем.
Они ушли, хлопнув дверью. Вера рухнула на стул. В голове звенело.
Она достала телефон, набрала номер Ильи.
— Тёть Вера? — Его голос был сонный, растерянный.
— Илюша… — Она выдохнула. — Мне нужна твоя помощь.
— Конечно! Что случилось?
— Максим с Ольгой… Они хотят признать меня недееспособной, через суд.
Молчание.
— Илья?
— Это… ужасно. — Его голос сорвался, но через секунду он собрался. — Не переживайте. Я всё улажу.
— Спасибо, милый, — Вера сжала телефон в руке. — Только… не оставляй меня.
— Конечно, — тихо ответил он.
Но что-то в его голосе подсказывало: он не был уверен, что справится.
===
Вера осознаёт предательство и впервые ищет защиты.
Максим и Ольга не отступают, их действия логичны и последовательны.
Илья соглашается помочь, но уже сейчас ясно, что он не так уверен, как говорит.
Судебная война набирает обороты. Вера пытается сопротивляться, но понимает, что даже те, кого она считала на своей стороне, не готовы идти до конца.
— Тётя Вера, я правда… не знаю, что делать. — Илья сидел напротив, не поднимая глаз. — Это серьёзно. Они… они наняли адвоката.
— Ну и что? — Вера сжала в руках кружку с остывшим чаем. — Мы тоже наймём.
— Я не могу. — Он поднял голову. В глазах – страх. — Если я пойду против них, мне конец.
— Ты уже пошёл против них! — Голос её дрожал, но она быстро справилась. — Эта квартира твоя! Я подписала! Они не могут её забрать!
— Но они попробуют, — тихо сказал Илья. — И я… я не выдержу.
Тишина. Только стрелки часов тикали в углу.
— Ты сдаёшься? — Голос Веры стал ледяным.
Илья потёр виски. Он выглядел так, будто его тянули в разные стороны, и одна из них была намного сильнее.
— Они обещали, что я могу выйти из дела, если просто откажусь. Мне… мне страшно, тётя Вера.
Она медленно поставила чашку. Страх. Конечно. Она была ему матерью, но настоящая его семья была другой. И он выбрал их.
— Спасибо, Илюша, — сказала она неожиданно спокойно. — Можешь идти.
Он замер. Потом медленно кивнул.
— Простите.
Она не ответила.
СУД.
Вера сидела за длинным столом. Напротив – её дети. Незнакомая женщина-судья что-то говорила. Слова гудели, как в тумане.
— Мы представили доказательства, — голос адвоката детей был хищным, уверенным. — Ваша честь, у нас есть выписки о том, что госпожа Вера последние несколько месяцев совершала нерациональные поступки: подписала дарственную на племянника, продала часть имущества, перевела деньги на счета, не принадлежащие её семье. Это… признаки неадекватности.
— Неадекватности?! — Вера резко поднялась. — То есть если я не отдала квартиру вам, значит, я сумасшедшая?!
— Мама, успокойся, — Максим говорил ровно, будто объяснял ребёнку, что такое дождь.
Она села. Руки дрожали.
— Вы согласны пройти экспертизу? — Судья смотрела внимательно.
— Конечно! Пусть докажут, что я не в своём уме! — Голос сорвался.
Адвокат её детей улыбнулся.
Так, будто всё шло точно по плану.
Илья отступает. Вера остаётся одна.
Судебный процесс начат. Дети Веры уверены, что победят.
Манипуляция через экспертизу. Её заставляют доказывать, что она не сумасшедшая.
===
Судебный процесс подходит к критической точке. Вера понимает, что она уже не просто жертва семейных интриг — её собственные дети готовы стереть её как личность ради квартиры. Но у неё всё ещё есть выбор, пусть и последний.
— Как вы себя чувствуете, Вера Анатольевна? — Психиатр смотрел на неё поверх очков.
— Замечательно. Если не считать того, что родные дети решили меня уничтожить.
— Это всё эмоции. Давайте по существу, — врач сделал пометку в бумагах. — Как часто вы забываете важные вещи?
Вера сжала губы.
— Я помню всё. Например, как моя дочь брала у меня деньги на «новую работу», а покупала себе шубу. Как сын приезжал раз в год, чтобы съесть борщ и потребовать ключи от квартиры.
Доктор отвёл взгляд.
— Вы не думали, что вам лучше пожить в спокойном месте? Пансионат, например?
— Вы тоже в доле? — Вера улыбнулась, но в её глазах не было радости.
— Я здесь, чтобы помочь вам, — сухо ответил врач.
— Тогда помогите мне выйти отсюда, — она наклонилась ближе. — И прекратите этот цирк.
Доктор вздохнул.
