— Не вздумай мать со света сживать!!! Где это вообще видано такое?! — прокричала в трубку Полина Максимовна. — До конца оставайся сыном!
— Ты о чем? — удивленно спросил Матвей, не понимая, почему так зла на него тетка.
— Я о том, что ты творишь! Ишь ты, кто же тебя надоумил на такое? Женушка небось? — презрительно поинтересовалась женщина.
— Можно как-то поподробнее? — стал настаивать мужчина, чтобы понять, кто кого и зачем решил сжить со свету.
— Я знаю, что ты дочь решил прописать на 1/2 своей доли в квартире моей сестры! — негодующе выпалила Полина Максимовна.
— И что? Никто у мамы ничего не отнимает, — возмутился Матвей. — Прописка ничего никому не даст. Вы не подкованы юридически и раздули из мухи слона.
— Не свисти мне! — фыркнула в ответ тетка. — Прописать решил ребенка и оттяпать еще 1/2? Крохобор ты!
Мужчина попытался достучаться до Полины Максимовны и убедить, что она неверно информирована, но та стояла на своем и твердила, чтобы он не смел выгонять мать из квартиры.
Предыстория
Яна и Матвей сидели за кухонным столом, обсуждая предстоящий учебный год. Их пятилетняя дочь Лиза скоро должна была пойти в первый класс, и родители уже начали подготовку к этому важному событию.
Яна листала каталоги школьных принадлежностей, выбирая нужные, а Матвей изучал карту района, пытаясь найти оптимальную школу для дочери.
— Ты уверена, что в нашей школе нет мест? — мужчина понял на жену взгляд, полный надежд.
— Точно. Все занято. Школа рассчитана на 250 учеников. Мы поздно обратились…
— Кто же знал, что нужно за два года к ним обращаться, — недовольно проворчал Матвей. — Что теперь?
— Нужно искать другую, — пожала плечами Яна. — Может, отдать Лизоньку в гимназию №12. Там отличные преподаватели, и программа очень насыщенная.
– Но ведь эта гимназия находится в другом районе, – Матвей нахмурился, глядя на карту. – Каждый день возить её туда и обратно будет непросто.
— Что я сделаю, если там все классы переполнены, – парировала в ответ жена. – Новые дома растут как грибы, и мест катастрофически не хватает. Плюс, там много льготников, и после них нам вряд ли достанется место. Вот если кто-то переедет, тогда… но можно и лет пять ждать…
Матвей задумался. Действительно, в последние годы их микрорайон стремительно развивался, и количество школьников значительно увеличилось.
Районная школа уже не могла вместить всех желающих, и многие родители искали альтернативные варианты.
– Слушай, но тогда в каждом районе будут свои школьники, и где тогда учиться нашей дочери? — проворчал он с досадой.
— Нужно искать…
— Может, отправить дочь в школу по моей прописке – предложил Матвей. – У меня доля в квартире мамы, и это может помочь нам попасть в заветный список. К тому же Лиза после школы может приходить к маме и дожидаться там меня.
Яна задумалась. Идея казалась разумной, но она знала, что регистрация в квартире свекрови может вызвать некоторые трудности.
Алена Дмитриевна всегда ревностно относилась к своему жилью и неохотно делилась им даже с собственным сыном.
– Твоя мама может не одобрить такую идею, – осторожно заметила Яна. – Она всегда была против того, чтобы кто-то регистрировался в её квартире. Помнишь, какой хай поднялся, когда ты предложил прописать меня?
– Знаю, – признал Матвей. – Но другого выхода у нас нет. Нужно попробовать. Я поговорю с мамой сегодня вечером.
Яна кивнула в знак согласия, надеясь, что на этот раз всё обойдётся без скандала.
Вечером того же дня Матвей лично отправился к матери, чтобы обсудить вопрос регистрации Лизы в квартире.
Алена Дмитриевна проживала в небольшом, но уютном доме на окраине города.
Она всегда гордилась тем, что смогла самостоятельно купить эту недвижимость, и воспринимала её как свою крепость.
Матвей застал мать на кухне, за приготовлением пищи. Запах свежего борща наполнял помещение, и Алена Дмитриевна выглядела довольной и расслабленной.
– Привет, мама, – поприветствовал её мужчина. – Как твои дела?
– Здравствуй, дорогой! Рад тебя видеть. Присаживайся, я как раз борщ доварила. Хочешь попробовать?
Матвей присел за стол и принял тарелку с ароматным супом. Он знал, что его визит не останется незамеченным, и приготовился к долгому разговору.
– Очень вкусно, мама, – похвалил сын, отведав борща. – Но я пришёл, чтобы поговорить с тобой.
Алена Дмитриевна насторожилась. Она всегда чутко реагировала на любые новости, касающиеся её имущества.
– Что случилось? – спросила женщина, крепко сжав в руках поварешку.
Матвей собрал все свои силы и изложил матери суть дела:
– Лизе скоро идти в школу, и мы столкнулись с проблемой. Наша районная школа переполнена, и шансов попасть туда у нас почти нет. Поэтому мы подумали, что было бы неплохо зарегистрировать её в этой квартире, чтобы увеличить шансы на поступление.
Лицо Алены Дмитриевны моментально изменилось. Она нахмурилась и скрестила руки на груди.
– Нет, – холодно отрезала она. – Это невозможно. Я не позволю никому регистрироваться в моей квартире. Здесь буду прописана только я!
– Мама, но 1/2 же моя. К тому же пойми, что это временно. Только для школы. Лиза ведь твоя внучка… — Матвей был слегка удивлен реакцией матери.
Алена Дмитриевна встала из-за стола и начала нервно расхаживать по кухне.
