Анна никогда не верила в совпадения. Но то, что в один день она получила и повышение на работе, и звонок от свекрови, даже в её аналитическом уме сложилось в нечто мистическое.
— Раз уж тебя повысили, то теперь ты будешь помогать мне гасить кредит, — радостно заявила Зинаида Петровна, когда Анна, окрылённая новостью, имела неосторожность поделиться ею по телефону.
— Откуда вы… — начала Анна, но тут же прикусила язык. В их небольшом городе новости распространялись быстрее вирусов.
— Птичка на хвосте принесла, — хихикнула свекровь с интонацией, от которой у Анны вдоль позвоночника пробежал холодок. — Зайду к вам в пятницу, обсудим детали.
Положив трубку, Анна тяжело опустилась на диван. Свекровь жила в соседнем микрорайоне, но её присутствие в жизни молодой семьи ощущалось постоянно — как запах хлорки в подъезде после генеральной уборки.
Зинаида Петровна была человеком системы. Всю жизнь проработав бухгалтером в НИИ, она даже дома вела учёт каждой копейки. Муж Анны, Виктор, вырос в атмосфере, где «эффективность использования ресурсов» была важнее, чем семейное тепло. И хотя он искренне любил Анну, многие привычки матери перенял: записывал расходы, составлял сметы, планировал бюджет на месяц вперёд.
— Мама никогда бы не попросила денег просто так, — сказал Виктор вечером, когда Анна рассказала ему о звонке. — Наверное, у неё действительно проблемы.
Анна посмотрела на мужа — высокого, с широкими плечами и детскими, доверчивыми глазами. Такой здоровый и крепкий снаружи, но где-то внутри всё ещё мальчик, ищущий одобрения матери.
— Какой кредит? — только и спросила она.
— Не знаю, — пожал плечами Виктор. — Спросим в пятницу.
Пятница наступила с неотвратимостью понедельника. Зинаида Петровна появилась на пороге ровно в шесть, как и обещала. Она всегда была пунктуальна — это Анна могла отметить как положительную черту. В руках у свекрови была картонная папка с завязками, какие используют в архивах.
— Чаю? — спросила Анна, проглотив приветствие.
— Некогда чаи гонять, — отрезала Зинаида Петровна, ставя папку на стол. — У меня всё по делу.
Из папки она извлекла несколько листов, заполненных мелким почерком и таблицами.
— Вот, — она придвинула бумаги к Виктору. — Три кредита. Один на ремонт крыши — крыша у меня протекала, помнишь? Второй — на лечение зубов, это дорогое удовольствие. Третий… — тут она запнулась, но быстро нашлась. — Третий на непредвиденные расходы.
Виктор изучал бумаги, а Анна смотрела на свекровь. Женщина уже разменяла седьмой десяток, но держалась прямо, как солдат на параде. Волосы, крашенные в ярко-рыжий цвет, были собраны в аккуратный пучок. На лице — минимум косметики, зато на руках — перстни с камнями, настоящими или поддельными, Анна не могла определить. Но главное было в глазах — холодных, цепких, изучающих мир с недоверием и постоянной готовностью к подвоху.
— Мам, но почему ты не сказала раньше? — Виктор оторвался от бумаг. — Мы бы помогли.
— А раньше вы бы не смогли, — отрезала Зинаида Петровна. — У вас самих денег кот наплакал. А теперь, когда Анечку повысили…
Она улыбнулась невестке, но улыбка коснулась только губ. Глаза остались неподвижными, как у фарфоровой куклы.
— И сколько вы должны? — спросила Анна, игнорируя эту улыбку.
— Я, — поправила свекровь. — Должна я. Пока. Общая сумма — триста тысяч. Ежемесячный платёж — пятнадцать тысяч. Если вы возьмёте на себя хотя бы десять, я справлюсь с остальным.
Анна сжала зубы. Её повышение действительно было существенным — оклад вырос почти вдвое. Но у них с Виктором были свои планы на эти деньги. Ипотека, которую они выплачивали за двухкомнатную квартиру, ремонт, который откладывали уже второй год, поездка в отпуск… И, конечно, ребёнок. Они хотели ребёнка, но всё время говорили: «Не сейчас, сначала встанем на ноги».
— Мам, мы посовещаемся и решим, — сказал Виктор.
