никитаЕвгения остановилась перед зеркалом, поправила отросшую челку и закрыла глаза. Глубокий вдох, выдох. Спокойствие, только спокойствие. Она повторяла эти слова, как мантру, уже второй месяц, и пока это не особо помогало.
— Мам, ты скоро? — из комнаты донёсся тонкий голосок Кирилла. — Я уже собрался.
— Иду, малыш, — Евгения ещё раз посмотрела на себя в зеркало, уловила тень усталости в глазах и вышла из ванной.
Шестилетний Кирилл сидел на краю дивана. Его небольшой рюкзачок с фигуркой космонавта стоял рядом, а сам мальчик болтал ногами, не доставая до пола. В руках он держал конструктор — подарок отца с прошлой встречи.
— К папе так хочется, что аж места себе не находишь? — усмехнулась Евгения, стараясь, чтобы голос звучал легко и непринуждённо.
— Папа обещал сводить меня в планетарий. Там про Марс будут рассказывать! — мальчик оживился, глаза его заблестели. — Он говорит, что сейчас Марс ближе всего к Земле за последние… Эм… За много лет!
— Папа у нас знаток астрономии? — не удержалась от колкости Евгения, но тут же осеклась, заметив, как изменилось выражение лица сына.
— Папа много чего знает, — серьёзно ответил Кирилл.
Евгения мысленно отругала себя. Она обещала и себе, и сыну, и даже бывшему мужу не втягивать ребёнка в их конфликт. Вышло нелепо.
— Конечно, знает, — она присела рядом с сыном и обняла его за плечи. — Я просто пошутила. Планетарий — это здорово.
Раздался звонок в дверь. Евгения посмотрела на часы — ровно двенадцать. Андрей всегда был пунктуален, эту черту его характера не изменил даже развод.
— Это папа! — Кирилл вскочил с дивана и побежал к двери.
Евгения медленно поднялась и пошла следом. Слушая, как сын возится с замком, она мысленно готовилась к встрече с бывшим мужем. Каждый раз это было испытание.
— Привет, космонавт! — раздался из коридора знакомый голос. — Готов к полёту на Марс?
— Готов! — радостно закричал Кирилл. — Я даже взял свой телескоп, который ты мне подарил!
Евгения вышла в коридор. Андрей стоял, держа сына на руках. Высокий, подтянутый, в модной куртке и с новой стрижкой. Он выглядел прекрасно, что неизменно раздражало Евгению. После их расставания она чувствовала себя выжатой, а Андрей, казалось, расцвёл.
— Привет, — сухо кивнула она.
— Здравствуй, — Андрей аккуратно поставил Кирилла на пол и посмотрел на бывшую жену. — Как дела?
— Нормально, — Евгения скрестила руки на груди.
— Пап, а я новый уровень в той игре прошёл! — Кирилл дёрнул отца за рукав.
— Молодец! Расскажешь мне по дороге, — Андрей улыбнулся сыну. — Давай, собирайся.
Кирилл побежал в комнату за рюкзаком, а Евгения и Андрей остались стоять в неловком молчании.
— Надеюсь, ты вернёшь его вовремя, — наконец произнесла Евгения. — В прошлый раз вы опоздали на полтора часа.
— Мы попали в пробку, я же объяснял, — в голосе Андрея проскользнуло раздражение. — И я звонил, предупреждал.
— За пять минут до того, как должен был привезти его. Очень заботливо.
Андрей вздохнул:
— Женя, давай не будем начинать. Сейчас выходные, я хочу провести время с сыном без всего этого, — он обвёл рукой пространство между ними, словно указывая на невидимую стену напряжения.
Евгения хотела ответить, но в этот момент вернулся Кирилл с рюкзаком.
— Я готов!
— Отлично, — Андрей присел перед сыном, поправил воротник его куртки. — В воскресенье вечером привезу его домой, как договаривались.
— В шесть, не позже, — напомнила Евгения.
— В шесть, — кивнул Андрей. Он посмотрел на сына. — Попрощайся с мамой.
Кирилл обнял Евгению. Она крепко прижала его к себе, вдохнула запах детского шампуня.
— Пока, мам. Не скучай, — сказал мальчик.
— И ты не скучай, малыш. Слушайся папу, — она с трудом разжала объятия.
