Егор сидел на краю старого дубового стола в родительской кухне, болтая ногами, как делал ещё мальцом. Вихрастая светлая челка падала на глаза, а пальцы с обкусанными ногтями сжимали чашку с зеленым чаем.
В свои двадцать пять он всё ещё выглядел подростком — худощавый, с острыми локтями и взглядом исподлобья. Отец напротив читал газету, пожелтевшую, как и большинство вещей в этом доме. Мать гремела посудой у раковины, ее спина выражала всё то же молчаливое неодобрение, что и тридцать лет назад.
— А мне что? — спросил Егор, глядя в пол.
— Что? — отец поднял голову от газеты, щуря близорукие глаза.
— Старшему брату — квартира, сестре — машина, а мне что? — Егор поднял глаза, в которых плескалась тихая обида. — Когда Марк женился, вы продали дачу и купили ему квартиру. Когда Анька окончила университет, вы отдали все сбережения на её «Фольксваген». А я вот сижу тут с дипломом в кармане и жду чего?
Отец медленно сложил газету. Его морщинистые руки с набухшими венами выдавали возраст больше, чем лицо.
— Егорка, ну что ты начинаешь… — устало вздохнула мать, не оборачиваясь.
— А что я начинаю? — повысил голос Егор. — Мне двадцать пять, я вкалывал как проклятый в этом ужасном колледже, чтобы получить свою бумажку. Я жил в общаге с мужиком, который храпел так, что штукатурка осыпалась. Я ел дошираки три года. И вот я здесь, с дипломом, без работы, и что дальше?
Отец смотрел на сына долгим взглядом, под которым тот всегда съёживался ещё со школы, но сейчас не отвёл глаз.
— Ты всегда был таким, Егор, — наконец произнёс он, и голос его звучал как скрип несмазанной петли. — Всегда считал, сколько кому досталось.
— Нет, пап, — Егор сглотнул комок в горле. — Я всегда считал, сколько мне не досталось.
Анна легко впорхнула в родительский дом, волоча за собой два огромных чемодана. Её кудрявые каштановые волосы были собраны в небрежный пучок, а на лице играла улыбка человека, уверенного, что мир создан исключительно для его удовольствия.
— Всем привет, я дома! — звонко крикнула она с порога, и дом, казалось, вздрогнул от её голоса, пробуждаясь от спячки.
Егор вышел в прихожую, скрестив руки на груди.
— Какими судьбами, госпожа успешная журналистка? Твой «Фольксваген» заглох или в Европе деньги кончились?
Анна метнула в брата уничтожающий взгляд, но тут же смягчилась.
— Я тоже рада тебя видеть, кислая мина, — она потрепала его по волосам, словно маленького. — Представляешь, меня пригласили работать в «Вестник»! Я вернулась в город навсегда. Ну, или пока не выйду замуж за миллионера.
Она рассмеялась собственной шутке, прошла на кухню, по пути сбросив туфли на высоченных каблуках.
— Мама, папа! Я дома!
Родители оживились, словно в доме включили свет. Отец, который минуту назад сидел молча, уткнувшись в кроссворд, теперь улыбался, а мать суетилась вокруг плиты, доставая лучшую посуду.
Анна мельком глянула на Егора, стоявшего в дверях:
— А ты всё ещё здесь торчишь? Я думала, ты давно свалил в какой-нибудь стартап и стал миллионером. Ты же у нас компьютерный гений.
— Я ищу работу, — буркнул Егор.
— Уже полгода, — вставила мать, и в её голосе явственно звучало разочарование.
— О! — Анна хлопнула в ладоши. — У меня есть для тебя работа! В редакцию нужен человек, который разбирается в компьютерах. Зарплата, конечно, не ахти, но для начала…
— Я не буду работать «компьютерщиком», — отрезал Егор. — У меня диплом по программированию, а не по замене картриджей в принтерах.
— Господи, какой ты всё ещё ребёнок, — Анна закатила глаза. — В реальном мире сначала берутся за любую работу, а потом уже становятся королями Силиконовой долины.
