Елена долго стояла у порога квартиры своей свекрови, собираясь с духом. В руках она держала огромный строительный мешок, который едва помещался в лифте. Мешок был настолько тяжелым, что ей пришлось делать три остановки по дороге от машины до подъезда.
Звонок в дверь прозвучал решительно. Через минуту дверь открыла Валентина Петровна — мать её мужа Сергея. Женщина удивленно посмотрела на Елену, затем на мешок.
— Леночка, ты что, одна приехала? А где Сережа? — голос свекрови прозвучал настороженно.
— Сергей на работе, — коротко ответила Елена и, не дожидаясь приглашения, вошла в квартиру, волоча за собой мешок.
В комнате, как обычно, собралась вся «честная компания»: сестра мужа Ирина с мужем Виктором и их сыном-подростком Максимом, брат Сергея Андрей, который уже третий год официально не работал, и сама Валентина Петровна. Все они повернулись к Елене с любопытством.
— Что это у тебя? — спросила Ирина, кивая на мешок.
Елена с усилием подняла мешок и поставила его на стол в центре комнаты. Стол заскрипел под тяжестью.
— Считайте это гуманитарной помощью, и больше в наш дом ни ногой! — произнесла она четко и громко.
Повисла тишина. Все смотрели на неё, не понимая происходящего.
— Лена, ты что, с ума сошла? — первой заговорила Ирина. — О чем ты?
Елена развязала мешок и начала доставать содержимое, складывая все на стол и диван. Пачки гречки, риса, макарон, банки консервов, новые носки и футболки, термобелье, сковорода, кастрюля, гели для душа, зубная паста, шампуни, стиральный порошок, туалетная бумага…
— Вот, — сказала она, указывая на разложенные вещи. — Всё, что вы обычно просите у нас, выпрашиваете, забираете. Теперь это всё ваше. Навсегда.
— Ленка, ты чего творишь? — возмутился Андрей. — Мы же семья!
— Семья? — горько рассмеялась Елена. — А знаете, что такое семья? Это когда все друг другу помогают, а не когда одни только берут, а другие только дают.
Она обвела взглядом всех присутствующих. Валентина Петровна сидела с открытым ртом, Ирина нервно теребила край свитера, Виктор старательно избегал её взгляда, а Максим с интересом рассматривал новые футболки.
— Пять лет, — продолжила Елена, — пять лет вы каждые выходные приезжаете к нам «в гости». Но это не гости — это нашествие саранчи. Валентина Петровна, вы помните, когда последний раз принесли с собой хотя бы хлеб? А вы, Ирина, когда предложили помочь с готовкой? Или хотя бы посуду помыть?
— Мы же родственники, — пробормотала Ирина. — Между родными не считают…
— Не считают? — Елена достала из сумочки потрепанную тетрадь. — А я считала. Вот, смотрите. За последний год только продуктов вы съели у нас на сорок три тысячи рублей. Это без учета коммунальных услуг, которые мы оплачиваем, когда вы живете у нас на даче всё лето.
Она перелистнула страницу.
— А вот список вещей, которые вы просили и которые мы вам давали. Ирина: мультиварка — восемь тысяч, набор постельного белья — четыре тысячи, зимняя куртка для Максима — двенадцать тысяч. Андрей: инструменты — пятнадцать тысяч, спортивный костюм — три тысячи. Валентина Петровна: лекарства — восемь тысяч за год, продукты с дачи…
— Хватит! — взорвался Виктор. — Ты что, ведьма какая-то? Кто ж так считает между родными?
— Тот, кто устал быть дойной коровой! — резко ответила Елена. — Вы когда-нибудь задумывались, почему у вас всегда нет денег? Потому что вы привыкли жить за чужой счет! Андрей, сколько лет ты не работаешь?
— У меня проблемы со здоровьем, — буркнул тот.
— Да? А к врачу обращался? Обследовался? Или предпочитаешь лежать на диване и ныть, что жизнь тяжелая?
— Лена, успокойся, — попыталась вмешаться Валентина Петровна. — Мы же не специально… Мы просто думали, что у вас всё хорошо, вот и…
— У нас всё хорошо, потому что мы работаем! — перебила её Елена. — Сергей работает по двенадцать часов в день, я совмещаю две работы. Мы не позволяем себе отпуск уже третий год, потому что копим на ремонт. А вы приезжаете и жалуетесь, что у вас денег нет на отдых!
Она подошла к окну, глубоко вздохнула и повернулась обратно.
— Знаете, последней каплей стал прошлый месяц. Помните, Ирина, как вы приехали со слезами, что Максиму нечего надеть в школу? Мы купили ему куртку, рюкзак, обувь. А через неделю я увидела в соцсетях фотографии с вашего отдыха в Турции. В Турции! А деньги на школьную форму у вас не было!