– Я понимаю, что Лиза твоя дочь, – сказала она, – но я не могу рисковать своим жильём. Кто знает, какие последствия могут быть? Может, вы захотите прописать её навсегда, а потом и вообще выжить меня из квартиры?
– Мама, ты же знаешь, что я никогда не предам тебя. Мы просто хотим обеспечить Лизоньке достойное будущее, — Матвей снова попытался успокоить мать.
Однако Алена Дмитриевна не собиралась её слушать. Она была уверена, что прописка внучки приведет к тому, что она лишится квартиры:
– Ты должен понимать, что квартира – это моё единственное имущество. Я вложила в неё все свои сбережения, и я не собираюсь делиться ею ни с кем!
Матвей почувствовал, как нарастает напряжение. Он знал, что матери трудно изменить своё мнение, но надеялся на её благоразумие.
– Мама, пожалуйста, подумай об этом, – попросил сын. – Никто не собирается тебя выселять. Ничего не изменится, кроме того, что Лиза будет забегать к тебе после школы!
— Зачем она мне тут? Еще не хватало! — фыркнула Алена Дмитриевна и её лицо стало суровым.
Матвей понял, что их разговор зашёл в тупик. Он встал из-за стола и попрощался, надеясь, что мать пересмотрит своё решение.
На следующее утро Яне ни свет ни заря позвонила Алена Дмитриевна.
– Алло, Яна? – строго проговорила свекровь.
– Да, здравствуйте, Алена Дмитриевна, – ответила невестка и слегка напряглась.
– Я узнала, что вы хотите зарегистрировать внучку в моей квартире, – начала свекровь, не тратя времени на приветствия. – Это недопустимо! Я не позволю, чтобы кто-то использовал моё жильё в своих интересах.
– Понимаю ваше беспокойство, но это временно, только для школы. Мы не планируем… — Яна попыталась объяснить ситуацию.
– Никаких «временно»! – Алена Дмитриевна резко прервала её. – Я старею, и мне нужно заботиться о своём будущем. Кто знает, что вы придумаете дальше? Сначала регистрация, потом продажа квартиры, а потом я окажусь на улице?!
Яна была ошарашена такой реакцией свекрови. Она никогда не думала, что Алена Дмитриевна может воспринимать ситуацию так драматично.
– Алена Дмитриевна, пожалуйста, успокойтесь, – невестка попыталась смягчить обстановку. – Мы не собираемся продавать вашу квартиру. Мы просто хотим обеспечить Лизу хорошим образованием.
– Образование? Об образовании они думают! – язвительно повторила свекровь. – А вы думали о том, сколько усилий я вложила в эту квартиру? Образования у меня почти нет, но есть свое жилье!
Яна почувствовала, как внутри неё закипает раздражение. Она не ожидала, что её добрые намерения будут восприняты как угроза.
– Алена Дмитриевна, давайте поговорим спокойно, – предложила женщина. – Мы можем найти компромисс.
Но свекровь уже её не слушала. Она продолжала кричать в трубку и обвинять Яну в корыстных мотивах и желании лишить её жилья.
Не выдержав напора и обвинений, невестка положила трубку. Вечером, когда Матвей вернулся домой, он застал Яну в плохом настроении.
Она рассказала ему о разговоре с Аленой Дмитриевной. Мужчина был потрясён словами матери.
– Твоя мама считает, что мы хотим её выжить из собственной квартиры. Она даже не дала мне договорить…
Матвей задумался. Он понимал, что мать всегда была собственницей, но не ожидал, что она откажется помочь собственной внучке.
– Я позвоню ей завтра, – пообещал он. – Попробую объяснить ситуацию ещё раз. К тому же она не имеет права мне отказывать, я такой же собственник, как и она!
На следующий день Матвей связался с матерью, но разговор снова закончился ничем.
Алена Дмитриевна настаивала на своём, утверждая, что регистрация Лизы в её квартире – это начало конца.
Матвей попытался убедить её, что они не собираются ущемлять её интересы, но она оставалась непреклонной.
– Если ты не понимаешь, что я делаю это ради собственного благополучия, значит, ты меня совсем не знаешь! – решительно заявила мать и положила трубку.
Матвей покрутил телефон в руках и обратился к жене, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.
Они понимали, что Алена Дмитриевна не сдастся, и нужно искать другие пути решения проблемы.
К тому же через полчаса позвонила тетка и спустила на племянника всех собак, обозвав его крохобором.
– Может, попробуем обратиться в другую школу? – предложила Яна. – Есть ведь и другие варианты, кроме этой школы.
– Да, но тогда мы потеряем время. К тому же, многие школы уже переполнены, и шансы попасть туда минимальны… Может, стоит еще раз сходить в нашу? Вдруг появилось место?
— Вряд ли… неделю назад мест уже не было, — развела руками женщина.
Несмотря на все её заверения, Матвей все-таки зашел в школу. К его большому удивлению, при нем одна из женщин отказывалась от места своего ребенка в первом классе из-за переезда.
Счастью мужчины не было предела. Он поговорил с директором и свободное место забронировали за ними, о чем Матвей тут же сообщил жене, и проблема отпала сама собой.
О том, что ситуация изменилась, Алене Дмитриевне никто не сказал, и она по-прежнему переживала, что её могут выгнать из собственной квартиры.
Лишь очередной звонок тетки напомнил Матвею о том, что мать еще не в курсе произошедших изменений.
Полина Максимовна, узнав о том, что никто больше не прописку не претендует, тут же сообщила сестре.
Алена Дмитриевна немного смягчилась, осознав, что прописываться в её квартире никто не планирует.
Однако в глубине души она была уверена, что осталась при квартире только благодаря своей настойчивости и непреклонности.
