— Ты мне не бабушка! — Полина отшвырнула чашку с чаем, и горячая жидкость растеклась по скатерти, впитываясь в кружевные узоры.
— Полиночка, ну зачем же так, — Ирина взяла салфетку, промокая лужицу. — Я же просто предложила…
— Ты просто ничего! Моя бабушка пекла оладушки с яблоками, а не эти подгоревшие блины. И не называй меня Полиночкой! Только бабушка могла так называть!
Виктор отложил газету, с которой безуспешно пытался спрятаться от назревающего конфликта.
— Внученька, ну-ка прекрати сейчас же! — его голос звучал строго, но устало, будто эта перепалка была тысячной по счёту. — Не дури. Ирина старалась.
— А я не просила! — девочка сорвалась с места. — Пусть к своим внукам едет и их пирогами травит!
Хлопнула дверь детской. Ирина поджала губы, продолжая собирать осколки чашки с пола.
— Не обращай внимания, — Виктор подошёл и положил руку ей на плечо. — Она ещё маленькая. Ей сложно.
— Два месяца уже, Витя, — Ирина отставила осколки. — Два месяца как мы знакомы, и ни миллиметра навстречу. Мне кажется, я пробовала уже всё. И сказки, и игрушки, и… Слушай, может, это знак? Может, мне лучше не приезжать к вам на дачу?
— Глупости, — Виктор взял её за руку. — Полинка просто скучает по Наташе, по дочке моей. Наташа умерла два года назад, а Полинка… Она же у нас осталась только со мной. А теперь тут ты… Подожди еще немного, ладно?
Ирина кивнула, но в глазах стояли слёзы.
— Витенька, мой дорогой, — её пальцы нервно перебирали обрывок салфетки, — я ведь не собираюсь заменять ей мать или бабушку. Я просто хочу… быть рядом.
Дверь детской снова открылась. Полина стояла на пороге, прижимая к груди потрёпанного плюшевого зайца — единственную игрушку, которую девочка не бросала с трёхлетнего возраста.
— Дедушка, я хочу домой. В город. Тут скучно. И комары кусаются.
— Малышка, мы же только вчера приехали, — Виктор попытался её обнять, но Полина увернулась.
— И пусть эта… — она бросила колючий взгляд на Ирину, — не трогает мои вещи! Она перекладывала моего Прыгунчика! Я заметила!
— Полина, — Ирина наконец подняла глаза, — я не трогала твоего зайца. Я только…
— Врёшь! — девочка топнула ногой. — Ты хочешь всё переделать по-своему! И дедушку забрать, и… и… Я тебя ненавижу!
— Полина! — Виктор повысил голос, и девочка замолчала, но продолжала сверлить Ирину горящим взглядом.
— Знаешь что, — Ирина поднялась, аккуратно сложив мокрую салфетку. — Я пойду на улицу, подышу. А вы поговорите.
Когда за Ириной закрылась дверь, Виктор тяжело опустился на стул.
— Ну и зачем ты так, егоза? Разве тебя этому учили?
— А зачем ты её сюда привёз? — Полина сжалась в комочек на стуле напротив. — Тут всегда были только мы, ты, я и бабушка Люда. А теперь она всё испортила!
— Твоя бабушка умерла, милая. И мама тоже, — Виктор говорил мягко, но внутри всё сжималось. — Я тоже скучаю. Но мы не можем жить только воспоминаниями.
— Можем! — упрямо заявила Полина. — С ней было лучше. Она не заставляла есть овсянку и не говорила, что я неправильно держу ложку.
Виктор невольно улыбнулся — эти мелочи, которые помнила внучка, казались такими незначительными, но именно из них строилась жизнь. Тем временем Ирина медленно шла по саду, перебирая в уме вчерашний вечер…
Ирина опустилась на старую скамейку под яблоней. Солнце просвечивало сквозь лёгкие занавески листьев, рисуя на земле причудливые узоры. Словно в другой жизни, всего полгода назад, она была одна в своей городской квартире — учительница на пенсии, вдова, читающая книги под ночник. А теперь втянута в эту семейную драму с упрямой семилетней девочкой.
Виктор появился в её жизни случайно — соседка по даче познакомила на дне рождения. И что-то ёкнуло внутри, когда этот сдержанный мужчина с усталыми глазами заговорил о пчёлах и мёде. Потом были долгие разговоры, совместные прогулки, его рассказы о внучке, которую воспитывал после смерти дочери.
