Ольга Петровна рассматривала фотографию сына с его новой женой. Снимок был сделан на фоне моря, оба улыбались. Павел — широкоплечий, с открытым лицом, как и всегда. А рядом — эта… как её? Алина. Тоненькая, с острыми локтями и коленками, с бледным треугольным личиком и глазами, занимающими почти половину этого личика. Волосы выгоревшие, неопределённого цвета. И улыбка — хитрая, с прищуром.
«Точно, хочет квартиру отжать», — подумала Ольга Петровна, и сама поразилась этой мысли. С чего она взяла? Откуда эта уверенность?
Телефон пискнул сообщением. «Мам, встречай нас послезавтра. Будем в семь вечера».
«Встречай», — передразнила Ольга Петровна. Он там себе жену взял, а она теперь принимай. И как принимай? Эта ведь наверняка претендовать начнёт, права качать. Да и Пашка хорош — в тридцать пять жениться вздумал. Жил бы себе и жил с матерью, так нет. Нашёл себе эту… эту… Как же ее? Алину.
Павел и Алина прибыли вовремя. Ольга Петровна придирчиво оглядела невестку. Одета прилично, но недорого. Держится скромно. Глаза опускает, но не от робости, а словно мысли какие скрывает.
— Ну, здравствуй, Алина, — процедила Ольга Петровна. — Проходи, раз пришла.
— Мама! — возмутился Павел.
— А что «мама»? Я её приглашаю, что не так? — Ольга Петровна прошла вперёд, спиной чувствуя напряжение сына.
На кухне Ольга Петровна расставляла тарелки, пока Алина мыла руки в ванной.
— Мам, ну что ты начинаешь? — вполголоса спросил Павел. — Дай ей шанс.
— Какой шанс? Ты её три месяца знаешь. Три! А уже женился.
— Я её знаю достаточно, — упрямо сказал Павел.
— Чтобы что? Прописать в нашей квартире?
Павел отступил на шаг, словно его ударили.
— Так вот оно что… Ты думаешь, она из-за квартиры?
— А ты думаешь, нет? Глянь на неё — с виду тихоня, а глаза хитрющие. Знаю я таких.
— Каких? — Павел скрестил руки на груди.
— Которые молоденькие, а на мужиков постарше заглядываются. Ты ей квартиру пообещал?
— Ничего я не обещал. И если хочешь знать, у неё своя есть.
— Однушка в спальном районе?
— А хоть бы и так, — Павел сжал зубы.
— Вот, — Ольга Петровна понизила голос, услышав, что в ванной выключили воду. — Она на трёшку нацелилась. У нас тут центр, всё рядом. Ты же не думаешь, что она тебя ради твоих прекрасных глаз полюбила?
Алина вошла на кухню, и разговор оборвался. Ужин проходил в напряжённом молчании. Ольга Петровна поглядывала на невестку. Та ела мало, словно боялась притронуться к еде. «Наверное, диету держит, чтобы на фотографиях лучше выглядеть», — подумала Ольга Петровна.
— Очень вкусно, — негромко сказала Алина.
— Да уж, не как в ресторане, — с нажимом ответила свекровь.
— Мама!
— А что «мама»? Я её хвалю!
— У вас прекрасная квартира, — снова попыталась Алина.
— Да, прекрасная, — отрезала Ольга Петровна. — И тебе, наверное, хочется такую же?
— Мне нравится моя. Небольшая, но уютная.
— Ты на мою квартиру губу не раскатывай, — неожиданно для самой себя выпалила Ольга Петровна. — Я тебя прописывать не буду.
Алина замерла с вилкой в руке. Повисло тяжёлое молчание. Павел медленно положил нож и вилку.
— Мама, прекрати, — тихо сказал он.
— А что я такого сказала? — Ольга Петровна деланно удивилась. — Пусть знает сразу.
Алина опустила глаза.
— Я ничего не имела в виду. Просто сказала, что у вас красивая квартира.
— Все вы так говорите, — фыркнула Ольга Петровна. — Сначала «красивая квартира», а потом бац — и претензии на наследство.
— Мама! — Павел стукнул кулаком по столу. — Прекрати! Никто не претендует на твою квартиру!
— Конечно, не претендует, — прошипела Ольга Петровна. — Пока я жива. А потом? Что будет потом? Ты же прописан здесь, ты имеешь право…
— Нет, — Алина вдруг подняла голову. — Я, кажется, поняла. Вы думаете, что я вышла за Павла из-за квартиры. И боитесь, что буду на неё претендовать.
