Поначалу всё казалось таким безобидным. Искреннее «Мама Лида» вместо, объятия при встрече, домашняя шарлотка по воскресеньям… Душевно так, по-семейному.
— Какая я тебе Лидия Павловна? Мама Лида, и точка! И давай сразу на «ты», я ещё не настолько старая!
А потом случился потоп у соседей сверху, когда мы с Андреем укатили на выходные к моим родителям. Андрей позвонил соседке, та открыла нашу дверь консьержке, а консьержка позвонила маме Лиде. Вернулись — а на кухне вёдра стоят, тряпки разложены, капель уже нет.
— Мама была три дня тут безвылазно, дежурила! — с гордостью сообщил муж. — Если б не она, у нас бы тут всё поплыло!
Тогда я сама предложила: «Давай дадим маме запасные ключи? Мало ли что ещё случится…» И вот с тех самых пор… Сперва я просто удивлялась её частым визитам, потом начала раздражаться от внезапных появлений, а в итоге взбесилась окончательно.
Ключи у мамы Лиды появились — и понеслось! Сначала она звонила хотя бы за час. Потом за полчаса. А через месяц просто появлялась в нашей прихожей с радостным «А вот и я!»
Как-то выскочила я из ванной в одном полотенце — думала, дома никого. А она на кухне уже хозяйничает.
— Мама Лида, блин! Можно хоть предупреждать?!
— Ой, Мариночка, что я там не видела? — засмеялась она. — Хорошая фигурка, кстати! А от стука что толку? Всё равно не слышите из-за своей музыки. Вот я и не трачу время.
На следующий день — то же самое, только я в зелёной маске для лица как Шрек стою. В третий раз она меня в слезах застала — фильм грустный смотрела, вся опухшая.
И каждый раз одно и то же: «Да что ты как неродная?»
Так и жили. Я уже почти смирилась — даже халат у кровати стала держать.
Я проснулась от звука поворачивающегося в замке ключа. За окном едва рассвело. Часы показывали 6:40 утра.
Субботу. Нашу первую свободную субботу за месяц.
Входная дверь со скрипом открылась, и я услышала знакомые шаги в прихожей.
— Кто там в такую рань? — сонно пробормотал Андрей, переворачиваясь на другой бок.
— Твоя мама, кто же ещё, — вздохнула я, натягивая халат. Даже не нужно было проверять.
И точно. Когда я вышла в коридор, там уже хозяйничала мама Лида — разувалась, снимала пальто и пристраивала на вешалку огромную сумку с гостинцами.
— Мариночка! Не спите уже? А я вот блинчиков напекла! — она протиснулась мимо меня в прихожую, напоминая маленький дружелюбный танк, которому не нужно приглашение.
Я машинально взяла тяжеленную сумку и поморщилась от боли в запястье.
— Мама Лида, сейчас же семь утра… Суббота…
— Ой, какие мы нежные! — она уже разувалась, не обращая внимания на мой помятый вид и сползающий с плеча халат. — Я в твоём возрасте уже двоих детей подняла и полы на заводе вымыла! А вы всё спите. Где мой сыночек?
Я вздохнула. Каждый раз надеялась, что это был последний раз. Но мама Лида снова и снова находила способ нас… осчастливить.
Вот она приходит в семь утра с блинами, просто открывая дверь своим ключом.
То вдруг заявлялась с незнакомыми людьми: «Это бригада мастеров! Вы же давно ремонт планировали! Я им сразу дверь открыла, чтобы вас не беспокоить!»
То просто заходила, пока никого не было: «Я зашла цветы полить, а тут такой беспорядок! Ну ничего, я прибралась немножко. И вещи твои перестирала — те, что на стуле лежали».
А однажды мы вернулись из отпуска и обнаружили, что в ванной новая шторка и другой коврик. «Сюрприз!» — радостно объявила она по телефону.
Каждый раз, когда я заикалась о том, что хорошо бы звонить или стучать перед приходом, а ещё лучше — предупреждать о визитах, мама Лида только отмахивалась:
— Я же не чужая! Зачем эти глупые формальности?
