— Нашла невестку по статусу? — с иронией спросила подруга Натальи Григорьевны.
— Ну… Как сказать. Вообще, Аня — неплохая девочка. — Наталья Григорьевна сосредоточенно посмотрела вдаль. — Учится на втором высшем, работает в банке на хорошей должности. Отец при деньгах, мать — биолог.
— О, да это же почти то, о чем ты мечтала!
— Я хотела, чтобы девушка была коренная петербурженка. Наша семья — чистокровные представители местного населения города, чем очень гордимся…
— Знаю, знаю, — подруга закивала. — Но, учитывая прошлый опыт невест, приходится чем-то жертвовать. В данном случае «родословной».
— У нее бабушка родилась здесь. Потом уехала в Москву. Обратно в Питер семья переехала только десять лет назад, когда отец Ани открыл здесь бизнес.
— В таком случае можно сказать, что и Анечка в третьем поколении…
— Нельзя так сказать! Ее мать из какой-то провинции, — одернула ее Наталья Григорьевна, сморщив нос.
— Ладно. Я понимаю, что для тебя это важно, но главное, что твой сын наконец-то влюблен.
— Вероятно. Но, как ты знаешь, я считаю, что этот брак заключается по расчету. Мы приобретаем выгодного тестя и перспективную невестку, а она — интеллигентного мужа из хорошей, аристократической семьи.
Женщины продолжили обсуждать недостатки и достоинства, а вечером Наталья Григорьевна отправилась в гости к будущей родне.
Конечно, она определенным образом перешагивала через собственную гордость, приходя к провинциалке-сватье, но тем не менее, квартиру и ремонт Наталья Григорьевна оценила.
«Деньги к деньгам», — подумала она, закрыв глаза на то, что сватья безвкусно одета, а сват совершенно не замечал разницы между столовыми приборами, подав к салату и горячему одинаковые вилки.
— Я пришла обсудить оплату торжества, — сказала она, глядя на свата.
— Свадьбу мы берем на себя, не беспокойтесь.
— В таком случае я могу организовать великолепное место. У меня есть связи в администрации.
— Отлично.
Торжество, вопреки ожиданиям Натальи Григорьевны, прошло хорошо. Среди гостей не было дебоширов и пьяниц, которыми женщина считала тех, кто приехал из провинции. Молодые были молоды, красивы и смотрели друг на друга глазами, полными нежности.
— Что ж… В нашей замечательной семье теперь ты, Аня. С достоинством носи нашу фамилию и помни, что семейные узы превыше всего, — сказала Наталья Григорьевна.
Это означало, что она приняла в семью невестку.
Вениамин был счастлив, что избирательная, строгая мать, лояльно отнеслась к Анне. До этого женщины, которых он приводил, подвергались строгой критике и «естественному отбору». Аня же была именно той женщиной, которая очаровала не только Вениамина, но и свекровь, которую, казалось, никто не мог устроить.
Молодожены поселились в квартире бабушки жениха. Это была просторная квартира в хорошем районе, о которой многие могли бы только мечтать. Разумеется, Наталья Григорьевна при любом удобном случае напоминала о том, что такая удача выпадает «не каждой приезжей девушке».
— Наталья Григорьевна, о чем вы?
— Как о чем? Тебе нравится здесь жить?
— В целом, да, но есть некоторые недостатки. Например, влажность.
— Посмотрите на нее! Из грязи и в князи…
— Наталья Григорьевна, я не расслышала… Что вы сказали? — Аня оторвалась от телефона.
— То, что квартира эта — наша семейная реликвия, и относиться к ней нужно с должным уважением! А ты, я смотрю, уже неделю не мыла фарфор! — свекровь придирчиво провела пальцем по статуэтке.
— Наталья Григорьевна, если вы считаете, что эта квартира будет «счастливее» в ваших заботливых руках, то мы тотчас же переедем. Мой отец обещал, что поможет с покупкой дома за городом… Деньги есть: я много работаю, у меня хорошая зарплата, у Вени высокий доход. Так что мы готовы освободить квартиру в течение пары недель, если вам так удобнее.