— Я не вписываюсь в картинку, — прошептала Ирина, разглядывая облупившуюся краску на скамейке. — Тут всё держится на памяти.
В доме продолжался разговор. Полина сидела, обхватив колени руками и упрямо глядя в пол.
— Бабушка Люда ждала меня из школы с пирогами, — в её голосе звучала обида. — А эта твоя… приносит мне книжки про математику. Говорит, что нужно развиваться. Я не хочу развиваться! Хочу, чтобы всё было как раньше!
— Нельзя вернуть прошлое, Полинка, — Виктор подвинул к ней вазочку с конфетами. — Ирина хорошая. Она правда старается.
— Чтобы понравиться тебе, — буркнула девочка. — А на меня ей наплевать.
— Это неправда, и ты это знаешь.
Полина вдруг вскочила, прижимая к груди потрёпанного зайца.
— Я её проверю! — заявила она с вызовом. — У меня есть план.
Виктор нахмурился.
— Только без глупостей, Полина.
— Мамочка говорила, что настоящая любовь проходит проверки, — девочка направилась к двери. — Я проверю, настоящая ли она.
Когда Полина выбежала из дома, Виктор тяжело вздохнул. Эта фраза о «настоящей любви» — прямая цитата из их с Наташей разговоров. Дочка всегда была романтиком… Он поднялся и вышел на крыльцо.
Ирина всё ещё сидела под яблоней. Увидев Полину, бегущую к дальнему концу сада, она не окликнула её, просто проводила взглядом. В этом была какая-то мудрость — не навязываться, дать пространство. Виктор спустился к ней и сел рядом.
— Прости её. Она становится ершистой, когда боится.
Ирина повернулась к нему:
— Чего она боится, Витя?
— Потерять ещё кого-то. Или, может, потерять меня, — он смотрел вдаль. — Она боится, что я забуду Наташу. Что мы все забудем.
Вечер опустился на дачный посёлок, принося прохладу и ароматы цветущих яблонь. Ирина накрывала на стол, стараясь не стучать посудой слишком громко. Из комнаты Полины не доносилось ни звука — девочка просидела там весь день, выходя только за водой и яблоком.
— Ужин готов, — мягко позвала Ирина, не решаясь стучать в детскую. — Полиночка, я сделала картофельное пюре.
Дверь приоткрылась, и девочка выглянула с настороженным видом.
— Я не голодна. И я же просила — не называй меня Полиночкой.
— Прости, — Ирина сделала шаг назад. — Как скажешь.
Виктор вернулся с прогулки, принеся охапку полевых цветов.
— Смотрите, что нашёл у соседского забора! — он поставил их в старую вазу. — Полина, выходи, такая красота!
Девочка неохотно вышла, но, взглянув на васильки и ромашки, замерла.
— Бабушка Люда всегда такие собирала, — тихо произнесла она.
Наступила неловкая тишина. Ирина хотела сказать что-то утешительное, но прикусила язык. Виктор потрепал внучку по голове:
— Давайте поужинаем, а? Ирочка такую вкуснятину приготовила.
За столом Полина ела молча, но вдруг замерла с ложкой в руке.
— А где Прыгунчик? — её голос задрожал. — Он был на кровати, а теперь его нет!
— Может, под подушку закатился? — предположил Виктор.
— Я всё проверила! — Полина вскочила. — Это она спрятала! Она!
Ирина растерянно покачала головой:
— Полина, я не брала твою игрушку…
— Врёшь! — девочка крикнула так громко, что Виктор вздрогнул. — Ты хочешь, чтобы у меня ничего не осталось от мамы и бабушки! Ты хочешь всё переделать!
Она выбежала из-за стола, захлопнув за собой дверь спальни. Виктор беспомощно посмотрел на Ирину:
— Прости, я поговорю с ней.
— Подожди, — Ирина остановила его. — Давай поможем ей найти зайца. Эта игрушка для неё — часть прошлого, которое она боится потерять.
Они обыскали весь дом, заглянули под диваны и шкафы, проверили кладовку и даже помойное ведро. Зайца нигде не было.
Полина сидела на кровати, уткнувшись в подушку. Когда Виктор присел рядом, она не подняла головы.
— Может, ты брал его на улицу? — спросил он тихо.
— Нет, — всхлипнула девочка. — Он был здесь. Она специально его спрятала, чтобы я плакала.