— В реальном мире, — передразнил Егор, — некоторым достаточно поплакаться родителям, чтобы получить машину.
В кухне повисла тяжёлая тишина. Мать замерла у плиты, а отец медленно поднял глаза от кроссворда.
— Да что с тобой такое? — Анна смотрела на брата с искренним недоумением. — Ты до сих пор завидуешь? Серьёзно? Я вкалывала четыре года, чтобы получить красный диплом! Я ночами не спала перед экзаменами!
— А я что, не вкалывал? — Егор почувствовал, как щёки заливает краска.
— Егор, хватит, — отец стукнул ладонью по столу. — Твоя сестра только вернулась домой.
Егор сжал зубы так, что желваки заходили под кожей.
— Конечно, — процедил он. — Царевна вернулась, все на цыпочках ходите.
Он развернулся и вышел из кухни, громко хлопнув дверью.
Марк появился в родительском доме, как всегда, без предупреждения. Просто открыл дверь своим ключом и вошёл, словно был здесь вчера, а не три года назад. Высокий, широкоплечий, с аккуратной бородкой и спокойным взглядом человека, которому не нужно никому ничего доказывать.
— Здорово, пацан, — он крепко обнял младшего брата, едва не сломав ему ребра. — Как жизнь?
Егор неловко похлопал Марка по спине.
— Нормально.
— Всё ещё живёшь с родителями? — Марк окинул взглядом прихожую, словно видел её впервые. — Сколько тебе уже? Двадцать пять? В твоём возрасте я уже женат был.
— И квартиру имел, — не удержался Егор. — Как там твоя, не развалилась ещё?
Марк прищурился:
— Что, всё ещё грызёт тебя эта тема? Господи, Егорка, сколько можно? Да, родители помогли мне с первым взносом. А остальное я сам, горбом. По двенадцать часов на стройке, чтобы ипотеку тянуть.
— Да знаю я, — отмахнулся Егор. — Все знают, какой ты трудяга. Марк-работяга, Марк-молодец.
Марк покачал головой:
— Слушай, я не для ссоры приехал. У меня новость. Мы с Катей разводимся.
Егор замер. Он ожидал чего угодно, но не этого. Марк и Катя казались той самой идеальной парой, которую показывают в рекламе страховых компаний.
— Что? Почему?
Марк тяжело вздохнул и прошёл на кухню. Егор последовал за ним, наблюдая, как брат достаёт из холодильника бутылку пива — так же уверенно, как будто жил здесь всю жизнь.
— Она говорит, что я слишком много работаю, — Марк сделал глоток. — А я говорю, что она слишком много тратит. Последний раз, когда я видел свою дочь не спящей, был три недели назад. Пришёл домой, а Катя мне: «Маше нужны танцы, бассейн, репетитор по английскому, частный садик». А на всё это бабло нужно. Вот и пашу как проклятый.
Егор молчал, глядя на брата. Впервые за долгое время он видел на лице Марка растерянность.
— Короче, — Марк допил пиво одним глотком, — квартиру я ей оставляю. С дочкой жить будет она. А я пока… сюда, если родители не выгонят. Временно, конечно.
Егор почувствовал, как к горлу подступает истерический смех.
— То есть… ты будешь жить здесь? В нашей старой комнате?
— Ага, — кивнул Марк, не замечая иронии. — Как в детстве, помнишь? Только ты теперь на верхней полке, ты выше меня вымахал.
Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривой.
В этот момент в кухню вошла Анна, на ходу застёгивая блузку.
— Марк! — она бросилась ему на шею. — Какими судьбами?
Марк обнял сестру, и Егор заметил, как его плечи слегка расслабились.
— Разводимся мы с Катей.
— Что? — Анна отстранилась, глядя брату в глаза. — Но почему? Вы же…
— Не сошлись характерами, — Марк поморщился. — Не хочу об этом.
Анна кивнула, тут же переключаясь:
— Ладно, потом расскажешь. А у меня новость — я теперь в «Вестнике»! Представляешь? Заместитель главного редактора!
— Ого! — Марк присвистнул. — Да ты далеко пойдёшь, сестрёнка.
