— Вера Николаевна, вы бы хоть постучали, прежде чем входить в мою спальню, — Елена Сергеевна натянуто улыбнулась, отрываясь от ноутбука.
— В твою спальню? — свекровь поджала губы. — Насколько я помню, этот дом принадлежит моему сыну. А значит, и мне тоже.
— Дом записан на меня, и вы это прекрасно знаете.
— Ой, да брось ты эти формальности! Мы же одна семья. Вот я и зашла посоветоваться насчет ремонта. Думаю поменять здесь обои, шторы… — Вера Николаевна по-хозяйски оглядела комнату.
Елена сжала кулаки под столом. За последний месяц это стало невыносимым — свекровь бесцеремонно вторгалась в ее пространство, перекладывала вещи, командовала прислугой и строила планы по переделке дома.
«Да как она смеет?» — мелькнуло в голове, но Елена сдержалась. В конце концов, это мать ее мужа. Нужно попытаться решить все мирно.
— Вера Николаевна, давайте обсудим это позже. У меня сейчас важная работа.
— Работа? — свекровь презрительно фыркнула. — Какая может быть работа у жены обеспеченного человека? Лучше бы внуков мне родила наконец. А то третий год замужем, а толку никакого.
Елена почувствовала, как щеки заливает краска. Ей сорок пять, она успешный нотариус с собственной практикой. Как эта женщина смеет обесценивать ее достижения?
— Я работаю, потому что это мое призвание. И мы с Игорем пока не планируем детей.
— Вот именно поэтому я и переехала к вам — присмотреть за сыном. А то совсем забыл о семейных ценностях, — Вера Николаевна присела на краешек кровати. — Знаешь, в наше время жена занималась домом, мужем, детьми… А сейчас что творится? Карьера, самореализация… Тьфу!
Елена вспомнила, как три месяца назад Игорь огорошил ее новостью — его мать продала свою квартиру и переезжает к ним. «Временно, милая, пока не найдет что-то подходящее», — уверял он. Временно растянулось на бесконечность.
— Вера Николаевна, мы это уже обсуждали. Я не собираюсь менять свою жизнь.
— Ну конечно! Зачем меняться, когда можно прикрываться работой и избегать семейных обязанностей? — свекровь поднялась. — А ведь Игорю нужна настоящая жена, а не синий чулок. Вот Анечка, моя племянница…
— Достаточно! — Елена захлопнула ноутбук. — Я не желаю это слушать. Пожалуйста, покиньте мою комнату.
— Какая грубость! — всплеснула руками Вера Николаевна. — Вот Игорь узнает, как ты со мной обращаешься…
Дверь за свекровью закрылась. Елена обессиленно откинулась на спинку кресла. Когда же это закончится? Она достала телефон, набрала номер мужа.
— Игорь, нам нужно поговорить. Серьезно поговорить.
— Что-то случилось? — в его голосе звучало беспокойство.
— Да. Твоя мать снова вторглась в мою комнату. Это невыносимо. Когда она найдет свое жилье?
— Лена, ну ты же знаешь — сейчас такие цены на квартиры… Маме нужно время.
— Время? А как же наше личное пространство? Она командует в доме, критикует меня, настраивает тебя против…
— Тебе кажется. Мама просто хочет помочь.
— Помочь? — Елена горько усмехнулась. — Ты не замечаешь, как она манипулирует тобой? Эти разговоры про «настоящую жену», намеки на твою племянницу…
— Лена, прекрати! — голос мужа стал жестким. — Ты преувеличиваешь. Мама желает нам добра.
— Добра? Она хочет контролировать нашу жизнь! И ты ей это позволяешь.
В трубке повисло молчание.
— Мне пора на совещание, — наконец произнес Игорь. — Поговорим вечером.
Но вечером разговора не получилось. Как и на следующий день. И через неделю.
Елена все чаще ловила себя на мысли, что ее дом превращается в чужую территорию. Свекровь методично отвоевывала пространство — переставляла мебель, меняла шторы, развешивала свои фотографии. А главное — настраивала против нее мужа.
Она помнила, как все начиналось. Игорь был другим — внимательным, заботливым. Они познакомились пять лет назад на юридическом форуме. Он — успешный адвокат, она — нотариус с собственной практикой. Их объединяла не только профессия, но и взгляды на жизнь. Оба ценили независимость, с уважением относились к работе друг друга.
Первые два года брака были счастливыми. Они много путешествовали, строили планы. Детей решили пока не заводить — хотели пожить для себя, укрепить отношения. Вера Николаевна жила отдельно, лишь изредка навещая сына.
