Нина Петровна стояла посреди участка, опираясь на лопату. Шестьдесят пять лет, а спина всё ещё прямая. Только руки с выступающими венами выдавали её возраст. Виктор, её муж, ушёл из жизни этой зимой. Двадцать семь лет они вместе возделывали этот участок. А теперь она здесь одна.
Нина окинула взглядом дачу. Повсюду следы зимы — опавшие ветки, прошлогодняя листва. Теплица требовала ремонта — две рамы треснули под тяжестью снега. Нужно было вскопать грядки.
— Ну и как я со всем этим справлюсь? — пробормотала она, вытирая пот со лба.
Нина Петровна достала телефон из кармана куртки. Набрала номер сына.
— Алёша, здравствуй, сынок.
— Привет, мам, — голос Алексея звучал немного напряжённо. — Ты как там?
— Да вот, на даче я. Тут работы невпроворот. Может, приедете с Мариной на выходных? Помочь бы надо. Теплицу подлатать, мусор убрать, грядки вскопать.
Пауза на другом конце провода затянулась.
— Мам, у нас тут завал на работе. Проект горит, начальство требует результаты к понедельнику. Никак не получится.
— А Маринка что? Может, она с детьми приедет? Воздухом подышат.
— У Маришки мигрень третий день. Лежит с компрессом. А детей одних ты не потянешь, сама знаешь, какие они непоседы.
Нина Петровна вздохнула.
— Ладно, сынок. Выздоравливайте. Я тут потихоньку сама.
— Прости, мам. Может, через недельку выберемся.
Нина Петровна положила телефон обратно в карман. Это был уже третий разговор за месяц с одним и тем же результатом.
Она медленно побрела к сараю за граблями. Женщине было очень обидно. Каждую зиму Алёша с Мариной и детьми с удовольствием брали банки с закатками урожая с этой дачи. Огурчики маринованные, помидорчики, компоты, варенье, салаты.
— По сорок банок брали, — покачала головой Нина Петровна. — А приехать помочь — времени нет.
Она вспомнила, как в январе привезла им очередную партию заготовок. Марина так радовалась:
— Ой, ваши огурчики — это что-то! Петя вчера целую банку умял. А помидорки какие! В магазине таких не купишь.
А в феврале, когда привезла варенье:
— Нина Петровна, вы волшебница! Это варенье из чёрной смородины — просто чудо. Дети только ваше едят, на магазинное даже не смотрят.
Нина Петровна усмехнулась, вспоминая эти разговоры. Взяла грабли и начала собирать прошлогоднюю листву.
К обеду спина нещадно болела. Она присела на скамейку возле дома, достала бутерброды и термос с чаем. Раньше они с Виктором всегда обедали вместе. Он шутил, она смеялась. Теперь тишина давила.
Нина отложила недоеденный бутерброд. Аппетит пропал.
Вечером, когда она уже собиралась уезжать, позвонила соседка Галина Ивановна.
— Нина, ты ещё на даче? Зайди на минутку.
Галина, ровесница Нины Петровны, жила на соседнем участке. Она тоже была вдовой, уже пять лет жила одна.
— Смотри, кого я привезла, — улыбнулась Галина, открывая дверь. На веранде сидели двое молодых людей — парень и девушка.
— Знакомься, Нина, это мой внук Дима и его девушка Света. Приехали мне помогать. Уже и теплицу починили, и мусор весь убрали. Завтра грядки копать будем.
— Здравствуйте, — кивнула Нина Петровна молодым людям.
— Дима у меня молодец, — продолжала Галина. — Каждые выходные приезжает. Говорит, бабушка, твоя морковка да капуста всю зиму нас в общежитие кормили, надо отработать.
Нина Петровна почувствовала, как к горлу подкатил ком.
— Рада за тебя, Галя, — выдавила она. — Мне пора, автобус скоро.
Дома Нина долго сидела на кухне, глядя на фотографию мужа. Виктор улыбался ей с фотографии, словно говоря: «Не переживай, Нинуша, справишься».
— Как же без тебя справляться, Витя? — прошептала она.
Утром позвонил Алексей.
— Мам, ты как там? Справляешься?
— Справляюсь, сынок, — ответила Нина. — А что такое?
— Да вот, думаем с Мариной на шашлыки выбраться в эти выходные. С Игорем на озеро. Помнишь его? Мой коллега.
— Помню, — ответила Нина. — На шашлыки — это хорошо. Отдохнёте.
— Слушай, мам, а у тебя ещё осталась та аджика, которую ты в прошлом году делала? Очень хочется к шашлыкам.
Нина Петровна закрыла глаза.
— Осталась, сынок. Три банки.
— Супер! Мы заедем сегодня вечером, заберём, хорошо?
— Хорошо, Алёша. Заезжайте.
Вечером приехали Алексей с Мариной и детьми. Дети сразу побежали смотреть телевизор, а Марина прошла на кухню.
— Как вы поживаете? — спросила невестка.
— Всё в порядке, — ответила Нина.