— Уже пошла, — Анна довольно улыбнулась. — А наш Егорка всё ищет свою идеальную работу. Не хочет, видите ли, «компьютерщиком» быть.
Марк повернулся к Егору:
— Слушай, а чего ты хочешь-то на самом деле? Чем заниматься?
Егор растерялся. Никто никогда не задавал ему этот вопрос — ни родители, ни сестра, ни учителя в школе.
— Я… я хочу создавать программы. Не просто сайты клепать или базы данных. Я хочу делать что-то новое.
Марк задумчиво почесал бородку:
— У меня есть знакомый в одной конторе. Они какие-то приложения разрабатывают. Могу замолвить словечко, если хочешь.
— Не надо мне твоих одолжений, — буркнул Егор.
— Это не одолжение, братишка, — Марк слегка стукнул его по плечу. — Это называется нетворкинг. Без связей никуда. Катя так свою карьеру сделала.
— Ага, и где теперь Катя? — съязвил Егор.
Лицо Марка мгновенно окаменело.
— Знаешь что? Сиди дальше в родительском доме и ной, что жизнь несправедлива.
Он вышел из кухни, оставив Егора наедине с Анной.
— Что-то ты сегодня особенно токсичный, — заметила она, открывая холодильник. — Даже по твоим стандартам.
Егор молча смотрел в пол.
Ужин проходил в гнетущей атмосфере. Мать суетилась, то и дело подкладывая старшим детям лучшие куски, отец односложно отвечал на вопросы, Марк нервно крутил в руках вилку, Анна щебетала о своей новой работе, а Егор молча ковырялся в тарелке.
— А как твои поиски работы, сынок? — наконец спросила мать, обращаясь к Егору.
— Я нашёл пару вариантов, — соврал он. — Скоро будет собеседование.
— В каких компаниях? — заинтересовался отец.
— Вы всё равно не знаете, — отмахнулся Егор.
— А ты расскажи, мы послушаем, — настаивал отец, и в его голосе появились стальные нотки.
— Да оставь ты его, пап, — вмешалась Анна. — Он нам потом сообщит, когда его возьмут. Если возьмут, конечно.
Егор сжал кулаки под столом.
— А знаете что? — вдруг сказал Марк, отложив вилку. — Я тут подумал… Мне ведь сейчас придётся квартиру снимать, так? А это деньги на ветер.
— Ты можешь жить здесь, сколько нужно, — поспешила заверить его мать.
— Нет, мам, спасибо, но… — Марк провёл рукой по волосам. — Мне нужно своё пространство. Для Маши, когда она будет приезжать ко мне на выходные…
— И? — подтолкнул его отец, когда Марк замолчал.
— Помните дедушкин дом? В Озёрках? Он же пустует уже сколько лет?
Отец медленно кивнул:
— Да, с тех пор как дед умер… Мы собирались его продать, но руки не доходили.
— А что если… — Марк подался вперёд, — что если я его отремонтирую? Сделаю нормальный дом. Там участок хороший, для Маши раздолье. И вам не нужно будет о нём заботиться.
Родители переглянулись.
— Ну, если ты серьёзно… — начал отец.
— Стоп, — Егор отложил вилку. Все повернулись к нему. — То есть, дай-ка я пойму. Марку — квартира от родителей. Теперь ещё и дом от деда?
— Егор, — предупреждающе начала мать.
— Нет, мам, давай проясним, — Егор чувствовал, как внутри поднимается волна, которую он так долго сдерживал. — Марку — квартира сначала, теперь дом. Анне — машина. А мне что? Что мне от семейного пирога достанется?
— Тебе достанется по шее, если не прекратишь, — процедил отец.
— Папа, пожалуйста, — Анна положила руку на плечо отца. — Давайте спокойно поговорим.
— О чём тут говорить? — Егор горько усмехнулся. — Всё давно решено. Марк — надежда семьи, строитель, кормилец. Анна — умница, красавица, журналистка. А я кто? Никто. Тунеядец, сидящий на шее у родителей.
— Если ты так себя ощущаешь, может, пора что-то менять? — тихо спросил Марк.
