Аня была счастлива: она стала студенткой художественного училища. Правда, надеяться на помощь ей было не на кого. Мать воспитывала их с братом практически одна, с отцом была давно в разводе.
А не так давно отец Ани умер, оставив детям квартиру, которая ему тоже досталась от его деда.
— Ты прости меня доченька, — говорила Марина Петровна, — зарплата у меня сама знаешь, невелика. Да ещё Костик. Так что включаем режим жёсткой экономии. Хорошо, хоть общежития у тебя не будет. Всё-таки твой непутёвый отец оставил нам в областном городе квартиру…
— Ну, отчего же непутёвый, мама? – заступилась за отца Аня, — почти все художники – люди не от мира сего… А он был талантливым. Столько картин оставил… В квартире я буду жить, и постараюсь тоже стать хорошей художницей.
-У него там все стены увешаны его «шедеврами»… — вздохнула мать, — да, он много писал, но почти не думал о нас. Был совершенно не приспособленным к быту. И ладно бы, хоть покупали его картинки. Так почти и не продавались. К чему тогда их писать, тратить драгоценное время, жизнь, не видя своих детей? А о себе я уж вообще молчу…
— Ты должна была понимать, что выходишь замуж за художника, мама.
— Я выходила замуж, во-первых, за мужчину. Во-вторых, он тогда работал в нашей школе учителем рисования. Кто же знал, что он посвятит себя полностью живописи? И не будет вникать в дела семьи? – снова вздохнула Марина Петровна.
— Что теперь его судить, когда его нет с нами… — обняла маму Аня, — да, мне нужны будут деньги на бумагу, краски, кисти и много чего. Но я попытаюсь зарабатывать на своих картинах, если получится…
— Сколько раз я уже это слышала… — мать махнула рукой, — от него. И ты по его стопам пошла. Не лучше ли было поступить в педагогический?
Аня улыбнулась и отрицательно покачала головой.
На курсе она вскоре познакомилась со студентами. Занятия увлекали её, но денег, действительно, не хватало, хотя Аня получала небольшую стипендию.
Однако ей завидовали многие иногородние сокурсники, ведь Аня жила в своей квартире, почти в центре города. К тому же дух жилища отца был пропитан творчеством: повсюду висели картины, на подоконниках стояли вазы с кистями, а полы в его мастерской, светлой небольшой комнате, были замараны разноцветными пятнами масляной краски.
Вся эта атмосфера побуждала писать, учиться, и Аня даже нашла автопортрет отца и поставила его на комод, на самое видное место.
Матери не очень понравилось это, но она не часто бывала у дочки, и не прикасалась к вещам мужа.
А на практических занятиях Аня уже показывала первые успехи. Всё-таки творчество отца повлияло на неё, да и наследственность сказалась. Хотя сам отец никогда не занимался с Аней, лишь изредка, когда она показывала ему свои детские работы, указывал на недочёты. А в последнее время они и вовсе мало встречались.
— Смотри-ка, а у тебя талант, — как-то шепнул Ане, глядя на её рисунок, Иван, парень, который старался всегда держаться рядом с ней.
— Тут у всех талант, иначе бы и не приняли, — ответила Аня, — и у тебя свой почерк, и совершенно не похож на мой.
После занятий к Ане подошли две девушки.
— Вот ты даёшь, Анька, с самим Орловым уже подружилась, болтаете на уроках, и он всё около тебя…
— С каким Орловым? С Иваном, что ли? И что в нём особенного? – не поняла Аня.
— Как это что? Разве ты не знаешь, что он сынок богатеньких родителей? То есть папа у него в банке большую должность занимает. И все тут в шоке, что Иван пришёл к нам учиться. Так сказать, честь заведению оказал…- продолжали рассказывать девушки.
— Не знала. А что, разве он не может у нас учиться? – удивилась Аня, — всем пути открыты.
— Вот именно. Он бы мог с его возможностями учиться где-то нашему ремеслу за границей, а он тут чего-то интересного нашёл. Смотри, если он на тебя запал, то можно и не стараться с учёбой, а лучше постараться стать его невестой… — зашептали девушки и засмеялись.