— Ваши дети утверждают, что вы эмоционально нестабильны. Что стали забывать даты, путаете людей, принимаете странные решения.
— Подписать квартиру на человека, который обо мне заботился, а не на тех, кто видит меня только на дни рождения — это странное решение?
— Вы понимаете, что суд решит вашу судьбу?
— Суд уже её решил, — Вера выпрямилась. — Мне остаётся только подписать бумажки и признать себя идиоткой.
Доктор убрал очки.
— У вас два варианта. Первый: вы соглашаетесь с детьми и отдаёте им квартиру добровольно. Они забирают вас к себе, ухаживают.
— Ухаживают?! — Она рассмеялась, но в этом смехе не было ничего весёлого. — Я для них обуза, доктор. Стоит мне подписать, и через неделю я окажусь в каком-нибудь доме престарелых.
— Второй вариант: мы назначаем вам независимую экспертизу. Если её результаты подтвердят, что вы в здравом уме, процесс затянется. Возможно, на годы.
— Значит, я должна потянуть время?
— Да.
Она задумалась.
— Хорошо. Пусть будет экспертиза.
СУД. ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО.
Вера смотрела на судью.
— Ваша честь, мои дети никогда не интересовались мной, пока не появилась угроза их деньгам. Теперь им не нужен человек. Им нужна квартира. Если бы я подписала документы на них, я бы была в своём уме. Но я выбрала Илью. И стала сумасшедшей. Разве так должно работать?
Судья смотрела на неё долго.
— Мы проведём независимую экспертизу. Заседание окончено.
Она видела, как напряглись её дети. Они не рассчитывали на это.
Когда она выходила из зала суда, Ольга догнала её.
— Ты не понимаешь, что делаешь.
— О, понимаю, — Вера улыбнулась. — Я делаю то, чего вы не ожидали. Я вам сопротивляюсь.
Максим подступил ближе.
— Мам, подумай. Мы всё равно победим.
— Возможно, — она пожала плечами. — Но теперь вам придётся потрудиться.
Она ушла, оставив их стоять в растерянности.
Но даже выиграв время, она знала: это война.
===
Вера впервые сопротивляется не из-за страха, а осознанно.
Суд не принимает немедленного решения — процесс затягивается.
Дети понимают, что мать так просто не сдастся.
Судебная война затягивается. Дети Веры не отступают, но и она уже не та беспомощная женщина, что была в начале. Теперь всё идёт к неизбежному финалу.
СПУСТЯ ТРИ МЕСЯЦА
— Поздравляю, Вера Анатольевна, — адвокат положил перед ней бумаги. — Суд отклонил иск. Вас признали полностью дееспособной.
Она провела пальцами по листу. Всё?
— Значит, они не могут меня тронуть?
— Могут подать апелляцию, но шансов мало.
Она закрыла глаза.
— Что с Максимом и Ольгой?
Адвокат пожал плечами.
— Они уже подали новый иск. Хотят признать сделку недействительной.
Вера сжала пальцы.
— То есть они не остановятся.
— Похоже, что нет.
Она улыбнулась.
— Отлично.
Адвокат удивлённо посмотрел на неё.
— Вера Анатольевна?
Она поднялась.
— Мне больше нечего им доказывать.
ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА
Максим и Ольга сидели в её квартире.
— Мам, ну ты же понимаешь, что мы просто хотели, чтобы всё было справедливо, — начал Максим.
— Справедливо для кого? Для вас? — Вера устало усмехнулась. — Я ведь думала, что всё будет иначе. Что вы поймёте.
Ольга закатила глаза.
— Мам, не начинай.
— Не начинай? — Вера посмотрела на неё. — Знаете что…
Она достала из сумки бумаги.
— Вот.
Максим взял, пробежал глазами.
— Это… продажа квартиры?
Вера кивнула.
— Я продала её.
— ЧТО?! — Ольга вскочила. — КОМУ?!
— Незнакомым людям, — спокойно ответила Вера.
Максим побледнел.
— Это шутка?
— Нет.
Ольга вырвала бумаги у брата.
— Мы же всё равно бы выиграли! Мы бы забрали её!
— Вот именно, — Вера посмотрела на них. — Поэтому я решила, что лучше я оставлю вас без неё, чем позволю вам забрать её у меня.
Ольга схватилась за голову.
— Ты сумасшедшая…
— Возможно, — Вера направилась к двери. — Но зато теперь я свободна.
===
Она шла по улице. В руках – один чемодан. Всё, что у неё осталось.
Но странное дело…
Вера вдруг почувствовала, что дышит свободно.
Без ожиданий, без разочарований.
Просто дышит.
Вера не проиграла, но и не выиграла. Она приняла собственное решение.
Дети остались ни с чем.
Она освободилась.