Он сразу понял, что его жена влюбилась. Еще до того, как она притихла и замкнулась, и до того, как она начала краситься на работу и тщательно укладывать волосы. Понял Слава это в тот самый момент, когда Аркадий спросил, где тут кухня, и его тихая Даша вдруг подскочила и сказала:
— Я покажу!
И покраснела.
Ему показалось, что все это заметили, и завтра уже будут обсуждать по курилкам, но пронесло – в конце концов, к новеньким у них всегда дружелюбно относились, это было одной из основных заповедей компании. Да и Аркадий всем сразу понравился – рубаха-парень, быстро в коллектив влился. Одному Славе он не нравился. Хотя нет, не совсем так – на самом деле нравился. Если бы не Даша, они бы подружились даже – Аркадий и правда, был веселым, отзывчивым, в чужие дела нос не совал, неудобных клиентов брал. Но из-за Даши он даже смотреть на него не мог.
На другой день Даша встала раньше обычного и принялась закручивать волосы.
— Ты чего это вдруг? – спросил Слава, чувствуя, как в груди неприятно тянет.
— Да надоело – хожу как чучело огородное!
— Ну что ты такое говоришь? Ты красивая! Самая красивая на свете! Ну чего ты так смотришь, словно хочешь меня убить? Целься прямо в сердце, дорогая, оно все равно давно уже только твое!
Это было их семейной фразой – он всегда так говорил, а Даша в ответ хохотала. Вот и сейчас рассмеялась, но красоту наводить не перестала.
Первые несколько недель Даша просто порхала, и если бы он не заметил того ее порыва, ни за что бы ни поверил, что дело в Аркадии. Она с ним стала такой внимательной, такой ласковой, будто второй медовый месяц у них.
Жили они с Дашей хорошо и никогда не ссорились. Только одна была у них проблема – это ребенок. Даша еще до свадьбы сказала, что детей иметь не может, но Славу это не испугало – он никогда не понимал этой тяги к воспроизводству себе подобных, особенно учитывая тот факт, что он был старшим среди четверых детей. Они договорились, что усыновят ребенка, но пока у Славы получалось оттягивать этот момент – отговаривался карьерой, ипотекой и прочими обычными вещами. Даша сначала не настаивала, но в последние два года несколько раз из-за этого они сильно ругались – Слава обмолвился, что не хочет непонятно какого ребенка брать, кто там знает, какая у него там наследственность, а Даша обиделась. В остальном же все у них было хорошо, и если бы не этот Аркадий…
Сначала Слава делал вид, что ничего не происходит. Потом даже решил, что ему показалось – Даша совсем перестала пилить ему мозг насчет ребенка, стала готовить его любимое мясо (сама она была вегетарианкой), соглашалась ходить по вечерам в кино, хотя была жуткой домоседкой. «И чего я себе напридумывал, – решил Слава. – Стыдно даже перед Дашей».
— Как тебе наш новенький? – спросил Рома, когда они были вдвоем в курилке.
Слава, который на время забыл свои подозрения, честно ответил:
— Да нормально вроде. А что?
— А ничего! Начальником его собираются сделать! Полугода не прошло!
— В смысле начальником? – возмутился Слава. – Ты же уже пять лет на эту должность пашешь?
— Вот и именно! В корень зришь. А он пришел, и сразу в дамки.
— А с чего ты решил, что его в начальники поставят?
— С того! Шеф меня к себе вызывал. Дескать, продажи у меня в последнее время не очень, а этот Аркадий раз, и двести процентов два месяца уже делает. Не обижайся, но если так и дальше будет, я, говорит, его начальником поставлю.
— Вот гад!
— А я о чем! Нужно что-то с этим делать.
Слава был полностью согласен с приятелем – уж сколько Рома всего для компании сделал, ни разу в отпуск нормальный не сходил за пять лет!
— Ну а что делать… Хочешь, я тебе своих клиентов жирных отдам?
— Да кого там! Ты думаешь, шеф не просечет?
— И что тогда?
Рома оглянулся, судорожно втянул в себя дым.
— Есть идея. Надо подставить Аркашу, будто он откаты делает.
У Славы аж дар речи пропал – уж от кого, от кого, а от Ромы он такого предложения не ожидал: не было у них в компании более щепетильного и честного человека.
— Ты сейчас серьезно?
— Куда серьезнее-то. Меня жена бросит – я ей все эти годы говорю, что вот сделают меня начальником, и тогда будет тебе все: отпуск на море, второй ребенок и все такое. Они же меня дома не видят: я ухожу – сын еще спит, прихожу – уже спит. Помоги, друг, я один не справлюсь. Если шеф меня засечет, он сразу поймет, а если ты… Ну, скажешь, что приревновал свою Дашу, она же вон обедает с ним.
Кровь ударила Славе в лицо.
— Ты чего такого говоришь…
— Да успокойся, я же несерьезно, понятно, что ничего у них нет. Ну Слав, помоги, прошу тебя!
— Это подло, Ромка. Я на такое не пойду.
После того разговора Слава не выдержал – устроил Даше допрос.
— А ты что это, с новеньким обедать ходишь?
— Ничего я не хожу! – вспыхнула Даша. – Раз случайно в одно время пришли, вот и все.
— Прямо один раз?
— А ты бы сам со мной обедать ходил!
