Светлана закрыла альбом с фотографиями и вытерла слезы. Снова этот вечер. Тихий, пустой, бесконечный. Третий месяц без Михаила. Кухонные часы громко тикали, отсчитывая минуты одиночества.
— И что теперь? — спросила она у пустой комнаты.
Квартира молчала. Только ветер шевелил занавеску, словно отвечая: «Ничего». Света встала, подошла к окну. Внизу мамы гуляли с детьми, парочки держались за руки. Все куда-то спешили. А ей — некуда.
Телефон зазвонил так неожиданно, что Светлана вздрогнула.
— Да, Дим.
— Мам, как ты? — голос сына звучал обеспокоенно, но торопливо.
— Нормально, сынок. Все хорошо, — соврала она.
— Точно? Мы с Леной хотели приехать, но Машка заболела, температура…
— Конечно, лечите малышку. Я в порядке.
— Ты ела сегодня?
Светлана посмотрела на пустую раковину. Когда она в последний раз готовила?
— Да, суп варила, — снова соврала она.
— Мам, ты бы с кем-нибудь пообщалась. Мария же рядом живет.
— Обязательно, — пообещала Светлана и быстро перевела разговор: — Как Ленка? Как на работе?
После звонка стало еще тоскливее. Дима звонил все реже. У него своя жизнь, семья, работа. А что у нее? Шестьдесят два года и пустая квартира.
Звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. На пороге стояла Мария с тарелкой пирожков.
— Не спишь еще? Я тут напекла, тебе принесла. Чай будешь?
— Маш, спасибо, но я…
— Не хочу слышать никаких «но»! — Мария решительно прошла на кухню. — Вода где? Сама поставлю.
Через пять минут они сидели за столом, и Света почувствовала, как в желудке заурчало от запаха пирожков.
— Который день одна сидишь? — Мария пристально смотрела на подругу.
— Да как обычно. Дел полно, — Светлана отвела взгляд.
— Врешь и не краснеешь. Ты когда последний раз из дома выходила?
— Вчера… в магазин, — неуверенно ответила Света.
— А давай завтра со мной в библиотеку? Там литературный вечер, стихи будут читать.
— Стихи? — Светлана усмехнулась. — Мне шестьдесят два, Маш. Какие стихи?
— А что, после шестидесяти уши отваливаются? — Мария фыркнула. — Или мозги?
— Не хочу я никуда. Кому я там нужна?
— А дома кому ты нужна? Стенам? — Мария налила еще чаю. — Миша бы не хотел, чтоб ты так…
— Не надо про Мишу, — оборвала Светлана.
— Ладно, — Мария вздохнула. — Но я все равно зайду за тобой завтра. В шесть. Платье надень синее, оно тебе идет.
Когда Мария ушла, Светлана собрала посуду и впервые за день почувствовала что-то кроме пустоты. Страх. Что она будет делать среди незнакомых людей? О чем говорить? Кому она там нужна?
Утром она проснулась с твердым решением никуда не идти. День тянулся медленно. Она пыталась смотреть телевизор, но все раздражало. Перебирала вещи Михаила, но слезы душили. «Что ты делаешь, Света? — звучал в голове голос мужа. — Жизнь продолжается».
В пять вечера она неожиданно для себя достала синее платье. «Только чтоб Машка отстала», — убеждала она себя, расчесывая седеющие волосы. Когда в дверь позвонили, сердце заколотилось как у девчонки.
— Ну ты даешь! — Мария всплеснула руками. — Думала, придется тебя силком тащить!
— Я только на часок, — предупредила Светлана. — И только ради тебя.
По дороге она сто раз пожалела о своем решении. Зачем она идет? Смешить людей? Старуха, которая пытается делать вид, что ей интересно?
— Света, прекрати хмуриться, — шепнула Мария, когда они вошли в библиотеку. — Ты не на похороны пришла.
В зале собралось человек двадцать. В основном женщины их возраста, несколько мужчин. Светлана забилась в угол, надеясь пересидеть этот вечер незаметно.
Молодая библиотекарь объявила начало вечера. На сцену вышел пожилой мужчина в клетчатой рубашке и начал читать Есенина. Светлана смотрела в пол. Хотелось домой.
— А теперь стихи Цветаевой, — объявила ведущая. — Кто желает прочесть?
Мария толкнула Свету локтем:
— Иди! Ты же любишь Цветаеву.
— Ты с ума сошла? — прошипела Светлана.
— Трусишь? — поддела ее Мария.
Светлана так возмутилась, что не заметила, как встала. Люди обернулись. Деваться некуда. Она медленно подошла к микрофону.
— «Вчера еще в глаза глядел», — начала она тихо.
Голос дрожал. Но с каждой строчкой становился увереннее. Когда она закончила, в зале воцарилась тишина. А потом раздались аплодисменты.
— Браво!
