Наталья закрыла ноутбук и потянулась. За окном — серый ереванский день. Тяжелые облака нависли над городом, обещая дождь. Тихо играла музыка.
— Закончила? — спросил Алекс, заглядывая в комнату.
— Да, наконец-то, — Наталья улыбнулась. — Три дня мучилась с этим кодом.
Он подошел и обнял её сзади за плечи.
— Умница моя. Я же говорил, что ты справишься.
Наталья накрыла его руку своей. В такие моменты ей казалось, что всё правильно. Что они на своем месте. Что их встреча полтора года назад в Алматы — не случайность.
Их тогда познакомил общий проект. Алекс приехал в Казахстан на три месяца — налаживать работу местного филиала IT-компании. Наталья была ведущим программистом. Сначала — рабочие встречи, потом — кофе после работы, разговоры до поздней ночи. Когда его командировка подходила к концу, они уже знали: расставаться не хотят.
— Завтра мама обещала позвонить, — сказал Алекс, отходя к окну. — Говорит, соскучилась.
Наталья почувствовала, как внутри что-то сжалось. Мать Алекса. Невидимая, но ощутимая преграда в их отношениях.
— Хорошо, — только и сказала она.
Алекс подошел и сел рядом на диван.
— Слушай, я знаю, что между вами… сложно. Но она просто беспокоится обо мне. Ей надо время.
Наталья кивнула. «Ей надо время». Эту фразу она слышала уже год. Но время шло, а отношение матери Алекса к ней только ухудшалось.
— Ей сколько времени нужно? Еще год? Два? — Наталья старалась говорить спокойно. — Мы собираемся пожениться, Алекс. Заявление уже подано.
Он вздохнул.
— Я знаю. Просто… для неё это тяжело. Она всегда представляла, что я женюсь на девушке из нашего города. Ну, знаешь, как это бывает у матерей.
— Дело не в городе, — Наталья поднялась и подошла к окну. — Дело в том, что я наполовину казашка. Что я «не ваша», как она говорит.
Алекс промолчал. Что тут скажешь? Они оба знали: его мать не принимает Наталью именно из-за национальности. Странно в двадцать первом веке, но факт.
— Наташ, она привыкнет, — наконец сказал он. — Когда увидит, как мы счастливы, как у нас всё хорошо…
— Когда увидит? — Наталья обернулась. — Мы полтора года вместе. Она ни разу не захотела со мной даже поговорить. Только отправляет тебе сообщения о том, какая я неподходящая.
Алекс потер лоб — жест, который появлялся у него в моменты напряжения.
— В следующем месяце я полечу к ней на неделю. Поговорю серьезно.
Наталья кивнула. Ей хотелось верить. Но эта ситуация длилась уже так долго, что вера понемногу истощалась.
Когда они переехали в Ереван — вдвоем, как настоящая семья — ей казалось, что всё наладится. Новый город, новая работа, новая жизнь. Их общая квартира с видом на горы. Планы на свадьбу, разговоры о детях. Но тень матери Алекса висела над ними постоянно.
— Я просто хочу, чтобы мы жили нормально, — тихо сказала Наталья. — Без этого напряжения.
Алекс подошел и обнял её.
— Так и будет. Обещаю.
Она прижалась к нему. Им было хорошо вместе — понимание с полуслова, общие интересы, одинаковое чувство юмора. Даже молчали они комфортно. Наталья никогда не встречала человека, с которым ей было бы так легко и спокойно.
И поэтому она терпела. Сообщения от его матери, которые он иногда зачитывал ей. Напряжение перед каждым видеозвонком. Его виноватый взгляд после.
«Я взрослая женщина, — говорила она себе. — Мне сорок два года. Я не должна зависеть от чьего-то одобрения.»
Но неприятный осадок оставался. Мысль о свекрови, которая считает её чужой, которая никогда не примет её, которая настраивает сына против неё…
— О чем ты думаешь? — спросил Алекс, поглаживая её по спине.