Уже в дверях Андрей обернулся:
— Кстати, мы с мамой говорили на днях.
— С моей мамой? — удивилась Евгения.
— Да. Она звонила узнать, как дела у Кирилла, — Андрей говорил как бы между прочим, но Евгения сразу почувствовала подвох. — Мы хорошо поговорили.
— О чём? — напряжённо спросила она.
Андрей бросил быстрый взгляд на сына:
— Потом обсудим. Пойдём, космонавт!
Дверь закрылась, и Евгения осталась одна. Странный разговор с Андреем не давал покоя. Зачем её мать звонила бывшему зятю? И о чём они говорили?
Она набрала номер матери. Гудки шли долго, и Евгения уже собиралась сбросить вызов, когда на другом конце раздался знакомый голос:
— Да, Женечка?
— Мам, ты звонила Андрею? — без предисловий спросила Евгения.
— И тебе здравствуй, дочка, — в голосе Нины Павловны слышалась усмешка. — Да, звонила. А что такого?
— Зачем? — Евгения начинала закипать.
— Хотела узнать, как мой внук. Имею право, между прочим.
— У меня можно было спросить.
— Я у тебя спрашивала. Ты всё время говоришь: «Нормально, мама, всё хорошо, мама». А я хотела узнать подробнее.
Евгения прошла на кухню и села за стол. Отсутствие сына сразу делало квартиру пустой и неуютной.
— И что же такого подробного рассказал тебе Андрей?
— Ну, например, что Кирилл плохо спит, когда приезжает к нему. Говорит, что скучает по дому, — Нина Павловна сделала паузу. — А ещё Андрей рассказал, что твоя работа отнимает у тебя много времени, и ты часто оставляешь Кирилла с соседкой.
— Мам, я работаю, чтобы обеспечить сына, — возмутилась Евгения. — Я не могу сидеть дома, как раньше, когда мы были женаты. Алименты, которые платит Андрей, не покрывают и половины наших расходов.
— Вот об этом я и говорю, Женя, — голос матери стал серьёзнее. — Андрей предложил разумную вещь, и я с ним согласна.
— Какую ещё вещь? — сердце Евгении тревожно сжалось.
— Он считает, что Кириллу будет лучше жить с ним. У него гибкий график, своя квартира в хорошем районе, рядом с хорошей школой. И он проводит с сыном больше времени, чем ты сейчас можешь себе позволить.
Евгения почувствовала, как земля уходит из-под ног. Вот о чём хотел сказать Андрей.
— Ты шутишь? — её голос задрожал. — Ты же не серьёзно сейчас, да?
— Вполне серьёзно, Женечка. Я думаю о благе Кирилла, — Нина Павловна говорила так, словно обсуждала меню на ужин, а не судьбу внука и дочери. — Андрей очень изменился за этот год. Он повзрослел, стал ответственнее.
— А я, значит, не думаю о благе сына? — Евгения с трудом сдерживала слёзы. — Ты встаёшь на сторону человека, который ушёл от меня, оставив с маленьким ребёнком?
— Я встаю на сторону Кирилла, — отрезала Нина Павловна. — И не драматизируй, Женя. Андрей не предлагает отобрать у тебя сына. Ты сможешь видеться с ним так же, как сейчас видится Андрей.
— По выходным? — Евгения задохнулась от возмущения. — Ты предлагаешь мне видеть собственного сына два дня в неделю?
— Женя, послушай…
— Нет, это ты послушай! — Евгения уже не сдерживалась. — Ты моя мать. Моя! И ты должна поддерживать меня, а не сговариваться за моей спиной с человеком, который разбил мне сердце!
— Прекрати истерику, — холодно сказала Нина Павловна. — Ты ведёшь себя как ребёнок. Я поддерживаю тебя, но сейчас речь о Кирилле. Подумай о нём, а не о своих обидах.
Евгения молчала, пытаясь справиться с бурей эмоций. Она не могла поверить, что её собственная мать предала её.
— Мы поговорим об этом позже, — наконец сказала она. — Сейчас я не могу разговаривать.
— Конечно, дорогая. Остынь, подумай. И позвони мне, — в голосе матери слышалась уверенность, что она права. Это злило ещё больше.
Евгения сбросила вызов и уронила телефон на стол. В голове не укладывалось происходящее. Неужели Андрей решил отобрать у неё сына? И мать на его стороне?
