Я никогда не думала, что стану… физиком-теоретиком. Ну, как физиком — это громко сказано. Я завкафедрой русской литературы в педагогическом. Была. То есть, я и сейчас завкафедрой, просто… всё изменилось.
Знаете, как это часто бывает: ты просто лежишь на диване, пьёшь чай и смотришь в потолок. Даже не думаешь ни о чём. И вдруг — бам! В голове появляется мысль. Такая… неожиданная. И ты не понимаешь, откуда она взялась. И главное — зачем.
Со мной именно так и произошло. Я лежала на диване с книгой про Серебряный век, пила чай с мятой и думала, что надо бы помыть голову, потому что завтра большая пара у первокурсников, а я уже четыре дня… В общем, волосы уже не очень.
И вдруг эта мысль: «А что, если наша Вселенная — это просто большая стиральная машина?»
Сначала я даже рассмеялась. Вслух.
Звук собственного смеха в пустой квартире заставил немного смутиться, хотя и смущаться было не перед кем.
Кот не в счёт, он привык.
Но потом я стала об этом думать. Серьёзно думать. Нет, ну правда. Смотрите: Вселенная расширяется, это доказано. Но что, если она не просто расширяется… а еще и вращается? Как барабан стиральной машины?
И вот ты лежишь и думаешь: «Татьяна Сергеевна, ты либо гений, либо тебе срочно надо к врачу».
Но мысль эта не отпускала. Я даже встала с дивана и пошла за блокнотом. Я никогда в жизни не писала формулы. Ну, разве что в школе. Потом я пошла гуманитарным путём, и все эти интегралы и производные растворились в моей памяти, как сахар в чае. Испарились без следа.
Но в тот вечер я впервые за долгие годы взяла ручку и стала писать какие-то формулы. Точнее, не формулы — каракули. Круги, стрелки, знаки вопроса. Я пыталась визуализировать свою идею.
Вселенная как стиральная машина? Хорошо. Значит, что-то или кто-то должен её запускать. Кнопку нажимать. Кнопка «Пуск». Я нарисовала большую кнопку.
А раз есть кнопка, то должен быть и тот, кто на неё нажимает. Какое-то существо. Я его назвала «Оператор». И нарисовала человечка со знаком вопроса вместо лица.
Потом я стала рассуждать дальше.
Если Вселенная — это стиральная машина, тогда… мы кто? Мы — грязное бельё? Или, может, мы — пятна на грязном белье? Или ворсинки? Или… молекулы стирального порошка? Нет, порошок должен нас отстирывать. От чего? От грехов? Получается какая-то религиозная теория.
Я просидела над этим блокнотом до трёх часов ночи. Потом, конечно, не выспалась, пошла на работу с кругами под глазами. Первокурсники, наверное, подумали, что я гуляла всю ночь. Если бы! Я просто… изобретала свою космическую теорию.
За следующую неделю я исписала этим бредом четыре блокнота. Перерыла весь Интернет в поисках статей по квантовой физике. Ничего не поняла, но записала умные термины.
«Квантовая запутанность» звучала особенно красиво.
На канале про Космос, кстати, об этом много чего есть, а еще о всяких космических новостях и интересностях.
В общем, я придумала, как связать квантовую запутанность со стиральной машиной.
Носки!
Они постоянно запутываются. Квантовая запутанность носков в стиральной машине Вселенной! Гениально!
Вскоре вот это все превратилось в одержимость.
Я перестала думать о работе. На лекциях говорила о Блоке, а сама представляла, как Вселенная вращается в большом космическом барабане, и мы все болтаемся там, как грязные носки. А потом я стала думать о циклах стирки.
Ведь стиральная машина не просто стирает. Она работает по программе. Замачивание. Стирка. Полоскание. Отжим. Что, если вся история человечества — это просто программа стирки?
Первобытнообщинный строй — замачивание. Рабовладельческий — предварительная стирка. Феодализм — основная стирка. Капитализм — полоскание. А что дальше? Отжим? Коммунизм — это космический отжим на тысячу оборотов? А потом нас всех развесят сушиться на верёвке Мультивселенной?
Я стала приставать с этими идеями к своим коллегам.
Они смеялись. Думали, что я шучу. А я уже не шутила. Я верила. И самое странное — я не могла объяснить, почему верю в этот бред. Просто… я его чувствовала. Как будто это была не моя идея, а она мне… приснилась? Привиделась? Её кто-то вложили мне в голову?
И вот однажды, когда я сидела в своём кабинете и чертила очередную схему стиральной машины Вселенной, в дверь постучали. Такой странный стук — тук-тук-пауза-тук. Я сказала «войдите», и дверь открылась.
На пороге стоял мужчина. Обычный такой, в костюме. Только глаза какие-то… не такие. Слишком ясные. Как будто они светились изнутри.