— Мам, а где аджика стоит? — Алексей заглянул на кухню.
— В кладовке, на второй полке.
Алексей вернулся с тремя банками.
— Нина Петровна, а может, ещё баночку варенья для детей? — Марина заглянула в кладовку. — О, смородиновое есть!
— Берите, конечно, — кивнула Нина.
— Мам, а ты когда на дачу собираешься? — спросил Алексей, упаковывая банки в пакет.
— Завтра поеду. Надо посадить саженцы, грядки подготовить.
— Да, дел много, — кивнул Алексей. Если что — звони.
— Хорошо, сынок.
Когда они уехали, Нина Петровна долго сидела на кухне. Потом достала блокнот и ручку. «План посадок на этот год» — написала она сверху листа. И задумалась.
Через час план был готов. Нина сократила количество грядок вдвое. Никаких кабачков и тыкв — слишком тяжело таскать. Минимум помидоров — только для себя. Огурцов тоже немного. Больше никакой аджики и салатов на зиму.
Утром Нина Петровна снова поехала на дачу. У калитки встретила Галину Ивановну с внуком — они несли рассаду.
— Нина, как ты? Одна опять? — спросила соседка.
— Одна, Галя. Мои заняты очень. Работа, дети, всё такое.
— А мой Димка вот все выходные мне посвящает, — улыбнулась Галина Ивановна. — Говорит, бабушкина дача — это святое.
— Повезло тебе с внуком, — кивнула Нина.
— Я знаешь, как делаю, — подмигнула Галина Ивановна. — Говорю: хотите моих заготовок — приезжайте, помогайте. Иначе ничего не будет.
Нина Петровна посмотрела на соседку новым взглядом.
— А ведь ты права, Галя.
Вечером Нина Петровна снова позвонила сыну.
— Алёша, я тут подумала. В этом году буду сажать совсем мало овощей. Только для себя.
— Почему, мам? — удивился Алексей. — Ты же любишь этим заниматься.
— Любила, когда была помоложе. И когда папа помогал. А сейчас мне тяжело одной.
— Но мы же могли бы помочь! — возразил Алексей.
— Когда, сынок? — спросила Нина. — За эту весну вы ни разу не приехали. А я уже три раза на даче была. Теплицу сама чиню, грядки сама копаю.
— Мам, ну ты же знаешь, сейчас мы заняты…
— Знаю, сынок. Поэтому и говорю — буду сажать только для себя. Вам заготовок не будет в этом году.
В трубке повисла тишина.
— Мам, ты обиделась, что ли? — наконец спросил Алексей.
— Нет, сын. Я просто устала.
Нина Петровна положила трубку и посмотрела в окно. На подоконнике стояли ящики с рассадой — помидоры, перцы, баклажаны. Маленькие, хрупкие ростки тянулись к свету.
— Ничего, — сказала она рассаде. — Вырастим вас, но только для себя. А Алёша с Мариной пусть в магазине покупают. Может, тогда поймут, что бесплатный сыр бывает только для тех, кто помогает этот сыр делать.
Она полила рассаду и улыбнулась. Впервые за долгое время ей стало легче. Решение было принято.
Всю неделю Нина Петровна работала на участке одна. Вечерами возвращалась домой уставшая, но с каким-то новым чувством — не то чтобы облегчения, но ясности. Она больше не ждала звонков с обещаниями, не надеялась на внезапное чудо. Просто делала всё, что могла, и не больше.
В субботу, когда она уже почти закончила с грядками, у калитки послышался знакомый голос:
— Мам, привет! Мы к тебе!
Алексей с Мариной и детьми стояли у ворот. Дети тут же бросились бегать по участку, а Алексей с Мариной подошли к Нине Петровне.
— Мы подумали, может, помочь чем-то надо? — спросила Марина, оглядываясь по сторонам.
— Уже не надо, — спокойно ответила Нина Петровна, вытирая руки о фартук. — Всё, что нужно, я уже сделала.
Марина смутилась, Алексей почесал затылок.
— Мам, ну ты же знаешь, мы были заняты…
— Знаю, — перебила Нина. — Поэтому и решила больше не надрываться. Хватит.
Они ещё немного постояли, переминаясь с ноги на ногу. Потом вскоре уехали.
Вечером Нина Петровна заварила себе чай, на душе было пусто. Ни обиды, ни злости — только усталость и какая-то тяжёлая, вязкая тишина.
В ту ночь она долго не могла уснуть, вспоминая, как раньше они с Виктором ждали приезда сына, готовили угощения, смеялись, копались в грядках вместе. Теперь же всё это осталось в прошлом.
На следующий день Нина проснулась рано, вышла на участок, поправила платок и пошла копать последнюю грядку. Всё сама. Всё для себя. И больше ни для кого.
А закатки… Теперь только для неё самой. И если кто-то вдруг вспомнит про бабушкины огурчики зимой — пусть идут в магазин.
Большую часть рассады Нина Петровна отдала соседке Галине. Ей одной столько было не нужно.