Она прошла в комнату Кирилла и села на его кровать. На стене висели рисунки — космические корабли, планеты, звёзды. На полке стояли книги про космос — большинство подарены Андреем. Он всегда умел находить подход к сыну, это Евгения признавала. Но забрать ребёнка? Как он мог такое придумать?
Телефон завибрировал — пришло сообщение от матери: «Женя, не принимай близко к сердцу. Просто подумай о том, что будет лучше для Кирилла».
Евгения отложила телефон и закрыла лицо руками. Её жизнь рушилась во второй раз. И снова из-за Андрея.
В понедельник Евгения не могла сосредоточиться на работе. Мысли постоянно возвращались к разговору с матерью. За выходные она перебрала все возможные варианты, но так и не придумала, что делать. Кирилл был её жизнью, её смыслом. Она не могла отдать его.
— Женя, ты меня слушаешь? — голос начальницы вырвал её из раздумий.
— Да, конечно, Вера Николаевна, — Евгения выпрямилась в кресле и постаралась сосредоточиться.
— Я говорю, что отчёт нужно сдать до конца дня, — Вера Николаевна посмотрела на неё с подозрением. — У тебя всё в порядке? Ты сегодня какая-то рассеянная.
— Просто не выспалась, — соврала Евгения. — Всё будет готово вовремя, не беспокойтесь.
Начальница кивнула и вышла из кабинета. Евгения вздохнула с облегчением и вернулась к компьютеру. Надо было сосредоточиться на работе, но мысли снова уплывали.
Что, если Андрей прав? Что, если Кириллу действительно будет лучше с отцом? У Андрея стабильная работа, своя квартира, машина. Он действительно может проводить с сыном больше времени. А она… Евгения в последние месяцы часто задерживалась на работе, иногда брала дополнительные проекты, чтобы свести концы с концами. Кирилла приходилось оставлять с соседкой — пожилой, но ещё активной женщиной, которая с радостью соглашалась присмотреть за мальчиком.
Телефон завибрировал — пришло сообщение от Андрея: «Нам нужно поговорить. Можешь сегодня встретиться?»
Евгения напряглась. Значит, он не собирается тянуть с этим разговором. Что ж, чем скорее они всё прояснят, тем лучше.
«В 19:00 в кафе на Садовой», — ответила она и отложила телефон.
До конца рабочего дня Евгения каким-то чудом закончила отчёт и даже успела его сдать. Вера Николаевна осталась довольна, хотя и заметила, что Евгения могла бы поработать над некоторыми деталями лучше.
— Ты сегодня не в форме, — сказала начальница напоследок. — Надеюсь, завтра ты будешь в лучшем настроении.
В кафе Евгения пришла раньше назначенного времени. Ей хотелось собраться с мыслями перед разговором с Андреем. Она заказала чай и села у окна, наблюдая за прохожими на улице.
Андрей появился ровно в семь, как всегда пунктуальный. Он подошёл к столику, снял куртку и сел напротив. Евгения заметила, что он нервничает — постукивал пальцами по столу, избегал прямого взгляда.
— Как на работе? — спросил он, явно пытаясь начать разговор с нейтральной темы.
— Нормально, — отрезала Евгения. — Давай без светских бесед, Андрей. Я знаю, о чём ты хочешь поговорить.
Он вздохнул и посмотрел ей в глаза:
— Мама рассказала?
— Да. Очень мило с твоей стороны — обсуждать с моей матерью, как бы половчее отобрать у меня ребёнка.
— Я не собираюсь отбирать у тебя Кирилла, — Андрей покачал головой. — Я предлагаю, чтобы он жил со мной, потому что так будет лучше для него.
— Лучше для него быть с матерью, — Евгения стиснула кулаки под столом.
— Женя, будь объективна, — Андрей говорил тихо, но твёрдо. — Ты работаешь допоздна, часто оставляешь его с соседкой. У тебя съёмная квартира в не самом лучшем районе. В сентябре Кирилл пойдёт в школу, и тебе придётся ещё труднее.
— Я справлюсь, — упрямо сказала Евгения.
— Я знаю, что ты сильная. Но дело не в этом, — Андрей подался вперёд. — У меня свободный график, я работаю в основном из дома. Мой район ближе к хорошей школе. И я могу обеспечить Кириллу комфортную жизнь.
