– Отец тебя бросил, он больше не придет, – резко одернула бабушка Галина Ивановна семилетнего Диму. – Нечего сидеть у окна и ждать его здесь до бесконечности.
– Но папа же меня любит, – настаивал мальчик. – Почему он вдруг перестал приходить? Может, заболел или тоже умер, как мама?
Галина Ивановна была сильной женщиной, но сторонницей радикальных методов. Когда ее дочь умерла, попав в автомобильную аварию, теща забрала к себе семилетнего Диму и ограничила его общение с отцом Константином. Она была уверена, молодой мужчина совсем скоро женится, в новой семье сыну места не найдется, поэтому потребовала оставить Диму с ней.
Константин в этот момент оказался просто раздавлен горем, потому и не стал сопротивляться.
– Делайте как хотите, – расплакался он, уронив голову на грудь. – Ингу все равно не вернешь, стоит ли мне вообще дальше жить?
– Ты бы лег в клинику неврозов, – посоветовала ему теща. – А то дурные мысли в голову лезут. А у тебя ребенок, да и сам еще молодой, надо жить дальше.
Константин так и сделал, получил направление и уехал восстанавливать нервы. За сына он был спокоен, тот и раньше много времени проводил с бабушкой. Лечение заняло почти полгода, наконец мужчина вернулся в родной город. Все это время он мечтал обнять сына, скучал по нему, а в итоге приехал к закрытым дверям.
– И не мечтай увидеть сына, – заявила ему по телефону теща. – Отец-псих ему не нужен, а ты теперь у нас со справкой.
– Но вы же сами рекомендовали мне лечиться, – вздохнул Константин. – И сейчас я полностью восстановился, готов воспитывать сына без посторонней помощи. Спасибо вам, что поддержали в трудное время.
– А Дима не хочет с тобой жить, – объявила ему Галина Ивановна. – Он решил, что такой папаша нам не нужен. Учти, начнешь бороться за ребенка, пожалеешь. У меня связи. И вообще, много раз за это время опека видела, что Дима с бабушкой в безопасности. А вот отца рядом что-то не наблюдалось.
– Вы все спланировали, – грустно сказал Константин. – Теперь понятно, почему так хотели меня изолировать.
– Можешь сам у него спросить по телефону, с кем мальчик хочет жить, – милостиво разрешила теща. – Чтобы не говорил потом, будто я ребенка настроила против. Давай, устами младенца глаголет истина.
– Хорошо, пусть будет разговор по телефону, – согласился Константин. – Только учтите, сына я хочу услышать прямо сейчас. И не влезайте в наш разговор. Пусть Дима сам скажет, чего он хочет. Без вмешательства взрослых.
– Ты предатель, бросил нас! – прокричал в этот момент в трубку Дима. – Нельзя так поступать, мама умерла, но ты тоже от меня сбежал.
– Сынок, но я не специально, просто болел, – бормотал ошеломленный Константин. – Мы все обязательно исправим. Ты только подожди, я сегодня приеду.
– Ну все, поговорили, – раздался в трубке голос тещи, в котором сквозил металл. – Ребенок бьется в истерике, между прочим. И все по твоей милости. Нечего сюда звонить больше. И приезжать не стоит. Ты для нас теперь чужой человек, мальчишка и так уже сирота при живом отце.
Константин попытался как-то оправдаться, но Галина Ивановна слушать не желала. Она для себя уже все решила.
Внук был компенсацией за потерю дочери. Галина Ивановна считала, что с Ингой, мамой Димы, просчиталась. Та вышла не за того парня, да и вообще вела себя не так, как хотела мать. Но из Димы бабушка собиралась вылепить идеального, по ее мнению, человека.
И Константин со своими планами по возвращению сына ей был совершенно не нужен рядом. Очень скоро она сумела убедить маленького Диму, что тот напрасно ждет отца. Ребенок подолгу сидел у окна и смотрел на улицу, а бабушка просто бесновалась от его такого поведения. По ее замыслам внук уже должен был учить два языка и собирать кубик Рубика на скорость.
– Что ты опять сидишь у окна?! – вопила Галина Ивановна, грубо стаскивая внука с подоконника в очередной раз. – Папаша твой не придет, не стоит и ждать.
– Бабушка, а почему все-таки папа меня бросил? – вздохнул Дима. – Может, я в чем-то виноват? Был плохим сыном для него?