— Ну, я пришла сюда не женихов высматривать, а учиться, — улыбнулась Аня, вы бы лучше подсказали, в какой магазин мне можно сдавать свои небольшие работы на продажу… — попросила Аня, — хочу на краски сама зарабатывать, и это принципиально.
Девушки посоветовали Ане пару салонов, но картины Ани продавались не так быстро, как бы ей этого хотелось. Однажды её приятель Иван увидел Аню, выходящую из магазина. Она была в приподнятом настроении и не смогла не похвастаться проданными работами.
— Ты молодчина, — кивнул Иван, — надо бы нам встретиться вместе в мастерской, чтобы поработать над нашими этюдами.
— А я дома пишу. Хотя ты прав, в общей мастерской интереснее, и кто-то всегда подскажет и поможет, — согласилась Аня.
— Дома?
— Да, у моего отца там была небольшая мастерская, и я там и работаю, — Аня указала на дом, к которому они подошли, — вон, на втором этаже.
— Твой отец был художником?
— Да, и неплохим, вот только реализовывать свои картины у него то ли не получалось, то ли не был он к этому способен…- ответила Аня, — теперь его картины – моё наследство. И мне это нравится.
— Но ты уже сама понемногу зарабатываешь! – похвалил Аню Иван.
Тут Аня рассказала и об отце, и об их семье, и о том, что мечтает стать самостоятельной и самодостаточной художницей.
— Ты огласила и мою мечту. Надо же… У нас одинаковые цели! – улыбнулся парень, — а можно взглянуть на работы твоего папы?
Они поднялись в квартиру, и Иван с любопытством осмотрел картины.
— Есть у меня один знаток живописи. Он помешан на картинах, именно на пейзажах, натюрмортах. Если хочешь, могу пригласить его, и он, возможно, купит у тебя что-то. То, что ты сама решишь продать в его коллекцию. Это, кстати будет и престижно, так как его в области и в столице знают, как ценителя и критика.
— Даже не знаю, а, впрочем, можно попытаться, — задумалась Аня, вспоминая, что у матери трудности с деньгами.
Иван быстро договорился о визите коллекционера. И в назначенный день к Ане пришёл сам Иван, а с ним и пожилой мужчина интеллигентного вида, в плаще, шляпе, и с тростью.
Незнакомец ходил по комнатам, рассматривал картины, а Аня волновалась. Ей казалось, что вдруг этот старик музейного вида забракует все работы, да ещё поругает её отца, отчего станет на сердце тошно и обидно.
Но мужчина, оглядевшись, посмотрел на Аню, и сказал:
— Ну, что же… Неплохо, неплохо…Пожалуй, я выбрал бы вот эти три пейзажа. Они передают свет, живость зелени и текучесть воды, — он кашлянул и посмотрел на Ивана.
— Скажите цену, — попросил Иван.
— Собственно, цену я напишу на бумажке для хозяйки. А вы – только посредник, молодой человек.
Старик вынул записную книжку, начеркал быстро ручкой три цифры и откланялся, сказав, что через Ивана назначит новую встречу-покупку, если Аню всё устроит. Он развернулся и вышел.
Аня подошла окну и вгляделась в цифры. Затем повернулась к Ивану, глядя на него немигающим взглядом, потом снова уставилась на цифры и тихо села в кресло.
— Ну, что там? – нетерпеливо спросил Иван.
— Не может быть. Я чего-то не понимаю. Тут в долларах, и сумма заоблачная. Разве так бывает? – Аня испуганно смотрела на Ивана.
— Ты ещё и недовольна? – спросил он, глянув на её листок.
— Я не могу поверить. Кто это? Где ты его откопал? Он точно искусствовед?
— Он коллекционер. Из круга обеспеченных людей, Аня, надо понимать. Что для него обычная цена, для тебя кажется огромной суммой. Бери, и не думай, — выпалил Иван.