— О нас, — ответила Наталья. — О том, как у нас всё будет хорошо.
Он улыбнулся и поцеловал её в висок.
— Конечно будет.
Телефон Алекса звякнул. Сообщение. Он достал смартфон, взглянул на экран и чуть нахмурился.
— Мама? — спросила Наталья, хотя уже знала ответ.
Алекс кивнул.
— Спрашивает, когда я прилечу.
Он быстро напечатал ответ и убрал телефон. Но Наталья успела заметить, как изменилось его лицо. Тревога. Напряжение. Вина.
Неделя шла своим чередом. Наталья погрузилась в работу — новый проект требовал внимания, и это отвлекало от мыслей о матери Алекса.
В среду она задержалась в офисе допоздна. Когда вернулась домой, на кухне горел свет. Алекс сидел за столом с ноутбуком, видимо, работал. Но что-то в его позе — напряженные плечи, сведенные брови — заставило её остановиться.
— Мам, я не могу сейчас это обсуждать, — говорил он.
Видеозвонок. Наталья тихо прикрыла входную дверь. Она не собиралась подслушивать, просто не хотела прерывать их разговор.
— А когда ты будешь готов обсуждать? — голос из динамика звучал резко. — После свадьбы? Когда уже будет поздно?
— Поздно для чего? — в голосе Алекса появилось раздражение.
— Для того, чтобы одуматься! — воскликнула его мать. — Алёша, ты же понимаешь, что делаешь ошибку. Она не наша. Чужая. Ты с ней счастлив не будешь.
— Мама, прекрати, — Алекс понизил голос. — Я люблю её. Она замечательная. Мне всё равно, откуда она родом.
— Тебе всё равно, а людям нет! Что я скажу соседке Вере Михайловне? Что мой сын женился на казашке?
Наталья замерла в прихожей. В груди разлилась горечь. Она знала об отношении матери Алекса, но одно дело — догадываться, и совсем другое — слышать это собственными ушами.
— Мне плевать на соседку, — теперь Алекс не скрывал раздражения. — И тебе должно быть плевать. Важно только, что я счастлив.
— Ты сейчас думаешь, что счастлив. А что будет через пять лет? Через десять? Когда первая страсть пройдет? Что у вас общего? Разные культуры, разные обычаи…
— У нас очень много общего, — перебил её Алекс. — Работа, интересы, взгляды на жизнь.
— Взгляды на жизнь! — фыркнула мать. — Она наверняка мусульманка!
— Она крестилась в детстве, мама. Она наполовину русская, я же говорил.
— Всё равно! — не унималась мать. — Она тебя окрутила, а ты и рад.
Наталья прислонилась к стене. Ноги стали ватными. Она не ожидала такой прямой агрессии.
— Никто никого не окручивал, — устало ответил Алекс. — Мы взрослые люди. Нам за сорок. Мы знаем, чего хотим.
— Я её не принимаю! — в голосе матери зазвучали слёзы. — И не приму никогда. Выбирай: или я, или она.
Повисла пауза. Наталья затаила дыхание.
— Не ставь мне ультиматумов, — тихо сказал Алекс. — Ты моя мать, и я тебя люблю. Но Наталья — женщина, с которой я хочу прожить жизнь.
— Она разрушает нашу семью! — мать уже рыдала. — Как ей не стыдно? Отбивает сына у матери!
— Ничего она не отбивает, — покачал головой Алекс. — Я сам выбрал быть с ней.
— Хорошо, — голос матери вдруг стал ледяным. — Раз так — живи как знаешь. Но на свадьбу я не приеду.
— Мам…
— И не звони мне больше!
Экран погас. Алекс сидел, опустив голову. Наталья видела, как тяжело вздымаются его плечи. Ей хотелось подойти, обнять его, утешить. Но внутри всё переворачивалось от услышанного.