Ирина покраснела и отвернулась.
— Это нам Викторовы родители оплатили, — пробормотала она.
— А почему они не оплатили школьную форму? — ехидно спросила Елена. — Видимо, понимают разницу между необходимостью и удовольствием.
Максим вдруг поднял голову:
— Мам, а чего мы всегда у тёти Лены просим? У нас же папа работает…
— Заткнись! — шикнула на него Ирина.
— Нет, пусть говорит, — сказала Елена. — Максим, а твоя мама рассказывала, что твой папа получает больше моего Сергея? Только вот тратит он зарплату почему-то не на семью.
Виктор нахмурился, но промолчал.
— Лена, ну хватит уже, — устало сказала Валентина Петровна. — Мы поняли, что ты недовольна. Но зачем же так, с мешком каким-то…
— Затем, что по-другому до вас не доходит, — твердо ответила Елена. — Я устала от ваших постоянных просьб, от того, что вы относитесь к нашему дому как к благотворительному фонду. Устала от ваших жалоб на бедность, когда видимо всем, что вы просто не хотите работать и что-то менять в своей жизни.
Она обошла вокруг стола, показывая на разложенные вещи.
— Вот здесь всё, что обычно просите. Крупы на три месяца, консервы, одежда, посуда, бытовая химия. Стоимость всего — около тридцати тысяч рублей. Это мой подарок вам. Последний.
— Ты с ума сошла! — взвизгнула Ирина. — Сергей об этом знает?
— Сергей устал не меньше моего, — спокойно ответила Елена. — Просто он не решался вам это сказать, потому что вы родственники. А я решилась. Потому что я его жена, и я не позволю вам дальше паразитировать на нашей семье.
— Как ты смеешь! — возмутилась Валентина Петровна. — Я мать Сергея!
— И что? — холодно спросила Елена. — Это даёт вам право сидеть у нас на шее? Валентина Петровна, вам шестьдесят два года, вы здоровы, почему вы не работаете?
— В моем возрасте уже никто не берёт…
— Не берут — значит, пенсии хватать должно. А если не хватает — урезайте расходы. Как мы делаем, когда денег мало.
Елена взяла сумочку и направилась к двери.
— Всё, что в мешке — ваше. Пользуйтесь, растягивайте, как умеете. Но больше к нам не обращайтесь. Ни за продуктами, ни за деньгами, ни с просьбами. Дача тоже закрыта для вас. Хотите отдыхать — арендуйте.
— Лена, постой! — крикнул Андрей. — Ты же не можешь так просто взять и…
— Могу, — оборвала его Елена. — И делаю. Я больше не собираюсь работать на то, чтобы содержать взрослых, здоровых людей, которые сами не хотят ничего делать для улучшения своей жизни.
— А как же семейные отношения? — жалобно спросила Валентина Петровна.
— А вы когда-нибудь интересовались нашими делами? Нашими проблемами? — спросила Елена. — Когда Сергей лежал в больнице, кто из вас его навестил? Когда у меня была депрессия после потери ребёнка, кто поддержал? Вы только помните о нашем существовании, когда вам что-то нужно.
Она открыла дверь и обернулась в последний раз:
— Семейные отношения — это улица с двусторонним движением. А у нас получилась дорога с односторонним движением — только в вашу сторону. Мне надоело быть дорогой. Теперь я тоже стану человеком. До свидания.
Дверь закрылась. Елена спустилась к машине, чувствуя, как с плеч сваливается тяжелый груз. Впервые за много лет она ощутила себя свободной.
Дома её ждал Сергей. Он увидел её лицо и всё понял.
— Отвезла? — тихо спросил он.
— Отвезла.
— Как они?
— В шоке, — честно ответила Елена. — Но это их проблемы. Теперь пусть сами думают, как жить дальше.
Сергей обнял её.
— Знаешь, я давно хотел это сделать, но всё не решался. Спасибо, что решилась ты.
Три месяца они ничего не слышали о родственниках. Никто не звонил, не приезжал. Елена и Сергей наслаждались покоем, впервые за годы могли планировать выходные, не боясь неожиданного визита голодной родни.
А потом им рассказала общая знакомая — соседка Валентины Петровны:
— А вы знаете, что ваши родственники теперь к Сергеевому двоюродному брату ездят? Говорят, тот недавно квартиру купил, вот они и переключились на него. Каждые выходные у него толкутся.
Елена только улыбнулась. Она нисколько не жалела о своем решении. Пусть теперь кто-то другой кормит этих вечно голодных и вечно нуждающихся взрослых детей. А у неё с мужем наконец-то появилась возможность жить для себя.
Через полгода они улетели в отпуск в Турцию — в первый раз за последние годы. И это было лучшим подтверждением правильности принятого решения.
