— А чего ты обижаешься? Я тебе глаза открыла, между прочим. А то так бы и ходила, рогами в потолок упираясь… А представь, если бы на моём месте была какая-то левая баба! Я-то хотя здорова, заразу тебе домой не притащила.
Маша чуть не выронила телефон из рук. Она не могла поверить своим ушам.
— Ты вообще нормальная? Скажи ещё, что я тебе спасибо должна сказать! — не выдержала она.
— Ну не то чтобы спасибо. Но вообще-то я в каком-то смысле помогла тебе! — возразила Алёна.
— Вот уж помогла так помогла. Спасибо за то, что разрушила мою семью!
…Маша сидела за кухонным столом и смотрела куда-то в сторону коридора. Там, у двери, всё ещё стояли кроссовки Алёны. Те самые, которые они когда-то вместе покупали на распродаже. Алёна тогда попросила Машу сходить с ней прогуляться.
— Смотри, какие классные. Возьму их, бегать начну… — мечтала подруга. — Говорят, бег помогает справиться с негативом. А у меня его хватает, ты же знаешь.
Маша тогда искренне радовалась за Алёну, желала, чтобы у неё всё было хорошо. А подруга вонзила ей нож в спину…
…С Алёной они познакомились ещё во времена учёбы в институте. В какой-то момент они даже вместе снимали одну квартиру на двоих, потому что доверяли друг другу. Алёна всегда была немного легкомысленной и засматривалась на парней, но почему-то исключительно на проблемных. Маша, напротив, уделяла больше внимания учёбе и сторонилась всех тех, у кого была вечная дeпрессия, чересчур вспыльчивый характер или, не дай бог, тяга к бутылке.
Так уж вышло, что Алёна выскочила замуж первой. Поначалу всё было хорошо: подруга описывала своего мужа как работящего и рукастого. Он был слегка грубоват, но Алёна утверждала, что он знает меру.
А потом началось…
— Маш, я тебя очень прошу, пожалуйста, забери меня! — плакала подруга посреди ночи. — Он опять меня ударил! Я так больше не могу…
Маша срывалась, ехала и забирала. Она отпаивала подругу успокоительными, кормила, давала мази от синяков. Какое-то время Алёна жила у Маши, клялась, что больше никогда, а потом муж звонил ей с извинениями, и всё шло по кругу.
— Алён, я тебя не понимаю. Ты же такая классная, у тебя всегда было столько поклонников, — не единожды говорила Маша. — Ты заслуживаешь большего. Ты же не боксёрская груша.
Она пыталась уговорить подругу на рaзвод, и в конце концов у неё это получилось. Маша лично приехала, чтобы помочь Алёне собрать вещи. Даже забрала к себе на какое-то время, хотя в тот момент уже сама была замужем.
К слову, Алёна была свидетельницей на свадьбе Маши. Вообще, взять на себя эту роль должна была сестра невесты, Лена, но у неё не получилось приехать — попала в бoльницу с aппендицитом… Ближе Алёны у Маши никого не было, поэтому она обратилась к подруге. Та сразу же согласилась.
Маше было приятно осознавать, что у неё есть родной по духу человек.
Но в какой-то момент что-то пошло не так. Когда Алёна только ушла от мужа, она была в отвратительном состоянии. Плакала каждый день, почти не выходила из дома, могла весь выходной проваляться на диване.
Но потом… Алёна вдруг расцвела. К тому времени она уже, конечно, снимала отдельную квартиру, поэтому Маша не сразу заметила изменения. Алёна похудела, сменила причёску, начала ухаживать за собой. Купила духи, о которых раньше только мечтала. Стала чаще смеяться.
Маша искренне радовалась тому, что её подруга оживает.
— Ну, тебе рaзвод прям к лицу, — шутила она.
Однако параллельно с этим изменился и муж Маши, Саша. Он начал задерживаться на работе. Говорил, что у них там завал, что не укладываются в дедлайн, что коллега заболел. Каждый раз разное. И Маша верила. Не возмущалась она и тогда, когда Саша стал допоздна засиживаться за компьютером и ложиться спать позже жены. Вот когда он начал отмахиваться от объятий и прикосновений, что-то внутри сжалось, но Мария всё ещё списывала это на выгорание, усталость, исчезновение пылкой влюблённости.
Сейчас-то она понимала, что это были тревожные звоночки.
Всё рухнуло вчера. Маша провела полдня в аэропорту. Она собиралась к матери в гости, но всё с самого начала пошло наперекосяк. Рейс задержали, а потом позвонила и сама мама с неожиданной новостью.
— Машунь, ты только не нервничай, но меня сейчас кладут в бoльницу. Я думала, что спину прихватило, терпела до последнего, а это оказался желчный. Говорят, нужна oперация.