Это была пожилая дама в первом ряду
— Как вас зовут?
— Светлана.
— Вы так проникновенно читаете! Приходите к нам в четверг, у нас клуб любителей поэзии.
Светлана растерялась. Она? В клуб?
— Я подумаю, — ответила она и быстро вернулась на место.
— Ну ты даешь! — восхитилась Мария. — Всех покорила!
Домой они шли в приподнятом настроении. Светлана даже не заметила, как начала рассказывать о том, что раньше часто читала стихи Мише.
— Он так любил, когда я читала ему перед сном. Говорил, у меня голос особенный.
— А что, он прав, — кивнула Мария. — Так ты пойдешь в четверг?
— Не знаю… — Светлана замялась. — А вдруг я им не понравлюсь?
— Света, ты прямо как девчонка! — засмеялась подруга. — Тебе что, шестнадцать?
Дома Светлана долго не могла уснуть. Она достала томик Цветаевой, перечитала знакомые строки. Впервые за много месяцев она не плакала перед сном.
Утром она проснулась от звонка.
— Мам, привет! Как дела? — голос Димы звучал бодро.
— Нормально, — ответила она и вдруг добавила: — Знаешь, я вчера на поэтическом вечере была.
— Серьезно? — удивился сын. — И как?
— Стихи читала, представляешь? Цветаеву. Меня даже в клуб какой-то зовут.
— Мам, это здорово! — искренне обрадовался Дима. — А то я переживал, что ты дома закрылась.
Света и сама не поняла, почему после этого разговора решилась пойти в четверг в клуб. Просто надела туфли и пошла. Без Марии. Сама.
В клубе ее встретили как старую знакомую. Особенно радушно — Нина Петровна, та самая дама из первого ряда.
— Девочки, это Светлана, я вам о ней говорила! — представила она. — А это Валентина, Ирина и Галина.
— Можно просто Ира, — улыбнулась полная женщина с короткой стрижкой. — Мы тут все на «ты».
После встречи они пошли в парк. Светлана не помнила, когда в последний раз так много смеялась. Валя рассказывала о внуках, Ира — о поездке в Крым.
— А ты чем занимаешься, Свет? — спросила Галина.
— Я? — Светлана растерялась. — Ничем особенным. Домохозяйка.
— Как это ничем? — возмутилась Нина Петровна. — А стихи? У тебя талант!
— Да какой талант… — смутилась Светлана.
— Слушай, у нас через неделю вечер в доме культуры, — сказала Ирина. — Приходи!
Дома Светлана впервые за долгое время включила музыку. Она напевала, перебирая книги на полке. Звонок Марии застал ее врасплох.
— Ну как клуб? — спросила подруга.
— Знаешь, Маш, там такие классные женщины! — воодушевленно начала Светлана. — Мы в парк потом пошли, столько смеялись!
— Ого! — удивилась Мария. — Да ты прямо ожила!
Светлана замолчала. Действительно, она не думала об одиночестве весь вечер. И даже не вспомнила про больную спину.
Дни полетели быстрее.
Светлана встречалась с новыми подругами, они гуляли в парке, обсуждали книги. Ира затащила их на утреннюю гимнастику для пожилых.
— Я не пойду, — сопротивлялась Светлана. — Я упаду и всех насмешу.
— Не глупи, — отмахнулась Ира. — Там все такие же, как мы. Никто не упадет.
И они пошли. Света кряхтела, но старалась. Дома она обнаружила, что спина болит меньше. А еще — что она забыла позвонить Марии.
— Маш, прости! — извинялась она. — Я на гимнастику ходила, представляешь?
— Вот это новости! — рассмеялась подруга. — Ты прямо не узнать.
Светлана и сама себя не узнавала. Она начала красить губы по утрам. Купила новую блузку. А однажды даже сделала стрижку.
— Красотка! — оценила Валентина. — Помолодела лет на десять!
Вечера все еще давались тяжело. Она скучала по Мише. Разговаривала с его фотографией:
— Миш, я сегодня стихи новые выучила. Хочешь, прочту?
Она читала стихи пустой комнате и плакала. Но уже не от безысходности, а от нежности к прошлому.
В доме культуры готовились к поэтическому вечеру. Нина Петровна взяла организацию на себя.
— Света, ты будешь ведущей! — объявила она.
— Я? С ума сошла? — испугалась Светлана. — Я не смогу!
— Сможешь, — твердо сказала Нина. — У тебя голос хороший, дикция четкая.
— Но я боюсь публики…
— А ты представь, что читаешь Мише, — тихо сказала Ирина.
Светлана замерла. Откуда Ира знает про Мишу? Ах да, она сама рассказывала…
Дома она репетировала перед зеркалом. Дрожали руки, путались слова. «Не смогу», — думала она. Но отступать было некуда — она пообещала.
День вечера наступил неожиданно быстро. Светлана надела свое лучшее платье, туфли на маленьком каблуке.