— Нет! — едва не взвизгнула Наталья Григорьевна. — И речи быть не может! Мой внук родится здесь!
Женщины посмотрели друг на друга и больше не касались этой темы. Наталья Григорьевна ушла. А вскоре невестка сообщила радостную весть:
— У нас будет сынок.
Наталья Григорьевна тут же передала новость подруге.
— Ну смотри-ка, и в этом угодила! Ай-да Аня, ай-да невестка! Ты ведь именно внука хотела… Наследника.
На это Наталья Григорьевна не нашла, что сказать. Только сдержанно улыбнулась. Аня и правда была не такой уж и плохой, постепенно Наталья Григорьевна к ней привыкала и уже не так волновалась, что сын остановился на этой многообещающей москвичке с питерскими корнями.
Когда родился внук, женщина пыталась помочь всеми силами. Она даже переехала к супругам. Аня и тут показала себя идеальной невесткой и матерью.
— Спасибо, что помогаете, Наталья Григорьевна. Я бы без вас не справилась.
— Мне в радость, — ответила свекровь, любуясь, как внук посапывает в кроватке.
Все было вполне неплохо, но через полгода декрета, Наталья Григорьевна начала серьезный разговор.
— Сынок, мне кажется, что Аня засиделась.
— Где? — не понял Вениамин.
— Дома.
— А где ей еще быть, если не дома, с сыном? — удивился он.
— Мальчик уже не младенец. Аня кормит его смесями, поэтому от груди зависимости тоже нет.
— И?
— Аня выполнила свою миссию: родила. Теперь самое время продолжить приносить пользу на благо семьи и выйти на работу.
— Это плохая идея. Ребенок еще слишком мал, чтобы оставлять его с кем-то.
— Со мной он прекрасно остается.
— Ты хочешь уволиться и посвятить себя внуку? — уточнил Вениамин.
— Нет, конечно! Я буду продолжать работать. А с мальчишкой может заниматься профессиональная няня, гувернантка. Я уже подобрала по рекомендациям несколько женщин, которые смогут привить мальчику правильные манеры.
— Мама, ему 6 месяцев! Какие манеры? Он ходит в памперс…
— И что? Аристократизм у него в крови! 99 процентов… Но есть 1 процент, переданный от Анны, приезжей и не слишком хорошо воспитанной… Его надо искоренить.
— Перестань, мама. Иногда тебя «заносит».
— И все-таки, обдумай мои слова…
— Обязательно. Лет через… Пять.
Ане нравилось быть с ребенком. Она получала истинное удовольствие от материнства. Поэтому замечания свекрови казались ей блажью. Она не собиралась прерывать декрет ни через год, ни даже когда сыну исполнилось два года.
— Я хочу поднять бокал за то, что Аня — замечательная мать, — свекровь вызвалась сказать тост на семейном празднике. — Но… Пора вспомнить о том, что женщина — это не только мать, но и хорошая жена, а также бизнес-леди. Я надеюсь, что наша семейная традиция — талантливых, успешных женщин не прервется на тебе, Аня.
За столом воцарилась тишина.
— Спасибо, мама. Хочу добавить… Аня — отличная жена. И мама отменная, — вступился Вениамин.
— Работа подождет, а вот дети вырастут, — добавила сватья.
— Все должно быть в балансе! Время сменить деятельность! — настаивала свекровь.
— Вы предлагаете Ане выйти на работу, но с кем останется внук?
— Пусть в сад ходит, я уже обо всем договорилась! Слушай меня, Вениамин. Купишь хороший подарок, отнесешь кому нужно, и наш мальчик принят. Без очереди. Садик отличный, проверенный. Там работают лучшие воспитатели.
— Я не считаю нужным отдавать ребенка в сад раньше времени. И как вы уже поняли, я против нянь, гувернанток и прочих чужих женщин в доме. Мне самой хочется быть с сыном, я рожала для себя, а не для воспитательниц в детском саду! Разгор окончен! — довольно жестко ответила Аня. Наталья Григорьевна не ожидала от нее такого.