— Господи, этого только не хватало… Мам, я всё равно приеду. Поухаживаю за тобой хотя бы, йогуртов привезу.
— Да мне сейчас вообще есть нельзя пока что. А ухаживать будет Лена. Тебе не ближний свет из другого города мчаться. Будь моя воля, я бы вообще тихонько одна полежала… — ворчала мать, хотя в душе была благодарна за заботу.
Поездку пришлось отменить. Настроение, конечно, испортилось, но Маша пыталась успокоить себя. Вот приедет сейчас домой, а там Саша. Расскажет ему о случившемся, они вдвоём все обсудят, может, закажут что-нибудь вкусное и посмотрят сериал, чтобы отвлечься. Всё равно она пока никак не может повлиять на ситуацию.
Саша был дома. Но не один…
Сердце сдавило тревогой ещё на пороге, когда Маша увидела кроссовки Алёны. В голове вдруг резко стало пусто. Мысли пытались достучаться до разума, но Мария не хотела верить. Даже если слышала музыку и знакомый женский смех из спальни.
Маша тихо сняла куртку, проскользнула через коридор на цыпочках. При мягком свете ночника она увидела два силуэта на кровати. Саша и… Алёна.
У Марии даже не было сил на то, чтобы сразу накричать на них. Она просто стояла, прижимаясь к стене, чтобы не упасть. Ощущения были такими, словно она разучилась дышать.
Алёна заметила её спустя секунд двадцать. Подруга сначала вздрогнула, округлила глаза и застыла. Потом обернулся и Саша.
— Это что за… — наконец-то смогла говорить Маша. — Какого чёpта?! Алён, ты… Как ты могла?!
Саша вскочил первым.
— Маш, подожди! Я всё объясню. Я не хотел! Это она приехала! — начал оправдываться он.
— После того, как он мне позвонил! — возмутилась Алёна.
— Но это ты перед этим скинула мне свою фотографию! — огрызнулся Саша.
— Ага. А кто писал мне, что соскучился?
Маша внутренне закипала. Мало того, что эти голубки миловались друг с другом в её квартире, так они ещё и выясняли отношения, пытаясь свалить вину на другого.
— Вон! Оба на выход! Или я сейчас вызову пoлицию!
Саша примирительно вскинул руки.
— Машунь, ну мы же ничего не сделали.
— Зато очень к этому стремились! Да вы совсем оборзели, что ли?! Валите отсюда, чтоб через минуту вас тут не было!
Маша не помнила, как они собирались. Помнила, что что-то кричала им вслед, но что именно — хороший вопрос. Саша успел прихватить с собой немного одежды. Алёна даже не обулась: Маша вытолкнула её наружу.
«Я вытаскивала её из болота, а она вылезла оттуда и утопила меня», — подумала Маша, когда дверь захлопнулась и наступила тишина.
Она ушла в гостиную и провела ночь там. В слезах, одна, понимая, что потеряла и подругу, и мужа. Лечь в свою кровать она не смогла: та казалась осквернённой чужим присутствием.
Муж попытался выйти на связь почти сразу.
— Прости. Я такой идиoт. Я ошибся. Я люблю тебя, мне нужна ты, а не она, — писал он.
Потом он стал звонить, потом — снова писал. Маша не отвечала. Измeна была для неё точкой невозврата.
Но Саша хотя бы извинялся. А вот Алёна, похоже, считала, что сделала доброе дело.
— Блин, Маш, ну я бы всё равно тебе рассказала. Просто хотела выбрать подходящее время. Главное же, что ты теперь всё знаешь, — продолжала она.
— Да уж. Знаю. Знаю, что ты мне не подруга.
— Ну что ты так переживаешь? Вы же одни! Ни детей, ни плетей. Разошлись и всё. Могло быть и хуже! Что, если бы у тебя уже были трое детей и ипотека? Можно сказать, что я тебя спасла от него! Кроссовки отдай, кстати…
Маша бросила трубку. Предательство подруги и её непробиваемость сейчас бесили её куда больше, чем измена мужа. Алёна говорила о произошедшем так, будто случайно сломала Машин любимый зонт.
Мария закинула подругу в чёрный список, отовсюду удалила из друзей. Даже выбросила рамку с фотографией со свадьбы, где они были втроём…
В голове вдруг всплыла фраза, однажды сказанная матерью:
— Никогда не пускай подруг в свою семью. Даже самых хороших. Не то потеряешь и подруг, и семью. Пусть у тебя лучше будут приятельницы.
Тогда Маша смеялась над мамой. Та казалась ей старомодной и недоверчивой. А сейчас, когда она заворачивала содранное с кровати постельное бельё и кроссовки Алены в мусорный пакет, Мария понимала: мама была права…