— А я, значит, не могу? — горько усмехнулась Евгения.
— Женя, пойми, — Андрей вздохнул. — Я не говорю, что ты плохая мать. Ты замечательная. Но сейчас объективно Кириллу будет лучше со мной.
— И моя мать с тобой согласна, — с горечью произнесла Евгения.
— Нина Павловна просто думает о внуке, — Андрей пожал плечами. — Она же не перестала тебя любить.
— Странно проявляет она свою любовь, — Евгения отвернулась к окну, чтобы скрыть навернувшиеся слёзы.
Андрей молчал, давая ей время. Наконец она повернулась к нему:
— Я не отдам Кирилла. Если потребуется, я буду бороться за него в суде.
— Женя, не надо суда, — Андрей устало потёр переносицу. — Это травма для всех, особенно для Кирилла. Давай решим всё мирно.
— Мирно? — Евгения горько усмехнулась. — Ты хочешь забрать у меня сына и предлагаешь решить это мирно?
— Я не хочу забрать его навсегда. Ты сможешь видеться с ним в любое время, забирать на выходные, на каникулы. Я никогда не буду препятствовать вашему общению.
— Великодушно, — съязвила Евгения.
Андрей вздохнул:
— Я понимаю, что тебе больно. Но давай думать о Кирилле, а не о своих обидах.
— Не смей говорить мне, как я должна думать о сыне, — Евгения почувствовала, как закипают слёзы. — Ты ушёл от нас, помнишь? Оставил меня одну с маленьким ребёнком. Я справилась, подняла его. А теперь, когда всё наладилось, ты возвращаешься и хочешь его забрать?
— Я ушёл от тебя, а не от сына, — тихо сказал Андрей. — И я всегда участвовал в его жизни, ты знаешь это.
Евгения не могла спорить — Андрей действительно был хорошим отцом. Он никогда не пропускал встречи с Кириллом, всегда помогал материально, интересовался его жизнью.
— Я не могу сейчас говорить об этом, — наконец сказала она. — Мне нужно подумать.
— Конечно, — Андрей кивнул. — Думай сколько нужно. Но, пожалуйста, постарайся быть объективной.
Евгения поднялась из-за стола:
— Я пойду. Кирилла нужно забрать от соседки.
Андрей тоже встал:
— Я могу подвезти вас.
— Не надо, — отрезала Евгения. — Мы сами доберёмся.
Она вышла из кафе, не оборачиваясь. На улице было прохладно, и Евгения поёжилась, застёгивая куртку. Мысли роились в голове, не давая покоя. Что, если Андрей прав? Что, если суд встанет на его сторону? Что, если даже собственная мать считает, что Кириллу лучше с отцом?
Евгения шла по вечернему городу и не замечала ни людей, ни машин, ни мигающих вывесок. Перед глазами стояло лицо сына — радостное, когда он видел отца, и грустное, когда она в очередной раз говорила, что задержится на работе.
— Мам, а почему бабушка не приходит? — спросил Кирилл за ужином.
Прошла неделя с разговора в кафе. Евгения избегала контактов с матерью, игнорируя её звонки и сообщения. Она всё ещё не могла простить предательства.
— Бабушка занята, малыш, — соврала Евгения, ставя перед сыном тарелку с макаронами. — У неё много дел.
— Она заболела? — встревожился мальчик.
— Нет, просто дела, — Евгения присела рядом с сыном. — Как в садике сегодня?
— Нормально, — Кирилл ковырял вилкой в тарелке без особого энтузиазма. — Мам, а когда мы поедем к папе?
Сердце Евгении сжалось. Кирилл скучал по отцу, это было очевидно. Они не виделись уже больше недели — Андрей был в командировке.
— В эти выходные, — ответила она. — Папа вернётся и заберёт тебя.
— Ура! — оживился мальчик. — Я покажу ему новый рисунок. Я нарисовал нас всех на Марсе!
— Всех — это кого? — спросила Евгения, уже догадываясь об ответе.
— Тебя, меня, папу и бабушку, — Кирилл улыбнулся. — Мы все в скафандрах, а вокруг красный песок. Круто, да?
— Очень круто, — Евгения погладила сына по голове.
После ужина, уложив Кирилла спать, она достала телефон и набрала номер матери. Пора было прекращать молчание.
