никита— Мама, с кем ты сегодня встречалась? — строго спросила дочь Люба, когда они вдвоем сели ужинать.
— Не поняла, ты про что спрашиваешь? — удивлённо вскинула брови Дина.
— Я видела тебя сегодня с каким-то мужчиной, — недовольно сказала дочь. — На улице. Вы шли с ним под ручку и очень мило беседовали.
— Ах, это… — Дина растерялась. — Это родственник. Дальний родственник.
— Чей родственник?
— Папин. Недавно он приехал в наш город с Сахалина, в отпуск на несколько дней, и позвонил мне на работу. Попросил о встрече. Хотел, что я бы я рассказала ему о трагедии, которая случилась с твоим папой. А сегодня мы с ним опять встретились.
— Опять? – Недовольство у дочки росло всё больше и больше. – И зачем вы встретились опять?
— А что здесь такого?
— И почему он не пришёл к нам домой, если он папин родственник? К тому же, когда я вас видела, вы говорили с ним явно не о папе. Вы весело болтали и смеялись.
— Так! – Дина, наконец-то, вспомнила, что она мать, и строго посмотрела на дочь. – А в чем дело, Люба? Чем ты недовольна? Почему ты устраиваешь мне эти допросы?
— Я не устраиваю. Просто, мне кажется, мама, что женщине, которой почти шестьдесят…
— Мне всего пятьдесят шесть! – обиженно воскликнула Дина.
— Ну и что? – не унималась Люба. – Мне кажется, что женщине в таком возрасте заводить шашни с мужчинами, да ещё и с родственниками погибшего мужа…
— Люба, замолчи! — Мать с удивлением смотрела на дочь. — Что происходит? Ты что, ревнуешь?
— Представь себе, да! Я ревную! И я имею на это право! Ведь ты — моя мама! Только моя!
— И что? — В глазах у Дины появилось изумление. — Я не понимаю тебя, дочка. Ты что, думала, что я поставила на себе крест? Что я теперь буду вечно сидеть дома и бесконечно ждать, когда ты выйдешь замуж?
— Мама, не надо говорить об этом! — Люба скривила недовольное лицо. — Ты же знаешь, что я не собираюсь выходить замуж! Не хочу добровольно становиться рабыней.
— Да-да, я знаю… — Лицо у матери тоже стало недовольным. — И это, конечно же, твое право… Но коль ты решила навсегда оставаться свободной женщиной, не мешай хотя бы мне снова обрести своё счастье.
— Счастье? — Дочь вспыхнула от возмущения. — Какое ещё счастье, мама? О чëм ты говоришь? Тебе что, не хватает в жизни меня?
— А при чем здесь ты? Ты моя дочь, вот и оставайся ей. Но я не хочу быть вечно одной…
— Ты не одна! Ещё раз говорю, у тебя есть я!
— Ты не в счёт, дорогая моя! Дочь — это дочь, а муж — это муж!
— Муж? Какой ещё муж? — Люба вытаращила на маму глазу. — У тебя уже был муж! Мой папа!
— Да, был! Но прошло уже почти десять лет, как я овдовела. И во мне опять проснулось желание быть любимой…
— Но ты уже любимая! Мной любимая!
— Господи… Ты что, Люба, не знаешь, чем отличается любовь дочери от любви мужа?
— О, я знаю! – воскликнула гневно дочь. – Но ведь эти властолюбцы, мама, они только притворяются любящими…
— Стоп! – бесцеремонно перебила дочь Дина. — Ты сейчас говоришь про твоего папу? Он что, был притворным властолюбцем?
— Папа — не в счёт! Он был совсем другим!
— Каким ещё другим? Он был таким же, как все мужчины на свете. Как твой Вадик, например.
— Не говори мне про Вадика!
— Почему? Кстати, ты мне так и не рассказала, почему вы с ним расстались? Он что, бил тебя на свиданиях? Угнетал? Показывал свою власть?
— Нет, — недовольно ответила Люба. – Но когда мы с ним обсуждали нашу будущую жизнь, он почти в приказном тоне сказал, что я буду жить на его территории. И мне стало обидно.
— Что-что? – Дина замерла. — Это как понять? Он предлагал тебе жить с ним в его квартире?
— Да!
— О, Боже! Почему ты не согласилась? – простонала мать. — Я бы, наконец-то, вздохнула, и перекрестилась.
— Мама, что ты говоришь? – обиженно простонала и Люба.
— А что я говорю?
— Если бы я согласилась жить у него, я бы автоматически превратилась в его рабыню.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что его квартира — это же его собственность! И он бы всегда попрекал меня этим.
— Как твой папа?
— Что — мой папа?
— Разве ты не знаешь, что когда я пришла сюда, в эту квартиру, она уже была папиной собственностью. Но я никогда не слышал от него никаких упрёков. Напротив, я сразу ощутила себя здесь королевой!
— Но это же был папа! Он — другой!
— Значит, Вадик тебя, все-таки, на свиданиях чем-то попрекал? Так?
— Нет. Но я знаю, что в его квартире я буду всегда чувствовать себя не в своей тарелке.
— Да? – Дина вдруг заулыбалась. — Кстати, дочка, а ты знаешь, кто теперь собственник этой квартиры?
— Как — кто? – Люба удивлённо уставилась на маму. — Мы с тобой собственники.
— Нет. Твой отец будто предчувствовал свою смерть, и однажды, зачем-то, переписал квартиру на меня.
— Ну и что?
— Как — что? По твоей версии выходит, что и здесь ты — рабыня.
— Чья рабыня?
— Моя, — усмехнулась Дина.
— Мама… Ты что говоришь?.. Я — рабыня свой матери?..
— Ага! — захохотала Дина. — Ведь ты живёшь на моей территории!
— Но это и моя территория!
— Формально — да. А по закону — нет. А вот если бы ты жила на территории Вадика, ты бы там была уже давно — королевой!
— Но ведь если что, он может меня выселить!
— Твой папа боялся даже подумать, что я могу однажды исчезнуть из его королевства. Как думаешь — почему?
— Откуда я знаю?
— Потому что я была умной королевой, дочка. Только от женщины зависит, кто она будет для мужа — рабыня или королева. Мне кажется, твой Вадик очень похож на твоего папу.
— Он брюнет! — снова возразила Дина. — Он не похож!
— Я про сердце его говорю, а не про цвет волос. Но… Я не стану тебя уговаривать. Не хочешь быть королевой, оставайся рабыней. А я, всё-таки, попробую еще раз…
— И где вы собираетесь жить? — после долгой паузы недовольно спросила дочь.
— Об этом ещё рано говорить, девочка моя. Но, если честно, любящим людям это глубоко безразлично. Главное, чтобы — вместе… Чтобы рядом… Поверь мне, даже в самой маленькой норке можно создать королевство. На двоих — одно… Пусть маленькое, но — королевство…
В это время у Дины зазвонил мобильный телефон, она схватила его, увидела кто звонит, радостно зарделась, и как молодая девушка, побежала в свою комнату разговаривать.
Люба нахмурилась, тоже взяла со стола свой телефон, подумала немного, нашла в адресах номер Вадика, и стала его набирать…