— О, спасибо за совет, великий мудрец! — Егор театрально поклонился. — Я бы никогда не догадался!
— Да что с тобой такое? — не выдержала Анна. — Ты с детства был таким… завистливым. Всегда считал, кому что перепало. Всегда был уверен, что тебя обделяют. Даже когда мы конфеты делили!
— Потому что так и было! — выкрикнул Егор. — Марку — самые большие куски торта, тебе — самые красивые игрушки, а мне — что остаётся!
— Да неправда это! — Анна всплеснула руками. — Родители любили нас одинаково!
— Хватит! — отец грохнул кулаком по столу. — Я не позволю устраивать цирк за моим столом!
Егор встал так резко, что стул опрокинулся.
— Я ухожу, — объявил он.
— Куда? — испуганно спросила мать. — Егорушка, сядь, давай поговорим…
— Нет, мам. Хватит разговоров. Вы всё равно не слышите.
Он вышел из-за стола и направился в свою комнату. Через пять минут он вернулся с рюкзаком.
— Ты куда? — Анна преградила ему путь в прихожей.
— Не твоё дело, — огрызнулся Егор, обходя сестру.
— Стой, — Марк поднялся из-за стола. — Я поеду с тобой.
— Зачем? — Егор уставился на брата.
— Затем, что ты мой брат, балбес, — Марк схватил ключи от машины. — И ты явно не в том состоянии, чтобы быть одному.
Они ехали молча. Марк не спрашивал, куда ехать, просто крутил руль, выруливая на окраину города. Дождь барабанил по крыше машины, создавая ощущение изоляции от всего мира.
— Знаешь, — наконец сказал Марк, не отрывая взгляда от дороги, — когда родители купили мне квартиру, я чувствовал себя последним человеком.
Егор повернулся к брату:
— Что?
— Я чувствовал себя совершенно никчемным, — Марк усмехнулся. — Тридцать лет мужику, а сам не может жильё купить. Катя тогда уже беременна была, мы в съёмной однушке жили. Я вкалывал как проклятый, но денег всё равно не хватало. А потом родители продали дачу и отдали деньги нам на первый взнос.
Он помолчал, вглядываясь в темноту за лобовым стеклом.
— Я не просил их об этом, Егор. Они сами предложили. И знаешь, что самое паршивое? Я не мог отказаться. Не ради себя — ради Кати, ради будущего ребёнка. Но каждый грёбаный день я чувствовал, что не заслужил эту помощь.
Егор молчал, глядя в окно. Капли дождя стекали по стеклу причудливыми узорами.
— И знаешь что? — продолжил Марк. — Может, именно поэтому я так пахал все эти годы. Чтобы доказать… не знаю, кому — себе, родителям, всему миру — что я не зря получил эту помощь. Что я её заслужил.
— И что в итоге? — тихо спросил Егор. — Ты доказал?
— В итоге я потерял жену, почти не знаю свою дочь и сижу сейчас в машине с мелким братом, который считает меня избалованным везунчиком, — Марк горько рассмеялся. — Что я хочу сказать… помощь не всегда благо, Егор. Иногда она превращается в якорь, который тянет тебя на дно.
Егор смотрел на профиль брата — твёрдый подбородок, морщинки вокруг глаз, которых раньше не было. Марк всегда казался ему человеком, который точно знает, куда идёт. Который всегда получает то, что хочет. А сейчас он выглядел просто усталым.
— Останови, — вдруг сказал Егор.
— Что?
— Останови машину.
Марк съехал на обочину и заглушил двигатель. Дождь усилился, барабаня по крыше.
— Я не хочу дедушкин дом, — сказал Егор, глядя прямо перед собой. — И не хочу квартиру от родителей. И машину не хочу.
— А чего ты хочешь? — спросил Марк.
Егор повернулся к брату:
— Помнишь, когда мне было десять, я разработал ту ду.рацкую игру? Про космонавта, который собирает звёзды?
Марк улыбнулся:
— Ещё бы. Ты заставлял меня и Анну играть в неё по сто раз на день.
