Лариса понимала — как только в дверь позвонят, начнется настоящая битва. Она слушала, как за дверью Артем объясняет Софии:
— Вот, Соня, эта квартирка и есть, понимаешь? В самом центре, две комнаты, потолки высокие, миллионов пять стоит, не меньше.
А София… Та самая София, которая за последние три года ни разу не поинтересовалась, жива ли их общая крестная, восхищенно ахала:
— Боже мой, какая удача, что мы вовремя спохватились!
Они говорили о тете Тане так, словно обсуждали найденный на дороге кошелек…
Незадолго до этого…
Тетя Таня ушла во сне. Тихо и спокойно. Как прожила последние пять лет, стараясь никого не потревожить. Лариса проснулась в половине седьмого утра от необычной тишины. Всегда, всегда она просыпалась от тетиного тяжелого дыхания, от постанывания во сне, а тут… тишина.
— Тетя Таня? — позвала она, входя в комнату. — Тетя Таня, вам чаю принести?
Но тети уже не было. Лежала маленькая, совсем крошечная, с умиротворенным лицом и сложенными на груди руками. Как будто просто заснула и решила больше не просыпаться.
Лариса села на край кровати, взяла остывшую руку и заплакала. Не от горя, от какого-то странного облегчения. Пять лет она каждую ночь просыпалась от страха, что утром тетя не проснется. И вот это случилось, и оказалось… Не так страшно. Спокойно.
— Ну что, тетя Таня, — прошептала она, поглаживая морщинистую руку, — отмучились мы с вами. Я все сделала, как обещала. А теперь… Что дальше будет?
Дальше оказались врачи, полиция, похоронное бюро, куча бумаг и формальностей. А еще попытки найти родственников.
— Вы же не единственная наследница? — уточнил участковый, заполняя протокол. — Родственники есть?
— Есть, — кивнула Лариса. — Племянник и крестница. Сейчас буду искать их телефоны.
Искала долго. В тетиной записной книжке номера были старые, некоторые вообще не отвечали. Артема нашла через справочную службу — он работал в какой-то строительной фирме менеджером.
— Алло? — голос сонный, недовольный. — Морозов слушает… Ну, говорите уже!
— Артем… Это Лариса. Я живу с вашей тетей Татьяной Семеновной… Вернее, жила. Она… Ее не стало позавчера.
Пауза. Долгая-долгая пауза.
— Какая Татьяна Семеновна? — растерянно спросил Артем.
— Ваша тетя, — терпеливо повторила Лариса. — Татьяна Семеновна Смирнова. Ваша тетя по материнской линии.
— А, тетя Таня… — голос прояснился. — Ну… соболезную. А ты кто такая, извини?
— Я та, которая пять лет не спала по ночам, — хотелось сказать Ларисе. Но она сдержалась.
— Я Лариса. Ухаживала за вашей тетей последние годы. Проводы в воскресенье, если хотите прийти…
— Ну… — Артем явно соображал, стоит ли тратить выходной день. — А где?
— На Введенском. В одиннадцать утра.
— Понятно. Ну… постараюсь прийти. А что с квартирой-то будет? Завещание тетка оставила?
Вот оно. Главный вопрос.
— Оставила.
— И что там? — голос сразу стал внимательным.
— Приезжайте на проводы, там и поговорим, — сказала Лариса и положила трубку.
***
Пришло человек пятнадцать. Соседи, знакомые из поликлиники, где работала Лариса, подруга тети Нина Сергеевна. И Артем, высокий, спортивного вида мужчина в дорогом пальто, с золотыми часами на запястье. Он стоял с подобающе скорбным лицом, но Лариса видела, как его взгляд то и дело перебегает на других людей, оценивает, прикидывает, кто есть кто.
На поминках Артем сидел за столом, ел Ларисины пироги и внимательно осматривал квартиру.
Лариса достала из комода папку с документами, вытащила нотариально заверенную бумагу и протянула Артему.
Тот пробежал глазами по строчкам. Лицо у него вытянулось.
— Как это… все тебе? — переспросил он. — А мы что? Никогда не поверю, что тетя о нас забыла! Мы же родственники!
— Родственники, — согласилась Лариса. — А где вы были, когда тете нужна была помощь?
— При чем тут это? — Артем вскочил со стула, начал нервно ходить по комнате. — Мы же не знали, что она так плохо себя чувствует! Надо было сообщить, попросить о помощи!
— Сообщала. Полгода назад звонила вам, просила денег на лекарства. Помните, что ответили?
Артем покраснел.
— Ну… у меня тогда… ситуация была сложная… Кредиты, понимаешь… Жена ребенка ждала… — он запнулся, потом выпрямился. — Но это не значит, что я отказываюсь от наследства! Я племянник, кровный родственник! И еще София есть, крестница. Мы будем оспаривать завещание!