— О чём тут совещаться? — Зинаида Петровна прищурилась. — Я для тебя всю жизнь… А теперь, значит, совещаться надо?
Воздух в комнате сгустился. Анна чувствовала, как у неё начинают гореть щёки — верный признак приближающегося гнева.
— Зинаида Петровна, — она старалась говорить спокойно, — мы обсудим это с Виктором. Одни. И завтра вам позвоним.
Свекровь открыла рот, чтобы возразить, но, встретив неожиданно твёрдый взгляд невестки, передумала.
— Хорошо, — она поднялась. — Жду звонка. До завтра.
Когда дверь за ней закрылась, Анна почувствовала, как напряжение отпускает её плечи. Они с Виктором молчали несколько минут.
— Я думаю, мы должны помочь, — наконец сказал он. — Она всё-таки моя мать.
— Виктор, — Анна подошла к нему и взяла за руки, — триста тысяч — это не маленькая сумма. На что она их потратила? Ремонт крыши? В панельной многоэтажке? Зубы? За сто тысяч можно вставить золотые. А третий кредит вообще непонятно на что.
— Она пожилой человек, ей тяжело…
— Ей шестьдесят пять, и она здоровее нас с тобой вместе взятых. Вспомни, как в прошлом году она таскала мешки с картошкой на дачу. По двадцать килограммов! А мы должны помогать ей гасить кредит неизвестно на что?
Виктор отвернулся. Анна знала, что затронула больное место — отношения с матерью для него всегда были сложными. Он любил её, но и боялся. Подсознательно, иррационально, как боятся грозы или темноты.
— Слушай, — она смягчила тон, — давай хотя бы выясним, на что она взяла эти деньги, прежде чем решать.
— Как? — Виктор поднял на неё глаза.
— Не знаю, — честно ответила Анна. — Придумаем что-нибудь.
Ночью Анне не спалось. Она лежала, глядя в потолок, а в голове крутились цифры. Десять тысяч в месяц. Сто двадцать тысяч в год. За эти деньги можно съездить на море, купить новую мебель, отложить на первый взнос за машину… Или на первые расходы, связанные с ребёнком.
Утром, когда Виктор ушёл на пробежку, Анна позвонила своей подруге Марине, которая работала в банке.
— Можешь узнать, на что человек взял кредит, если у тебя есть его ФИО и примерная сумма? — спросила она после приветствия.
— Ань, это конфиденциальная информация, — в голосе Марины звучало удивление. — Ты что, в детективы решила податься?
— Да нет, — Анна вздохнула. — Свекровь требует, чтобы мы платили за её кредиты, а на что она их брала — не говорит.
— А, эта песня старая, — Марина хмыкнула. — Моя свекровь тоже пыталась на нас повесить какие-то долги. Оказалось, деньги пошли на ремонт дачи её сестры. Слушай, а ты не пробовала просто пойти в банк вместе с ней? Как будто хотите помочь оформить рефинансирование. Там все данные и увидите.
— Хм, — Анна задумалась. — Неплохая идея. Спасибо.
Когда Виктор вернулся, разгорячённый и повеселевший после пробежки, Анна уже приготовила завтрак.
— Я придумала, — сказала она, наливая ему кофе. — Мы предложим твоей маме помощь в рефинансировании кредитов. Это выгоднее, чем просто отдавать деньги.
Виктор посмотрел на неё с сомнением.
— И как это поможет узнать, на что она взяла деньги?
— При рефинансировании нужно предоставить все документы по старым кредитам. Там всё будет написано.
Виктор помолчал, помешивая кофе.
— Думаешь, она согласится?
— Если действительно хочет нашей помощи — да.
Зинаида Петровна перезвонила сама, не дожидаясь их звонка. Голос у неё был нетерпеливый.
— Ну что, надумали?
— Да, мам, — Виктор включил громкую связь, чтобы Анна тоже слышала разговор. — Мы хотим помочь тебе с рефинансированием. Это выгоднее, чем просто платить по твоим кредитам.
Наступила пауза. Анна почти физически ощущала, как свекровь просчитывает варианты.
— Не нужно никакого рефинансирования, — наконец отрезала она. — Я уже всё оформила как надо. Вы просто будете переводить мне деньги.