— Тогда я думал, что стану создавать игры, — Егор покачал головой. — А потом… потом я почему-то решил, что нужно делать что-то серьёзное. Программировать банковские системы или что-то в этом роде. Потому что так правильно.
— И?
— И я ненавижу каждую секунду, когда думаю об этом, — Егор впервые за день широко улыбнулся. — Я хочу создавать игры, Марк. Глупые, весёлые, может быть, даже важные для кого-то. Как та, про космонавта.
Марк смотрел на брата с удивлением:
— Так в чём проблема?
— В том, что это несерьёзно, — Егор съёжился. — Отец скажет, что я незрелый упрямец, который не хочет взрослеть.
— Отец скажет то, что всегда говорил, — пожал плечами Марк. — Но это не значит, что он прав.
Они снова замолчали, слушая шум дождя.
— Знаешь, что? — вдруг сказал Марк. — Дедушкин дом — это здорово, но мне нужно съёмное жильё. Хотя бы на первое время. А ты… тебе нужно пространство для работы. Как насчёт того, чтобы снять квартиру вместе? Я буду платить аренду, а ты занимайся своими играми. Прототип сделаешь — покажем инвесторам.
Егор уставился на брата:
— Ты серьёзно?
— Серьёзнее некуда, — кивнул Марк. — Мне одному всё равно тоскливо будет. А так и компания, и дело у тебя появится.
— Но… почему? Почему ты хочешь помочь мне?
Марк хмыкнул:
— Потому что ты мой брат, чудак. И потому что я верю в тебя больше, чем ты сам.
Егор почувствовал, как к горлу подкатывает ком.
— Спасибо, — только и смог выдавить он.
— Не за что, — Марк завёл двигатель. — А теперь давай вернёмся домой. Мама наверняка места себе не находит.
Когда они вернулись, в доме было тихо. Родители уже легли спать, только Анна сидела на кухне с ноутбуком.
— Явились, — она подняла глаза. — Я уж думала, вы до утра будете колесить.
— Прости за ужин, — Егор опустился на стул напротив сестры.
Анна удивлённо приподняла брови:
— Это что-то новенькое. Егор извиняется?
— Не зазнавайся, — буркнул он, но уже без прежней злости.
Марк опустил руку на плечо Егора:
— Мы с малым съезжаем.
— Что? — Анна захлопнула ноутбук. — Куда?
— Снимем квартиру, — объяснил Марк. — Егор будет разрабатывать игры, а я… буду разбираться со своей жизнью.
Анна переводила взгляд с одного брата на другого.
— Да вы с ума сошли, — наконец сказала она. — Оба.
— Может быть, — согласился Марк. — Но это наше решение.
Анна покачала головой:
— А как же дедушкин дом?
— Дом никуда не денется, — Марк пожал плечами. — Может, потом займусь им. Или ты займёшься. Или продадим его, чёрт возьми, и разделим деньги на троих.
Анна смотрела на братьев долгим взглядом.
— Знаете что? — наконец сказала она. — Я помогу вам найти квартиру. У меня есть знакомый риелтор, он не заламывает цены.
— Вот это неожиданный поворот, — хмыкнул Егор.
— Хватит, — беззлобно отмахнулась Анна. — Я просто хочу, чтобы вы не вляпались в какое-нибудь неприятное место без меня.
Марк рассмеялся и притянул сестру в объятия. Егор смотрел на них, чувствуя, как внутри что-то отпускает — тугой узел, который он носил в себе годами.
Утром Егор нашёл отца в гараже. Тот возился со старой газонокосилкой, пытаясь заставить её работать.
— Пап, — Егор остановился в дверях.
Отец поднял голову, вытирая руки тряпкой:
— Выспался?
Егор прочистил горло:
— Мы с Марком решили снять квартиру. Вместе.
Отец медленно кивнул:
— Он мне уже сказал.
— И что ты думаешь? — Егор переминался с ноги на ногу, ощущая себя снова десятилетним мальчишкой.
— Думаю, давно пора, — отец вытер руки ветошью. — Тебе двадцать пять. В твоём возрасте я уже двоих детей имел и дом строил.