Она тихо прошла на кухню, стараясь не выдать, что слышала разговор.
— Привет, — сказала она как можно спокойнее. — Давно вернулся?
Алекс обернулся. На его лице застыло выражение усталости и вины.
— С полчаса назад, — он попытался улыбнуться. — Как день?
— Нормально, — Наталья начала разбирать сумку. — Много работы, проект сложный.
Алекс кивнул. Они говорили о чем-то обыденном, как будто ничего не произошло. Но напряжение висело в воздухе.
Вечером, когда они лежали в кровати, Наталья не выдержала:
— Я слышала твой разговор с мамой.
Алекс повернулся к ней. В темноте она не видела его лица, только силуэт.
— Весь?
— Достаточно, — Наталья вздохнула. — Почему ты не сказал мне, что она настолько против? Что ставит ультиматумы?
Алекс помолчал.
— Не хотел расстраивать. Думал, смогу сам решить эту проблему.
— Это не только твоя проблема, Алекс. Это наша проблема.
Он взял её за руку.
— Она остынет. Просто ей нужно время.
— Сколько? — Наталья села в кровати. — Полтора года мы вместе. Ничего не меняется, только хуже становится.
— Я знаю, — Алекс тоже сел. — Но что мне делать? Отказаться от матери?
Наталья молчала. Внутри боролись разные чувства: обида, страх, жалость к Алексу, который разрывался между двумя женщинами.
— Я не хочу, чтобы из-за меня ты ругался с матерью, — сказала она наконец. — Но я и не должна терпеть оскорбления. Даже заочные.
Алекс обнял её.
— Я с тобой, Наташа. Я выбрал тебя. Просто дай мне время всё наладить.
Она прижалась к нему. Хотелось верить. Но червь сомнения уже грыз изнутри.
В следующие недели Наталья замечала, как Алекс становится всё более напряженным. Он реже улыбался, чаще уходил в себя. Когда она спрашивала, в чем дело, он отвечал: «Просто устал». Но она знала — мать снова писала ему.
Их свадьба приближалась. Наталья с тревогой думала: что если сейчас такое давление, что будет потом? Когда они решат завести детей? Примет ли мать Алекса своих внуков, зная, что в них течет «не наша» кровь?
Все эти мысли она гнала прочь, но они возвращались, как мухи на мед. Однажды она даже подумала: «Может, мне уйти? Чтобы не мешать?» Но тут же одёрнула себя. Это малодушие. И нечестно по отношению к Алексу. Они любят друг друга. Должен быть выход.
А потом наступил день, когда всё изменилось.
До свадьбы оставалась неделя. Наталья сидела над списком гостей, пытаясь рассортировать их по столам. Большинство были друзья с работы, пара родственников, прилетавших из Казахстана, включая маму. Со стороны Алекса — коллеги и пара друзей.
Его матери в списке не было.
Алекс вошел в комнату и молча сел рядом. Что-то в его лице заставило Наталью отложить ручку.
— Что случилось?
Он провел рукой по лицу — жест, который появлялся в моменты сильного стресса.
— Мама звонила.
Наталья кивнула. Она этого ждала. После их последнего разговора прошло три недели. Алекс пытался звонить матери, но та не отвечала. Отправлял сообщения — они оставались без ответа.
— И что она сказала?
Алекс посмотрел куда-то в сторону.
— Она сказала, что я должен выбрать: ты или она.
Наталья замерла. Несмотря на всю подготовку, слова ударили под дых.
— Прямо так и сказала?
— Да, — Алекс наконец посмотрел на неё. — Сказала, что если я женюсь на тебе, она перестанет считать меня сыном.
В комнате повисла тишина, нарушаемая только тиканьем часов. Наталья смотрела на растерянное лицо любимого человека и чувствовала, как внутри растет холод.
— И что ты ответил?
Алекс взял её за руку.
