Мила не могла избавиться от ощущения собственной ненужности.
Муж и дети уже давно сделали из нее домработницу и кухарку.
Они не замечали, что Мила живой человек со своими радостями, горестями и желаниями.
Говорят, что после сорока лет жизнь только начинается, но женщине казалось, что ничего хорошего впереди не ждет.
Когда Мила выходила замуж, то была на сто процентов уверена, что Костя — это ее человек.
Они познакомились через общих друзей и сразу понравились друг другу.
Костя был очень серьезным молодым человеком, что подтвердилось через четыре месяца.
На предложение выйти замуж Мила ответила согласием.
С первых дней совместной жизни девушка поняла, что муж воспитывался в очень консервативной семье, где были строго распределены женские и мужские обязанности.
— Приготовь мне, пожалуйста, на завтра серую рубашку и брюки, — попросил муж. — Завтра с утра совещание у директора. Нужно выглядеть хорошо.
— Брюки висят в шкафу, а рубашку погладь, пожалуйста, сам, — спокойно ответила Мила. — Я ужин готовлю, а еще тетрадки пятого класса нужно проверить.
Повисло напряженное молчание. Мила посмотрела на Костю. Он стоял озадаченный и задумчивый.
— Что-то не так? — удивленно спросила супруга.
— Мила, давай договоримся раз и навсегда, — серьезно сказал муж. — Функции женщины это сохранение домашнего очага и выполнение хозяйственных обязанностей.
Функции мужа — это материальное обеспечение семьи и выполнение тяжелой физической работы, которая не под силу женщине.
Не нами эти правила придуманы и не нам их нарушать.
Мила засмеялась:
— Костик, это домострой какой-то. Двадцать первый век на дворе.
По лицу супруга она поняла, что мужу не нравится вышесказанное.
— Дорогая моя, надеюсь, что мы все-таки поняли друг друга, — муж поцеловал Милу. — Не забудь погладить рубашку.
Мила немного опешила.
На примере своих родителей она видела, что никто не гнушался помочь другому в любом деле.
Отец мог приготовить кушать, видя, что мама занята. Она в свою очередь обеспечивала мужу крепкий тыл.
Так сообща они воспитали четверых детей, прожив в браке более сорока лет.
Для Милы отношения отца и мамы были примером, который она планировала распространить на собственную семью.
Но все оказалось немного иначе.
Через год в семье родился сын Матвей. Теперь Мила все время уделяла ребенку, совмещая уход за грудным малышом с выполнением всех домашних обязанностей.
Константин был хорошим отцом. Он мог поиграть и с сыном, выйти на прогулку, но делал это лишь в свободное время, так как очень много работал.
Мила очень уставала, помочь с малышом и домашними делами было некому. Родители далеко, муж на работе.
Матвей был капризным, а когда пошёл в детские ясли стал часто болеть простудными заболеваниями.
— У Матвея опять температура. Придется брать больничный лист, — пожаловалась Мила мужу. — Завуч и директор школы уже косо на меня смотрят.
Муж серьёзно взглянул на жену:
— Может стоит уволиться и заниматься воспитанием сына, а не чужих детей.
Твоя учительская зарплата нам не сильно помогает в формировании семейного бюджета.
— Ну уж нет, — резко возразила женщина. — Я не для того пять лет училась, чтобы борщи всю жизнь варить.
Константин ухмыльнулся.
— Ну как знаешь, — ответил он. — Тогда не жалуйся. Как там говорится, коли взялся за гуж, не говори, что не дюж.
Когда старшему сыну исполнилось пять лет, в семье родился маленький Сережа.
Жизнь молодой женщины опять превратилась в череду пеленок, распашонок, бессонных ночей и бесконечного числа домашних дел.
Константин пошел на повышение и занял ответственный пост, став начальником отдела. Домой приходил уставший и мало внимания уделял семье.
Мила всеми силами старалась обеспечить мужу спокойствие и не загружала его проблемами.
Она самостоятельно справлялась с детьми и домом.
Когда старший сын пошел в первый класс, Мила решила вернуться на работу.
Маленького Сережу устроили в ясли.
Потекли серые будни.
Иногда Миле хотелось, чтобы в сутках было больше, чем 24 часа. Времени катастрофически не хватало.
Она разрывалась между домом, работой и сыновьями.
Все было бы ничего, если бы Костя и дети хоть немного ценили тяжелый труд жены и мамы.
— Я очень устала, — сказала Мила однажды единственной подруге. — Трое мужиков в доме.
Иногда кажется, что кроме стирки и приготовления пищи я вообще ничего не делаю.
Каждый день до ночи готовлю, убираю, стираю, а на следующий день все заново.
А потом еще полночи тетради проверяю и к работе готовлюсь.
— Не знаю, как ты справляешься, — призналась подруга. — У меня и муж и мама на подхвате. А так все одной тянуть, это неправильно.
— Костя говорит увольняться, но я боюсь, — тихо произнесла Мила. — Мне кажется, тогда я себя окончательно потеряю.
Быть домохозяйкой может и можно, но, когда женский труд хотя бы кто-то ценит.
Это, к сожалению, не про моих домочадцев.
По мере взросления сыновей Миле стала немного легче.
Поэтому, когда Мила узнала, что беременна в третий раз, впала в ступор.
— Не понимаю, как так получилось, — раздавлено сказал она супругу. — Мне 36 лет, а каком ребенке может идти речь. Уже ни сил, ни здоровья нет.