— В твое кафе для кроликов? Что мне там есть, морковку?
— Тогда нечего ко мне приставать! И вообще – я могу не ходить на работу, а уйти в декрет ,и тогда обедать буду только дома, это тебя устроит? Слава, давай возьмем ребенка – не зря же мы школу усыновителей прошли, ну сколько можно ждать!
Мысль, конечно, была заманчивая – посадить Дашку дома, подальше от этого Аркадия. Но брать ребенка из детского дома он не хотел.
— Дашунь, мы обязательно возьмем ребенка, но попозже. Ты же сама знаешь, какая у нас сейчас обстановка – вдруг уволят, и как мы тогда? Ипотеку еще десять лет выплачивать!
— В смысле уволят? Опять твои отговорки!
— А ты что, не слышала? У нас грядут большие перемены. Ромка сегодня сказал, что ему шеф намекнул: не будет у него повышения. Вместо Ромки Аркадия поставят, подсидел он его.
Даша побледнела.
— В смысле? Он же столько работал для этого!
— Вот и именно. А шеф наш решил, что Рома недостаточно хорош. А завтра решит, что и я не подхожу, и ты. Не время сейчас для ребенка.
— Ладно, – согласилась Даша.
И затихла. И после этого Слава заметил, что Даша как-то сникла – то все порхала и красоту наводила, а тут снова стала без прически и макияжа ходить, улыбаться перестала.
«Поняла, какую змею на груди пригрела, – обрадовался Слава. – Вот и хорошо – не будет перед ним хвостом крутить».
Правда, такая Даша нравилась ему куда меньше – она стала грустная, после работы ложилась на диван и смотрела бессмысленным взглядом в потолок. Он спрашивал ее – что случилось? Но Даша молчала.
А потом был тот корпоратив. Даша не хотела идти, он с трудом ее уговорил. Она и прическу кое-как сделала, и платье самое простое надела. И он только на пять минут отвлекся – с Ромкой говорил, а этот хлыщ потащил ее танцевать. Славе хотелось кинуться и забрать жену, двинуть в морду этому наглецу, но он сдержался. Тем более Даша сначала была вроде как недовольна, даже не смотрела на Аркадия. Но потом Слава увидел ,как он что-то сказал ей на ухо ,и Даша подняла на него глаза: удивленные, и словно бы с надеждой какой. Переспросила что-то, он ответил. И тут Даша улыбнулась – широко и счастливо. И Слава сломался.
— Что ты там говорил насчет подставы, Ром? – тихо спросил он. – Я согласен.
Это было не особо сложно – они с Аркадием и так общались, так что попросить у него пароль от компа было проще простого – в выходной позвонил, типа Славин комп завис. Ну а потом все просто. И шефу Слава тоже все рассказал, чтобы Ромку не подставлять. И Аркадия, ожидаемо, уволили – с таким скандалом, что целую неделю об этом судачили.
— Я еще хотел его начальником сделать! – гремел шеф. – А он еще отказывался. Я думаю – и чего это он? А теперь ясно – так проще дела свои за моей спиной проворачивать!
Совесть Славу, конечно, мучила – он понятия не имел, что Аркадий от должности отказался! Но сделанного не воротишь, что уж теперь. Зато с Дашей у них все будет хорошо. Правда, Даша с каждым днем все грустнее и грустнее была, видимо, все о ребенке мечтала. И Слава решил – ладно, её взяла, как-нибудь справится он с чужими генами!
По дороге домой он зашел в магазин – купить Даше подарок, пусть порадуется! Долго ходил по ювелирному отделу, потом духи разные нюхал, но никак не мог решить, чем ее больше порадует. А потом увидел и понял – вот оно!
Дома было непривычно тихо – обычно Даша телевизор на фоне включала или радио, а сегодня словно электричество отключили. У порога стоял чемодан. В груди у Славы неприятно ёкнуло.
— Даша! Что это за чемодан?
Глаза у нее были красные – ясно, что плакала.
— Слава, прости, но я не могу больше. Не могу тебя обманывать. Я виновата, очень виновата, но я ухожу.
— Даш, да ты чего? Ты из-за ребенка, что ли? Да я согласен, давай возьмем!
Даша покачала головой.
— Поздно, – грустно сказала она. – Я уже все решила. Я ухожу от тебя.
— У тебя кто-то есть?
Она опустила глаза.
— Я бы никогда не решилась, если бы его не уволили, но теперь… Он не виноват – его подставили, Слава! Ты знаешь, какой он хороший – он же, как узнал про Рому, сразу отказался от должности!
Разговор был трудный – он ее обвинял, она со всем соглашалась. Со всем, кроме того, чтобы дать им еще один шанс. И она ушла, а он не стал ее держать, понимал, что бесполезно.
Без Даши в квартире стало еще тише, он даже подумал, что оглох – пришлось включить телевизор, чтобы его бормотание хотя бы немного отвлекло его от растекающейся в груди лавы. Он сел за стол, покрутил в руках подарочный пакетик. Оттуда вывалились желтые пинетки – крошечные, неужели у детей такие маленькие ножки? Слава держал их на ладони и смотрел, словно видел впервые. «Целься прямо в сердце, – прошептал он. – Целься прямо в сердце…» А потом вдруг зарыдал – горько, навзрыд, как маленький ребенок. Ребенок, которого у него никогда не будет.