А потом что-то надломилось. Свекровь стала появляться все чаще, засиживаться допоздна. Игорь менялся на глазах — становился раздражительным, придирчивым. Все чаще заводил разговоры о том, что жена должна больше времени уделять семье.
— Лена, ты дома? — голос мужа вырвал ее из воспоминаний.
— В спальне.
Игорь вошел, на его лице читалось напряжение.
— Нам нужно поговорить.
— Наконец-то, — Елена отложила книгу. — Я давно этого жду.
— Мама сказала, что ты сегодня ее оскорбила.
— Что? — она не верила своим ушам. — Я просто попросила ее стучать, прежде чем входить в мою комнату!
— Нашу комнату, — поправил Игорь. — И перестань называть ее «Вера Николаевна». Она твоя мама.
— Нет, Игорь. Она твоя мама, а не моя. И я имею право на личное пространство.
— Знаешь что? — он нервно прошелся по комнате. — Мне надоели твои претензии. Мама права — ты слишком много времени проводишь на работе и совсем не заботишься о семье.
— О какой семье? — Елена поднялась. — О той, где свекровь командует и пытается разрушить наш брак?
— Вот только не надо делать из мамы монстра! Она мудрая женщина и видит то, чего не замечаю я.
— И что же она видит?
— Что ты не создана для семейной жизни. Что тебе важнее карьера, чем наш брак.
Елена почувствовала, как к горлу подступает ком.
— Это она тебе внушила? За три месяца превратила любящего мужа в марионетку?
— Прекрати! — Игорь стукнул кулаком по столу. — Я не позволю тебе так говорить о маме!
— А я не позволю разрушить то, что мы строили пять лет!
В комнату неслышно вошла Вера Николаевна.
— Что за крики? — она укоризненно покачала головой. — Игорек, сынок, я же говорила — она тебя не ценит.
— Вон из моей комнаты! — Елена сорвалась на крик. — Оба!
— Истеричка, — презрительно бросила свекровь. — Пойдем, сынок. Я пирог испекла.
Игорь послушно направился к двери. У порога обернулся:
— Знаешь, Лена… Может, нам действительно стоит пожить отдельно. Подумать…
Дверь закрылась. Елена без сил опустилась в кресло. В голове билась одна мысль: «Как она смогла? Как превратила любящего мужа в слабовольного маменькиного сынка?»
Вечером Елена позвонила подруге.
— Марина, я больше не могу. Она методично разрушает мою жизнь.
— А ты чего ждала? — в голосе подруги звучала горечь. — Помнишь, я предупреждала — не связывайся с мужчиной, который в сорок лет все еще под маминым каблуком?
— Но Игорь был другим! Самостоятельным, независимым…
— Был. Пока мамочка не взяла бразды правления в свои руки. Знаешь, сколько я таких историй насмотрелась? Сначала свекровь вроде как временно переезжает, потом берет сына под контроль, а затем выживает невестку.
— И что мне делать?
— Бороться. Дом записан на тебя — значит, ты имеешь право выставить ее за дверь.
— А Игорь?
— А Игорь пусть выбирает — или семья, или мамина юбка.
Елена долго не могла заснуть. В голове крутились воспоминания — как познакомились с Игорем, как влюбились, как строили планы… Неужели все рухнет из-за властной свекрови?
Утром она приняла решение. Вызвала такси и поехала в офис к мужу.
— Нам нужно поговорить, — она решительно вошла в его кабинет.
— Я занят, — Игорь даже не поднял головы от бумаг.
— Это важно.
Он наконец посмотрел на нее:
— Что на этот раз? Опять будешь жаловаться на маму?
— Нет. Я пришла сказать, что подаю на развод.
Игорь вздрогнул:
— Что?
— Ты слышал. Я не собираюсь быть третьей лишней в вашем дуэте с мамой.
— Лена, ты с ума сошла? Из-за каких-то бытовых неурядиц…
— Бытовых? — она горько усмехнулась. — Твоя мать планомерно разрушает наш брак. А ты настолько слеп, что не видишь этого.
— Опять ты за старое! — он раздраженно отбросил ручку. — Мама желает нам добра!
— Нет, Игорь. Она желает добра только себе. И использует тебя как инструмент.
— Замолчи! — он вскочил. — Не смей так говорить о маме!
— Вот видишь? Стоит задеть святая святых — и ты превращаешься в агрессивного подростка. Знаешь, я долго думала… Может, твоя мать права? Может, ты действительно не готов к семейной жизни?