— Женечка? — голос Нины Павловны звучал удивлённо и обрадованно. — Наконец-то! Я уже думала, ты не позвонишь.
— Здравствуй, мама, — Евгения старалась говорить спокойно. — Нам нужно поговорить.
— Конечно, дорогая. Я слушаю.
— Не по телефону. Можешь приехать завтра?
— Разумеется! — обрадовалась Нина Павловна. — Я приеду после обеда, хорошо?
— Хорошо, — Евгения помолчала. — Кирилл скучает по тебе.
— Я тоже по нему скучаю. И по тебе, Женечка.
Евгения ничего не ответила и закончила разговор. Она всё ещё была обижена на мать, но понимала, что нужно разрешить эту ситуацию — ради Кирилла.
На следующий день Нина Павловна приехала, как и обещала, после обеда. Кирилл был в восторге — бабушка привезла ему новую книгу про космос и набор для опытов.
— Мам, можно я пойду к Сашке показать книжку? — спросил Кирилл, когда первый восторг от подарков схлынул. Сашка был его другом, жившим в соседнем подъезде.
— Конечно, — кивнула Евгения. — Только недолго, хорошо?
Когда Кирилл ушёл, Евгения и Нина Павловна сели на кухне. Мать выглядела напряжённой, словно готовилась к трудному разговору.
— Чай будешь? — спросила Евгения, больше для того, чтобы заполнить неловкое молчание.
— Да, спасибо, — Нина Павловна кивнула. — Женя, я хочу извиниться. Я не должна была обсуждать это с Андреем без тебя.
Евгения поставила чайник и села напротив матери:
— Почему ты встала на его сторону?
— Я не на его стороне, — покачала головой Нина Павловна. — Я на стороне Кирилла. И твоей тоже.
— Моей? — горько усмехнулась Евгения. — Ты предлагаешь мне отдать сына бывшему мужу и говоришь, что это в моих интересах?
— Женя, посмотри на себя, — Нина Павловна вздохнула. — Ты измотана. Работаешь на износ, пытаешься всё успеть. Кирилл часто остаётся с соседкой. Это не жизнь ни для тебя, ни для него.
— Я справляюсь, — упрямо сказала Евгения.
— Конечно, справляешься. Ты сильная, — мать взяла её за руку. — Но зачем мучить себя и ребёнка, если есть другой вариант?
— Какой вариант? Отдать сына Андрею? — Евгения отдёрнула руку. — Нет, мама. Я не могу.
— Почему? — спросила Нина Павловна. — Только честно, Женя. Почему?
Евгения молчала, подбирая слова. Почему? Потому что Кирилл — её сын. Потому что она не может представить жизнь без него. Потому что…
— Потому что я не хочу, чтобы Андрей выиграл, — наконец произнесла она, удивляясь собственной честности. — Он ушёл от нас, а теперь хочет забрать моего сына. Как будто забирает последнее.
Нина Павловна внимательно посмотрела на дочь:
— То есть дело в твоей гордости?
— Нет, не только, — Евгения почувствовала, как краска заливает лицо. — Кирилл — мой сын. Я родила его, выносила, кормила грудью. Я не спала ночами, когда у него резались зубы. Я знаю каждую родинку на его теле, каждую привычку, каждый каприз. Я не могу просто взять и отдать его.
— Женя, — мягко сказала Нина Павловна, — никто не говорит, что ты должна забыть о сыне. Речь только о том, где ему будет лучше жить.
— А тебе не кажется, что ему лучше с матерью? — с вызовом спросила Евгения.
— С любящей и счастливой матерью — безусловно, — кивнула Нина Павловна. — Но сейчас ты не счастлива, Женя. Ты измотана, раздражена, постоянно на пределе. Кирилл это чувствует, поверь мне.
Евгения хотела возразить, но не смогла. Она действительно была на пределе последние месяцы. Работа, быт, постоянные проблемы с деньгами — всё это выматывало её, лишало сил и радости. А ведь Кирилл заслуживал счастливую мать, а не вечно уставшую и раздражённую женщину.
— Я не хочу видеть сына по выходным, — тихо сказала она.
— А ты пробовала поговорить с Андреем? — спросила Нина Павловна. — Не воевать, а действительно поговорить?
Евгения покачала головой:
— Мы только ругаемся.