— Полина, это несправедливо, — Виктор говорил мягко, но твёрдо. — Ирина очень переживает, она помогает искать.
— Она притворяется! — Полина наконец подняла заплаканное лицо. — Бабушка Люда никогда бы так не сделала.
Ирина стояла в дверях, слыша каждое слово. Что-то царапнуло память. Она вышла на крыльцо и оглянулась на клумбу с цветами. Странное предчувствие заставило её пройти в самый дальний угол сада — туда, где вчера Полина играла одна.
Под старой яблоней, в развилке между массивными корнями, что-то виднелось. Ирина наклонилась и увидела его — потрёпанного плюшевого зайца по имени Прыгунчик. Она осторожно взяла игрушку, отряхнула от земли и травинок, и задумалась. Если сейчас она просто принесёт зайца, Полина воспримет это как очередное доказательство вины — конечно, ведь только «похититель» мог знать, где искать.
Ирина присела на корточки, разглядывая игрушку. И вдруг заметила аккуратно вшитую в шов маленькую бирку с выцветшими буквами: «Полиночке от мамы».
Ирина бережно держала потрёпанного зайца, рассматривая выцветшую бирку. Полинка не зря так дорожила этой игрушкой — последний подарок от матери. Ирина знала о смерти Наташи, но никогда не расспрашивала подробности — Виктор не любил говорить об этом.
Ночная прохлада обволакивала сад. Где-то вдалеке слышались голоса соседей и стрекот сверчков. Ирина прижала зайца к груди, пытаясь понять, как правильно поступить. Если принести игрушку, девочка может подумать, что это она забрала и теперь возвращает. А если оставить под деревом, Полина может не найти его вовсе.
— Вот ты где, — раздался голос Виктора за спиной. — Что-то нашла?
Ирина молча показала зайца.
— Вот это да! — Виктор присел рядом. — Где он был?
— Здесь, под яблоней, — Ирина указала на развилку корней. — Кажется, я знаю, что произошло. Это… проверка.
Виктор нахмурился.
— Она сама его сюда положила?
— Думаю, да. Она хотела проверить, возьму ли я его. Она же сказала тебе про «проверку настоящей любви».
Виктор вздохнул, потирая лоб.
— Вот егоза. Весь в мать. Наташка тоже всегда проверяла людей.
— И что мы сделаем теперь? — Ирина повертела зайца в руках. — Если я верну его, она решит, что я забрала и теперь возвращаю.
Виктор задумчиво смотрел на дом, где в окне детской всё ещё горел свет.
— А что, если не возвращать? — вдруг предложил он.
— В каком смысле?
— Оставь его здесь, где нашла. И завтра утром мы устроим поиск сокровищ. Вместе.
Ирина сомневалась.
— Не знаю, Витя. Она так расстроена сейчас. Может, лучше просто положить зайца к ней на кровать, когда она уснёт?
— И тогда она точно будет уверена, что это твоих рук дело, — Виктор покачал головой. — Доверься мне. Одну ночь она переживёт.
Когда они вернулись в дом, из комнаты Полины доносились приглушённые всхлипы. Виктор тихо постучал.
— Полинка, можно к тебе?
Дверь приоткрылась. Полина стояла с покрасневшими от слёз глазами.
— Вы не нашли его? — спросила она дрожащим голосом.
— Не сейчас, — Виктор сел на край кровати. — Уже темно. Утром поищем все вместе, обещаю.
— Но я не смогу уснуть без Прыгунчика! — Полина посмотрела на Ирину с обвинением. — Это всё из-за неё!
— Полина, — Виктор взял её за плечи. — Хватит обвинять Ирину. Она ничего плохого тебе не сделала.
— Сделала! — Полина вырвалась. — Она хочет заменить бабушку! И маму! А я не хочу другую!
Её слова повисли в воздухе как удар. Ирина почувствовала, как к горлу подступает комок.
— Полина, — Ирина сделала шаг вперёд. — Я никогда не пыталась заменить твою бабушку или маму. Никто не может их заменить. Они всегда будут с тобой.
— Неправда, — девочка присела на кровать, обнимая подушку. — Их уже нет.
— Знаешь, — Ирина осторожно присела рядом, — когда я была немного старше тебя, я потеряла папу. Он был военным, и однажды не вернулся из командировки.
Полина перестала всхлипывать и с любопытством посмотрела на неё.