— Мам, но так невыгодно…
— Я сказала — нет! — голос Зинаиды Петровны взлетел до фальцета. — Если не хотите помогать матери — так и скажите! Не нужно придумывать отговорки!
И она бросила трубку.
Виктор растерянно посмотрел на Анну.
— Что теперь?
— Теперь мы точно знаем, что что-то не так с этими кредитами, — Анна пожала плечами. — Осталось выяснить, что именно.
В понедельник Анна вышла на новую должность. Теперь она возглавляла отдел маркетинга в компании, занимающейся производством косметики. Первый день был суматошным — новые обязанности, знакомство с командой, планёрки. Домой она вернулась поздно и очень усталой. Виктор уже спал — у него была ранняя смена на заводе, где он работал инженером.
Анна села на кухне с чашкой чая и открыла ноутбук. Они с Виктором не говорили больше о кредитах свекрови, но мысли об этом не давали ей покоя. Что-то здесь было нечисто. Зинаида Петровна, при всей своей прижимистости, никогда не брала деньги в долг. «Кредиты — это кабала», — любила повторять она. И вдруг — триста тысяч?
Анна открыла браузер и ввела в поисковик: «Как узнать, на что человек взял кредит». Результаты были неутешительными: без согласия заёмщика такую информацию получить нельзя. Она пролистала ещё несколько страниц и вдруг наткнулась на объявление: «Пробив по базам. Кредитная история. Дорого».
«Нет», — Анна захлопнула ноутбук. До такого она не опустится. Должен быть другой способ.
Она вспомнила, что в папке свекрови были какие-то бумаги, кроме тех, что она показала. Может быть, там есть ответы? Но как посмотреть эти бумаги? Не вламываться же в квартиру Зинаиды Петровны…
Телефон завибрировал — пришло сообщение от свекрови: «Жду ответа по кредиту. ЗП».
Анна усмехнулась. ЗП — Зинаида Петровна. И одновременно — зарплата. Как символично.
Она не ответила.
Следующие две недели прошли в работе и молчании. Виктор созванивался с матерью, но о кредитах не заговаривал. Зинаида Петровна тоже не поднимала эту тему в разговорах с сыном, но Анне регулярно присылала сообщения с одним и тем же текстом: «Жду ответа по кредиту. ЗП».
В пятницу вечером, когда они с Виктором ужинали, раздался звонок в дверь.
— Ты кого-то ждёшь? — спросил Виктор.
Анна покачала головой. Виктор пошёл открывать, и через минуту в кухню вошла Зинаида Петровна. Без приглашения она села за стол и посмотрела на недоеденный ужин.
— Макароны? Серьёзно? С вашими-то зарплатами?
— Добрый вечер, мама, — Виктор попытался разрядить обстановку. — Хочешь чаю?
— Нет, — отрезала свекровь. — Я пришла узнать, почему вы игнорируете мои сообщения.
— Мы не игнорируем, — начал Виктор, но Анна перебила его:
— Мы не будем платить по вашим кредитам, Зинаида Петровна, — сказала она спокойно. — По крайней мере, пока не узнаем, на что вы взяли такую сумму.
Свекровь побледнела, потом покраснела.
— Да как ты смеешь! — она повернулась к Виктору. — Это она тебя настроила против матери? Она?
— Мам, никто никого не настраивал, — Виктор старался говорить мягко. — Мы просто хотим понять…
— Нечего тут понимать! — Зинаида Петровна стукнула ладонью по столу. — Я мать, я вырастила тебя, поставила на ноги! А теперь ты отказываешься помочь мне?
— Никто не отказывается, — Анна чувствовала, как внутри закипает гнев, но продолжала говорить спокойно. — Мы просто хотим знать, на что пойдут наши деньги.
— На выплату кредита, я же сказала!
— А кредит на что?
Зинаида Петровна сжала губы в тонкую линию.
— Не твоё дело.
— Наши деньги — наше дело, — парировала Анна.
Они смотрели друг на друга, как два дуэлянта. Виктор переводил взгляд с одной на другую, не зная, что сказать.
— Хорошо, — наконец процедила свекровь. — Хочешь знать, на что я взяла кредит? На лечение. У меня проблемы со здоровьем.
— Какие проблемы? — Анна не отступала.
— Женские, — Зинаида Петровна отвела глаза. — Не при сыне же обсуждать.