— Ты сегодня прямо кинозвезда! — восхитилась Мария, зашедшая проводить подругу.
Зал дома культуры оказался полон. Светлана стояла за кулисами, сердце колотилось.
— Я не выйду, — прошептала она Нине.
— Выйдешь, — спокойно ответила та. — Ты справишься.
И Светлана вышла. Ноги дрожали, голос тоже. Но с каждым словом становилось легче. Она объявляла выступающих, читала свои любимые отрывки. А потом сама прочла «Молитву» Ахматовой.
Аплодисменты оглушили ее. Люди встали. Кто-то крикнул: «Браво!» Светлана растерялась. Это ей? За что?
После вечера к ней подходили, благодарили, жали руку. Светлана не знала, куда деваться от смущения и радости.
Дома она не могла уснуть от переполнявших эмоций. Телефон зазвонил поздно вечером.
— Мам! Это правда, что ты вечер вела? — голос Димы звучал возбужденно.
— Откуда ты знаешь? — удивилась она.
— Маша позвонила. Сказала, ты звезда!
— Да какая звезда, — смутилась Светлана. — Просто стихи читала.
— Я горжусь тобой, ты молодец! — искренне сказал сын. — Мы с Ленкой и Машкой приедем на следующих выходных, ладно?
Светлана не поверила своим ушам.
— Правда приедете?
— Конечно! Машка соскучилась по бабушке. Да и мы тоже.
Впервые за долгое время Светлана не плакала ночью. Она лежала с открытыми глазами и улыбалась потолку. В груди разливалось что-то теплое, почти забытое. Радость? Гордость? Она не могла понять. Но это чувство было прекрасным.
Утром она встала раньше обычного. Приготовила завтрак, накрасилась. Села писать список дел: купить продукты для внучки, приготовить пироги, позвонить девочкам и пригласить на чай…
Звонок Ирины прервал ее планы:
— Свет, мы с Валей и Галкой на выставку собрались. Поедешь?
— А когда?
— Через час. Ты как?
— Я… — Светлана помедлила секунду. — Конечно, поеду!
Прошел год.
Светлана смотрела на фотографии в новом альбоме. Вот они с девочками на экскурсии в Павловске, вот на концерте классической музыки, вот чаепитие у Нины Петровны. А вот Дима с семьей — теперь они приезжали раз в месяц.
Жизнь изменилась так резко, что иногда Светлана не верила в реальность. Ее дом превратился в место встреч. По вторникам — книжный клуб, по четвергам — девочки приходили на чай.
— Свет, ты помнишь, какая была год назад? — спросила как-то Мария.
— Какая?
— Серая. Потухшая. А сейчас? Краше многих молодых!
Светлана смутилась. Она не считала себя красивой. Но знала точно — она стала живой.
Телефон зазвонил — Дима.
— Мам, мы в следующие выходные приедем, хорошо?
— Отлично! Я пирог испеку. А еще новые фотографии покажу — мы с девочками в Петергофе были.
— Опять путешествуешь? — рассмеялся сын. — Мы за тобой не успеваем!
Вечером Светлана достала коробку с вещами Миши. Год назад она плакала над каждой. Теперь она гладила их с нежностью, но без отчаяния.
— Миш, ты не поверишь, что со мной стало, — тихо сказала она фотографии мужа. — Я думала, что жизнь закончилась. А она только началась.
Светлана положила фотографию обратно и подошла к окну. Там, на скамейке, ее ждали подруги для вечерней прогулки. Она помахала им рукой.
Перед выходом Светлана глянула в зеркало. Морщины никуда не делись. Седина тоже. Но глаза… глаза светились. В них плескалась жизнь. Они улыбались.
На следующий день Светлану ждала поездка с клубом в театр, потом репетиция нового поэтического вечера, где она снова будет ведущей. А через неделю приедет сын с семьей.
Она больше не боялась пустоты вечеров. Научилась наслаждаться тишиной, когда хотела побыть одна. Научилась смеяться, когда весело. Плакать, когда грустно. Жить полной жизнью.
— Свет, ты готова? — крикнула снизу Валентина.
— Иду! — отозвалась Светлана, закрывая дверь квартиры.
Спускаясь по лестнице, она вспомнила слова Михаила: «Жизнь продолжается». Теперь она точно знала — он был прав. Жизнь продолжается. И она прекрасна в любом возрасте.
— Девочки, куда сегодня? — спросила Светлана, выходя во двор.
— В парк, потом в кафе, — ответила Ирина. — А вечером танцы в клубе ветеранов!
— Танцы? — рассмеялась Светлана. — Я же два левых!
— Научим! — подмигнула Галина.
И они пошли по аллее, четыре женщины с седыми волосами и молодыми сердцами. Впереди было много планов. Целая жизнь. И Светлана больше не боялась ее прожить.