— Потому что ты сразу ставишь стену, — заметила мать. — Попробуй выслушать его. Может, вы найдёте компромисс.
В этот момент в дверь позвонили — вернулся Кирилл. Евгения пошла открывать, размышляя над словами матери. Может, она действительно слишком упряма? Может, стоит хотя бы попытаться договориться?
— Я не понимаю, почему ты вдруг передумала, — Андрей смотрел на Евгению с подозрением. — Ещё неделю назад ты готова была идти в суд.
Они сидели в том же кафе, что и в прошлый раз. Кирилл остался с бабушкой, и у них была возможность поговорить спокойно.
— Я не передумала, — покачала головой Евгения. — Я всё ещё считаю, что Кириллу лучше со мной. Но… я готова тебя выслушать.
Андрей удивлённо поднял брови:
— Что ж, это прогресс.
— Не испытывай моё терпение, — предупредила Евгения. — Я серьёзно. Я хочу, чтобы мы поговорили как взрослые люди.
Андрей кивнул:
— Хорошо. Я предлагаю, чтобы Кирилл жил со мной. У меня хорошая квартира в районе с отличной школой. Я работаю из дома и могу проводить с ним больше времени, чем ты. Я могу обеспечить ему комфортную жизнь.
— А я в твоей схеме где? — спросила Евгения.
— Ты сможешь видеться с ним в любое время. Забирать на выходные, на каникулы. Я никогда не буду препятствовать вашему общению.
— Как великодушно, — не удержалась от сарказма Евгения.
— Женя, — Андрей вздохнул, — я не пытаюсь отобрать у тебя сына. Я просто хочу, чтобы ему было хорошо.
— А ты не думаешь, что ребёнку хорошо с матерью?
— Думаю, — кивнул Андрей. — Если мать счастлива и спокойна. А ты сейчас не такая.
Евгения хотела возразить, но промолчала. В словах Андрея была правда, как бы горько это ни звучало.
— Я могу предложить другой вариант, — наконец сказала она. — Кирилл остаётся со мной, но ты помогаешь больше. Не только деньгами, но и временем. Забираешь его из садика, когда я задерживаюсь на работе. Проводишь с ним больше времени в будни, а не только по выходным.
Андрей задумался:
— Это может сработать. Но проблема с районом и школой остаётся. Тебе придётся возить его через полгорода.
— Я могу переехать, — решительно сказала Евгения. — Найду квартиру ближе к твоему району.
— На какие деньги? — скептически спросил Андрей. — Аренда там вдвое дороже.
Евгения прикусила губу. Деньги были её ахиллесовой пятой.
— Я возьму дополнительную работу, — упрямо сказала она.
— И будешь видеть сына ещё реже? — покачал головой Андрей. — Женя, будь реалисткой.
Евгения молчала, понимая, что он прав. С её зарплатой она не потянет квартиру в хорошем районе, а брать дополнительную работу значит ещё меньше времени проводить с сыном.
— Есть ещё один вариант, — неожиданно сказал Андрей. — Мы можем жить вместе.
— Что? — Евгения даже не поняла сначала, что он имеет в виду.
— Не как пара, — быстро добавил Андрей. — Как соседи с общим ребёнком. У меня трёхкомнатная квартира. Одна комната тебе, одна мне, одна Кириллу. Мы сможем поровну делить заботу о нём.
— Ты с ума сошёл? — Евгения смотрела на бывшего мужа как на умалишённого. — Мы не сможем жить в одной квартире. Мы же убьём друг друга!
— Не обязательно, — пожал плечами Андрей. — Мы взрослые люди. И оба любим Кирилла. Ради него можно попробовать.
— Нет, это безумие, — Евгения покачала головой. — Я не могу жить с тобой под одной крышей.
— Почему? — Андрей внимательно посмотрел на неё. — Ты всё ещё злишься на меня за развод?
— А ты как думаешь? — огрызнулась Евгения. — Ты бросил меня с маленьким ребёнком.
— Я не бросал Кирилла, — возразил Андрей. — Я всегда был рядом с ним.
— Но не со мной, — тихо сказала Евгения.
Андрей вздохнул:
— Женя, наш брак был ошибкой. Мы оба это знаем. Мы поженились слишком рано, не разобравшись в своих чувствах. Потом родился Кирилл, и мы остались вместе ради него. Но это было неправильно.