– Хватит уже про папашу твоего тему мусолить! – рявкнула Галина Ивановна. – Иди лучше поучи то произведение на пианино, что на дом задали. А то снова прохлаждаешься да вздыхаешь. И не смей даже вспоминать об отце. В моем доме предателей не ждет никто. Я одна тебя поднимаю, и за отца, и за мать.
Но, конечно, Дима видел разницу.
Особенно в школе, где всех на линейку вели родители. Если бы он присмотрелся, смог бы увидеть Константина, молча наблюдающего за сыном с почтительного расстояния. Но мальчик головой по сторонам не вертел, он сосредоточенно нес тяжелый букет.
А вот Галина Ивановна бывшего зятя не просто засекла, она начала его выслеживать. И когда Константин в следующий раз попытался увидеть сына, поговорить с ним, устроила скандал. Пригрозила сдать в полицию, да и вообще была взбешена попытками зятя сблизиться с ребенком.
– Не смей даже приближаться к мальчишке! – шипела Галина Ивановна. – Я из него человека ращу, не чету вам.
– Но я просто хотел отдать подарок, – оправдывался Константин. – Мальчик же наверняка будет рад новому скейту. Раньше Дима очень любил кататься.
– А сейчас он будущий пианист, – вырвала доску с колесиками из рук зятя Галина Ивановна и швырнула об асфальт. – Еще не хватало руку сломать или голову разбить накануне важного выступления. И думать забудь, у тебя ветер в голове. Какое тут может быть воспитание детей? Еще раз увижу у школы, бандитов найму, пусть тебе ноги переломают.
– Да что я вам такого сделал? – со слезами на глазах спросил Константин. – Ведь никогда же раньше не ссорились.
– Дочку мою пристрастил к высоким скоростям, гонщик недоделанный, – мрачно ответила Галина Ивановна. – Вот она и разбилась. Ингу мне кто вернет? Не можешь ответить, так иди своей дорогой, мальчишке жизнь не ломай.
– Но ведь он мой сын! – закричал Константин. – Я собираюсь жениться, хочу взять Диму в новую семью. Что плохого в том, что у мальчика появятся братья и сестры? Уверен, с отцом и мачехой ему будет не хуже, чем с вами. И уж точно никто не станет ограничивать наше общение.
– Не смей мне такое говорить! – набросилась на зятя Галина Ивановна и замолотила кулаками по его груди. – Я этому ребенку и мать, и отец.
Константин просто развернулся и молча ушел. Он понимал, что ссоры с бывшей тещей только все усугубят. Не хотел связываться с судами, травмировать ребенка после потери матери еще сильнее. Молча платил алименты на сына и ждал, что тот вырастет и сам захочет во всем разобраться.
Но ничего не изменилось. Когда появились социальные сети, Константин написал Диме, хотел поговорить с ним. Но сын просто молча заблокировал отца. У него была своя правда. Все эти годы Константин просто продолжал посылать переводы и письма. И даже не знал, получал ли их сын.
Дима тоже повзрослел, он был уверен в правдивости бабушкиной версии событий. Отца вспоминал редко, порой вообще с трудом представлял, как тот выглядит.
– Как ты думаешь, где сейчас папа? –как-то спросил Дима у бабушки. – Ты не знаешь, где он теперь живет?
– А ты что, собрался встречаться с отцом? – сердито поинтересовалась Галина Ивановна. – Ему-то на тебя плевать. Нечего и искать такого общения. Много лет не появляется, туда и дорога. Мы прекрасно сами справляемся. Ты вон на медаль идешь.
– А деньги он присылает, может, там есть какие-то данные? – поинтересовался Дима, стараясь не злить бабушку. – Я все же думаю, отец не самый плохой человек. Нам же с тобой на двоих вполне денег хватает. Значит, папа на моем содержании не экономит.
– Поговори мне тут, – отмахнулась Галина Ивановна. – Решил подлеца выставить благородным человеком?
Но когда Диме исполнилось двадцать семь лет, Галина Ивановна умерла. Внук приехал из другого города, где теперь жил, ее хоронить. Оплатил все расходы, заказал поминки и прощание. И остался на некоторое время, чтобы разобраться с бумагами.
В них-то Дима и нашел все то, что долгие годы было скрыто от его глаз. Письма с почтовыми штемпелями, которые отец присылал ему ежемесячно. Они были с рассказами о жизни, фотографиями, приветами от сестренок и новой жены папы. Все эти свидетельства его любви к сыну лежали толстой стопкой на самой верхней полке антресолей. Годами Константин мечтал о встрече с сыном, прекратил бороться, только когда тот достиг совершеннолетия.