— Я думала, что больше никогда не буду счастливой, — продолжила Ирина. — Что никто не заменит его. И это правда — никто не заменил. Но в моей жизни появились другие люди. И каждый из них принёс что-то своё, особенное.
Виктор молча наблюдал за ними, боясь вмешаться.
— У меня дома есть коробка, — голос Ирины стал чуть тише. — В ней хранятся папины письма, его фотографии, старые монеты, которые он собирал. Когда мне грустно, я достаю эту коробку.
— И что? — Полина сжалась в комок.
— И понимаю, что он всегда со мной, — Ирина осторожно коснулась её руки. — Как твоя мама и бабушка всегда с тобой. В твоих воспоминаниях, в твоём сердце. И в вещах, которые тебе дороги. Как Прыгунчик.
Полина вздрогнула при упоминании зайца, но не отдёрнула руку.
— Завтра мы найдём его, — пообещала Ирина. — А сегодня… может быть, я расскажу тебе сказку перед сном? Необязательно, только если хочешь.
Полина долго смотрела на неё, а потом едва заметно кивнула.
Утро выдалось солнечным, но прохладным. За завтраком Полина была необычайно тихой, вертела в руках ложку и почти не притронулась к каше.
— Что, совсем не вкусно? — Ирина заметила, как девочка хмурится.
— Нормально, — неуверенно ответила Полина, поднимая глаза. — Только… мне правда нужен Прыгунчик.
— Тогда давай не будем медлить, — Виктор допил чай и встал. — Объявляю начало операции «Спасение зайца»!
Они искали игрушку все вместе, методично обходя сад. Ирина направляла поиски в сторону яблони, не показывая, что знает точное место. Виктор следовал за внучкой, подбадривая её.
— А что, если мы не найдём его? — спросила вдруг Полина, останавливаясь посреди дорожки.
— Найдём, — уверенно ответила Ирина. — Он же не мог далеко убежать.
Девочка подняла на неё удивлённый взгляд:
— Ты говоришь, будто он живой.
— А разве нет? — улыбнулась Ирина. — Мой папа говорил, что любимые игрушки немножко живые. Иногда они прячутся, чтобы с ними поиграли в поиск.
Полина впервые за всё время слабо улыбнулась:
— Моя мама тоже так говорила…
Они подошли к яблоне, и Ирина незаметно указала взглядом на корни. Виктор понял её без слов.
— Полинка, а проверь-ка вон там, в той ямке, — он показал в нужном направлении.
Девочка нерешительно подошла к дереву, наклонилась и вдруг издала радостный возглас:
— Прыгунчик! — она схватила зайца и крепко прижала к груди. — Ты нашёлся!
Её лицо светилось таким счастьем, что Ирина невольно улыбнулась. Виктор подмигнул ей и подошёл к внучке:
— Ну вот, а ты боялась. Всё хорошо, что хорошо кончается.
Полина осматривала игрушку, отряхивая от земли:
— Как он тут оказался? Я не приносила его сюда.
На мгновение повисла напряжённая тишина. Ирина и Виктор переглянулись.
— Может, ты забыла? — осторожно предположил Виктор. — Или он сам решил погулять.
Полина задумалась, теребя заячье ухо, и вдруг спросила:
— Ирина, а можно посмотреть на твою коробку? Ну, где письма от папы?
Ирина была так удивлена, что не сразу нашлась с ответом:
— Конечно, Полина. Когда мы вернёмся в город.
Девочка кивнула и, не глядя на взрослых, вдруг выпалила:
— Я положила его тут вчера. Хотела посмотреть, будешь ли ты его искать. Прости.
Она повернулась и быстро побежала к дому. Виктор растерянно посмотрел на Ирину:
— Вот это поворот.
Ирина сжала его руку:
— Витя, кажется, у нас получилось.
Вечером они пили чай на веранде. Полина сидела между ними, прижимая к себе зайца и листая старый фотоальбом.
— А это моя мама? — она указала на фотографию юной девушки в выпускном платье.
— Да, — кивнул Виктор. — В день окончания школы.
Полина задумчиво погладила страницу:
— А можно… — она запнулась, — можно, мы сделаем новый альбом? Где будут и старые фотографии, и новые? Чтобы… чтобы всё помнить?
Ирина почувствовала, как что-то тёплое разливается внутри.
— Конечно, можно, — она осторожно погладила девочку по голове, и на этот раз Полина не отстранилась.