— Татьяна Сергеевна? — спросил он.
— Да, — ответила я, прикрывая блокнот рукой. Почему-то мне показалось, что нужно скрыть свои записи от этого странного человека.
— Можно с вами поговорить? Наедине?
Я кивнула. Он уселся напротив меня. Достал откуда то вынул небольшой предмет, что –то типа стерки, и прилепил на стол.
— Это глушитель, — сказал он. — Чтобы нас не подслушали.
— Кто вы? — спросила я. Мне было страшно и непонятно.
— Я из… службы контроля, — ответил он. — Мы заметили вашу активность. Ваша теория о Вселенной как о стиральной машине… она привлекла наше внимание.
Я рассмеялась.
— Серьёзно? Вы из ФСБ? Или из психиатрической больницы? Какая служба контроля может заинтересоваться моими каракулями?
Он улыбнулся. Такой спокойной, немного печальной улыбкой.
— Межгалактическая служба контроля за метафизическими разработками, — сказал он. — Или просто МСКМР. У вас бы это называлось… отдел по контролю за утечками космической информации.
Я замерла. Кровь отхлынула от лица. За окном каркнула ворона.
— Это шутка? — прошептала я.
— Нет, Татьяна Сергеевна. Отчего же? И ваша теория — тоже не шутка. Вы каким-то образом… узнали правду. Вы получили доступ к засекреченной инофрмации.
Теперь я рассмеялась по-настоящему. Громко так расхохоталась.
— Вы хотите сказать, что наша Вселенная действительно… стиральная машина?
— Не совсем, — он покачал головой. — В ваших терминах это ближе к… посудомоечной машине. Но принцип тот же. Циклы, программы, вращение. И да, есть Оператор. И нет, мы не грязное бельё. Мы… скорее, микроорганизмы на грязной посуде. Нас отмывают от более крупных форм жизни.
— Это бред, — я отвернулась к окну.
— Вы сами знаете, что не бред, — он указал на мой блокнот. — Вы это почувствовали. Как — мы не знаем. Возможно, случайный квантовый сбой. Возможно, ваш мозг особенным образом улавливает… определённые космические частоты. В любом случае, это утечка. И мы должны её устранить.
— Вы меня убьёте? — я сама удивилась спокойствию, с которым задала этот вопрос.
Он снова улыбнулся.
— Нет, что вы. Мы просто… почистим память. Уберём эту информацию. Вы продолжите жить как обычно. Будете преподавать русскую литературу. Забудете про стиральные и посудомоечные машины Вселенной. Это безболезненно.
— А если я не соглашусь?
— Татьяна Сергеевна, — его голос стал мягче. — Вы не понимаете. Это не та информация, с которой человек может жить. Она… разрушительна для психики. Через месяц-другой вы начнёте слышать звуки машинного цикла. Потом увидите Оператора. А потом… потом вы попытаетесь к нему обратиться. И это… этого нельзя допустить ни в коем случае.
— Почему?
— Потому что вы микроб на тарелке, который пытается заговорить с человеком, моющим посуду. Как вы думаете, что сделает человек, если увидит говорящий микроб?
Я сосредоточилась, пытаясь представить картину
— Изучит? Поместит под микроскоп?
— Уничтожит, — просто сказал он. —Нам нельзя привлекать к себе внимание Оператора. Никому нельзя. Мы просто… должны жить свой микробный век, не высовываясь.
Я молчала, пытаясь осмыслить весь этот абсурд.
— Хорошо, — сказала я, наконец. — Чистите. Я не хочу сходить с ума.
Он кивнул и достал из кармана ещё одно устройство, похожее на баночку из-под йогурта.
— Посмотрите сюда, пожалуйста.
Я посмотрела. Вспышка яркого света. И… пустота.
…
Я проснулась от звонка будильника. На часах было 7:00. Пора вставать и собираться на работу. У меня сегодня большая пара у первокурсников, лекция о Серебряном веке.
Голова немного болела, как будто я плохо спала. Наверное, приснилось что-то странное, но я не могла вспомнить, что именно. Что-то про… машины? Или про космос? Не помню.
Встала, пошла на кухню. Включила чайник. Достала чашку. И тут заметила на столе маленький предмет. Он был похож на баночку из-под йогурта, но… не совсем. Я взяла его в руки, чтобы прочитать стертую этикетку.
И вдруг… вдруг вспомнила всё.
Стиральная машина. Циклы. Оператор. Мужчина с ясными глазами.
Я уронила эту «баночку» на пол. Она упала и… исчезла. Просто растворилась в воздухе.
А потом я услышала это. Тихий, едва различимый звук. Как будто где-то далеко-далеко работает стиральная машина. Или… посудомоечная.
И я поняла, что теперь буду слышать этот звук всегда. Пока не увижу Оператора.
