никитаУ нас с Андреем все складывалось, как в сказке. Встретились, влюбились, поженились. Родители с обеих сторон нарадоваться не могли. Особенно свекровь, Инга Петровна. Она, как мне казалось, с первого дня меня прямо-таки обожала. «Ларисочка, доченька», — только и слышала. Пироги пекла, варенье баночками передавала, советами, правда, тоже не скупилась, но тогда это казалось милым проявлением заботы. Ну, знаете, как бывает. Молодая семья, опыта мало, а тут мудрая женщина подскажет, направит. Я и слушала, кивала, улыбалась. Думала, вот повезло со свекровью!
Первые звоночки, наверное, прозвенели, когда мы квартиру обставлять начали. Решили с Андреем диван новый купить, старый уже совсем никуда не годился. Поехали по магазинам, присмотрели один, вроде ничего, но дороговато. Позвонили Инге Петровне, поделились новостью, а она как завелась!
— Да вы что, с ума сошли такие деньги тратить! – заголосила в трубку. – Вам же только сидеть на нем да телевизор смотреть! Можно и попроще найти! Я вам сейчас адресок подкину, там комиссионка есть, там такие диваны, как новенькие, и за копейки!
Я тогда как-то отмахнулась, мол, мам, мы сами разберемся. Андрей тоже поддержал, сказал, что мы хотим новый диван, и нам не жалко денег на комфорт. Инга Петровна, конечно, бурчала еще что-то в трубку, но вроде отстала. Но это было только начало.
Потом как-то за ужином, сидим с Андреем, обсуждаем планы на отпуск. Я предложила в горы поехать, в Карпаты, давно мечтала. Андрей поддержал, говорит, отличная идея, воздухом подышим, природой полюбуемся. И тут звонит Инга Петровна, как будто подслушала.
— В горы они собрались! – опять недовольным тоном. – Да что вы там забыли? Там же комары, дожди, сервис никакой! Лучше бы на море поехали, в Турцию какую-нибудь, там все включено, и для здоровья полезнее! И опять же, дешевле выйдет, чем в этих ваших Карпатах!
Я уже начала раздражаться. Ну, что такое? Почему она постоянно лезет в нашу жизнь? Андрей опять пытался сгладить углы, говорил, что мы еще подумаем, спасибо за совет. Но я чувствовала, как внутри меня нарастает какое-то напряжение.
А потом началось самое интересное. Как-то Инга Петровна зашла к нам в гости, ну, как обычно, с пирогами. Сидим, чай пьем, разговоры разговариваем. И вдруг она как бы невзначай спрашивает:
— Ларисочка, а ты кем работаешь? Я вот все забываю спросить.
Я ей говорю, мол, менеджером по продажам, в фирме одной. Она кивает, а потом так хитро прищуривается и спрашивает:
— И сколько же тебе там платят, если не секрет?
Вот тут меня как током ударило. Я аж чай чуть не пролила. Что значит «сколько платят»? Какое ее дело? Я, конечно, стараюсь быть вежливой, говорю, что зарплата меня устраивает, все нормально. А она не унимается:
— Ну, примерно хоть скажи. Ну, что ты скрываешь? Мы же семья! Я же просто интересуюсь, чтобы понимать, как вы там живете, хватает ли вам на все.
Я уже чувствую, как у меня щеки начинают гореть. Андрей сидит, молчит, в тарелку смотрит. А Инга Петровна все ждет ответа. Я, конечно, не хотела ей ничего говорить, но она так давит, так наседает, что я не выдерживаю и выпаливаю, называю сумму. Больше, чем на самом деле, правда, немного приврала, чтобы отвязаться.
Инга Петровна слушает, глазами хлопает, а потом как выдаст:
— Ого! Это что, правда столько? И на что же ты такие деньги тратишь? Вот я смотрю, одеваешься ты скромно, украшений на тебе нет… Машину вы еще не купили… И куда же все уходит?
