О какой любви тут можно говорить, дедушка? – устало спросила Алла Борисовна. – Вы же все видели и слышали!
Хорошо еще, все произошло до свадьбы – разводиться не придется! И за этого человека я собиралась замуж! Да и Лизка тоже хороша!
— Лизку можно понять! – сказала баба Капа. — Она выгрызала зубами свое счастье и комфорт!
— Ну, что Поджеро? Не убегал больше? Привыкает потихоньку к моему пению? – поинтересовался одним утром Трофимыч, имея в виду бабы Капиного кота. — Где ты нашла его в прошлый раз?
— На чердаке – за балку забился, представляешь! Выходить не хотел – еле выманила! Сильно мы его тогда ошеломили. А все ты – со своим верхним «ре»!
— Да, — гордо согласился дед Сергей. — Это мы могём! Мне всегда говорили: от орЕ, так орЕ!
Старики шли к причалу встречать новых отдыхающих. Им оказалась пара с совершенно не общающимися между собой детьми: девочкой подросткового возраста и десятилетним забитым пареньком.
— Как думаешь, почему брат с сестрой промеж себя в контрах? – позже поинтересовался Трофимыч.
— А кто его знает! Может, обычная ревность? – предположила баба Капа. – Кого-то родители любят сильнее. Вот отсюда и контры!
— Но они же даже парой слов не перекинулись за все время – полный игнор! – настаивал сосед.
Все разъяснилось позже: пара оказалась женихом и невестой. Причем, оба были вдовцами: так получилось.
А их дети – детьми от первых браков.
Крепкий Николай Владимирович был военным в отставке. Алла Борисовна, тезка известной личности, преподавала в колледже французский.
Мужчины – папа и сын — разместились внизу. «Девчонки» — мама и дочь — заняли комнату наверху.
Отдыхающие отдыхали интенсивно: утром – зарядка в саду, потом – пробежка с детьми, пока мама готовила завтрак.
А потом – как обычно: пляж, экскурсии, шопинг и прогулки по вечерней набережной: глава будущей семьи предпочитал активный отдых.
— Ну, что – на этот раз обойдемся без гранд скандаль? – спросила Трофимыча подруга. – Вроде, у этих – все хорошо!
— Все хорошо не бывает, Капуленция! Поэтому не говори гоп! Сколько раз мы уже видели это самое хорошо! А потом – как с цепи срываются! Вот пусть доживут до конца срока!
Одним утром на пляж собрались только папа с сыном: Лизка приболела – у нее неожиданно поднялась температура — и встревоженная мама осталась вместе с дочерью.
Вскоре девочке стало получше, и она попросила поесть.
— Ну, как Лизавета? – поинтересовался на второй день болезни девочки Трофимыч.
— Да чего-то я не пойму! Болезнь какая-то странная: то температура, то падает до нормальных цифр!
Ведь она должна снижаться хотя бы до тридцать семи, а тут – тридцать шесть и два: как будто и не было ничего! А потом — снова подскок! И так весь день!
— Может, на нервенной почве такие свечки? – поинтересовался Трофимыч. — Это когда берет «нервенная дрожь»?
Это же событие – мама выходит второй раз замуж! Да еще за мужчину с «братиком»!
У них же сейчас – самый противный возраст: война мышей и лягушек!
— Да нет: она, вроде, к ним хорошо относится! – задумалась женщина. — Ничего такого я от Лизки не слышала!
— А хочешь убедиться, что дочура не против вашей свадьбы? – спросила Капитолина Дмитриевна.
— А как? – заинтересовалась жиличка.
— А у Капитолины везде камеры понатыканы! Вот сейчас мы и убедимся!
И старики запустили «интересное кино». Которое показало, что воспитанная девочка из хорошей семьи, все-таки, предпринимает кое-какие меры, чтобы счастливого события в жизни мамы не произошло.