— Веня, ну скажи ты этой неразумной! — свекровь воздела руки к небесам.
— Мама, не стоит так говорить про мою жену. Она умная и так же, как и я, считает, что детям лучше дома.
— Лучше в коллективе! А если мальчик привыкнет к одиночеству, ему будет трудно адаптироваться! Что вы в таком случае будете делать?!
— Если понадобится, мы вообще не пойдем в садик.
— Это что? Прямо до школы?! — ахнула свекровь.
— Да. Если решим, то «прямо до школы» наш сын будет на домашнем воспитании. Я хорошо зарабатываю и могу себе позволить содержать жену и ребенка. А может, мы вскоре и второго родим, да, Ань?
Жена улыбнулась и кивнула. Ей была приятна поддержка мужа. А свекровь… К ее специфическому мировоззрению она надеялась рано или поздно привыкнуть и старалась не обижаться.
Однажды вечером, сидя около детской кроватки, Аня спросила у мужа:
— Может, твоя мать права? Может, ему стоит пойти в садик?
— Не думаю. Ему хорошо с тобой. Но если ты хочешь выйти на работу…
— Я сама не знаю. Меня и работа манит, и материнство… — Аня недоговорила. Она внезапно поняла, что ее тошнит.
Сложив несколько фактов, женщина сделала тест, и вопрос, который она задала мужу, отпал. Супруги скоро должны были стать родителями во второй раз. Поэтому ни о какой работе больше не было и речи.
Дочка родилась в срок. И снова Наталья Григорьевна хлопотала вокруг малышки.
— Теперь полный комплект! Мальчик и девочка! Как чудесно! — ворковала она. Но ее радость была недолгой. Со вторым ребенком произошла та же история.
— Анне пора на работу! Она растеряет квалификацию! Никто не возьмет ее после пяти лет перерыва! — Наталья Григорьевна пыталась достучаться до сына, но тот не слушал мать. Он уже привык к тому, что Наталья Григорьевна вечно находила изъяны в его жене, и стремилась сделать их жизнь такой, как ей казалось, будет правильным.
— Не волнуйся, мама. Отец Ани не даст ей сидеть без работы. А если там не получится, то я позабочусь о том, чтобы жена могла работать. Но сейчас в этом нет необходимости. Более того, нашим детям нужна мать! Именно мать. Постоянная, а не приходящая временами. Давай закроем этот вопрос и больше не будем его поднимать.
Наталье Григорьевне пришлось согласиться. И вот, наконец, долгожданный день настал. Старший сынок пошел в школу, а младшая дочь проявляла интерес к детям и с удовольствием ходила на развивашки.
— Наверное, можно попробовать с детским садиком. Думаю, доченьке понравится, — сказала Аня. — А я как раз вернусь к делам. Отец что-то в последнее время жалуется на усталость. Надо ему помочь.
Было решено, что Анна выйдет на работу.
Наталья Григорьевна радостно потирала руки, хотя ее отношение к невестке не стало лучше за те годы.
— Она бы так и осталась сидеть на шее у моего сына. Но видимо, обстоятельства прижали! — говорила она.
Анна проработала полгода. А затем скоропостижно скончался ее отец. По завещанию фирма перешла к Анне.
— У меня мало опыта. Я хочу, чтобы ты встал «у руля», — сквозь слезы сказала она мужу.
— Да, я понимаю. Все будет хорошо. Тебе сейчас нужно помочь матери с организацией похорон.
Анна видела, насколько тяжело ее мать переживала уход отца. Она постоянно плакала и не видела смысла в жизни.
— Я, наверное, у мамы останусь, Веня. Пусть свекровь переночует у нас, чтобы с детьми еще кто-то был, — попросила она.
— Хорошо.
Наталья Григорьевна не отказывала в помощи. Но видя, что невестка снова перестала работать, «повесив» на мужа дела компании тестя, Наталья Григорьевна взбунтовалась.
— Зачем ты занимаешься этим? У фирмы есть глава — и эта глава должна сейчас быть там, где нужно!