Тут я уже просто дар речи потеряла. Сижу, смотрю на нее и не понимаю, это она серьезно сейчас? Она правда считает, что имеет право меня вот так допрашивать? Андрей наконец-то подал голос, сказал, мам, ну что ты такое говоришь? Это же личное дело Ларисы, сколько она зарабатывает и куда тратит.
Инга Петровна на него так посмотрела, как будто он ее предал. Обиделась, губы надула, но вроде замолчала. Но я-то понимала, что это еще не конец.
И точно. Через пару дней звонит Инга Петровна, опять с какими-то советами. На этот раз по поводу продуктов.
— Ларисочка, ты в какой магазин ходишь за продуктами? – спрашивает так сладенько, как будто ничего и не было.
Я говорю, мол, в супермаркет, который возле дома, там удобно. А она опять начинает:
— Да ты что, доченька! В супермаркетах же все дорого! Там же накрутка бешенная! Ты лучше на рынок ходи, там все свежее и дешевле! Или вот, знаешь, есть такие оптовые базы, там вообще копейки! Я тебе сейчас адресок скину, вы там будете закупаться, и у вас деньги останутся!
Я уже просто не знаю, что ей сказать. Молчу, слушаю ее бредни, а внутри все кипит. Андрей опять пытается ее успокоить, говорит, мам, ну зачем ты Ларису учишь? Она сама знает, где ей продукты покупать. А Инга Петровна опять обижается, говорит, что она же только добра хочет, что она же опытом делится.
И вот так продолжалось изо дня в день. Звонки, советы, упреки, намеки. Инга Петровна лезла в каждую щель нашей жизни. Сколько мы тратим, что мы покупаем, куда мы едем, что мы едим. Все ее интересовало, все она пыталась контролировать. Я чувствовала себя, как под микроскопом, каждый мой шаг рассматривался и оценивался. И самое ужасное, что она делала это с таким видом, как будто она имеет на это полное право, как будто она мне мать родная, а я какая-то неразумная девчонка, которая ничего не понимает в жизни.
В какой-то момент я поняла, что так больше продолжаться не может. Я начала раздражаться на каждый ее звонок, на каждое ее слово. Я перестала хотеть видеть ее, перестала улыбаться ей. Я чувствовала, что она отравляет мою жизнь, что она разрушает мои отношения с мужем. Потому что Андрей, бедный, метался между нами, пытался угодить и мне, и матери, и в итоге только делал хуже.
Однажды, после очередного «ценного совета» от Инги Петровны, я просто не выдержала. Она позвонила и начала рассказывать, как правильно стирать белье, каким порошком, на каком режиме, и что я, наверное, все делаю неправильно. Я слушала, слушала, а потом как заорала в трубку:
— Инга Петровна! Хватит! Сколько можно?! Вы что, считаете меня полной идиоткой? Я взрослая женщина, я сама знаю, как стирать белье, как покупать продукты, как тратить свою зарплату! Моя зарплата – мое дело, в которое вы не можете лезть! Поймите это наконец!
В трубке повисла тишина. Я слышала только свое тяжелое дыхание. Потом Инга Петровна прошептала что-то обиженное и бросила трубку.
Андрей пришел с работы, увидел меня злую, как черт. Спросил, что случилось. Я ему все рассказала, как на духу, все свои обиды и претензии к его матери. Он слушал молча, голову опустив. А потом сказал:
— Я понимаю тебя, Ларис. Мама, конечно, перегибает палку. Она просто… она просто хочет как лучше. Она же нас любит.
— Любит? – переспросила я с сарказмом. – Если это любовь, то я не знаю, что такое ненависть! Она не любит, она контролирует! Она хочет, чтобы мы жили так, как она считает правильным! Но это наша жизнь, Андрей! Наша! И мы сами будем решать, как нам ее жить!
Андрей вздохнул и обнял меня.
— Хорошо, Ларис. Я поговорю с мамой. Я объясню ей, что она не права. Я постараюсь все уладить.
Я, конечно, не очень верила, что Андрей сможет что-то изменить. Инга Петровна была женщина упрямая и самоуверенная. Но я была благодарна ему за поддержку. Хотя бы он меня понял.