Егор стиснул зубы, готовясь к привычному потоку разочарования. Но отец вдруг продолжил другим тоном:
— Но времена были другие. И жизнь была другая.
Он бросил ветошь на верстак и посмотрел на сына долгим, изучающим взглядом.
— Знаешь, я всегда думал, что поступаю правильно. Марк — старший, ему нужно было помочь встать на ноги. Анна — девочка, ей нужна была поддержка. А ты… — он запнулся.
— А я что? — тихо спросил Егор.
— А ты всегда был самостоятельным, — отец сел на старый ящик. — Всегда всё сам. Если игрушка ломалась — ты чинил. Если задача не решалась — ты сидел ночами. Я думал, ты сильнее их. Думал, тебе не нужна помощь.
Егор молчал, глядя на руки отца — мозолистые, покрытые шрамами от многолетней работы.
— Я ошибался, да? — отец поднял глаза.
— Да, — просто ответил Егор. — Ошибался.
Отец кивнул, принимая эту правду.
— Ты знаешь, почему я не хотел, чтобы ты занимался своими компьютерными играми? — вдруг спросил он.
Егор пожал плечами:
— Потому что это несерьёзно?
— Потому что я ни черта в этом не понимаю, — отец усмехнулся. — А я привык понимать. Стройка, ремонт, даже Анина журналистика — это всё понятно. А твои программы, коды — для меня это как чёрная магия.
Он поднялся, подошёл к сыну и положил руку ему на плечо:
— Но это не значит, что это неправильно. Просто… другое. Чуждое мне. И знаешь, я горжусь, что мой сын понимает то, чего не понимаю я.
Егор почувствовал, как что-то внутри него ломается — стена непонимания, выросшая за годы между ним и отцом.
— Я хочу разрабатывать игры, пап, — он впервые произнёс это вслух перед отцом. — Я знаю, что это звучит глупо, но…
— Это не звучит глупо, — перебил его отец. — Это звучит как то, чего ты действительно хочешь. И если мой сын чего-то хочет, значит, он этого добьётся.
Квартира, которую нашла Анна, оказалась маленькой двушкой на окраине города. Обшарпанные стены, скрипучий паркет, шумные соседи — но это было их пространство.
— Ну и дыра, — Марк бросил сумку на пол прихожей.
— Зато дешёвая дыра, — отозвался Егор, расставляя компьютерное оборудование на шатком столе.
Первые недели были хаотичными. Марк устроился на работу в строительную компанию, приходил поздно, уставший, с красными от бетонной пыли глазами. Егор сидел дома, часами не отрываясь от компьютера, создавая свою первую серьёзную игру.
— Как там твой космонавт? — спрашивал Марк, падая на диван после рабочего дня.
— Уже не только звёзды собирает, — отвечал Егор, не отрываясь от монитора. — Теперь ещё и с инопланетянами сражается.
— Круто, — бормотал Марк и засыпал прямо в рабочих ботинках.
По выходным к ним приезжала Маша — шестилетняя копия Марка, с таким же упрямым подбородком и громким смехом.
— Дядя Егор, дай поиграть! — она вихрем врывалась в его комнату.
— Ещё не готово, малявка, — отмахивался Егор, но всё равно сажал племянницу на колени и показывал, как управлять космонавтом.
Маша оказалась первым и самым строгим тестировщиком игры.
— Тут скучно, — заявляла она, указывая на экран. — А тут слишком сложно. А почему нельзя выбрать девочку-космонавта?
Егор вносил правки, удивляясь тому, как точно ребёнок подмечает недостатки в игровой механике.
Анна приезжала каждое воскресенье с продуктами.
— Я знаю, что вы живёте на дошираке, — говорила она, выгружая пакеты. — Хоть раз в неделю поешьте нормально.
— Мы не просили тебя об этом, — бурчал Егор.
— А я и не спрашивала, — парировала Анна. — Как твоя игра?
— Медленно, но движется, — пожимал плечами Егор.
— Знаешь, — Анна помешивала суп, который варила на их крошечной кухне, — я могла бы написать о тебе статью. О молодом разработчике игр. Это могло бы привлечь внимание.