— Аня следит за матерью. У тещи на фоне стресса немного «поплыла крыша».
— Надо договориться о стационаре. Дома от Ани никакой помощи! Она не медсестра и не врач.
— Она больше, чем врач, она — дочь. И помощь своей матери она оказывает невообразимую, — ответил Вениамин.
И все же Анна не могла постоянно быть с матерью. В один из таких дней женщина вышла в коридор и запнулась о ступеньку. Мать Анны упала, получив перелом позвоночника.
Трагедия стала ударом для всех. Анна, поговорив с мужем, решила перевести мать к ним, чтобы ухаживать за ней было проще. Первое время Анне было очень тяжело. У нее не было навыков и опыта в сестринском деле. Она наняла помощницу, но никто не мог справиться лучше, чем она. Понимая, что нужна матери, она решила выучиться базовой помощи.
Диплом ей, конечно, не выдали, но поставить капельницу или укол женщина могла.
Под чутким уходом матери стало лучше. Но прогнозов на выздоровление никто не давал.
— И что, сватья, так и будет лежать? — задумчиво спросила Наталья Григорьевна у сына.
— Да.
— Она тебе не мешает?
— Нет.
— Странно. В доме дети, зачем надо было тащить туда больного человека?
— А куда же, по-твоему, надо было определить мою тёщу? — удивился Вениамин.
— Куда следует.
— Давай не будем об этом, мама.
Поняв, что от сына ничего не добьется, Наталья Григорьевна решила спросить у сватьи напрямую.
— Зачем ты мешаешь нашим детям жить?
— Я не мешаю.
— Ты — обуза. На твоем месте я бы ушла.
— У меня ноги не ходят.
— Фигурально.
— Куда мне идти? Я сама не могу себя обслуживать.
— Найди сиделку! Анька уже десятый год дома сидит! Видишь же, что Веня смотрит налево! Скоро из-за тебя и семьи не будет.
Мать Анны все приняла на свой счет. Она серьезно поговорила с дочерью и… попросила сдать ее куда следует, чтобы сохранить семью. Анна после того разговора пошла к свекрови.
— Я хочу, чтобы вы извинились перед моей матерью! — потребовала она.
— За что?! — Наталья Григорьевна подняла брови.
— За ваши слова. Они жестокие и бессмысленные! Я не оставлю маму, чтобы кто не говорил!
— Ну что же ты за баба такая? Никак работать не хочешь! — вместо поддержки процедила свекровь.
— Я ухаживаю за мамой. Это мой долг!
— А деньги кто зарабатывать будет? Муж?
— Веня вообще не считает, что мне нужно работать. У нас нет проблем с финансами! И вы это знаете!
— Безобразие… В нашей семье появилась тунеядка! — свекровь схватилась за голову, изображая ужас. — Никогда! Слышишь, никогда еще никто не сидел дома, на шее у родни! В нашей семье все были при деле: прабабушка — ударница труда, бабушка — уважаемый преподаватель, доктор наук. Я всю жизнь проработала в администрации города на благо жителей! Мой муж был уважаемым человеком, бизнесменом, сын — пошел по его стопам и добился успеха! А ты?! Зачем тебе два высших образования, если ты сначала детям сопли вытирала, а теперь судно выносишь?! Да мне стыдно перед знакомыми и родственниками, когда меня про невестку спрашивают, приходится краснеть!
— А вы не краснейте. Правду говорите!
— Что ты — сиделка? Что присосалась к моему сыну и заставляешь его содержать не только сына и дочку, но и себя, и свою мать-инвалидку? Хорошо устроились, пиявки!
— Наталья Григорьевна, это уже слишком! Не смейте так говорить! Моя мама заболела не специально, так сложились обстоятельства! И я даже врагу не пожелаю пережить то, что пережила она!
На этом разговор кончился. Свекровь поджала губы и ушла, а Анна вернулась к маме и детям. Много читала, училась…
Она променяла успешную должность на помощь близкому человеку. Муж не возражал, ему нравилось, что у Ани доброе, чуткое сердце.