— Что выберу тебя, — он сжал её пальцы. — Но мне тяжело, Наташ. Это мама…
Наталья закрыла глаза. Вот она, правда: он выбрал её, но будет страдать. И всегда между ними будет стоять эта ссора, эта рана.
— Ты не должен делать такой выбор, — тихо сказала она.
— Должен, — возразил Алекс. — Она не оставила мне другого варианта.
Наталья покачала головой.
— Нет, не должен. Это противоестественно — выбирать между матерью и женой.
Она встала и подошла к окну. За стеклом жил своей жизнью вечерний Ереван — огни фонарей, машины, люди, спешащие домой. Обычный день. А у них рушился мир.
— Наташ, мы справимся, — Алекс подошел и обнял её сзади. — Она поймет со временем. Когда увидит, как мы счастливы, когда у нас появятся дети…
— Ты действительно в это веришь? — Наталья повернулась к нему. — После всего, что она говорила? После этого ультиматума?
Алекс молчал. Она видела сомнение в его глазах. Он хотел верить, но не мог.
— Знаешь, о чем я думаю? — Наталья отстранилась. — Что если мы поженимся, и у нас родится ребенок. Твоя мать останется при своём. И наш ребенок вырастет, зная, что его бабушка отказалась от него. Из-за меня.
— Не из-за тебя, — возразил Алекс. — Из-за её предрассудков.
— Но результат один, — Наталья покачала головой. — Наш ребенок будет страдать. И ты будешь страдать. И я буду чувствовать себя виноватой, хотя ничего не сделала.
Она вернулась к столу и села. Мысли путались.
— Я не знаю, что делать, — признался Алекс. — Я люблю тебя. Но она моя мать. Единственная.
Наталья посмотрела на него долгим взглядом. Она видела его боль, его растерянность. И в этот момент поняла: если они сейчас не договорятся, это разрушит их отношения. Медленно, но верно.
— Я думаю, нам стоит отложить свадьбу, — сказала она наконец.
Алекс вздрогнул.
— Что? Нет, Наташ, не надо.
— Надо, — она взяла его за руку. — Мы не можем жениться, когда между нами такая проблема. Это всё отравит.
— Но мы любим друг друга, — в его голосе звучало отчаяние.
— Да, любим, — Наталья кивнула. — Поэтому и нужно всё решить сейчас. Иначе потом, когда мы будем уже женаты, с детьми, разбираться будет гораздо больнее.
Алекс опустился на стул.
— И что ты предлагаешь?
Наталья глубоко вдохнула. То, что она собиралась сказать, было трудно. Но необходимо.
— Я предлагаю тебе поехать к матери. Поговорить с ней лично, не по скайпу. Объяснить, что ты чувствуешь. Что её ультиматум разрушает твою жизнь.
— Я пытался, — покачал головой Алекс. — Она не слушает.
— Может, лично будет по-другому, — Наталья сжала его руку. — Это наш единственный шанс.
Алекс молчал, обдумывая её слова.
— А если не сработает?
Наталья посмотрела ему прямо в глаза.
— Тогда тебе придется сделать выбор. Но настоящий выбор, понимаешь? Не из-под давления, не из чувства вины. А исходя из того, как ты видишь своё будущее.
Она помолчала и добавила:
— Я не могу быть причиной твоих мук. Но и не позволю себя унижать. Ты должен сам решить: ты взрослый. Если ты со мной — я не хочу больше слушать оскорблений в свой адрес. Не хочешь делать выбор — я уйду.
Алекс смотрел на неё с болью и удивлением.
— Ты бы правда ушла?
Наталья почувствовала комок в горле.
— Правда. Потому что я не хочу быть женщиной, из-за которой ты потерял мать. И не хочу жить с мыслью, что меня терпят, а не любят.
Она встала.
— Подумай. Это твоё решение.
Алекс поднялся следом и обнял её. В его объятиях всегда было так спокойно, так правильно. Но сейчас Наталья чувствовала, как между ними пролегла невидимая трещина.