— Оспаривайте, — устало сказала Лариса. — Это ваше право.
— Вот именно! — Артем натянул пальто. — Это наше право! И мы им воспользуемся!
***
У нотариуса Лариса узнала подробности завещания. Квартира переходила к ней полностью, плюс небольшая сумма на сберкнижке — двести тысяч рублей. Подруге тети доставалась дача в Подмосковье.
— Завещание составлено правильно, — объяснил нотариус, пожилой интеллигентный мужчина в очках. — Татьяна Семеновна была в здравом уме, свидетели есть. Но родственники могут попытаться оспорить через суд.
— А у них есть шансы?
— Минимальные. Нужно доказать либо недееспособность завещательницы, либо принуждение с вашей стороны. У вас есть документы о совместном проживании?
— Есть. И справки о том, что я тратила свои деньги на ее лечение.
— Тогда не волнуйтесь. Правда на вашей стороне.
Но Лариса волновалась. Она знала Артема всего несколько часов, но уже понимала — он не из тех, кто легко сдается.
***
София позвонила, когда Лариса добралась домой после нотариуса.
— Ларочка, дорогая, здравствуйте! Я София, крестница Татьяны Семеновны, — голос был сладкий, как патока. — Какое горе, какая утрата! Артем мне все рассказал про нашу дорогую тетю Танечку!
— Нашу дорогую тетю Танечку, — мысленно передразнила Лариса.
София не звонила тете года два, а теперь вот «дорогая Танечка».
— Надеюсь, все прошло достойно… Я не смогла приехать на проводы, — продолжала София, — У меня тут… обстоятельства были. Но я обязательно приеду! На девятый день! Нужно же правильно помянуть дорогую крестную…
— Конечно, — сухо сказала Лариса.
— А вот Артем… Ну, рассказал про завещание… — София понизила голос, как будто собиралась сообщить государственную тайну. — Это какая-то ошибка, наверное? Тетя не могла все тебе оставить! Мы же с ней были как родные! Она мне всегда говорила: «Сонечка, ты у меня как дочка!»
Лариса молчала. Когда собеседница быстро перешла на «ты», даже не удивилась. Они ни разу не виделись, но вряд ли София посчитала ее чем-то большим, чем прислугой.
— И потом, — София набирала обороты, — Тетя была больна, могла не понимать, что подписывает! А ты… Ну ты же понимаешь, что нечестно все себе забирать? Давай мы по-хорошему договоримся, по-семейному!
— О чем договоримся?
— Ну как о чем? Квартиру поделим между наследниками! Я готова на треть согласиться, хотя по справедливости мне половина полагается!
— София, а вы читали завещание?
— При чем тут завещание? — возмутилась София. — Больная женщина, под влиянием… Ты же сама понимаешь, что такие бумажки в суде не котируются!
— Посмотрим, — спокойно ответила Лариса и положила трубку.
***
Лариса готовила ужин — гречку с сосиской, дешево и сердито. Деньги заканчивались, а зарплату дадут только через неделю.
Голоса за дверью она услышала случайно, когда вышла в прихожую за телефоном. Разговор шел о квартире и о тете. Она сразу догадалась, кто были визитеры, и внутренне приготовилась. Но звонок в дверь все равно прозвучал неожиданно.
На пороге стояли Артем и незнакомая женщина. Блондинка лет сорока пяти, в дорогой шубе, ярко накрашенная, с хищным взглядом.
— Знакомься, это София, — сказал Артем, проталкиваясь в прихожую. — София, это та самая Лариса.
София окинула Ларису взглядом с ног до головы — домашний халат, стоптанные тапочки, усталое лицо без косметики.
— Ну здравствуй, — сказала она покровительственным тоном. — Значит, ты и есть… Как это… сиделка?
— Я не сиделка, — ответила Лариса. — Я жила с тетей как с родным человеком.
— Ага, жила… — София прошла в комнату, не снимая шубы. — И неплохо устроилась! Прямо в центре Москвы бесплатную квартиру получила!
— Бесплатную? — усмехнулась Лариса. — Пять лет жизни — это бесплатно?
— Да ладно тебе! — махнул рукой Артем. — Все мы знаем, какая это «жизнь». Еду готовить, таблетки давать — разве это работа?
Лариса почувствовала, как внутри закипает злость.
— Не работа, говорите? — переспросила она медленно. — Артем, а вы хоть представляете, что это такое? Когда человек задыхается по ночам, и ты вызываешь скорую? Когда он не может дойти до туалета, и ты…
Она запнулась.
— Впрочем, зачем я вам объясняю? Вы же не хотите понять!
— Не хочу понять?! — возмутился Артем. — Да я прекрасно понимаю! Ты воспользовалась беспомощностью больной женщины!