— А что, нет? — прищурилась Ольга Петровна.
— Нет, — Алина аккуратно промокнула губы салфеткой. — Я вышла за Павла, потому что люблю его. И мы не будем жить в вашей квартире. У нас есть своя.
— В спальном районе, да? — усмехнулась Ольга Петровна.
— Нет, не в спальном. В десяти минутах от центра. Двушка, с ремонтом. Я копила на неё пять лет.
Ольга Петровна поперхнулась.
— Ты… что?
— Я работаю в IT, — сказала Алина. — Зарабатываю неплохо. Квартиру купила год назад.
Ольга Петровна перевела взгляд на сына.
— Ты знал?
— Конечно, — Павел едва заметно улыбнулся. — Я сейчас там живу.
— Живёшь… там? — Ольга Петровна смотрела на него, словно видела впервые. — Но ты же здесь прописан!
— Прописан, да. Но живу у Алины. Уже месяц.
Ольга Петровна откинулась на спинку стула. Новость оглушила её. Сын живёт в квартире невестки? Не здесь, с матерью? И даже не сказал!
— Почему ты мне не сказал? — её голос звучал надтреснуто.
— А ты бы стала слушать? — Павел смотрел прямо, без вызова, но твёрдо. — Ты сразу решила, что Алина — охотница за наследством. Но ей не нужна твоя квартира, мам. У неё есть своя.
— Но как… — Ольга Петровна замолчала, подбирая слова. — Как ты мог уйти, ничего не сказав?
— Я говорил. Каждый день говорил, что съеду. Что мне пора жить отдельно. Что я встретил Алину, что мы хотим быть вместе. Ты отмахивалась. Или злилась. Или начинала плакать. Я не мог пробиться сквозь эту стену.
Ольга Петровна опустила глаза. Да, что-то такое было, смутно вспомнилось. Но она не придавала значения — мало ли что говорит сын. Он же всегда возвращался домой.
— Мы пришли сказать, что уезжаем, — продолжил Павел. — В Питер. У Алины предложение о работе, хорошее. У меня тоже есть варианты. Мы хотим начать с чистого листа.
— Уезжаете? — Ольга Петровна почувствовала, как к горлу подкатывает ком. — Совсем?
— Да, — Павел взял Алину за руку. — И хотим, чтобы ты поняла и приняла наше решение.
Ольга Петровна молчала. В голове крутились обрывки мыслей. Сын уезжает. С чужой женщиной. В другой город. А она останется одна. В этой большой квартире, где каждый угол напоминает о нём.
— А как же я? — вырвалось у неё.
— А что ты? — Павел смотрел внимательно. — Ты здорова, полна сил. У тебя работа, подруги. Мне тридцать пять, мам. Мне нужно двигаться дальше.
— Но я твоя мать!
— Да, и будешь ею всегда, — мягко сказал Павел. — Но я вырос. И хочу свою семью.
— С ней? — Ольга Петровна бросила взгляд на Алину.
— С ней, — твёрдо ответил Павел.
Ольга Петровна встала. Ноги не слушались, руки дрожали.
— Мне нужно… мне нужно подумать, — пробормотала она и вышла из кухни.
В своей комнате Ольга Петровна опустилась на кровать. Слёзы текли по щекам. Сын. Её мальчик. Уезжает. И даже не из-за квартиры, как она думала. Он просто… вырос. А она не заметила.
Прошло два месяца. Ольга Петровна сидела у окна и смотрела на опадающие листья. Осень вступала в свои права, раскрашивая город в золото и багрянец. Телефон на столе пискнул. Сообщение от Павла. Фотография — он и Алина на фоне Исаакиевского собора. Оба улыбаются. И подпись: «Привет из Питера! Как ты?»
Ольга Петровна улыбнулась. После того вечера она долго не могла принять случившееся. Злилась, плакала, обвиняла сына в предательстве. Но постепенно гнев уступил место пустоте, а пустота — смирению. Сын позвонил через неделю после отъезда. Разговор был сдержанным, неловким. Потом звонил ещё. И ещё. Присылал фотографии, рассказывал о новой работе. Ольга Петровна слушала, отвечала односложно. Но с каждым разговором лёд внутри таял.
Набрала ответ: «У меня всё хорошо. Записалась на курсы английского. Давно хотела».