— Значит, сейчас правильно жить вместе, но порознь? — усмехнулась Евгения.
— Сейчас правильно думать о сыне, а не о наших обидах, — твёрдо сказал Андрей. — Я предлагаю этот вариант, потому что считаю его оптимальным для Кирилла. Он будет с обоими родителями, в хорошем районе, рядом с хорошей школой. Мы сможем поровну делить заботу о нём, и ни один из нас не будет чувствовать себя обделённым.
Евгения молчала, обдумывая его слова. В предложении Андрея был смысл, как бы странно оно ни звучало. Кирилл действительно будет с обоими родителями. И ей не придётся разрываться между работой и сыном — Андрей сможет подстраховать, когда нужно.
— А что если ты встретишь кого-то? — вдруг спросила она. — Приведёшь в дом новую женщину?
— Никаких новых партнёров в доме, — решительно сказал Андрей. — Это должно быть главным правилом. Мы живём ради Кирилла, а свою личную жизнь устраиваем за пределами квартиры.
— И как долго ты собираешься так жить? — скептически спросила Евгения.
— Пока Кирилл не вырастет, — пожал плечами Андрей. — Или пока один из нас не захочет создать новую семью. Тогда будем решать по ситуации.
Евгения покачала головой:
— Это какой-то сумасшедший эксперимент.
— Но ради Кирилла стоит попробовать, разве нет? — Андрей смотрел на неё выжидающе.
— Я должна подумать, — наконец сказала Евгения. — Это серьёзное решение.
— Конечно, — кивнул Андрей. — Думай сколько нужно. Я никуда не тороплюсь.
Прошло два месяца с того разговора в кафе. Евгения стояла у окна своей новой комнаты и смотрела на улицу. Внизу, во дворе, Андрей учил Кирилла кататься на велосипеде. Мальчик то и дело падал, но упрямо поднимался и пробовал снова. Андрей терпеливо помогал ему, поддерживая за спину.
Решение переехать к бывшему мужу далось Евгении нелегко. Она долго сомневалась, взвешивала все за и против, советовалась с матерью. Нина Павловна неожиданно поддержала эту идею, сказав, что для Кирилла это действительно лучший вариант.
Первые недели совместного проживания были сложными. Они с Андреем постоянно сталкивались в коридоре, на кухне, в ванной. Возникали мелкие конфликты из-за бытовых мелочей. Но постепенно они притёрлись друг к другу, выработали негласные правила и график.
Кирилл был в восторге от новой жизни. Он перестал спрашивать, когда поедет к папе — папа теперь был рядом каждый день. И мама тоже была рядом. Для ребёнка это было идеальное решение.
Евгения перевелась в другой офис компании, ближе к новому дому. Теперь она тратила меньше времени на дорогу и могла раньше возвращаться к сыну. Если ей нужно было задержаться на работе, Андрей забирал Кирилла из садика и проводил с ним время до её прихода.
Жизнь постепенно налаживалась. Их странная семья-не-семья работала лучше, чем можно было ожидать. Конечно, были сложности. Иногда Евгения ловила себя на мысли, что скучает по своей независимости. Иногда они с Андреем ссорились из-за методов воспитания Кирилла или других вопросов. Но в целом этот эксперимент оказался удачным.
Евгения не знала, как долго продлится их совместная жизнь. Может быть, до школы Кирилла. Может быть, дольше. Возможно, однажды один из них встретит нового партнёра и захочет создать настоящую семью. Тогда придётся всё менять. Но сейчас это было не важно.
Важно было то, что Кирилл был счастлив. Он больше не разрывался между двумя домами, двумя жизнями. У него был дом, где жили и мама, и папа. Пусть не как муж и жена, но как два человека, любящие своего сына больше всего на свете.
Внизу Кирилл наконец проехал несколько метров без поддержки. Андрей радостно захлопал в ладоши, а мальчик, гордый своим достижением, помахал рукой. Евгения улыбнулась и помахала в ответ. Может быть, её мать была права. Может быть, иногда нужно переступить через свою гордость и обиды ради благополучия тех, кого любишь.
Она прошла на кухню и начала готовить ужин. Сегодня была её очередь, и она решила приготовить любимые котлеты Кирилла. Новая жизнь не была идеальной, но она работала. И это было главное.