— Мама, ты необъективна к ней. На таких, как Аня держится мир! — сказал он. Но Наталья Григорьевна не хотела слушать. Она видела, что Анна «деградировала», а ее дети недостаточно любили бабушку Наташу.
Однажды, услышав от внука, что бабушка — плохая, Наталья Григорьевна бросила детей одних на площадке перед домом и в истерике ушла. Она ждала, что невестка позвонит, как часто бывало. Но Анна не стала извиняться.
— Твоя мать переступила черту! Я, если честно, устала от нее. Такие люди не меняются, — сказала она Вениамину.
— Знаешь, ты права.
— Ты согласен?
— Да.
Наталья Григорьевна перестала ездить, совершенно не помогала, да и сына не поддерживала. Она сидела дома, ходила на работу и часто пересматривала семейную книгу, где были фотографии предков аристократов.
Она часто мысленно общалась с покойной бабушкой, глядя на ее фото, жаловалась ей на сына и на невестку. А однажды та даже пришла к ней во сне.
— Не понимаю, за что мне такое наказание?! Я так хотела, чтобы моя невестка была хорошей… И что получила? Стыдоба! И сын с ней заодно. Не понимает настоящих ценностей семьи.
— Если бы ты думала не только о себе, то поняла бы, что такое истинные семейные ценности!
— Я и так знаю! Они у нас берегутся и передаются из поколения в поколение! Вот, например, кольцо! Я его заработала честным трудом и хотела подарить Анне, но она не оправдала моих надежд!
— В таком случае тебе надо что-то менять. Думаю, что вскоре ты все поймешь.
Наталья Григорьевна просилась в холодном поту. Сердце болело так, словно хотело разорваться.
Женщина поняла, что теряет сознание, и едва успела набрать номер сына.
— Приезжай. Умираю, — сказала она и отключилась.
Когда Вениамин приехал, было поздно. Женщина перенесла сердечный приступ и навсегда осталась инвалидом. Приступ дал осложнения, и тело перестало слушаться. Врачи сделали все, что смогли, но ни речь, ни мобильность не восстановились. Фактически Наталья стала недееспособной, хотя понимала это.
— Можно забирать. — Сообщил врач Вениамину. — Ничего не изменится, но можно сделать ее жизнь немного более комфортной.
— Как?
— Нужен уход и забота.
— Да? В таком случае попрошу вас дать контакты домов-пансионатов для престарелых.
Наталья Григорьевна не могла говорить, но слышала все, что сказал сын. По щекам текли слезы, но сказать она ничего не могла, ровно как и воздействовать на ситуацию. Теперь она оказалась в роли зависимой, но сын не планировал с ней заниматься.
— У меня много работы, а у жены и так хватает дел. Когда-то моя мать сказала, что лучше заботятся там, где есть специальный персонал, да и обузой она никогда не хотела быть.
— В таком случае я подготовлю бумаги.
Женщина плакала всю ночь. К ней никто так и не подошёл…
И только утром, когда медсестра собиралась перевозить женщину в пансионат для стариков, на пороге палаты показалась Аня.
— Я за Натальей Григорьевной.
— А вы кто?
— Невестка.
— Анна Владимировна? Вы не в курсе, что ваш муж решил передать заботу о маме специальной организации?
— Да, но мы поменяли решение. Я забираю ее домой. Это не обсуждается, — отрезала она. — Не беспокойтесь, Наталья Григорьевна, все будет хорошо. Нас уже ждут дома.
Наталья Григорьевна посмотрела на невестку и отвела взгляд. По щекам текли слезы. Она была виновата перед ней… Очень виновата.
Вениамин все же нанял сиделок в помощь Анне, но часто с матерями была именно она. Кормила, обтирала, убирала… С каждым днем Наталья Григорьевна смотрела на невестку с большей теплотой, понимая, что Бог послал ей этого Ангела неслучайно, а во спасение. Единственное, о чем она жалела, что не могла сказать ей спасибо за все. И попросить прощения… Впрочем, Анна давно простила ее. Хотя стоило ли прощать?