Лиза регулярно что-то принимала: видимо это и вызывало неожиданные подскоки температуры.
При ближайшем рассмотрении это оказался обычный йод: несколько капель на полстакана воды. Позже оказалось, что это, действительно, вызывает подъем температуры и объясняет ее перепады.
И тут к просмотру подключилась мужская часть предполагаемой ячейки общества, вернувшаяся с пляжа.
После «интересного кина» все немного помолчали, а потом Трофимыч поинтересовался:
Это как же, …, вас прикажешь понимать? А что – так можно было? До восьми десятков дожил, а не в курсе!
И тут сверху спустилась доченька:
— Мне уже лучше, мамочка – я могу съесть немного бульона?
— А по …це получить ты не хочешь? – заорал потенциальный папа.
Ошеломленная мама упавшим голосом спросила:
— Лиза, но зачем? Девочка поняла, что ее обман раскрыт и церемониться не стала.
— Да потому что я ненавижу этого противного Вадика и его мерзкого папочку! – закричала внезапно выздоровевшая дочура. – И не хочу, чтобы ты выходила за него замуж!
— Ах, ты, …! – сходу подключился Николай Владимирович, просекший ситуацию. – А тебя никто не спрашивает, хочешь ты или не хочешь!
И как все продумала, … – комар носа не подточит! Я бы сроду до такого не додумался!
— Почему-то я не удивлена! – с презрением сказала девочка. – Было бы удивительно, если бы такой ту…пой солда…он, как Вы, до этого додумался!
— Откуда ты слов-то таких набралась, …? – не сдавался мамин жених. — Мама у тебя, вроде, нормальная – даже по-французски не ругается!
— Откуда надо! – огрызнулась Лизка. – А мама моя просто вам в рот смотрит: нашла в кого влюбиться!
— Поогрызайся и поори напоследок! – зловеще произнес Николай Владимирович. — Я из тебя дурь-то потом повыбиваю! По струночке у меня ходить будешь!
— Вы что это — сейчас мне угрожаете? – встрепенулась девочка. – Все слышали? Баба Капа, Трофимыч?
— Николай, ну правда! – неуверенно произнесла мама девочки. – Что это ты так разошелся? Ну, да: она виновата, но ты-то почему так реагируешь? Зачем так орать-то?
— Так он по-другому разговаривать просто не умеет, мамочка! – не унималась дочь. – Странно, что ты этого раньше не замечала!
— Слушай, за.ткни ее или я за себя не отвечаю! И это я, по-твоему, разошелся? – с негодованием поинтересовался мужчина. – Кое-кто хочет нашу жизнь пустить под откос, а я еще и виноват?
Тут баба Капа с Трофимычем благоразумно увели Лизку от гр.еха к себе.
— Вы слышали? Я лучше в детдом соглашусь, чем с этим чудо…вищем жить! — всхлипнула до этого держащаяся девочка. – Он и первую жену, наверное, затиранил! Как же мама этого не видит-то?
— Не отнимайте у тигрицы тигренка, а у женщины ее заблуждение! – философски изрек дед Серега. — Твоя мама думает, что встретила свою судьбу!
— Вот именно, дедушка – думает! А на самом деле это, вовсе, не судьба!
— А ты откуда знаешь, где чья судьба? – спросила баба Капа. – Может, ты сейчас рушишь счастье матери?
— Так вы же видели это счастье! Разве можно моей мамочке на пушечный выстрел к этому счастью приближаться? И еще этот довесок в придачу!
— Это ты про несчастного пацана, что ли? – спросил сосед.
-Ну, да! Просто замечательная семейка получается! И как, интересно, они представляют нашу совместную жизнь?
— Вот тут я с тобой полностью согласен! – одобрил Трофимыч. – Нельзя сочетать несочетаемое! Тут – шагом марш и запевай! Но мамочка-то куда смотрит?
