― Все, достала! Я ухожу из дома! ― дочь схватила куртку, порываясь кинуться к двери.
― И куда же ты собралась на ночь глядя?!
― Не могу больше с вами! Хочу жить так, как я хочу, понятно?!
Настенька повесила на плечо увесистый рюкзак и быстро скрылась за дверью. Бежать за ней не было смысла ― силой не удержишь. Светлана в растерянности и шоке прошла в комнату и медленно опустилась на стул, обхватила себя руками, кусая губы от тревоги и безысходности. Чтобы как-то отвлечься, она включила телевизор и стала бессмысленно перещелкивать каналы.
Переходный возраст Насти обернулся просто адом для их семьи. Вначале дочь просто хамила при каждом удобном случае, потом начала обманывать, приходить домой поздно, забросила все секции. Водила в гости странных подруг с розовыми волосами и кольцами в носу. Сама себе отрезала шикарную косу под каре без разрешения матери, за что, естественно, получила хорошую взбучку. А теперь просто неуправляемая стала! На каждое слово огрызалась. Какого-то взрослого парня завела, хотя родители были категорически против. Больше всего их волновало то, что дочь бросила первый курс института, а ведь туда так сложно было поступить. Она всегда говорила, что не хочет быть бухгалтером, но они настояли. И вот что вышло. Сладу с ней не было, даже семейный психолог не помог. Но уходить ночью из дома… такое дочь выкинула впервые.
Возможно, они слишком много внимания уделяли работе, и на общение с дочерью времени почти не оставалось, а бабушек с дедушками рядом не было, некому помочь или присмотреть за ребенком. Настя часто оставалась одна и была полностью предоставлена сама себе. А те редкие часы, что они проводили вместе, отводились в основном на нравоучения. И, как результат ― этот бунт, который длился уже несколько лет.
Дождавшись мужа с работы, Света сразу же рассказала ему, что произошло. Она просто сделала дочери замечание по поводу ее внешнего вида и идиотской прически, а та моментально завелась ― и вот.
На семейном совете решили переждать, мол, нагуляется и вернется. Ночь прошла неспокойно, сна практически не было. Но и на следующий день Настенька не пришла домой. Тут они заволновались не на шутку, стали обзванивать ее подруг, но все безрезультатно. На вторые сутки Настя позвонила отцу и сказала, что она уехала в другой город со своим парнем, и переживать за нее не стоит, искать тоже. Она сама будет звонить, чтобы они не нагнетали и не приставали к ней.
Вначале родители не находили себе места, постоянно ждали таких редких звонков, чтобы услышать голос дочери и удостовериться, что с ней все порядке. Муж совсем ушел в работу, стал брать дополнительные смены. Дома старались эту тему не затрагивать, но в воздухе все равно сквозило. Спустя полгода начали как будто немного привыкать… или, скорее, смиряться.
* * *
Однажды поздним вечером телефон Светланы разбудил их с мужем внезапным звонком. С дурным предчувствием в сердце она подняла трубку.
― Мама, мне плохо, мне очень плохо, ― Настя просто захлебывалась от слез.
― Что случилось, доченька?
― Я не знаю, не могу сказать. Мне очень нужны деньги. Ты можешь перечислить?
― Что с тобой, Настя, хоть в двух словах объясни! ― Светлана не на шутку перепугалась.
― Просто перечисли деньги, ― дочь, всхлипывая, положила трубку.
Совершенно не зная, что и думать, Светлана с мужем перевели дочери довольно крупную сумму. Попытки перезвонить на этот номер (а Настя звонила не со своего телефона) успехом не увенчались. Оставалось только надеяться на лучшее.
Через три дня дочь перезвонила, сказала, что с ней все хорошо, переживать за нее не нужно, но делиться подробностями не стала. С тех пор Настя редко связывалась с семьей, приезжать отказывалась, свой адрес не говорила. За пять лет прислала всего три фотографии. Это было до крайности странно, но изменить ситуацию не представлялось возможным.
Жизнь потекла своим чередом. Светлана часто ездила в командировки в другие города. Во время одной из них как-то у нее осталось достаточно времени прогуляться после проведенного совещания, посмотреть город, выпить кофе. Она неторопливо шла по широкой красивой улице, наслаждаясь пейзажем, пока не забрела в небольшое кафе. Уютно устроившись за столиком у окна, стала изучать меню. Внезапно к ней подбежал маленький мальчик. Он суетился, баловался и очаровательно улыбался. Светлана сразу прониклась к нему симпатией, несмотря на его довольно обветшалую одежду и неопрятный вид. Кого-то он ей смутно напоминал…
Подошла официантка, готовая принять заказ. Светлана подняла глаза ― и ахнула. В этой пополневшей, но довольно молодой девушке с темными кругами под такими родными глазами она сразу узнала свою дочь. После секундного замешательства Светлана поднялась с дивана и кинулась обнимать Настеньку. Та слегка оторопела, но неловко обняла в ответ. В это время мальчишка стал хватать Настю за руки и ныть, плохо выговаривая слова: «Мама, мама, я есть хочу!». У Светланы на мгновение перехватило дыхание.
― Это твой сын?! Почему ты нам не сообщила?
― Мама, это мое личное дело.
― Но это же мой внук, ты что, не понимаешь…
― Ну, хорошо, приходи вечером после закрытия. Сейчас мне нужно работать.
Допив капучино, Светлана отправилась к ближайшей гостинице, чтобы снять номер. Затем позвонила на работу отпроситься на завтрашний день, набрала мужа и попросила срочно приехать, наспех объяснила, что произошло. Никогда еще ожидание не было столь тягостным. Муж примчался так быстро, как это было возможно.