На следующий день Андрей поехал к матери. Вернулся вечером хмурый и молчаливый. Я сразу поняла, что разговор прошел не очень гладко.
— Ну что? – спросила я осторожно.
— Поговорил, – ответил Андрей глухо. – Мама, конечно, обиделась. Сказала, что мы не ценим ее заботу, что мы неблагодарные, что я под каблуком у жены… В общем, все как обычно.
Я вздохнула. Ну вот, я так и знала.
— И что дальше? – спросила я. – Она так и будет продолжать лезть в нашу жизнь?
Андрей посмотрел на меня виновато.
— Мама сказала, что она просто хочет нам помочь. Что она переживает за нас. Что она не понимает, почему мы так реагируем.
— Не понимает? – язвительно переспросила я. – Она правда не понимает, что лезть в чужой кошелек – это неприлично? Что учить взрослого человека стирать белье – это унизительно? Что совать свой нос в каждый аспект нашей жизни – это не забота?
Андрей молчал. Я видела, что ему тяжело. Он любит мать, он не хочет ее обижать. Но он понимает, что я права.
— Ларис, дай мне время, – сказал он наконец. – Я постараюсь еще раз поговорить с мамой. Я попытаюсь ей объяснить, что нам нужно личное пространство, что мы сами хотим принимать решения. Просто… просто будь терпеливее, пожалуйста.
Я кивнула. Я готова была дать ему шанс. Я любила Андрея, и я не хотела, чтобы его отношения с матерью разрушились из-за нашего конфликта. Но я также понимала, что если Инга Петровна не изменит своего поведения, наши отношения с ней станут просто невыносимыми. И тогда… тогда мне придется принимать какие-то более радикальные меры.
Прошло несколько дней. Инга Петровна не звонила. И это было странно. Обычно она звонила каждый день, а то и по несколько раз в день. Я даже начала волноваться, не случилось ли чего. Но Андрей сказал, что все в порядке, мама просто обиделась и решила помолчать.
И вот, через неделю, звонок. На экране высветился номер Инги Петровны. Я взяла трубку с опаской.
— Здравствуй, Ларисочка, – услышала я в трубке голос свекрови. На удивление, голос был спокойный и даже… как будто виноватый?
— Здравствуйте, Инга Петровна, – ответила я осторожно.
— Ларисочка, я хотела… извиниться, – сказала она тихо.
Я аж дар речи потеряла. Инга Петровна извиняется? Это что-то новенькое.
— Извиниться? – переспросила я недоверчиво.
— Да, извиниться, – повторила она. – Я поняла, что перегнула палку. Что я слишком навязчивая. Что я лезу не в свое дело. Вы взрослые люди, вы сами знаете, как вам жить. А я… я просто хотела как лучше. Но получилось только хуже.
Я молчала, не зная, что сказать. Неужели это правда? Неужели она действительно поняла?
— Я… я ценю твою заботу, Инга Петровна, – сказала я наконец. – Но иногда… иногда это бывает слишком. И это… это обижает.
— Я понимаю, – сказала она. – Я постараюсь исправиться. Я буду меньше лезть в вашу жизнь. Я просто… я просто хочу, чтобы у вас все было хорошо.
— Спасибо, – сказала я. – Спасибо, что поняли.
— Ну, что, мир? – спросила Инга Петровна с надеждой в голосе.
— Мир, – улыбнулась я. – Мир.
После этого разговора все действительно изменилось. Инга Петровна перестала звонить с советами и упреками. Она стала реже приезжать в гости, но когда приезжала, была милой и доброжелательной. Она больше не лезла в наши финансы, не учила меня жить. Она просто стала… свекровью. Просто мамой Андрея. И это было… замечательно.
Я поняла, что иногда, чтобы сохранить отношения, нужно уметь говорить «нет». Нужно уметь отстаивать свои границы. Иногда нужно даже поссориться, чтобы потом помириться и стать ближе. Иногда, чтобы тебя услышали, нужно сказать: «Моя зарплата – мое дело, в которое Вы не можете лезть». И это, как оказалось, не конец света. А наоборот, начало новой, более здоровой и уважительной главы в наших отношениях.