— Только когда игра будет готова, — отрезал Егор. — Не раньше.
Через полгода такой жизни случилось непредвиденное — Марк встретил Лену, медсестру из поликлиники, куда ходил с Машей. Они начали встречаться, и вскоре Лена стала проводить в их квартире всё больше времени.
— Слушай, — сказал однажды Марк, когда они с Егором остались вдвоём, — мы с Леной думаем съехаться.
Егор оторвался от компьютера:
— О. Ну… поздравляю, наверное?
— Проблема в том, — Марк запустил руку в волосы, — что мы не потянем новую квартиру. А здесь…
— Здесь тесно для троих, — закончил за него Егор. — Я понял.
— Прости, брат, — Марк выглядел виноватым. — Я знаю, мы договаривались…
— Всё нормально, — Егор улыбнулся. — Я найду что-нибудь.
Но найти новое жильё оказалось сложнее, чем он думал. Деньги, которые Егор отложил от случайных подработок, таяли. Игра была почти готова, но до финальной версии оставалось ещё много работы.
— Может, к родителям вернёшься? — предложил Марк. — Временно.
— Нет, — Егор покачал головой. — Не для того я уходил, чтобы вернуться с поджатым хвостом.
В тот вечер ему позвонила Анна.
— Привет, компьютерный гений, — она всегда так начинала разговор. — Как успехи?
— Нормально, — Егор не стал рассказывать о проблемах с жильём.
— Слушай, мне тут предложили квартиру, — вдруг сказала Анна. — Мой редактор переезжает в другой город, продаёт свою однушку. Недорого, так как срочно нужны деньги.
— И? — Егор не понимал, к чему она клонит.
— И я подумала, что это хорошая инвестиция, — продолжила Анна. — Но одна не потяну ипотеку. А если вместе…
— Вместе? — Егор растерялся. — Ты предлагаешь мне вложиться в квартиру? У меня нет таких денег, Анька.
— У тебя есть мозги и талант, — отрезала Анна. — Я плачу первый взнос и половину ежемесячного платежа. Ты живёшь там и платишь вторую половину, когда сможешь. Когда твоя игра начнёт приносить деньги.
— А если не начнёт? — тихо спросил Егор.
— Начнёт, — уверенно сказала Анна. — Я видела, как Маша играет в твоего космонавта. Она от компьютера не отрывается. А дети — лучшие критики.
Егор молчал, обдумывая предложение.
— Почему ты это делаешь? — наконец спросил он.
— Потому что я верю в тебя, глупый, — в голосе Анны звучала улыбка. — И потому что ты мой брат.
Запуск игры состоялся годом позже. «Звёздный путь космонавта Макса» не стал мировым хитом, но собрал достаточно положительных отзывов, чтобы привлечь внимание небольшой игровой студии.
— Мы заинтересованы в сотрудничестве, — сказал лысеющий мужчина в очках, пожимая руку Егору. — Ваш подход к игровой механике… необычен.
Егор улыбнулся:
— Спасибо моей племяннице. Она была главным тестировщиком.
Контракт со студией позволил Егору погасить долг перед Анной и начать работу над новым проектом — более амбициозным и масштабным.
В день его тридцатилетия вся семья собралась в квартире, которая теперь полностью принадлежала ему — Анна отказалась от своей доли, сказав, что это её подарок.
— За Егора! — поднял бокал отец. — За моего сына, который доказал, что идёт своим путём.
— За Егора, — эхом отозвались остальные.
Маша, уже одиннадцатилетняя, дёрнула дядю за рукав:
— А можно я тоже буду делать игры, когда вырасту?
— Конечно, — Егор потрепал её по волосам. — Только учись хорошо.
— Так нечестно, — вдруг сказал Марк, когда все уже расселись за столом. — Старшему брату — квартира от родителей, сестре — машина, а младшему — успешная карьера.
Все замерли, а потом рассмеялись.
Егор поднял свой бокал:
— За то, что мы все получили то, что нам действительно нужно было. Не то, что казалось справедливым, а то, что помогло нам стать собой.