― Как она?! У нее ребенок? Я ничего не понял по телефону. Ты сказала, у нас есть внук, неужели это правда? ― набросился с вопросами прямо с порога.
― Похоже, что да… Настя мне ничего не объяснила, но ты же ее знаешь. Кафе закрывается в восемь, нам пора собираться.
Вскоре они уже ждали Настеньку у входа в заведение. Та вышла, таща за руку упирающегося ребенка. Он брыкался и явно не желал идти домой. Отец сдержанно обнял дочь, стараясь скрыть волнение, протянул руку мальчонке, потеребил за волосы. Тот с удивлением посмотрел на него и спрятался за мамины ноги. Все чувствовали себя неловко. Родители вызвались проводить их. Очень хотелось скорее все узнать, но разговор никак не завязывался. Перекинулись парой формальных фраз ― и только. Родители избегали каверзных вопросов и к тому же очень боялись, что дочь снова фыркнет и убежит. Чувствовалось, что Настя словно не рада их видеть.
Дойдя до каких-то небольших бараков, она остановилась, давая понять, что пришло время прощаться. Здесь Светлана уже не выдержала:
― Настя, но нельзя же так! Мы столько не виделись…
― Мне нужно идти, ― занервничала она.
Тут из-за угла появился крупный мужчина в наколках. Он закричал:
― Эй, Настюха, ты чего там встала, с кем разговариваешь? Быстро пошла в дом!
― Он разозлится, простите меня, ― и она направилась к покосившейся облезлой калитке.
Родители переглянусь, в глазах их читался испуг и непонимание.
― Вот так ты хотела жить? Настя, мы очень тебя любим, всегда помни об этом. И что бы там ни было, ты всегда можешь вернуться домой, вместе с сыном, ― сказал ей вслед отец твердым, немного севшим голосом. Да, они с женой все последние годы старательно делали вид, что все в порядке. Но каждый из них понимал, что это не так.
Настя на мгновение остановилась, повернула голову, взглянула на них, словно затравленный зверек, а потом быстро скрылась из виду.
Вернувшись домой, Светлана с мужем стали тщательно обдумывать, как бы им помочь дочери. Как объяснить, что она просто губит свою жизнь. Эти бараки, тяжелая работа официантки, а ребенок явно получает плохой уход и недостаточно развит для своего возраста. Еще неизвестно, как он питается, не обижает ли его кто. И что хорошего может ждать их дальше? Ну как эта дурочка не понимает этого!
Не выдержав, они рванули к дочери уже на следующие выходные. Полные решимости, постучались в дверь дома, до которого провожали Настю. Дверь открылась только после стука в окна. В проеме появилась сонная небритая голова того сомнительного мужчины в наколках.
― Чего вам?
― Мы хотим увидеться с Настей.
― Нет ее, ушла. Совсем.
― Куда ушла?
― А я покуда знаю? Пусть валит, овца, ― и он захлопнул дверь.
Ничего не добившись, расстроенные родители отправились обратно. И где и как искать теперь дочку с внуком? Как же им было обидно, что единственная выпавшая за долгое время возможность восстановить семью так легко ускользнула от них.
Угрюмо подымаясь по лестнице в подъезде, они услышали шум на площадке, детский голосок, смех. Настя сидела на подоконнике, болтая ногами, сын размахивал руками и увлеченно ей что-то рассказывал.
Родители тут же провели их домой, не веря собственным глазам. На кухне за очередной чашкой чая Настенька уже не выдержала и выложила им все. После столь долгого молчания слова полились бесконечным потоком.
Как она сразу забеременела и глупо вышла замуж за парня, фото которого она еще присылала родителям. Это было через полтора месяца после ухода из дома. Сначала жили нормально, веселились, гуляли, даже друзей завели. Однажды сильно поругались, и он выгнал ее беременную из дома. Наверное, не был готов к ответственности, предпочел гулянки и клубы, а она стала обузой. Ей не к кому было обратиться за финансовой помощью. Тогда она и позвонила матери. На те деньги, что ей прислали, Настя сняла квартиру. После рождения сына получала пособие, потом устроилась официанткой, оставляя ребенка пожилой соседке. Одной было тяжеловато. Пристал к ней этот мужик, вроде адекватный был вначале, мальчишку не обижал. Они к нему переехали, чтоб за жилье не платить. Со временем сожитель стал вести себя грубо, но уходить было некуда.
― Я ведь тогда, в восемнадцать лет, думала, что вы хотите управлять моей жизнью. Словно решали за меня, что делать, где учиться. А я хотела сама… ― Настя подавленно замолчала.
― Милая почему ты раньше не вернулась?
― Я была так обижена на вас за то, что вы не разрешали мне быть собой, чувствовала себя, как в клетке. Вы меня постоянно критиковали, но никогда не разговаривали, не спрашивали, что для меня важно, о чем я переживаю. Словно я вам неинтересна. Хотела, чтобы вам было больно, чтобы вы поняли, что не правы.
― Но мы же постоянно работали, стараясь обеспечить тебе достойную жизнь, ― тихо произнесла Светлана.
― Я понимаю, мама! Сейчас я понимаю. Простите меня, я так виновата. Наконец-то я дома… я дома… ― слезы покатились градом из Настиных глаз. Их сложная девочка стала совсем взрослой.
― Каждый имеет право на второй шанс ― и ты, и мы с мамой, ― сказал отец. Он подошел к своим девчонкам и крепко обнял их. Шустрый внук стоял рядом, улыбаясь каким-то своим детским мечтам. Вся семья была в сборе и, наконец-то, по-настоящему счастлива.