— А она твердит, что он замечательный человек и у нас все получится! А как все должно получиться, если он – ту…пой? Я таких ту…х взрослых еще не встречала! И что теперь делать?
— А что ты тут поделаешь? Сиди и слушай – сейчас за тебя все порешают! – предложила Капитолина Дмитриевна.
А в кухне бушевали стр..асти.
— Увози эту … к твоим родакам. А то она мне зубных щеток в суп настрижет! – бушевал Николай Владимирович.
— Как это – увози? Насовсем, что ли? – удивилась Алла.
— А сама-то как думаешь? Она же у тебя – изворотливая …! – кричал мужчина.
— Не смей в таких выражениях отзываться о моей дочери! – не выдержала нападок мама.
— А в каких выражениях я должен о ней отзываться, если она заслуживает только это? Эта … должна быть наказана!
— Наверное, марш-бросок заставит в противогазе бежать, не иначе! – ляпнул подслушивающий за дверью Трофимыч.
— Поэтому пусть сидит до конца отдыха в своей комнате! – продолжил будущий отчим. — Нужно уметь отвечать за свои поступки!
— Коля, ты что? – искренне изумилась Алла Борисовна. – Мы же на море приехали!
— Наверное, тогда предложит сейчас ее утопить, как разумную альтернативу! – предположил дед Сергей. И на этот раз получил локтем в бок.
— И что ты тогда предлагаешь? Проглотить мне все это? А завтра она придумает что-нибудь похлеще, эта изобретательная …янь!
— Закрой свой пога..ный рот! – неожиданно тонко закричала интеллигентная француженка.
— Вот ты и показала свое истинное лицо! – удовлетворенно хмыкнул жених. — Теперь понятно, в кого уродилась твоя доченька! Хорошо, что это случилось до свадьбы!
— Фиг тебе, а не свадьба! – закричала высунувшаяся из бабы КАпиной комнаты Лизка.
— Ну и сидите обе этой ды.ре, а мы с Вадиком уезжаем! – выкрикнул Николай. Вадик, все время присутствующий при этой сцене, молчал, глядя в сторону.
— Почему это в ды.ре? – оскорбился вышедший к ним Трофимыч. – У нас, между прочим, курорт мирового класса!
— На вашем курорте только квас мирового класса! – зло ответил мужчина.
Вышедшая следом за другом баба Капа приосанилась и гордо посмотрела на соседа: — А ты говорил – пучит!
— Ну и вали на свой плац маршировать – там уже, наверное, заждались! – опять выкрикнула мама девочки.
А это уже был бунт на корабле: стерпеть такое «настоящий полковник» не смог. И не стал, а оскорбленно посоветовал:
— Ну и иди со своей п…умной доченькой и ее вывертами, знаешь, куда? Да, прямо туда!
— Алла, Вы в центре криминала! – ляпнул дед Сергей.
— Да не будет никакого криминала, дед! — презрительно протянул мужчина. — Буду я еще о них руки марать! Вадик – собирай вещи: мы уезжаем!
После чего вышел из комнаты.
Алла заплакала: не так она себе представляла эту генеральную репетицию семейной жизни. Совершенно забыв, что семейные драмы идут без репетиций.
Лизка поднялась к себе, а ее мама осталась со стариками на кухне.
Вскоре жених с сыном, не попрощавшись, ушли.
Все молчали, а потом Сергей Трофимыч в очередной раз ляпнул строчку из песни:
— О любви не говори – о ней все сказано…
— О какой любви тут можно говорить, дедушка? – устало спросила Алла Борисовна. – Вы же все видели и слышали!
Хорошо еще, все произошло до свадьбы – разводиться не придется! И за этого человека я собиралась замуж! Да и Лизка тоже хороша!
— Лизку можно понять! – сказала баба Капа. — Она выгрызала зубами свое счастье и комфорт! С таким отчимом покой ей мог только сниться!
— Я-то думала, что они уживутся! Она же до этого все время молчала! – сказала мама девочки.