Пауза. И новое сообщение от сына: «Здорово! А мы тут нашли отличную кофейню. Тебе бы понравилось».
Ольга Петровна помедлила. Потом написала: «Покажешь, когда приеду».
Квартира Павла и Алины действительно оказалась уютной. Небольшой, но светлой, с окнами на парк. Ольга Петровна стояла посреди гостиной и осматривалась. Книжные полки, кресло-качалка, кактусы на подоконнике. Много света и воздуха.
— Нравится? — спросил Павел, внося её чемодан.
— Да, — честно ответила Ольга Петровна. — Очень.
Алина вышла из кухни, вытирая руки о фартук.
— Чай готов. Я сделала ваш любимый пирог, Ольга Петровна. Павел сказал, вы любите с яблоками и корицей.
Ольга Петровна кивнула. Смотрела на невестку и не могла понять, почему раньше видела в ней только хитрость и расчёт. Обычная молодая женщина. Немного застенчивая, но с характером. Любит её сына. И он её любит — это видно по взглядам, по тому, как он прикасается к ней, поправляя выбившуюся прядь волос.
За чаем разговор тёк неспешно. О Питере, о новой работе Павла, о планах Алины открыть небольшую онлайн-школу программирования для детей.
— Я думала, ты крупный специалист, — заметила Ольга Петровна. — А ты хочешь детей учить?
— Одно другому не мешает, — улыбнулась Алина. — Мне нравится работать с детьми. У них особый взгляд на мир.
— Хм, — Ольга Петровна отпила чай. — А своих детей планируете?
Павел поперхнулся. Алина покраснела.
— Мам! — возмутился Павел. — Ну нельзя же так в лоб!
— А что такого? — пожала плечами Ольга Петровна. — Обычный вопрос. Мне ведь интересно.
— Планируем, — тихо сказала Алина. — Но пока обустраиваемся.
— Правильно, — неожиданно для себя одобрила Ольга Петровна. — Сначала надо на ноги встать.
— Мам, — Павел смотрел на неё с лёгким недоумением. — Ты что, одобряешь?
— А что, не должна? — Ольга Петровна фыркнула. — Думаешь, я совсем без понятия? Конечно, сначала карьера, потом дети. В наше время было иначе, но сейчас…
Она не договорила, заметив, как переглянулись Павел и Алина. Они явно не ожидали от неё таких слов.
— Что? — Ольга Петровна развела руками. — Думали, старая карга только и умеет, что ворчать?
— Нет, но… — начал Павел.
— Но ожидали именно этого, — закончила за него Ольга Петровна и вдруг рассмеялась. — Да, я была неправа. И знаете что? Я, пожалуй, признаю это.
Вечером, когда Павел отправился в магазин за продуктами, Ольга Петровна и Алина остались вдвоём. Сидели в гостиной, Алина работала за ноутбуком, Ольга Петровна листала журнал. Тишина не была напряжённой, скорее уютной.
— Я хотела спросить, — вдруг нарушила молчание Алина. — Почему вы так резко изменили своё отношение ко мне?
Ольга Петровна отложила журнал.
— А я изменила?
— Не притворяйтесь, — Алина улыбнулась. — Два месяца назад вы были уверены, что я охочусь за вашей квартирой. А сейчас сидите в моей и пьёте чай, как ни в чём не бывало.
Ольга Петровна вздохнула.
— Знаешь, Алина, я много думала после вашего отъезда. И поняла кое-что. Я боялась не того, что ты заберёшь мою квартиру. Я боялась, что ты заберёшь моего сына.
— Но…
— Подожди, дай договорить, — Ольга Петровна подняла руку. — Я растила его одна. Его отец ушёл, когда Паше было пять. Просто собрал вещи и исчез. Даже алиментов не платил. Мы с Пашей всегда были вдвоём. Я для него — и мать, и отец. Мне казалось, так будет всегда.
Алина молчала, слушая внимательно.
— Когда он сказал, что женится, я испугалась. Что теперь будет со мной? Кому я нужна? — Ольга Петровна провела рукой по лицу. — И вместо того, чтобы радоваться за сына, я начала искать в тебе врага. Придумывать, что ты с ним из-за денег, из-за квартиры. Что угодно, лишь бы оправдать свою злость и страх.
— А теперь? — тихо спросила Алина.