А Андрей? Андрей просто не видел в этом проблемы:
— Слушай, ну что опять? Мама есть мама. Ну заходит без звонка, и что? Я вообще не понимаю, из-за чего сыр-бор каждый раз. Ну да, иногда не вовремя, но она же не специально. И потом, если она нам помогает, то какая разница, как она это делает? Будем ещё родной матери условия ставить…
Я пыталась объяснить, что дело не в ключах «на экстренный случай», а в том, что наша квартира превратилась в проходной двор. Но муж только отмахивался — прямо как его мама. Простой такой!
Но этот день перевернул всё.
Я вернулась с работы пораньше — отпросилась из-за головной боли. Уже в подъезде услышала смех и голоса из нашей квартиры. «Неужели Андрей тоже пришёл рано?» — подумала я.
Достала ключи, но поняла, что дверь уже открыта. Конечно же, у кого ещё могут быть ключи? Вошла. И замерла.
В нашей гостиной сидели мама Лида, Андрей и… незнакомая пожилая женщина с чемоданом у ног. Они пили чай и уплетали мои конфеты.
— О, а вот и Мариночка! — радостно воскликнула мама Лида, вскакивая с дивана. — Познакомься, это Зина, моя троюродная сестра! Мы с ней сто лет не виделись!
Я натянуто улыбнулась, пожимая руку незнакомке. Только потом заметила огромный чемодан возле дивана.
— Зиночка остановилась у меня, — продолжала мама Лида, — но у меня такая теснотища! А у вас тут простора…
Тут мы с Андреем переглянулись, и я заметила в его глазах растерянность и недоумение. Мой муж понятия не имел, к чему она клонит.
— Мариш, — он поднялся, — можешь помочь мне найти в кладовке наш большой заварник? Кажется, нам потребуется больше чая.
Как только мы скрылись в коридоре, Андрей схватил меня за руку и втянул в спальню.
— Какого лешего? — прошипел он. — Они заявились полчаса назад, я думал, просто на чай заглянули! Что за чемодан?
— У меня такое чувство… — начала я, но Андрей уже достал телефон.
— Мама, зайди к нам в спальню на минутку, пожалуйста, — произнес он напряженным голосом. — Да, прямо сейчас.
Через полминуты мама Лида проскользнула в комнату с невинным видом:
— Что такое, детки?
— Мам, — Андрей скрестил руки на груди, — ты что задумала? Зачем твоя сестра притащила чемодан?
Мама Лида всплеснула руками:
— Господи, да что вы?! Зиночке негде жить — её квартиру затопили соседи, всё в ремонте. К себе я её взять не могу — у меня же однушка! А Зиночка… она очень требовательная к пространству — уж очень храпит она. Ей нужна отдельная комната.
— И ты решила… что она поживёт у нас? — я старалась говорить тихо.
— Конечно! — как будто это было самоочевидно. — У вас же зал пустует. Всего на пару недель. Ну, может, на три.
Андрей выпучил глаза:
— Мам, это не так работает. Нельзя просто привести человека и заявить, что он у нас поживёт.
— Но я же не чужой человек! Я твоя мать! — в её голосе появились обиженные нотки.
— Дело не в этом, — я наконец обрела голос. — Дело в том, что нас не спросили. Вы поставили нас перед фактом.
— Да что тут спрашивать! — отмахнулась мама Лида. — У вас места полно, холодильник всегда набит, всё равно половину выбрасываете. Хоть кто-то теперь еду подъест!
Мы с Андреем молча уставились на неё. Нет, она действительно не понимала, что сделала что-то не так.
— Мам, — Андрей старался говорить спокойно, но я видела, как он еле сдерживается. — Мы с Мариной не против помочь Зине. Но ты должна была сначала с нами поговорить. До того, как привести её сюда. До того, как что-то ей пообещать.
— Да не о чем тут говорить! — она снова отмахнулась. — Что такого-то? Это всего на несколько недель! Вы что, родную тётку не приютите?
Я сжала кулаки. Хотелось высказать всё, что накипело, но я понимала — это бесполезно. Мама Лида уверена в своей правоте на сто процентов.
— Пойдём обратно, — выдохнул Андрей, устало потирая виски. — Зина нас заждалась.
Обменявшись обреченными взглядами, мы вышли из спальни и вернулись в гостиную. Зинаида всё так же сидела на диване, с виноватым видом поглядывая на нас.
— Решили? — спросила она тихо. — Если что, я могу в гостиницу…
— И слышать не хочу про гостиницу! — перебила её мама Лида. — Я же сказала, что всё улажу. Мариночка и Андрюша будут только рады тебе помочь. Правда же, дети?