Но теперь у Димы был адрес и номер телефона отца. Он набрал цифры, в трубке стояла тишина, на следующее утро молодой мужчина решил ехать к Константину домой.
– Вы кто? – вышла на лай собаки из симпатичного коттеджа красивая взрослая женщина. – Зачем так долго к нам стучитесь? Мы ничего не покупаем.
– Простите, а Константин дома? – поинтересовался Дима осторожно. – Видите ли, я его сын, но мы очень давно не виделись. Я хотел договориться о встрече по телефону. Но номер почему-то не отвечает.
– Мой муж умер три месяца назад, – вздохнула женщина. – Я – Мария, вдова Константина. Разве нотариус тебя еще не разыскал? Мы предоставили ему все данные, ваш с бабушкой адрес, телефон. Мы с дочками считаем, что должны разделить с тобой наследство. Костя бы этого очень хотел, он до последнего ждал вашей встречи.
– Как же так? – прижал ладони к лицу Дима. – Я думал, отцу на меня плевать.
– Ну что ты, мы много лет пытались договориться с Галиной Ивановной, – вздохнула Мария. – Твой папа и подарки носил на каждый день рождения. А потом находил их на помойке. Но мы думали, что ты сам не идешь на контакт.
– Я вообще ничего не знал, – Дима присел на корточки возле ворот дома отца. – Голова идет кругом от новостей. Понимаете, бабушка всегда говорила, что отец нас бросил. Я принимал это за чистую монету, ведь он не приходил и вообще никогда не давал о себе знать. А теперь, получается, все, во что я верил, оказалось ложью?
– Пойдем в дом, – обняла парня за плечи Мария. – Папа был бы рад твоему приходу, он столько лет ждал этой минуты.
– Но почему он не боролся, просто оставил меня с бабушкой?! – прокричал Дима, вспугнув окрестных собак, те подняли лай. – Ведь отец имеет больше прав.
– Я знаю только то, что он осознанно сделал этот выбор, не хотел ломать твою психику, – вздохнула Мария. – И так всем досталось, а тут еще семейные дрязги. В любом случае, он тебя любил и оберегал всю жизнь. Я читала письма, которые Константин писал. И мы были бы рады твоему визиту в любое время, но никто не приходил.
– Бабушка умерла, письма я нашел только вчера, – от бессилия Дима плакал и злился одновременно. – Видимо, нотариус присылал уведомления на старый адрес.
– Постарайся ее понять, – попросила Мария. – Твоя бабушка тоже пережила огромную потерю, дочери лишилась. Не нужно так сразу ее осуждать. Возможно, Галина Ивановна считала, что это лучше для всех.
Они прошли в дом, просидели до темноты, рассматривая семейные фотографии в альбомах. Вечером вернулись сестры Аня и Таня, с ними Дима виделся впервые, но девушки тоже любили и ждали брата, хоть и заочно. У Димы снова была семья, которой парень оказался лишен много лет. Вот только отец об этом теперь уже никогда бы не узнал.
На следующий день на похоронах бабушки Дима уже был не один. Рядом плечом к плечу стояли мачеха и сестры, поддерживали и помогали пережить утрату, боль, обиду.
А в выходные все вместе они поехали уже на могилу к Константину. Памятника еще не было, но холмик украшали живые белые розы, явно свежие. Стало ясно, его отца действительно уважали и любили.
Дима стоял у могилы отца и не знал, что говорить. Все слова словно рассыпались в прах перед лицом смерти. Просить прощения было бессмысленно, и мстить за украденное детство тоже оказалось некому. Дима теперь мог только гадать, кем бы он стал, оказавшись в семье отца.
– Прости меня за все, – прошептал молодой человек, добавляя свои белые лилии к розам. – Я все-таки пришел, папа, хоть и слишком поздно.
– Уверена, он бы этому очень радовался, – произнесла Мария за его спиной. – Не думай, что опоздал. Любой поступок всегда вовремя, если он от души.
Дима пробыл еще некоторое время в городе, улаживая бабушкины дела, а потом уехал, все еще пытаясь простить Галину Ивановну и справиться с обидой на нее.
С семей отца они теперь переписываются и созваниваются. Сестры убедили Диму вступить вместе с ними в наследство после отца, и теперь у него есть не только письма, но и машина папы, а также его гитара. А большего и не нужно, вот только Дима до сих пор не может понять, за что бабушка так жестоко с ним поступила.