— И заставила ее переписать на тебя квартиру! — подхватила София. — Я такие истории сто раз слышала! Приходит чужой человек, втирается в доверие…
— Втирается в доверие? — Лариса почувствовала, как у нее трясутся руки. — А где вы были, когда тетя каждую ночь звала меня, потому что ей было страшно? Где вы были, когда я тратила половину зарплаты на ее лекарства?
— Мы не обязаны были! — выкрикнула София. — У каждого своя жизнь! Я воспитывала дочь! У меня работа, и вообще… свои проблемы!
— А у меня проблем не было? — Лариса встала во весь рост. — У меня не было своей жизни? Я все это время не ходила в кино, не встречалась с друзьями. Потому что боялась… Боялась оставить тетю одну!
— Ну и зря боялась! — отрезал Артем. — Надо было в больницу сдать и жить спокойно!
— Сдать в больницу? — Лариса посмотрела на него с ужасом. — Вы о своей тете говорите «сдать»?
— А что, по-твоему, должен был делать? — Артем нервно расстегивал и застегивал молнию на куртке. — Бросить работу, семью и переехать к больной старушке?
— Помочь хотя бы! Денег дать на лекарства, навещать иногда!
— Навещать? — усмехнулся Артем. — Да она меня и не узнавала толком! Память совсем плохая стала!
— Врете! — вспыхнула Лариса. — Память у нее была отличная! До последнего дня всех помнила. Даже соседских детей по именам!
— Ладно, хватит спорить, — вмешалась София. — Мы пришли не ссориться, а договариваться. Как цивилизованные люди.
— О чем договариваться?
— Как поделить наследство, — спокойно сказала София. — Мы готовы с тобой поделиться. Треть квартиры получишь, и будем считать, что за уход заплачено.
Лариса уставилась на нее.
— Треть? Вы серьезно? Это, по-вашему, справедливое предложение?
Артем кивнул:
— Это справедливо. Мы кровные родственники, имеем права. А ты… получишь компенсацию за услуги.
— За услуги? — Лариса медленно подошла к двери и распахнула ее. — Убирайтесь отсюда! Немедленно!
София попыталась улыбнуться.
— Ну, что ты… Давай спокойно обсудим…
— Убирайтесь! — закричала Лариса. — Вон из моего дома!
— Еще посмотрим, чей это дом, — процедила София, проходя мимо. — Еще посмотрим, милочка.
***
Повестка пришла с курьером. Артем Валерьевич Морозов и София Петровна Кольцова подавали иск о признании завещания недействительным.
Лариса надолго задумалась, держа в руках бумагу. Значит, они действительно решились. Что ж, теперь нужен юрист.
***
Павел Анатольевич Серов, пятидесятилетний адвокат с усталыми глазами, выслушал Ларису внимательно.
— Дело ваше выигрышное, но не простое, — сказал он наконец. — Истцы будут пытаться доказать, что завещательница была недееспособна или действовала под принуждением.
— А что мне нужно делать?
— Собирать доказательства. Свидетельские показания соседей, врачей… Всех, кто знал о ваших отношениях с тетей. Документы о ваших расходах на ее содержание. Справки о ее психическом состоянии.
— А сколько это будет стоить?
Павел Анатольевич назвал сумму. Сто восемьдесят тысяч рублей.
— Это… Это почти все мои сбережения, — растерялась Лариса.
— Понимаю. Но без хорошей защиты можете потерять квартиру. А она сколько стоит?
— Миллионов пять-шесть.
— Вот и считайте, стоит ли рисковать.
Лариса достала из сумки всю наличность — тридцать тысяч рублей.
— Это задаток. Остальное принесу завтра.
***
Валентина Ивановна, соседка с третьего этажа, встретила Ларису возле почтового ящика.
— Лариса, дочка, — забеспокоилась она, — у тебя там что, неприятности? Вчера приходили какие-то люди, про тебя расспрашивали.
— Что расспрашивали?
— Да всякое… Говорят, ты тетю Таню плохо кормила, лекарства не покупала. Один мужик, здоровый такой, в дорогой куртке… Так он все выспрашивал… Ну, знаешь… не кричали ли на нее… не обижали ли. Говорил, что какие-то свидетели есть, представляешь? — Валентина Ивановна возмутилась. — А я ему говорю: «Мужчина, да вы что? Лариса — святой человек! За больной женщиной ухаживала, как за родной матерью!»
— И что он?
— А он все свое гнет: «А деньги у нее не просила? А завещание не заставляла переписывать?» Я ему так и сказала: «Молодой человек, а где вы сами были все эти годы? Я этажом ниже живу, все видела и слышала! Лариса каждую ночь вставала, когда Таня звала. А вы… Вы хоть раз появились?»
— Спасибо вам, Валентина Ивановна.
— Да не за что, дочка. Правда дороже денег. А этот… Артем он вроде? Говорил, что племянник. Так вот, племянничек дорогой, за пять лет три раза приходил! И то каждый раз что-то просил, то денег, то еще чего.