Она посмотрела на нас с таким видом, что отказать было практически невозможно. Да и неловко выставлять пожилую женщину за дверь, когда она уже здесь, с чемоданом…
Зинаида виновато улыбнулась:
— Девонька, ну не сердись. Я, правда, тяжело с людьми уживаюсь, мне вечно кто-то мешает… но тут мне хорошо будет.
Я почувствовала, как внутри поднимается волна такой ярости, что пальцы начали подрагивать. Свекровь не просто игнорировала наше мнение — она даже не считала нужным его спрашивать!
Я повернулась и вышла. Просто вышла из квартиры, стараясь не хлопнуть дверью.
На площадке у лифта я прислонилась к стене и закрыла глаза. Внутри кипело. Свекровь не просто игнорировала наше мнение — она даже не считала нужным его спрашивать!
И тут в голове вспыхнуло.
А что, если…
Нет. Я не буду устраивать скандал. Я сделаю… кое-что получше.
Скандалить? Не мой стиль. Смириться? Да ни за что. Я поступлю по-другому… так, что она сама поймёт всё без слов.
Если мама Лида уверена, что так нормально, то она не будет против, если я устрою ей такой же «сюрприз»?
На следующий день я поднялась рано. Очень рано. Тихо собрала небольшую сумку, оставила записку Андрею и поехала… Куда?! Правильно, к маме Лиде.
По дороге заехала в круглосуточный супермаркет и накупила продуктов — самых разных, каких только душа пожелала. Колбаса, сыр, фрукты, даже клубника не по сезону.
В семь утра (как символично!) я уже стояла перед дверью свекрови. У меня был запасной ключ, который она давно оставила Андрею «на всякий случай». Муж иногда брал его, когда заезжал к маме, и хранил в ящике стола. Я его «одолжила».
Тихонько повернула ключ в замке и открыла дверь — совершенно бесшумно, как делала она сотни раз в нашем доме.
Мама Лида выскочила из спальни в халате, с растрёпанными волосами, явно разбуженная звуком шагов. Увидев меня на пороге своей же кухни, она застыла с полуоткрытым ртом и таким выражением лица, будто увидела призрака.
— Мариша?! Как ты… Что случилось? Андрюшенька?.. — её голос дрогнул.
— Доброе утро, мамуль! — я бодро улыбнулась, выкладывая на стол два тяжеленных пакета с продуктами. — Всё замечательно! Я решила погостить у тебя. Недельки на две. А может, на три.
— Что-о?!
Я прошла на кухню, выгружая продукты на стол:
— Ну, не переживай, я не с пустыми руками! Чтобы ты не тратилась. Вот, еды привезла, готовить буду. У тебя же сковородка большая есть? Я блинчики нам сделаю. Ты любишь с вареньем же? И сметанку купила…
Мама Лида застыла в дверях кухни, всё ещё не понимая, что происходит:
— Марина, ты что… переехала?
— Ага! — я широко улыбнулась, демонстративно разгружая пакеты с продуктами. — Раз уж ты имеешь право заселять к нам кого вздумается без спроса, то я, как законная невестка, просто обязана воспользоваться твоим гостеприимством! Что такого?
Это ж всего на пару недель… ну, может, на три. — Я специально копировала её интонации. — Холодильник у тебя маленький, но ничего, я запасливая. И даже спрашивать не буду, хочешь ты этого или нет — так ведь у родных людей принято, да?
Свекровь заморгала, оглядываясь, будто ожидая, что сейчас кто-то выпрыгнет из шкафа с криком «Розыгрыш!». Но никто не выпрыгивал. Только я методично раскладывала продукты по полкам её холодильника.
— Марина, ну ты же понимаешь, это совсем другое! — наконец опомнилась она.
— Чем же? — невинно поинтересовалась я, начиная замешивать тесто для блинов. — У тебя дома мне будет комфортнее. Мне не удобно с посторонними людьми — храп мешает.
Я достала миску и начала смешивать ингредиенты. Сыпала муку, лила молоко, разбивала яйца — всё с таким видом, будто собиралась здесь готовить ближайшие несколько лет.
Отложив венчик, чтобы тесто настоялось, я прошла в комнату и открыла шкаф:
— Так, мне нужно место для одежды. Давай-ка тут всё переорганизуем.