— Я люблю тебя, — прошептал он ей в волосы. — Очень. И не хочу терять.
— Я тоже, — ответила она. — Поэтому и говорю всё это. Нам нужно решить проблему, пока она не стала необратимой.
После этого разговора прошла неделя. Алекс улетел в Россию, к матери. Наталья ждала в Ереване. Она ходила на работу, готовила ужин, смотрела фильмы — но всё это будто в тумане. Мысли были только об одном: чем закончится визит Алекса.
Он звонил каждый день. Голос усталый, напряженный. Говорил о каких-то мелочах, о погоде, о том, как выглядит родной город. О матери — ни слова.
На пятый день звонка не было.
На шестой день он тоже не позвонил. Наталья пыталась дозвониться сама — телефон был недоступен.
На седьмой день она не выдержала и написала сообщение: «Алекс, что происходит? Я волнуюсь».
Ответа не было.
К вечеру восьмого дня Наталья сидела у окна, глядя на ночной Ереван. Перед ней лежал раскрытый ноутбук с наполовину написанным письмом маме. Она собиралась сообщить, что свадьбы не будет. Что всё кончено.
Звонок в дверь заставил её вздрогнуть. Было почти одиннадцать вечера.
Наталья подошла к двери и замерла. Затем медленно открыла.
На пороге стоял Алекс. Небритый, с покрасневшими глазами, сжимая в руках потрепанную дорожную сумку.
— Привет, — сказал он.
Наталья молча отступила, пропуская его. Алекс прошел в квартиру, опустил сумку на пол и повернулся к ней.
— Прости, что не звонил. Телефон разбил.
— Как? — только и спросила она.
— Уронил, — он отвел взгляд. — Случайно.
В этой случайности Наталья сразу почувствовала ложь. Но сейчас это было не важно.
— Как прошло? — спросила она, проходя на кухню. — Чаю?
— Давай, — Алекс сел за стол. Помолчал, глядя в пустоту, потом тихо сказал: — Плохо прошло, Наташ.
Наталья поставила чайник и села напротив.
— Расскажешь?
Алекс потер лицо ладонями.
— Я пытался. Три дня пытался. Говорил спокойно, кричал, умолял. Объяснял, что люблю её, но и тебя тоже. Что мне сорок пять, и я имею право на личное счастье.
— А она?
— Она слушать не хотела, — Алекс покачал головой. — Для неё это предательство. Твердила одно и то же: «Женись на русской, на ком угодно, только не на ней». То есть, не на тебе.
Он замолчал. Наталья тоже молчала, ожидая продолжения.
— На четвертый день я не выдержал, — Алекс наконец поднял на неё глаза. — Сказал, что выбираю тебя. Что люблю её, но не позволю управлять моей жизнью. Что если она не может принять мой выбор, то…
Он запнулся.
— То что? — тихо спросила Наталья.
— То пусть забудет, что у неё есть сын, — закончил Алекс.
Наталья прикрыла глаза. Вот и всё. Выбор сделан.
— Это был страшный разговор, — продолжил Алекс. — Она плакала, обвиняла тебя, меня, весь мир. Потом начала задыхаться. У неё сердце. Я вызвал скорую.
Наталья вздрогнула.
— Боже мой. Как она?
— Нормально, — Алекс вздохнул. — Давление. Дали лекарство, стало легче. Но я остался с ней на ночь. Не мог уйти.
— Конечно.
— А потом, утром, — Алекс говорил всё тише, — она сказала: «Всё, у меня больше нет сына. Уходи».
В кухне повисла тишина. Наталья смотрела на измученное лицо любимого человека и не знала, что сказать.
Чайник щелкнул. Она встала, налила чай, поставила перед Алексом.
— Прости меня, — сказала она наконец.
— За что? — он удивленно посмотрел на неё.
— За то, что поставила тебя перед этим выбором.
Алекс покачал головой.