— Пожалуй, надо продавать. Второго такого шанса не будет. Думаю, что папа на меня не обидится. Маме и Костику нужны деньги… — сказала Аня, — приглашай своего коллекционера. И спасибо тебе. Можешь взять комиссионные, как это полагается.
— Ты что? – я не из-за этого старался, — удивился Иван, — я просто понял, что картины твоего отца достойны большего, чем прозябать в этой квартире.
— Моя квартира ничем не хуже других, а картины мне были дороги. Жаль, что я не успела сделать с них копии…
— Так это можно сделать потом. Оговорим при продаже. Можно даже письменно, — улыбнулся Иван, — когда захочешь, тогда и сделаешь копии.
Аня получила внушительную сумму, которую тут же отвезла матери. Боясь везти деньги в одиночку, Аня попросила, чтобы её сопровождал Иван. Они съездили на электричке в небольшой городок, где жила семья Ани.
Марина Петровна обрадовалась и пыталась отдать часть денег дочери, но Аня отказалась.
— Нет, мамочка, это тебе компенсация за прошлые трудные годы. От папы, а не от меня. Понимаешь?
— Понимаю. Реабилитация. Хорошо. Но как же ты? Не станет же твой благодетель скупать у тебя все картины отца?
— Не знаю, — ответил за Аню Иван, видя, что Аня смотрит на него, — но я знаю один комиссионный магазин, где примут твои картины. Стоит только сказать, что их купил этот коллекционер.
— Здорово, — согласилась Аня, — так что мама, мы ещё попробуем, но я уже и сама начала продавать свои небольшие работы. Так что для меня уже подспорье есть – это мои руки. Ура!
Мать обняла Аню и усадила за стол обедать двух студентов.
— Ох, как вкусно! – благодарил Иван, — давно я не ел домашнего…
— Но ты ведь живёшь дома, — удивилась Аня.
— Да, но ем всё больше в студенческой столовой, а дома не успеваю готовить. Всухомятку получается… — он наклонил голову и не стал больше говорить на эту тему.
Жизнь Ани начала налаживаться. Действительно, в магазине, куда посоветовал пристроить ещё несколько картин Иван, начали покупать картины Аниного отца.
Теперь у Ани было достаточно денег, чтобы купить и краски, и кисти, и обновки. Девушка ликовала. А Иван всё так же был с ней рядом: и на занятиях, и на обед ходили вместе, и к Ане домой он уже приходил как друг на кофе или на ужин, который они готовили вместе.
Пара настолько совпадала характерами и интересами, что даже манера письма у них была похожей, нравились одни и те же художники и фильмы.
Никогда Аня не спрашивала Ивана о его родителях, но однажды он пригласил её на день рождения его мамы. Аня заволновалась.
— Я не знаю что подарить твоей матери, и честно скажу, у меня нет подходящего наряда для этого случая… — замялась девушка.
— А ты подари ей свою работу.
— Какую?
— Букет пионов в прозрачной вазе на солнце… Они прелестны, и не вянут, — улыбнулся Иван, — мама оценит, и увидишь, будет рада. А с платьем я тебе помогу. И это будет уже мой тебе подарок. Могу я хоть раз сделать тебе подарок, мы ведь уже почти весь учебный год дружим.
— Ты и так помогаешь мне постоянно. Но я верну тебе деньги за платье, как только заработаю на картинах, — пообещала Аня.
Вскоре они были на дне рождения матери Ивана. Это было в загородном доме, очень по-домашнему, днём, за большим столом в просторной гостиной.
Приглашённых было немного: своя семья и родная сестра матери с дочерью и маленьким племянником, а ещё пара соседей.
Аню приняли тепло, и действительно очень понравилась маме её картина.
После застолья отец Ивана сразу уехал, а Иван повёл Аню в свою комнату, что была на втором этаже. Аня была восхищена большим домом, в таких она раньше не бывала.
После того, как Иван проводил её до дома, она подала ему руку и вздохнула.
— Спасибо тебе, мой добрый меценат…
— Почему ты говоришь так? – насторожился Иван.