Начала деловито перекладывать её вещи, освобождая полку.
— Ты с ума сошла?! — мама Лида схватилась за сердце, и мне даже стало её немного жаль. Но я вспомнила чемодан Зинаиды в нашей комнате — и жалость испарилась.
— Почему? Я же родной человек, какие формальности? — я улыбнулась ей самой солнечной улыбкой.
Мама Лида застыла посреди своей крохотной однушки, наблюдая, как я раскладываю продукты в её холодильник. На лице читалось непонимание, граничащее с ужасом.
— Марина, ты не можешь просто так взять и… поселиться у меня, — произнесла она наконец, осторожно подбирая слова.
Я, не прерывая своего занятия, улыбнулась через плечо: — Почему? Зина же может поселиться у нас. В чём разница?
Закончив с холодильником, я прошла в комнату и критически осмотрела пространство, прикидывая варианты.
— Так, надо подумать, как нам тут разместиться. Твою кровать-диван двигать не будем, она и так у стены. А вот этот комод… — я подошла к старому комоду у окна, — его можно немного сдвинуть.
— Как сдвинуть, куда? — свекровь всплеснула руками. — Марина, здесь едва хватает места на одного человека!
— Ничего, справимся, — я деловито выдвинула верхний ящик комода. — Это можно немного уплотнить, и мои вещи поместятся. Не так уж много я привезла.
Мама Лида подскочила ко мне, захлопнув ящик:
— Стоп! Это уже слишком! У меня тут всё по системе разложено, я каждую вещь годами на своё место приучала!
— Да? — я внимательно посмотрела ей в глаза. — А наша система в квартире тебя, значит, не волнует? Когда ты притаскиваешь незнакомых мастеров или переставляешь мебель, пока нас нет дома?
Свекровь отшатнулась, будто от удара. Она явно не ожидала от меня такой прямоты.
— Это совершенно другое, — пробормотала она. — Я же вам помогаю…
— Вот и я тебе помогу, — я направилась в ванную. — Так, мою косметичку можно положить сюда, а полотенце повешу тут. Очень удобно! И в душ теперь буду ходить по утрам в шесть — ты же обычно встаёшь в тять, верно? А то как бы ты успевала блинов напечь и к нам добраться? Никому не придётся ждать своей очереди.
— В шесть утра душ?! — ужаснулась мама Лида. — Ты с ума сошла? Тут слышимость такая, что у соседей будильник не нужен будет!
— Ой, да ладно, — я махнула рукой, точь-в-точь копируя её любимый жест. — Привыкнут! А на кухне я буду готовить обеды и ужины на нас обеих. Кстати, твоя плита немного странно работает — левая конфорка горит еле-еле. Может, газовщиков вызову — посмотрим?
По лицу мамы Лиды пробежала судорога:
— Эта плита верой и правдой служит пятнадцать лет! Просто нужно знать, как с ней обращаться!
— Что ж, придётся учиться, — я пожала плечами. — Я тут неделек на пять задержусь, так что времени хватит освоить все твои бытовые премудрости.
— Пять?! — она побледнела. — Я думала, ты про две недели говорила!
— Ну да, примерно. Две-три… может, четыре недельки, — я подмигнула ей. — А может, и дольше. Мне же тут понравится, правда? Мы с тобой замечательно уживёмся. Кстати, ты ведь не против, если я в выходные буду приглашать подруг на чай?
Мама Лида резко выпрямилась, уперев руки в бока.
— Ты прямо сейчас издеваешься, да? — в её голосе звенело возмущение. — Это совершенно другая ситуация! Зина — пожилой человек в беде, а ты молодая и здоровая женщина, у которой есть своя квартира! И вообще, ты моя невестка, а она моя родня. Это разные вещи!
— Да неужели? — я скрестила руки на груди. — Чем же родня лучше невестки? И почему ваши проблемы важнее нашего комфорта?
— Да потому что у вас большая квартира, а у меня крошечная! — выпалила свекровь. — У вас две комнаты, а зал вообще пустой стоит! Что такого, если Зиночка там поживёт? Она никому не помешает!
Я присела на край дивана и очень спокойно произнесла:
— А когда ты привела в нашу квартиру Зину с чемоданом, ты подумала, будет ли нам удобно? Вспомнила про то, что зал — это наше единственное место отдыха? Спросила наше мнение?