— Ты не ставила. Она поставила.
Он отпил глоток чая, затем продолжил:
— Знаешь, я три дня потом сидел у соседки. Телефон разбил в сердцах. Думал обо всем этом. Переваривал. И понял одну вещь, Наташ.
Наталья молча ждала.
— Я понял, что не могу быть с человеком, который не уважает мой выбор. Даже если этот человек — моя мать. Даже если я её люблю. Нельзя строить отношения на шантаже.
Он взял её за руку.
— Я не знаю, помирюсь ли я с ней когда-нибудь. Очень надеюсь, что да. Но я знаю точно, что хочу быть с тобой. Строить семью. Жить.
Наталья смотрела на его руку, сжимающую её ладонь. Внутри было странное чувство: смесь облегчения, грусти и тревоги.
— А если она не изменится? — спросила она. — Если так и останется при своем мнении?
— Я не могу контролировать её решения. Только свои, — Алекс пожал плечами. — Я выбрал тебя. Выбрал нас.
Наталья прикусила губу, сдерживая слёзы.
— Но она же твоя мать…
— И всегда будет ею. Но это не даёт ей право решать, с кем мне быть, — Алекс слабо улыбнулся. — Может, со временем она поймет. Особенно когда появятся внуки.
Наталья кивнула. Ей хотелось верить. Но сомнения всё равно оставались.
— Знаешь, — сказал Алекс, — давай не откладывать свадьбу.
— Уверен? — она внимательно посмотрела на него. — После всего этого?
— Более чем, — он сжал её руку. — Я провел эти шесть дней в аду, думая, что могу потерять тебя. И понял, что не хочу так жить. Не хочу больше сомневаться, оглядываться. Хочу идти вперед.
Наталья видела решимость в его глазах. Но видела и боль — от потери, от разрыва с матерью.
— Дай себе время, — мягко сказала она. — Переварить, принять. Несколько недель ничего не изменят.
Алекс задумался, затем кивнул.
— Хорошо. Ты права. Но откладываем только на месяц, не больше.
Наталья улыбнулась.
— Договорились.
Он встал, обошел стол и обнял её. Она прижалась к нему, вдыхая родной запах. Всё будет хорошо, говорила она себе. Должно быть хорошо.
Месяц спустя, стоя перед зеркалом в простом белом платье, Наталья перебирала в голове события последних недель. Возвращение к нормальной жизни. Спокойные вечера вдвоем. Сосредоточенность на работе и подготовке к маленькой свадьбе — только близкие друзья, её мама, пара коллег.
Дверь открылась, вошла мама.
— Готова? — спросила она, поправляя дочери волосы.
— Да, — Наталья улыбнулась.
— Волнуешься?
— Немного.
Мама внимательно посмотрела на неё.
— Ты правильно делаешь, Наташенька. Он хороший человек.
— Я знаю, — кивнула Наталья.
— А что с его матерью?
Наталья вздохнула.
— Никак. Молчит. Он пытался звонить, писать — тишина.
Мама покачала головой.
— Время покажет. Иногда людям нужно очень много времени, чтобы принять очевидное.
Наталья обняла маму, чувствуя благодарность за её мудрость, за её принятие. Повезло же Алексу с будущей тёщей, с горьковатой иронией подумала она.
Через полчаса, стоя рядом с Алексом и слушая простые слова регистратора, Наталья думала не о том, что могло бы быть, а о том, что есть. Рядом любимый человек, который выбрал её, несмотря ни на что. Впереди — неизвестность, но они встретят её вместе.
Когда они обменялись кольцами и поцеловались под радостные возгласы гостей, мир на мгновение замер. Наталья увидела, как блестят глаза Алекса — от счастья, от любви, от осознания сделанного шага.
И тогда она поняла: может быть, его мать никогда их не примет. Может быть, эта рана так и останется незажившей. Но они будут справляться — день за днём, год за годом. Вместе.