Анна почувствовала фальшь, но не стала давить. Если свекровь лжёт, рано или поздно она запутается в собственной лжи.
— Хорошо, — сказала она. — Принесите медицинские документы, и мы поможем с выплатой кредита.
Зинаида Петровна побагровела.
— Я не обязана перед вами отчитываться! Это унизительно!
— Зинаида Петровна, — Анна старалась сохранять спокойствие, — вы просите у нас деньги. Значительную сумму. Мы имеем право знать, на что они пойдут.
— Витя! — свекровь повернулась к сыну. — Скажи ей!
Виктор молчал, опустив глаза. Это молчание говорило больше любых слов — он был на стороне жены.
— Вот как, — Зинаида Петровна поднялась. — Ну что ж. Раз родной сын мне не верит, то и разговаривать не о чем.
Она направилась к выходу, но у двери остановилась.
— Кстати, Витя, ты забыл, что я дала тебе деньги на первый взнос за эту квартиру? Двести тысяч, между прочим. Так что это не я вам должна, а вы — мне.
И она ушла, громко хлопнув дверью.
Анна и Виктор сидели молча. Наконец Анна спросила:
— Это правда? Насчёт первого взноса?
Виктор потёр лоб.
— Да. Но она тогда сказала, что это подарок. Никогда не говорила, что надо вернуть.
— Ясно, — Анна вздохнула. — Теперь у нас долг в двести тысяч. Плюс триста, которые она хочет на кредит. Итого полмиллиона.
— Мы не можем просто… отказать ей? — неуверенно спросил Виктор.
— Можем, — Анна взяла его за руку. — Но сначала давай всё-таки выясним, что происходит.
На следующий день Анна решила заехать к свекрови. Без предупреждения. Это было рискованно, но она чувствовала, что иначе правды не добиться.
Зинаида Петровна открыла не сразу. Когда дверь наконец распахнулась, Анна увидела перед собой женщину в домашнем халате и с бигуди в волосах.
— Ты? — свекровь даже не пыталась скрыть неприязнь. — Чего тебе?
— Поговорить, — Анна постаралась улыбнуться. — Можно войти?
Зинаида Петровна неохотно отступила, пропуская невестку в квартиру. Анна прошла в гостиную, отметив про себя, что у свекрови действительно был сделан ремонт — новые обои, новый ламинат. Но на триста тысяч? Сомнительно.
— Я пришла извиниться, — начала Анна, садясь на диван. — Мы с Виктором обсудили всё и решили, что поможем вам с кредитом.
Лицо свекрови просветлело.
— Правда? — она даже помолодела от этой новости. — А как же документы? Ты же требовала…
— Забудьте, — Анна махнула рукой. — Мы вам верим.
Зинаида Петровна расплылась в улыбке.
— Я знала, что вы одумаетесь. Всё-таки кровь — не вода.
— Да, — Анна кивнула. — Кстати, вы сказали, что крышу ремонтировали. Проблемы решились?
— А? — свекровь на секунду растерялась. — Да, конечно. Всё в порядке теперь.
— А с зубами что было?
— С зубами? — Зинаида Петровна запнулась. — Ну… пришлось несколько удалить. И поставить коронки.
— Понятно, — Анна сделала вид, что верит. — А третий кредит? Вы сказали — непредвиденные расходы?
— Да, разные мелочи, — свекровь отвела глаза. — То одно, то другое…
— Например?
— Анна, ты что, допрашиваешь меня? — Зинаида Петровна снова начала заводиться. — Ты же сказала, что верите мне!
— Верим, — Анна кивнула. — Просто интересно. Всё-таки не каждый день берёшь кредит на триста тысяч.
Свекровь встала и начала нервно ходить по комнате.
— Вот что, — сказала она наконец. — Я не обязана перед тобой отчитываться. Вы решили помочь — помогайте. Не решили — не надо. Только не надо этих… расследований.
Анна тоже поднялась.
— Хорошо, Зинаида Петровна. Мы будем помогать. Но сначала я всё-таки хочу увидеть документы по кредитам. Оригиналы. Чтобы понимать, сколько и когда нужно платить.
— Я могу сама сказать, сколько и когда, — отрезала свекровь.
— Не сомневаюсь, — Анна улыбнулась. — Но я люблю порядок. В этом мы с вами похожи, правда?