Костя с недоумением взглянул на жену:
— Ну ты же надеюсь понимаешь, что тут нечего обсуждать. Ребенок уже есть, а значит, он должен родиться.
— Я все понимаю, просто делюсь с тобой сомнениями и переживаниями, — дрожащим голосом заметила она.
— Все будет хорошо, — сказал муж, давая понять, что обсуждение вопроса закончено.
Беременность протекало сложно.
Мила с трудом продолжала жить обычной жизнью, ходила на работу и исполняла роль мамы и жены.
С рождением дочери Светланы жизнь на порядок усложнилась.
Мила крутилась как белка в колесе, стараясь угодить всем. Ее мужчины считали, что так и должно быть и помогать не стремились.
Через три года, Мила уволилась.
Она четко понимала, что физических сил не хватит, и совмещать все как раньше уже не получится.
Муж был очень доволен этим фактом и не скрывал радости:
— Вот и отлично. Теперь ты, наконец, полноценно займешься воспитанием детей и домом.
— А что разве до этого я не занималась этим неполноценно? — резко отреагировала на обидные слова мужа Мила. — Я после свадьбы только и занимаюсь тем, что обслуживаю все ваши капризы.
Работа хотя бы как-то позволяла отвлечься от домашней рутины. Теперь и этого в моей жизни не будет.
На глазах выступили слезы. Миле было очень обидно за себя, ведь муж совершенно не учитывал ее интересы и желания.
В тот момент женщина даже не подозревала, что зря решила полностью посвятит себя семье.
Время шло.
Позади остался сорокалетний юбилей Милы, потом и восемнадцатилетние старшего сына Матвея.
Жизнь женщины превратилась в череду серых будней похожих друг на друга.
Самое ужасное заключалось в том, что ее самые любимые люди перестали воспринимать ее как личность.
Мила превратилась в тень, которая следовала за ними по дому. Она готовила, убирала, стирала, учила уроки…
В какой-то момент муж не только перестал видеть в жене любимую женщину, но стал упрекать по различным поводам.
Список претензий увеличивался день за днем. Порядок в доме, вкусный ужин стали обыденностью.
Константин все чаще стал критиковать жену по бытовым вопросам, а потом переходил на личные претензии.
— Не знаю, почему ты постоянно что-то не успеваешь, — со злостью проронил Костя. — Дома сидишь целыми днями, при этом уборка так себе, приготовление еды тоже посредственное.
При этом посмотри, как ты себя запустила? Халат старый, прическа ужасная, макияж отсутствует.
Мила почувствовала, что стала для мужа пустым местом.
В глазах любимого человека не было ни любви, ни нежности, ни благодарности, а лишь пренебрежение.
Это было последней каплей. Она выскочила из спальни.
На кухне дети пили чай с пирогом.
— Дорогие мои дети, — дрожащим голосом обратилась Мила. — Может быть вы тоже расскажете мне, что вас не устраивает?
Может быть, и вы считаете, что я ничем целыми днями не занимаюсь.
Дома у нас не убрано, еда у нас не вкусная и мама ваша похода на замухрышку.
Дети вытаращили глаза и испуганно смотрели на Милу.
— Так что давайте, — крикнула она уже громче. — Сегодня день претензий. Готова и вас выслушать.
В комнате повисало молчание.
— Прекрати этот цирк, — сзади послышался голос Кости. — Что ты устроила?
— А не пошел бы ты… — Мила осеклась. — На работу, а то опоздаешь.
Женщина со злостью взглянула на мужа и выскочила на улицу.
Быстрым шагом она направилась прочь. Пересекла улицу и вышла к детской площадке.
Не в силах больше сдерживаться, она расплакалась.
Хорошо, что на площадке было пусто и никто не видел истерики обиженной женщины.
— Мама, не плачь, — голос Матвея звучал совсем рядом.
Она обернулась. Дети быстрым шагом приближались к ней.
Больше часа они разговаривали о том, что случилось.
— Не обижайся на папу, — сказал Матвей. — Он же всегда был таким. Мы очень ценим все то, что ты делаешь для нас.
Матвей улыбнулся, а Сергей и Света закивали.
— Ты раньше была такой красивой, — вдруг сказал Сережа. — Мне пацаны в школе говорили, что ты самая прикольная училка.
Мила не смогла сдержать улыбку:
— Это, конечно, самый лучший комплимент.
— Мы уже достаточно взрослые, — продолжил Матвей. — Поэтому может тебе пора заняться собой и вернуться в школу.
Сергей говорил, что учителей не хватает.
Мила обняла сыновей и дочь. Может дети правы? Нужно вернуться к нормальной жизни и вырваться из этого домашнего плена.
Вечером Мила серьёзно поговорила с мужем, заявив, что имеет право на личную жизнь.
Костя был против возвращения в школу. Он кричал, говорил обидные слова, пытаясь зацепить супругу за больное.
Но Мила была настроена решительно.
С того дня прошел год.
Женщина была счастлива. Она каждое уро начинала с улыбки, видя свое похорошевшее отражение в зеркале.
Отношения с детьми стали даже лучше, чем когда она дни напролет угождала им.
С течением времени муж смирился с новым порядком в доме и прекратил указывать Миле на место на кухне.
Отношения потеплели, хотя было видно, что Косте трудно видеть разрушение его идеалов семьи.
Мила была довольна изменениями в жизни и жалела, что не сделала этой важный для себя шаг намного раньше.
