В просторной кухне городской квартиры витал аромат свежесваренного кофе и корицы. Ольга, молодая женщина с живыми карими глазами и непослушными рыжими кудрями, сидела за ноутбуком, нервно постукивая пальцами по столу. На экране мелькали графики статистики и отчёты по рекламным кампаниям. В углу комнаты, среди разбросанных игрушек, увлечённо возилась с куклами трёхлетняя Машенька.
— Ты слышала, что я сказала? — резкий голос Александры Рудольфовны, женщины с идеальной укладкой седых волос и поджатыми губами, прорезал уютную тишину. — Я спрашиваю, когда ты наконец устроишься на нормальную работу?
Ольга медленно подняла глаза от экрана, чувствуя, как внутри всё сжимается от раздражения: — Я работаю, Александра Рудольфовна. То, что я не хожу в офис, не значит…
— Работаешь? — свекровь презрительно фыркнула, демонстративно оглядывая кухню. — В интернете сидишь целыми днями – это, по-твоему, работа? Вот Алёша – он действительно трудится. С утра до ночи в офисе, обеспечивает семью, а ты…
— А я что? — Ольга резко захлопнула ноутбук. — Договаривайте уж.
— Сидишь на шее у моего сына! — отчеканила свекровь. — Он надрывается, а ты прохлаждаешься дома со своими картинками в интернете.
— Вы даже не представляете, о чём говорите, — голос Ольги дрожал от сдерживаемого гнева. — Я веду несколько крупных рекламных проектов, у меня свой бизнес…
— Бизнес? — Александра Рудольфовна рассмеялась. — Не смеши меня, девочка. Какой бизнес может быть у домохозяйки? В моё время…
— В ваше время интернета не было! — Ольга вскочила со стула. — Сейчас другое время, другие возможности. И я…
— Мамочка? — испуганный голосок Маши прервал нарастающий конфликт. — Ты сердишься?
Ольга глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться: — Нет, солнышко, всё хорошо. Иди поиграй, я скоро к тебе присоединюсь.
— Вот видишь, — торжествующе произнесла свекровь, — даже за ребёнком толком не следишь. Всё в своём компьютере…
— Достаточно! — Ольга развернула ноутбук экраном к Александре Рудольфовне. — Хотите знать правду? Вот, смотрите. Это мои доходы за последний месяц. Можете сравнить с зарплатой вашего сына.
Свекровь надела очки, вгляделась в цифры. Её лицо медленно вытягивалось, губы беззвучно шевелились.
— Этого… этого не может быть, — наконец выдавила она.
— Может, — жёстко ответила Ольга. — И знаете что? Я могла бы прекрасно жить одна с Машей, не вкладывая эти деньги в семейный бюджет. Но я этого не делаю, потому что люблю вашего сына. А вот вы… вы даже не попытались понять меня или порадоваться за наши успехи. Только осуждали и унижали.
Машенька, почувствовав напряжение, подбежала к матери и прижалась к её ногам. Ольга машинально погладила дочь по голове, не отрывая тяжёлого взгляда от застывшей свекрови.
— Оленька… — неожиданно мягко произнесла Александра Рудольфовна, — я же не знала… Ты такая молодец…
— Нет, — Ольга покачала головой, — не надо. Теперь вы знаете, что я зарабатываю больше Алёши, и решили сменить тон? Поздно. Слишком поздно.
На следующее утро Александра Рудольфовна явилась с пакетом свежей выпечки и виноватой улыбкой на лице. В воздухе повис приторный запах ванили и неловкости.
— Оленька, я тут пирожков напекла, твои любимые, с капустой, — защебетала она, суетливо раскладывая угощение на тарелке.
Ольга, не отрываясь от ноутбука, сухо кивнула: — Спасибо, не стоило беспокоиться.
— Как же не беспокоиться? Ты же так много работаешь… — свекровь присела рядом, заглядывая в экран. — А что это у тебя такое интересное?
— Рекламная кампания для косметического бренда, — Ольга намеренно использовала профессиональные термины. — Составляю медиаплан и просчитываю конверсию.
— Ой, как сложно! — всплеснула руками Александра Рудольфовна. — А я-то, глупая, думала…
— Что думали? — Ольга наконец повернулась к свекрови. — Что я в социальных сетях развлекаюсь? Или что просто прожигаю время мужа?