Зинаида Петровна недоверчиво посмотрела на невестку, но спорить не стала.
— Хорошо, — сказала она неохотно. — Я принесу документы. Завтра.
— Отлично, — Анна направилась к выходу. — Тогда до завтра.
Уже на пороге она обернулась.
— Кстати, я давно хотела спросить. Это что за ключи? — она указала на брелок, висевший на крючке у двери. — От новой машины?
— Что? — свекровь нахмурилась. — Нет, это… от шкафчика в бассейне. Я хожу в бассейн. Для здоровья.
— Понятно, — Анна улыбнулась. — До завтра.
Выйдя из подъезда, она набрала номер Виктора.
— Ну что? — спросил он.
— Я почти уверена, что никаких кредитов нет, — сказала Анна. — Но завтра узнаем наверняка. Она принесёт документы.
— Ты думаешь, она просто… выдумала всё это?
— Не знаю, — честно ответила Анна. — Но я видела у неё в квартире ключи с брелоком автосалона. Новым.
Вечером того же дня они с Виктором решили прогуляться. Путь их «случайно» пролегал мимо дома Зинаиды Петровны. На парковке они увидели новенький белый «Фольксваген Поло».
— Мама никогда не водила машину, — медленно произнёс Виктор.
— А теперь, видимо, научилась, — Анна пожала плечами.
Они молча продолжили прогулку. Виктор был непривычно задумчив и мрачен.
На следующий день Зинаида Петровна не пришла. И не позвонила. Вечером Виктор сам набрал её номер.
— Мам, ты обещала принести документы по кредитам, — сказал он без предисловий.
— Ах, это, — голос свекрови звучал необычно беззаботно. — Знаешь, я передумала. Справлюсь сама. Не хочу быть обузой.
— Мам, — Виктор говорил спокойно, но Анна видела, как побелели костяшки его пальцев, сжимавших телефон, — мы видели твою новую машину.
Наступила долгая пауза.
— И что? — наконец спросила Зинаида Петровна. — Я не имею права купить себе машину?
— Имеешь, — согласился Виктор. — Но тогда зачем просить у нас деньги на погашение несуществующих кредитов?
— Они существуют! — голос свекрови взлетел до фальцета. — Просто… я взяла кредит на машину. Ну и что? Я всю жизнь мечтала научиться водить!
— В шестьдесят пять лет?
— Да хоть в семьдесят пять! — отрезала Зинаида Петровна. — Это моё дело! И если сын не хочет помочь матери осуществить мечту — что ж, значит, я плохо его воспитала!
И она бросила трубку.
Виктор медленно положил телефон на стол и посмотрел на Анну.
— Что будем делать? — спросил он.
Анна подошла и обняла его.
— Ничего, — сказала она. — Это её выбор. Мы предлагали помощь, но не на таких условиях.
— Она не простит, — Виктор покачал головой. — Ты не знаешь мою мать. Она умеет ждать и мстить.
— Знаю, — Анна вздохнула. — Но мы не можем позволить ей манипулировать нами. Иначе это никогда не кончится.
Неделю от Зинаиды Петровны не было вестей. Потом ещё неделю. А потом она позвонила, но не им, а матери Анны.
— Ваша дочь разрушила мою семью, — заявила она без предисловий. — Настроила сына против родной матери.
Мать Анны, женщина рассудительная и спокойная, выслушала тираду и только спросила:
— А в чём, собственно, дело, Зинаида Петровна?
Свекровь выложила свою версию: Анна обманом выманила у неё деньги на первый взнос за квартиру, а теперь не хочет возвращать, хотя получила повышение.
— Ясно, — сказала мать Анны. — Я перезвоню вам.
Вечером Анна и Виктор сидели на кухне с родителями Анны. Выслушав их версию, отец Анны — бывший военный, привыкший решать проблемы прямо — сказал:
— Так, хватит этих игр. Завтра едем все вместе к вашей матери, Виктор. И ставим точку.
На следующий день, когда Зинаида Петровна открыла дверь и увидела на пороге не только сына с невесткой, но и родителей Анны, её лицо вытянулось.
— Что это за делегация? — она попыталась сохранить высокомерный тон, но в голосе прозвучала неуверенность.
— Поговорить приехали, — отец Анны был краток. — Пригласите в дом или на пороге будем стоять?