— А теперь я вижу, что была глупой эгоисткой, — Ольга Петровна слабо улыбнулась. — Мой сын счастлив. С тобой. И если ты делаешь его счастливым, значит, ты — хороший человек. А остальное неважно.
Они помолчали. Потом Алина встала, подошла к Ольге Петровне и обняла её. Та застыла от неожиданности, а потом неловко похлопала невестку по спине.
— Ладно, ладно, — проворчала она. — Не надо сантиментов.
Но Алина почувствовала, как напряжённые плечи свекрови расслабились под её руками.
Месяц пролетел незаметно. Ольга Петровна должна была возвращаться в Москву — отпуск подходил к концу. Накануне отъезда они с Павлом гуляли по набережной.
— Знаешь, мам, — сказал Павел, глядя на тёмную воду Невы, — я рад, что вы с Алиной нашли общий язык.
— Она хорошая девочка, — признала Ольга Петровна. — Умная. И готовит неплохо.
Павел усмехнулся.
— Только не говори ей этого, а то загордится.
— Не скажу, — Ольга Петровна улыбнулась в ответ. — Пусть старается.
Они помолчали. Мимо проходили люди, шелестела листва под ногами.
— Мам, мы хотели тебе кое-что сказать, — Павел вдруг остановился. — Но не знали, как.
Ольга Петровна напряглась.
— Что случилось?
— Ничего плохого, — поспешно сказал Павел. — Просто… Алина беременна. Два месяца.
Ольга Петровна замерла. Два месяца? Значит, они знали ещё тогда, в Москве? И молчали?
— Почему вы мне не сказали? — её голос дрогнул.
— Боялись, — честно ответил Павел. — После того нашего разговора… Мы не знали, как ты отреагируешь.
Ольга Петровна прикрыла глаза. В голове мелькали картинки: маленький Паша делает первые шаги, Паша идёт в школу с огромным букетом, Паша-подросток с гитарой, Паша-выпускник… И вот теперь у него будет свой ребёнок. Её внук или внучка.
— Мам? — Павел тронул её за плечо. — Ты как?
— Я… — Ольга Петровна открыла глаза. — Я буду бабушкой?
— Да, — Павел улыбнулся с облегчением. — Будешь.
Ольга Петровна вдруг рассмеялась. Громко, от души, запрокинув голову. Прохожие оборачивались, но ей было всё равно.
— Знаешь что, сынок? — сказала она, отсмеявшись. — Я продам нашу квартиру.
— Что? — Павел опешил. — Зачем?
— Куплю здесь, в Питере. Поменьше. Однушку. Чтобы быть рядом с вами. Чтобы помогать с ребёнком.
— Но твоя работа, друзья…
— Я на пенсии, если ты забыл, — отмахнулась Ольга Петровна. — А друзья… что ж, заведу новых. Не хочу быть бабушкой по скайпу. Хочу настоящей бабушкой — чтобы и нянчить, и баловать, и воспитывать иногда.
Павел смотрел на неё с изумлением.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно, — кивнула Ольга Петровна. — Только при одном условии.
— Каком?
— Я не буду к вам переезжать, — строго сказала она. — Никаких свекровей в доме молодожёнов. У меня будет своя квартира. Буду приходить в гости. Или вы ко мне.
Павел рассмеялся и обнял мать.
— По рукам.
Прошло полгода. Ольга Петровна сидела в кафе и ждала сына с невесткой. Перед ней лежал ключ — от её новой квартиры. Маленькой, но удобной, в пятнадцати минутах ходьбы от Павла и Алины. Она переехала неделю назад, и до сих пор не могла поверить, что решилась на такой шаг.
Москвы не хватало. Иногда. По ночам, когда не спалось. Вспоминались знакомые улицы, подруги, с которыми она теперь общалась только по телефону. Но потом Ольга Петровна думала о том, что через три месяца родится её внук или внучка, и ностальгия отступала.
— Ольга Петровна! — Алина, заметно округлившаяся, шла к её столику. Павел следовал за женой, неся пакеты с покупками.
— Я же просила называть меня просто Ольгой, — проворчала Ольга Петровна, но беззлобно.
— Не могу привыкнуть, — улыбнулась Алина, опускаясь на стул. — Ох, как хорошо сесть. Ноги уже гудят.
— Побереги себя, — Ольга Петровна критически оглядела невестку. — Зачем столько ходить? Паша мог бы сам за покупками сходить.