— Прости меня, пожалуйста, — свекровь потянулась погладить невестку по руке, но та отстранилась. — Я же не понимала…
— В том-то и дело, — Ольга закрыла ноутбук. — Вы не пытались понять. Помните, как в прошлом году на дне рождения Алёши при всех гостях заявили, что я «сижу на шее у сына»?
Александра Рудольфовна побледнела: — Я не хотела…
— Нет, хотели, — перебила Ольга. — А помните, как месяц назад говорили своей подруге Нине Петровне, что «невестка совсем обнаглела, даже работать не хочет»?
— Оленька, я была не права…
— Бабушка! — в комнату вбежала Маша. — Смотри, какой рисунок!
— Ах, золотко моё! — засуетилась Александра Рудольфовна. — Какая ты у нас талантливая! Вся в мамочку!
Ольга поморщилась от этой наигранной слащавости: — Маша, милая, пора заниматься. У мамы важная встреча онлайн через пять минут.
— А может, я с внучкой посижу? — оживилась свекровь. — Ты же занята…
— Не стоит, — отрезала Ольга. — Я прекрасно справляюсь и с работой, и с ребёнком.
— Но я могла бы помочь! — в голосе Александры Рудольфовны появились просительные нотки. — Хочешь, обед приготовлю? Или полы помою?
— Зачем? — Ольга посмотрела свекрови прямо в глаза. — Чтобы загладить вину? Или потому что теперь боитесь потерять доступ к моим деньгам?
— Что ты такое говоришь! — всплеснула руками Александра Рудольфовна. — Я же от чистого сердца!
— Три дня назад ваше «чистое сердце» называло меня бездельницей, — Ольга включила ноутбук. — А теперь вы готовы полы мыть. Знаете, это унизительно. В первую очередь для вас.
Свекровь опустила глаза: — Я просто хочу наладить отношения…
— Отношения строятся не на деньгах, — Ольга надела наушники. — У меня встреча. Вы знаете, где выход.
Когда за Александрой Рудольфовной закрылась дверь, Ольга откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. В памяти всплыл прошлогодний День матери, когда свекровь при всех гостях заявила: «Вот в наше время женщины и работали, и детей растили, а нынче…» Тогда Ольга промолчала, проглотила обиду. Сейчас же каждое заискивающее слово свекрови било наотмашь, вызывая только отвращение.
Телефон звякнул сообщением. Это была свекровь: «Оленька, я завтра борщ сварю, привезу. И может, погуляю с Машенькой, пока ты работаешь?»
Ольга не ответила. На экране ноутбука мигал значок входящего видеозвонка от крупного клиента. Пора было возвращаться к работе – той самой, которую Александра Рудольфовна так долго не желала признавать настоящей.
Вечером, когда Алексей вернулся с работы, в квартире царила гнетущая атмосфера. На кухне суетилась Александра Рудольфовна, расставляя многочисленные контейнеры с едой, а Ольга сидела в гостиной, демонстративно не замечая присутствия свекрови.
— Что здесь происходит? — Алексей остановился на пороге, переводя недоуменный взгляд с матери на жену.
— Лёшенька, сынок! — всплеснула руками Александра Рудольфовна. — А я вот ужин принесла. Оленька у нас так занята, столько работает…
— Прекратите этот фарс, — Ольга поднялась с дивана. — Алёша, твоя мать внезапно прозрела. Узнала, сколько я зарабатываю, и теперь из кожи вон лезет, чтобы загладить свою вину.
— Какая вина, милая? Я просто хочу помочь…
— Хватит! — Ольга повысила голос. — Вы унижали меня годами. Называли бездельницей, попрекали каждым куском. А теперь, узнав о моих доходах, превратились в угодливую служанку. Это омерзительно!
— Мама, правда что ли? — Алексей нахмурился. — Ты поэтому здесь с утра крутишься?
— Сынок, я же не знала… — Александра Рудольфовна прижала руки к груди. — Думала, Оля просто в интернете сидит…
— А нужно было знать, чтобы по-человечески относиться к невестке? — Ольга горько усмехнулась. — Знаете что? Я ведь могу прямо сейчас забрать свои деньги из семейного бюджета. Интересно, как вы тогда запоёте?
— Оленька, не надо! — Александра Рудольфовна побледнела. — Я же понимаю теперь…
— Что вы понимаете? — Ольга подошла к свекрови вплотную. — Что я не нахлебница? Что способна обеспечить себя и дочь без чьей-либо помощи? Или что теперь нужно лебезить передо мной, потому что я зарабатываю больше вашего сына?