В гостиной Зинаиды Петровны воцарилось напряжённое молчание. Наконец отец Анны достал из папки лист бумаги.
— Зинаида Петровна, ваш сын и моя дочь дали мне доверенность на решение финансового вопроса. Вот расписка, написанная вашей рукой, о том, что вы дарите деньги на первоначальный взнос за квартиру. Я юрист, и могу вас заверить — это безвозвратный дар, а не заём.
Зинаида Петровна побледнела.
— Откуда у вас…
— От Виктора, естественно. Он не выбрасывает документы, в этом он весь в вас. Теперь о кредитах. Мы проверили — на ваше имя зарегистрирован автокредит на сумму триста тысяч рублей, полученный два месяца назад. Других кредитов нет.
— Вы не имели права! — голос Зинаиды Петровны дрогнул.
— Не имели. Но и вы не имели права лгать. Вы купили машину и решили, что молодая семья должна оплачивать вашу прихоть. Это нечестно и некрасиво.
Зинаида Петровна затравленно оглядела присутствующих и остановила взгляд на сыне.
— Витя, ты позволяешь им так со мной разговаривать?
Виктор, бледный, но решительный, посмотрел матери прямо в глаза.
— Да, мама. Потому что они говорят правду. Ты солгала нам. Хотела использовать повышение Анны в своих целях. Это нечестно.
— Я тебя вырастила! — в глазах Зинаиды Петровны блеснули слёзы.
— И я благодарен. Но это не значит, что теперь ты можешь требовать от нас всё, что захочешь. Мы готовы помогать тебе, если тебе будет нужна реальная помощь. Но не так.
Зинаида Петровна вдруг обмякла и села в кресло.
— Уходите, — сказала она тихо. — Все уходите.
— Нет, — Виктор покачал головой. — Мы не уйдём просто так. Мама, ты должна понять — у нас своя жизнь. Мы с Анной хотим ребёнка. Нам нужны деньги на лечение, ремонт, будущее. Я люблю тебя, ты моя мать. Но я не позволю тебе манипулировать нами.
Зинаида Петровна молчала, глядя в одну точку.
— Вот наше предложение, — сказал отец Анны. — Вы продаёте машину, гасите кредит. Или выплачиваете его сами. Это ваш выбор и ваша ответственность. А Виктор и Анна, если у них будет возможность, будут помогать вам с лекарствами, продуктами, оплатой коммунальных услуг. Но без манипуляций и лжи.
— Уходите, — повторила Зинаида Петровна.
Они ушли. Через неделю Зинаида Петровна продала машину — в том же автосалоне, со значительной потерей. Кредит был закрыт. А ещё через месяц она позвонила Виктору и сказала:
— Приезжайте на ужин. Только вы, без группы поддержки.
За ужином, который прошёл в напряжённом молчании, Зинаида Петровна вдруг спросила:
— Так вы хотите ребёнка?
Анна и Виктор переглянулись.
— Да, — ответил Виктор. — Давно хотим.
— Что ж, — Зинаида Петровна поджала губы. — Значит, мне пора учиться быть бабушкой, а не банкиром.
Это не было извинением. Зинаида Петровна никогда не извинялась. Но это было признанием новых границ. И для начала этого было достаточно.
Через год, когда у Анны и Виктора родилась дочь, Зинаида Петровна стала приходить к ним раз в неделю — помогать с ребёнком. Она не изменилась полностью — по-прежнему была властной и любила контролировать. Но теперь у неё была новая цель — внучка. И она знала, что если переступит границы, то снова останется одна.
А Анна и Виктор? Они тоже многому научились. Виктор — стоять на своём, не предавая ни мать, ни жену. Анна — находить компромиссы, не жертвуя принципами. Кто знает, может быть, когда-нибудь между ними и Зинаидой Петровной установятся по-настоящему тёплые отношения. Или не установятся никогда. Но теперь хотя бы правила игры были честными и понятными для всех.
И когда через три года Анну снова повысили, и свекровь снова позвонила ей с радостной новостью об этом, Анна только рассмеялась и сказала:
— Да, Зинаида Петровна, меня повысили. И нет, мы не будем гасить ваш новый кредит. Но можем угостить вас ужином в хорошем ресторане, чтобы отпраздновать.
На этот раз Зинаида Петровна тоже рассмеялась.