— Я предлагал, — сказал Павел, целуя мать в щёку. — Она упрямая.
— Я должна двигаться, — возразила Алина. — Врач сказал, полезно.
— Врач, врач, — проворчала Ольга Петровна. — В моё время никаких врачей не слушали, и ничего, рожали здоровых детей.
Павел и Алина переглянулись с улыбкой. Эту песню они слышали не в первый раз.
— Как квартира? — спросил Павел, меняя тему. — Обживаешься?
— Потихоньку, — кивнула Ольга Петровна. — Соседка оказалась приятной женщиной, примерно моего возраста. Вдова. Вчера заходила на чай.
— Видишь? — Павел подмигнул. — А ты боялась, что будешь одинока.
— Я не боялась, — возмутилась Ольга Петровна. — Просто… непривычно на новом месте. После стольких лет.
— Я нашла курсы гончарного мастерства недалеко от вас, — сказала Алина. — Вы говорили, что хотели попробовать.
— Гончарного? — Ольга Петровна приподняла бровь. — Я и глину-то в руках не держала никогда.
— Вот и попробуете, — улыбнулась Алина. — Новый город, новая жизнь, новые увлечения.
Ольга Петровна хмыкнула, но спорить не стала. Новая жизнь… Кто бы мог подумать, что в шестьдесят два она начнёт всё с чистого листа. Переедет в другой город. Будет ждать рождения внука. А всё из-за чего? Из-за того, что когда-то испугалась потерять сына и решила, что невестка претендует на её квартиру.
— О чём задумалась? — спросил Павел.
— О том, как всё странно получается, — Ольга Петровна покачала головой. — Помнишь, что я сказала Алине при первой встрече?
— «Ты на мою квартиру губу не раскатывай, я тебя прописывать не буду», — процитировал Павел и рассмеялся. — Как тут забудешь.
— А теперь мы все в Питере, — Ольга Петровна посмотрела на невестку. — И никто ни на чью квартиру не претендует.
— Забавно, правда? — Алина положила руку на живот. — Жизнь полна сюрпризов.
— Это точно, — согласилась Ольга Петровна и улыбнулась — искренне, без тени прежней настороженности. — Не знаю насчёт этих ваших гончарных курсов, — Ольга Петровна фыркнула. — В моём возрасте уже поздно лепить горшки.
— Неправда, — возразила Алина. — Возраст тут ни при чём.
— Хорошо, запишусь, — неожиданно согласилась Ольга Петровна. — Но только чтобы доказать, что это пустая трата времени.
Алина открыла рот, чтобы возразить, но Павел легонько пнул её под столом, и она промолчала. Знала уже — спорить с Ольгой Петровной бесполезно. Пусть думает, что это её решение.
— Кстати, — Ольга Петровна перевела взгляд на сына, — я тут вчера с управляющей компанией разговаривала. Квитанции будут приходить на мой телефон. Не вздумай за меня платить, я не немощная.
— Я и не собирался, — Павел поднял руки, словно сдаваясь.
— Вот и правильно, — Ольга Петровна кивнула. — Своих забот хватает. Особенно с ребёнком.
— Мы справимся, — твёрдо сказала Алина.
— Конечно, справитесь, — согласилась Ольга Петровна. — Куда вы денетесь. Я вот тоже справлялась. Одна.
Она не добавила «и ты справишься без меня», но эта мысль повисла в воздухе. Чтобы растопить лёд, Павел начал рассказывать о планах на ремонт детской.
Через полчаса, когда они расходились, Ольга Петровна задержала Алину за руку.
— Я знаю, что ты справишься, — сказала она негромко. — Но если что — я рядом. Не потому, что думаю, что вы не справитесь. А потому что… так надо.
Она не сказала «я люблю вас» или «вы моя семья». Не умела она таких слов. Но Алина всё поняла. Кивнула и коротко сжала руку свекрови.
Ольга Петровна шла домой, в свою новую квартиру, и думала о том, как странно устроена жизнь. Она потеряла старую квартиру, но обрела новую. Боялась потерять сына — а обрела целую семью. Пусть не идеальную, со своими шероховатостями и острыми углами. Но семью.
«А квартира… — подумала Ольга Петровна, поднимаясь по лестнице. — В конце концов, это просто стены. Кирпич и бетон». Она остановилась, усмехнулась собственным мыслям, покачала головой и продолжила подъём. Ключ в кармане позвякивал при каждом шаге.