— Оля, успокойся, — Алексей попытался обнять жену, но она отстранилась.
— Нет, Лёша, пусть твоя мать ответит. Что изменилось? Моя работа? Мои способности? Или только цифры в банковской выписке?
— Я была не права… — прошептала Александра Рудольфовна, опускаясь на стул. — Я не должна была…
— Мамочка, почему все кричат? — в комнату вошла заспанная Маша, прижимая к груди плюшевого медвежонка.
Ольга мгновенно изменилась в лице: — Прости, солнышко, мы тебя разбудили? Иди сюда, — она подхватила дочь на руки.
— Машенька, золотко, бабушка тебе конфетку принесла… — потянулась к внучке Александра Рудольфовна.
— Нет! — резко оборвала её Ольга. — Хватит. Я не позволю вам откупаться сладостями. Ни от меня, ни от Маши.
— Это уже слишком, — покачал головой Алексей. — Мама, тебе лучше уйти. Нам нужно поговорить.
— Но я хотела как лучше…
— Вот именно, — Ольга прижала к себе дочь. — Вы всегда хотите как лучше. Только это «лучше» почему-то зависит от толщины кошелька.
Александра Рудольфовна молча собрала свою сумку и направилась к выходу. У двери она обернулась: — Я правда сожалею…
— Знаете, — Ольга посмотрела ей вслед, — есть вещи, которые нельзя исправить подарками и угодливостью. Уважение нужно заслужить, а не купить. Даже если речь идёт о деньгах, которых у меня оказалось больше, чем вы думали.
Прошла неделя. Ольга сидела в своём домашнем офисе, просматривая отчёты по новой рекламной кампании. За окном падал мягкий осенний снег, укрывая город белым покрывалом. На журнальном столике остывала чашка чая – подарок свекрови, который Ольга машинально начала использовать.
— Мам, а бабушка сегодня придёт? — спросила Маша, отрываясь от альбома с рисунками.
Ольга вздохнула: — Не знаю, солнышко. У бабушки много дел.
На самом деле Александра Рудольфовна звонила каждый день, но Ольга держала дистанцию, ограничиваясь короткими формальными ответами.
— Может, всё-таки дашь ей шанс? — раздался голос Алексея, который незаметно вошёл в комнату. — Она правда переживает.
— Лёша, дело не в переживаниях, — Ольга закрыла ноутбук. — Твоя мать не изменилась. Она просто испугалась потерять доступ к моим деньгам. Это не уважение, это расчёт.
— Ты слишком строга к ней.
— А она была строга ко мне все эти годы, — Ольга подошла к окну. — Знаешь, что самое обидное? Она даже сейчас не понимает, что дело не в деньгах. Я не хочу, чтобы наша дочь росла в атмосфере, где человека ценят только за его доходы.
В дверь осторожно позвонили. На пороге стояла Александра Рудольфовна – без обычных пакетов с едой и подарками, только с потрёпанным фотоальбомом в руках.
— Можно? — тихо спросила она. — Я хотела показать кое-что.
Ольга молча кивнула. Свекровь открыла альбом: — Вот, смотри. Это я в твоём возрасте. Тоже пыталась начать своё дело – швейную мастерскую. Все вокруг крутили пальцем у виска, говорили – сиди дома, не позорься. И я… сдалась. Испугалась осуждения, отказалась от своей мечты.
Она перевернула страницу: — Наверное, поэтому я так реагировала на твою работу. Завидовала. Ты смогла то, на что у меня не хватило смелости.
— Вы впервые говорите со мной искренне, — заметила Ольга, разглядывая пожелтевшие фотографии.
— Я хочу научиться, — Александра Рудольфовна подняла глаза. — Не ради денег. Ради нас всех.
Маша подбежала к бабушке, забралась к ней на колени: — Бабуль, а ты мне расскажешь про швейную мастерскую?
— Обязательно, солнышко, — Александра Рудольфовна обняла внучку, вопросительно глядя на Ольгу.
— Расскажите, — кивнула та. — Только давайте без прикрас. Хватит уже притворяться.
Алексей улыбнулся, наблюдая, как его мать впервые за долгое время говорит естественно, без заискивания и фальши. Возможно, этот разговор станет началом новых, настоящих отношений в их семье. Отношений, построенных не на деньгах, а на взаимном уважении и понимании.
А за окном продолжал падать снег, укрывая прошлые обиды и обещая новое начало.