И в этот момент он понял: самое ценное, что он получил от семьи, было не в материальных благах. Это была вера — вера Марка, который предложил съехаться, когда Егор был на дне; вера Анны, которая вложилась в его будущее, когда никто другой не решился бы; вера отца, который смог признать свою ошибку; вера Маши, которая считала его игру лучшей в мире ещё до того, как она была закончена.
И эта вера стоила больше любых квартир и машин.
Пять лет спустя Егор стоял у окна просторного офиса в центре города. Его компания «Звёздный Путь» занимала целый этаж бизнес-центра, и сегодня был особенный день — запуск новой игры, над которой они работали последние два года.
— Нервничаешь? — Анна появилась у него за спиной с двумя чашками кофе. Теперь она была не просто журналисткой, а главным редактором «Вестника» и вела колонку о технологиях.
— Ещё бы, — Егор принял чашку. — Это самый масштабный проект в моей жизни.
— И самый успешный, — уверенно заявила Анна. — Предварительные отзывы критиков уже порвали интернет.
В офис ввалился Марк, держа за руку Машу, теперь уже шестнадцатилетнюю, с ноутбуком под мышкой.
— Привет, команда, — гаркнул он. — Маша не могла дождаться релиза, притащила ноутбук, чтобы скачать игру в первую минуту.
— Как будто ты сам мог, — фыркнула Маша. — Всю дорогу ныл, что опоздаем.
Марк смутился, но возражать не стал. Его строительная компания процветала, они с Леной ждали второго ребёнка, а дедушкин дом в Озёрках они всё-таки отремонтировали — всей семьёй, по выходным, превратив его в уютное место для общих встреч.
Дверь офиса снова открылась, и вошли родители. Отец шёл медленнее, чем раньше, опираясь на трость — сказывался возраст и годы тяжёлой работы. Но в глазах горел тот же огонь, что и всегда.
— Ну что, сынок, — он крепко пожал руку Егора, — готов покорить мир?
— Ещё не мир, — улыбнулся Егор. — Но кусочек игровой индустрии — вполне.
Мать крепко обняла его:
— Я так горжусь тобой, Егорушка.
— Ладно, хватит сантиментов, — Егор смущённо отстранился. — Давайте лучше посмотрим на запуск.
Они собрались у большого экрана, на котором отображалась статистика загрузок. Ровно в полдень игра стала доступна в онлайн-магазинах. Первые цифры появились почти мгновенно.
— Ого, — выдохнула Маша, и мать не стала делать ей замечание.
Счётчик загрузок крутился с невероятной скоростью. Телефон Егора не переставал звонить — журналисты, партнёры, инвесторы.
— Кажется, у нас хит, — тихо сказал он Анне.
— Не кажется, а точно, — она крепко сжала его плечо. — Ты заслужил это.
Вечером, когда первая волна ажиотажа схлынула, они сидели в небольшом ресторанчике неподалёку. Отец поднял бокал:
— За моего младшего сына, который пошёл своим путём и не прогадал.
— За Егора, — поддержали остальные.
Егор смотрел на свою семью: на постаревших, но по-прежнему крепких родителей; на Марка, теперь уже совсем не похожего на того самоуверенного парня, каким он был десять лет назад; на Анну, чья карьера взлетела так же стремительно, как и её характер; на Машу, которая уже заявила, что собирается поступать на программиста; на Лену с её мягкой улыбкой и округлившимся животом.
— Знаете, — вдруг сказал он, — я долго думал, что вы меня обделили. Что Марку — квартира, Анне — машина, а мне — ничего. И я злился, считал, что жизнь несправедлива.
Все притихли, глядя на него.
— А потом понял, что получил самое главное — свободу выбирать свой путь. Вы не давали мне материальных вещей, и это заставило меня самому найти то, что я действительно хочу. Так что, — он поднял бокал, — за несправедливость, которая оказалась самым ценным подарком.
Отец кивнул, молча признавая правоту сына. А Егор понял, что обида, которую он так долго носил в себе, окончательно растворилась. На её месте было только благодарность — за то, что его путь оказался именно таким. Непростым, но своим.