— Это ты скупил все картины отца из комиссионки? – Аня смотрела ему в глаза, — только не отпирайся, я видела сегодня одну из них в вашей гостиной.
— Ах, ту? – покраснел Иван, — но она мне так понравилась, что не смог себе отказать. А разве это было запрещено? Я так же люблю картины твоего отца, и в любой момент могу дать тебе её в твою комнату, временно, если ты соскучишься по ней. Это же так здорово!
— Так… Ну, а тот коллекционер? Кто это был? Подставной человек? Признавайся… Где картины? – настаивала Аня.
— Они в коллекции! Все по-настоящему, Аня, — ответил Иван, — да что с тобой? И почему мой дед не может любить живопись и не может быть коллекционером? Ты же не спрашивала меня о родстве с ним?
— Так значит, дед! Понятно. Ну, зачем ты так со мной? Я конечно, благодарна, но настолько придумывать эту сказку… О гениальности моего отца, о высоких ценах. А твои родители знают об этом? — Аня вбежала в подъезд и не слушая зов Ивана, быстро закрылась в квартире.
Иван не стал её беспокоить, понимая, что девушке нужно время, чтобы успокоиться и всё принять.
На следующий день они встретились на занятиях.
— Ты очень понравилась моей маме. Она заказала более дорогую раму для твоих «Пионов» и решила повесить их у себя в спальне, — прошептал Иван.
Аня молчала, стараясь не смотреть в глаза Ивану.
— Представляешь, моя мать будет каждое утро смотреть на твои цветы… — добавил он, — мне бы это польстило. Научишь меня так писать? Очень прошу. Я должен написать вторую, во второй простенок её спальни. Только в других оттенках. И мы будем квиты.
— Хорошо. Но за уроки я денег с тебя уже не возьму, и вообще от тебя больше ничего не возьму. Спасибо большое. Ты и так столько для меня делал. Даже лгал… — прошептала Аня.
Они снова были неразлучны. Иван на первом же уроке Ани, в мастерской её отца, признался ей в любви, не в силах больше скрывать свои чувства и намерения.
Они вместе написали вторую картину «Розы», в таком же стиле и формате что и «Пионы».
С ней они пришли к матери Ивана и восхитили её совершенно.
Вскоре и мать Ани была приглашена на чаепитие в семью Ивана, и никто уже не сомневался, что молодая пара влюблена, и дело идёт к свадьбе.
Пара стала жить вместе у Ани, а поженились они уже после третьего курса. Им был подарен современный дом неподалёку от родителей Ивана.
Дед Вани, тот самый коллекционер, подарил на свадьбу внуку те самые картины, которые приобрёл когда-то у Ани, и ещё несколько других. Молодые художники устроили у себя в большом доме гостиную с множеством картин. Среди них и почётное место занимали картины отца, в том числе и те, которые купил сам Иван в комиссионке.
— Однако не все картины отца тут. Разве ты не каждую покупал? – удивилась Аня, — трёх пейзажей не хватает.
— А вот этого уже не могу знать. Стало быть, их купили другие ценители. Так что, всё-таки твой отец – талантище. Впрочем, как и ты, — развёл руками Иван.
— Стало быть, да… Теперь и я, и ты уже можем сами видеть это профессиональным взглядом. Эх, папа, папа. Вот когда слава пришла…
Аня обняла мужа.
— Когда-нибудь мы с тобой откроем галерею… И там будут жить наши с тобой картины, и картины моего папы, и ещё много прекрасных работ других авторов. Ладно?
— Обязательно. Чем больше красоты в нашей жизни, тем лучше… — Иван поцеловал жену, — а сейчас пора работать.
Они шли в мастерскую и тихо трудились чуть поодаль друг от друга. В этот момент в светлой мастерской было тихо, спокойно и умиротворённо, словно рождалось в этот таинственный час самое сокровенное из души художников, самое нежное выстраивалось на холсте, чтобы потом долгие годы вдохновлять, убеждать, радовать…