Тишина, повисшая в комнате, казалось, имела физический вес. Взгляд свекрови медленно менялся — от возмущения к замешательству, а затем к медленному, болезненному пониманию.
К вечеру мама Лида сдалась и достала из шкафа постельное бельё.
— Вот, держи, — буркнула она. — Только не понимаю, как мы тут разместимся.
Я оглядела крошечную комнату. Раскладной диван, на котором обычно спала свекровь, стоял у стены. Кресло, журнальный столик, тумбочка с телевизором — всё вплотную друг к другу.
— Я лягу на диване, — объявила я, расстилая простыню. — А ты можешь на раскладушке. У тебя ведь должна быть раскладушка?
Мама Лида только рукой махнула:
— Какая раскладушка? Думаешь, в однушке есть место для хранения раскладушки? Нет у меня ничего такого.
— Ну, значит, поделим диван, — я улыбнулась максимально невинно. — Он широкий, места на двоих хватит. Если лечь валетом.
Свекровь схватилась за сердце:
— Валетом?! На моём диване?! Ты издеваешься?
— А что такого? — удивилась я. — Тесновато, конечно, но зато мы будем рядом. По-родственному, по семейному.
В итоге мы разместили меня на диване — я с одного края, она с другого. Все попытки свекрови устроиться поудобнее приводили к тому, что она пихала меня локтем или коленом. Я отвечала тем же. Каждый раз, когда кто-то из нас переворачивался, вторая вздрагивала от движения.
Всю ночь с кухни (которая находилась буквально в двух шагах от дивана) доносились звуки — мама Лида то вздыхала, то бормотала что-то, то вставала попить воды, заставляя меня каждый раз просыпаться. В районе трех часов ночи она не выдержала, схватила подушку и ушла пытаться устроиться в кресле.
Утром мы обе выглядели так, будто не спали неделю.
Мы столкнулись в крошечном коридорчике, пытаясь разминуться на пути в ванную.
Пока я готовила завтрак, мама Лида позвонила Андрею. Несколько раз она повышала голос, и обрывки фраз долетали до меня: — …что твоя жена ко мне переехала?! — …не то же самое! — …у неё есть свой дом! — …ну да, и у Зины тоже был, но…
После завтрака я развесила своё мокрое полотенце в ванной и поставила свою кружку на видное место. К вечеру мама Лида уже не могла скрывать своего раздражения, когда я занимала «слишком много места» в её тесном пространстве.
— Мариш, а может, ты всё-таки домой поедешь? — наконец не выдержала она, присаживаясь рядом со мной.
— А Зина? — я посмотрела на неё с той же интонацией, с какой она обычно произносила «что за глупые формальности».
Мама Лида вздохнула — глубоко-глубоко, а потом произнесла тихо:
— Я поняла. Я всё поняла. Надо было спросить сначала. Это ваш дом, ваша жизнь.
Она помолчала и добавила, глядя в пол:
— Мне просто одиноко, Мариш.
И тут моя злость — вся эта конструкция из обиды и принципиальности — вдруг дала трещину.
— Знаешь, — сказала я, — мы можем выделить день в неделю для семейного ужина. Ты можешь приходить в гости по выходным — только предупреждай заранее. Но решать за нас и нарушать наши границы… это уже слишком.
В тот же вечер мама Лида позвонила Зине и договорилась о её переезде. Именно договорилась, а не поставила перед фактом.
А через неделю мы с Андреем возвращались домой и увидели её — она сидела на лавочке у подъезда с контейнером ватрушек.
— Мам, ты чего на холоде? — удивился Андрей. — Почему не позвонила?
— Не хотела беспокоить, — она улыбнулась смущённо. — Вам сообщение написала.
Теперь у нас новые правила. Ключи от нашей квартиры забрали — вежливо, но твёрдо. А главное — она теперь звонит перед приходом. Предупреждает о визитах.
А если вдруг забывается — я просто беру сумку и говорю: «Ну что, мам, к тебе переезжать?»
Оказывается, границы ничуть не мешают близости. Наоборот — когда уважаешь чужое пространство, в этом пространстве всегда найдётся место для тебя. По-настоящему.
А ватрушки у неё действительно — пальчики оближешь.
