Марина устало опустила коробку на пол и вытерла лоб.
Квартира была почти в порядке – вещи разложены, мебель расставлена, оставалось только разобраться с мелочами.
Это была её старая квартира. Вернее, квартира её родителей, в которой она не жила уже больше двадцати лет. После их смерти жильё пустовало, но теперь, когда обстоятельства сложились так, что пришлось вернуться, Марина решила: пусть будет так.
Она уже привыкала к новым-старым стенам, когда, выходя утром за молоком, заглянула в почтовый ящик.
Внутри – стопка рекламных листовок и тонкий конверт.
Старый, чуть пожелтевший, с аккуратным почерком на лицевой стороне.
Она машинально взяла его в руки, но не нашла знакомого имени.
Владимиру Сергеевичу.
Марина нахмурилась.
Такого здесь никогда не жило.
Она перевернула конверт – обратного адреса не было.
Уже собираясь положить письмо обратно, она вдруг заметила, что на дне ящика лежат ещё несколько таких же конвертов.
Аккуратно сложенные, написанные тем же почерком, от одного и того же человека.
Она прислонилась к дверце ящика, глядя на эти письма, и почувствовала странное беспокойство.
Кто-то продолжал писать сюда, даже не подозревая, что давно отправляет свои слова в пустоту.
Марина принесла письма домой и разложила их на столе.
Она не собиралась в них заглядывать – сначала. Но что-то в аккуратном, немного дрожащем почерке, в самих этих пожелтевших конвертах с марками старого образца не давало покоя.
Кто-то писал их давно. Кто-то ждал ответа.
А ответа, судя по всему, так и не получил.
Она провела пальцем по верхнему конверту, немного поколебалась… а потом всё-таки вскрыла его.
Внутри – сложенный пополам листок, исписанный от руки.
«Дорогой Володя,» – начиналось письмо.
Марина моргнула.
Её отца звали Владимиром, но он никогда не жил в этой квартире. Да и отчество в письме было другим.
Она начала читать дальше.
«Я не получал от тебя ответа на мои последние письма, но всё равно надеюсь, что ты их читаешь. Я не сержусь, понимаю, что тебе, наверное, тяжело. Но если у тебя будет возможность – напиши хоть пару строк. Или, может быть, встретимся? Я всё ещё жду тебя, как и раньше.»
Марина перевернула лист, но дальше была только подпись.
«Сергей.»
Она отложила письмо в сторону.
Кто-то писал сюда, думая, что здесь живёт его друг.
А друг, похоже, давно не отвечал.
Марина взглянула на остальные конверты.
И вдруг поняла, что хочет узнать – сколько времени этот человек продолжал писать в пустоту.
Марина внимательно перебрала все письма.
Первое было датировано 2007 годом.
Последнее — прошлым месяцем.
Четырнадцать лет.
Четырнадцать лет человек писал на этот адрес, надеясь на ответ.
Она не могла этого понять.
Разве можно так долго ждать?
Марина задумалась. Возможно, прежний жилец когда-то знал этого Сергея, но давно переехал, а тот так и не узнал об этом?
Или…
Может быть, он просто не хотел отвечать?
Она разложила письма в хронологическом порядке и взяла одно из самых старых.
«Володя, ты помнишь наш последний разговор? Я думал, что ты перезвонишь, но ты так и не дал знать, как у тебя дела. Я не обижаюсь, просто не могу не думать об этом. Если сможешь, приезжай. Я жду.»
Марина почувствовала странную тревогу.
В письмах не было злости, не было обвинений – только ожидание.
Она взяла следующее.
«Прошло уже два года, но я всё ещё надеюсь, что ты напишешь. Может быть, ты просто не получаешь мои письма?»
Марина глубоко вдохнула.
Сергей явно не знал, что пишет не туда.
Или знал… но продолжал всё равно.
Она посмотрела на конверт, взяла телефон и начала искать.
Может быть, она ещё сможет найти этого человека.
И дать ему ответ, которого он ждал так долго.
Марина набирала в поисковике имя и фамилию Сергея, но результатов было немного.
Обычные соцсети, несколько записей на форумах, парочка устаревших объявлений.
Но один из найденных результатов заставил её замереть.
Некролог.
Она щёлкнула на ссылку, и перед глазами появилось короткое сообщение.
Сергей Викторович Сорокин. 1949 – 2021.
Внутри у неё что-то сжалось.
Значит, письма больше не придут.
Значит, тот, кто писал, всё-таки перестал ждать.
Она перечитала страницу – там не было ничего личного, просто формальная запись. Ни упоминания семьи, ни информации о похоронах.
Ни единого намёка на то, был ли он один.
Марина откинулась на спинку стула.
И что теперь?
Что она хотела найти?
Она посмотрела на письма – последние из них были совсем недавними.
Мужчина писал сюда до самого конца.
Она провела пальцами по краю стола.
Сергей искал своего друга.
Или, может быть, он просто не хотел оставаться без ответа.
Марина взяла чистый лист бумаги.
Её пальцы слегка дрожали, когда она начала писать:
«Сергей Викторович, я не знаю, дошли ли когда-нибудь ваши письма. Но если бы дошли – я уверена, что ответ не заставил бы себя ждать.»
Она остановилась, перечитала.
Это не исправит ситуацию.
Но, возможно, хоть немного закроет её для неё самой.