— Что ты несешь?
— Правду. Ты не муж, Игорь. Ты — маменькин сынок, который в сорок пять лет не может принять самостоятельное решение.
Он побагровел:
— Убирайся!
— Обязательно. Но сначала выслушай. У тебя есть выбор — или ты становишься самостоятельным человеком и строишь свою семью, или остаешься с мамой. Решай.
— Я уже все решил! — он отвернулся к окну. — Мама была права — ты не та женщина, которая мне нужна.
— Что ж… — Елена достала из сумочки конверт. — Здесь заявление о разводе. Можешь подписать сейчас или через суд — мне все равно.
Она положила конверт на стол и направилась к двери.
— И еще, — обернулась она у порога. — Передай своей маме — у нее есть неделя, чтобы съехать из моего дома.
— Что?! — Игорь резко развернулся. — Ты не посмеешь!
— Еще как посмею. Дом записан на меня, и я имею полное право решать, кто в нем живет.
— Я подам в суд! Это и мой дом тоже!
— Подавай, — спокойно ответила Елена. — Только сначала проверь документы. Дом я купила до брака, на собственные средства. Так что можешь не тратить время на суды.
Вечером она вернулась домой и обнаружила в гостиной военный совет — Игорь и Вера Николаевна о чем-то горячо спорили.
— А, явилась! — свекровь поднялась навстречу. — Как ты посмела угрожать выселением матери своего мужа?
— Я не угрожала, а предупредила. Через неделю вас здесь не должно быть.
— Никуда мама не поедет! — Игорь встал рядом с матерью. — Это наш дом!
— Нет, это мой дом. И я устала от ваших манипуляций.
Елена поднялась в спальню, достала чемодан. Аккуратно сложила вещи мужа, спустилась вниз.
— Вот, — она поставила чемодан у ног Игоря. — Можете переезжать к маме прямо сейчас.
— Что ты себе позволяешь? — возмутилась Вера Николаевна. — Игорек, неужели ты это терпишь?
— Нет, не терпит, — спокойно ответила Елена. — Он уходит к вам. Не так ли, дорогой?
Игорь молчал, переводя растерянный взгляд с матери на жену.
— Вы оба можете остаться здесь на неделю, — продолжила Елена. — А потом я вызову охрану. И да, Игорь, заявление о разводе на столе в твоем кабинете. Жду подписанным.
Она поднялась к себе, заперла дверь. Внизу еще долго раздавались крики Веры Николаевны и невнятные оправдания Игоря.
Через месяц все было кончено. Развод прошел на удивление спокойно — Игорь не стал устраивать скандал из-за имущества. Может, совесть проснулась, а может, юридическое образование подсказало бесперспективность споров.
Вера Николаевна купила квартиру на деньги от продажи своего жилья — как выяснилось, никакого финансового кризиса у нее не было. Просто хотела контролировать жизнь сына.
Елена осталась в своем доме. Одна. Иногда по вечерам накатывала тоска — все-таки пять лет жизни не вычеркнешь. Но чаще она испытывала облегчение. Словно сбросила тяжелый рюкзак, который тащила на себе последние месяцы.
— Знаешь, — сказала она как-то Марине, — я ведь могла смириться. Многие так живут — терпят, прогибаются, идут на компромиссы.
— И что тебя остановило?
— Поняла, что это не компромисс, а предательство. Себя, своих принципов, своей жизни. Нельзя построить счастье на обломках собственной личности.
— А Игорь? Не жалеешь?
— Жалею. Но не о разводе, а о том, что не разглядела главного — за внешней самостоятельностью скрывался инфантильный мальчик, который так и не повзрослел.
Прошел год. Елена узнала от общих знакомых, что Игорь женился. На той самой племяннице, которую так расхваливала его мать. Говорят, живут втроем в одной квартире — Игорь, его новая жена и Вера Николаевна.
А Елена… Елена наконец обрела покой. Она поняла главное — иногда нужно отпустить прошлое, чтобы освободить место для будущего. Даже если это прошлое казалось таким важным и незаменимым.
В ее доме больше никто не командовал и не пытался установить свои порядки. А по вечерам она могла спокойно работать в своей спальне, не опасаясь, что кто-то бесцеремонно ворвется без стука.
Возможно, она еще встретит человека, с которым захочет разделить жизнь. А может, проживет ее одна. Но теперь это будет ее осознанный выбор, а не навязанный кем-то сценарий.
Потому что каждый сам выбирает, кто может войти в его дом. И в его жизнь.