— Жалеешь, что так вышло? – поинтересовался дед Сергей.
— Жалею! Но, почему-то, не очень сильно! Хорошо еще, что свадьбу не сыграли и квартиры не объединили в одну – разгребай потом эту лабуду! А это было у нас в планах: мы же уже и заявление подали!
— Ну, что – квасу за освобождение? – предложил Трофимыч.
— Да нет: я, пожалуй, пройдусь! – отказалась Алла. – Обдумаю, как быть дальше – ведь со всем этим теперь надо будет как-то жить!
— Время обеда, — сказал Трофимыч после ухода постоялицы. – Может культурно отобедаем в местной пельменной? Я тебя ангажирую!
— Тю! – удивилась Капитолина Дмитриевна. – Какой общепит, я тебя умоляю! Я же наделала драников! Те же оладьи, только из картофеля! Будешь?
— Ты не находишь, что в приглашении на драники присутствует некий кексуальный подтекст? – прищурился сосед.
— Ну ты – прямо Фрейд, Зигмунд Трофимыч! – усмехнулась старушка. – Ну, так что – разогревать или как?
— Или где! – ответил в своей обычной манере друг. — От тебя, Капуленция, я драники в любом виде приму! И, вообще: из твоих рук – даже яду!
— Легкой см..ерти захотел, старый? Нет уж – будешь продолжать мучиться!
И тут внизу появилась Лизка:
— Ой, как у вас вкусно пахнет! Я же сегодня еще не ела! А можно мне?
— Так ты же, вроде, болеешь? – уточнил Трофимыч.
— Уже нет! – беззаботно сообщила девочка, засовывая в рот картофельную оладью. – Выздоровела – спасибо вашему фильму!
— А это мы завсегда! – произнес дед Сергей. – У нас съемка идет нон-стоп, как говорится! Как это, по-вашему, называется – мониторинг?
— Ага! – кивнула девочка. — А можно еще? Аппетит прорезался!
— А что – заслужила! – одобрил друг хозяйки. – Мамашкиного женишка отшила, теперь можно и поесть!
— Так ему и надо! – сказала с набитым ртом Лизка. – Строить нас вздумал, представляете? Фу!
А у самого интеллект – на уровне табуретки: копать нужно отсюда и до обеда! И это чу…чело собиралось стать моим вторым папой? Да ни за что!
— А ты жесткая, однако! – сказал Трофимыч. – А маму-то не жалко?
— А она пусть мне спасибо скажет, что я ей вовремя раскрыла глаза на это ходячее недоразумение! – безапелляционно произнесла девочка.
— Ну, что – жди! Сейчас придет и скажет! – пообещал сосед, но это прозвучало несколько угрожающе.
Вскоре вернулась Алла, и они еще немного покричали у себя в комнате. Но уже больше не возвращались к этой теме: все стало потихоньку утихать.
— Ну, что – кто оказался прав? – спросил после их отъезда Трофимыч: они проводили девушек и возвращались домой.
— Ты, конечно! – согласилась подруга.
— А давай отметим мою маленькую победу! – предложил дед Серега.
— А давай! – опять кивнула баба Капа. — Только как?
— Хочешь я тебя покатаю?
— На шарабане? И дашь мне пакетик леденцов, как в рассказе? – уточнила Капитолина Дмитриевна.
— На карусели! – приосанился Трофимыч. – Приглашаю!
— А не упадешь с нее, как в прошлый-то раз? Когда у тебя голова закружилась? Ты еще сказал, что это лошадь виновата – бежала слишком быстро! – при этих словах старик поморщился.
А бабуля продолжила:
— Ну, да ладно, пойдем – повеселим зрителей: а то над нами что-то давно никто не р.жал! Ну, что – веди меня, Сусанин! Дорогу-то хоть помнишь?
— Натюрлих! – сказал Трофимыч и взял свою спутницу под руку: кутить так кутить…
