— Ты же говорила, что всю жизнь мечтала о внуках, — Анна поставила чашку на стол так резко, что чай выплеснулся на скатерть. — А теперь, когда у тебя появился шанс стать бабушкой, ты отказываешься от него только потому, что Саша — не твоей крови?
— Внуки? — Елена Петровна поджала губы. — Да, я мечтала о них. О своих внуках! А не о подобранном по объявлению довеске к мужу, которого ты едва знаешь.
— Мама! — Анна почувствовала, как у неё сжимается горло. — Я люблю Дмитрия. И Саша — замечательный ребенок. Я не могу поверить, что ты так говоришь.
— А я не могу поверить, что ты так легко бросаешься в омут с головой! — Елена Петровна отвернулась к окну. — Тебе двадцать семь лет, карьера только начала складываться. А ты хочешь всё бросить ради вдовца с ребенком?
Анна глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Мать всегда умела бить по самым больным местам. Это был уже третий разговор за неделю, и каждый заканчивался одинаково — непониманием и обидой.
Познакомились они с Дмитрием полгода назад, на строительной площадке. Анна как инженер-проектировщик приехала проверить, как идут работы по ее проекту, а он был прорабом. Высокий, сдержанный, с внимательным взглядом. Не из тех, кто отпускает шуточки вслед проходящей женщине.
Разговорились случайно — Анна заметила ошибку в чертежах, и вместо привычных споров Дмитрий внимательно выслушал ее замечания. Потом предложил выпить кофе в вагончике. Там, среди папок с документами, стояла фотография светловолосого мальчика.
— Сын? — спросила тогда Анна.
— Да, Саша, — кивнул Дмитрий. — Пять лет.
— А жена…
— Умерла два года назад. Рак, — сказал он просто, без драматизма. — Теперь мы с Сашкой вдвоем.
Что-то тогда дрогнуло в ее сердце — не жалость, а восхищение. Дмитрий не искал сочувствия, не жаловался. Просто растил сына и работал, не опуская рук. Встречи начались с производственных вопросов, потом был обед в кафе недалеко от стройки, затем выходные в парке, где они гуляли втроем — Дмитрий, Саша и она. Мальчик сначала держался настороженно, но скоро оттаял, особенно когда Анна притащила ему конструктор и собрала с ним робота.
То, что она действительно влюбилась, стало понятно, когда Анна поймала себя на мысли, что ждет встреч с Дмитрием с замиранием сердца. При этом она неожиданно обнаружила, что думает не только о нем, но и о Саше — каким он вырастет, что ему нравится, как помочь ему справиться с потерей мамы.
А теперь вот этот разговор с матерью.
— Мы не знаем всей его подноготной, — продолжала Елена Петровна, поворачиваясь от окна. — Что за семья, откуда он, почему жена умерла в таком молодом возрасте…
— Почему умерла? — Анна вскинула голову. — Ты серьезно сейчас? У неё был рак, мама!
— Однако странно, что у такого молодого человека уже одна жена в могиле, — не унималась Елена Петровна. — А что если…
— Прекрати! — Анна резко встала, чуть не опрокинув стул. — Я не собираюсь больше это слушать. Дмитрий сделал мне предложение, и я согласилась.
Елена Петровна застыла, глядя на дочь.
— Как — сделал предложение? Когда?
— Вчера, — Анна машинально коснулась левой руки, где на безымянном пальце блестело тонкое золотое кольцо с маленьким бриллиантом. — И я сказала «да». Мы поженимся через месяц. Я хотела, чтобы ты узнала первой.
— И ты намерена стать матерью чужому мальчишке? — Елена Петровна всплеснула руками. — Аня, ты что, с ума сошла? У тебя вся жизнь впереди! Можешь встретить нормального мужчину, родить своих детей…
— Мама, пожалуйста! — в голосе Анны зазвенели слезы. — Хоть раз в жизни прими мой выбор! Хотя бы попытайся понять!
— Понять? — Елена Петровна горько усмехнулась. — А ты меня понять не хочешь? Я всю жизнь положила на то, чтобы вырастить тебя, дать образование. Я не для того тащила тебя на себе, чтобы ты стала нянькой для чужого ребенка.
— Я люблю их обоих, — тихо сказала Анна. — И я приглашаю тебя на нашу свадьбу. Надеюсь, ты придешь и поддержишь меня.
— Нет, — отрезала Елена Петровна. — Я не буду участвовать в этом безумии. И запомни мои слова: ты еще пожалеешь о своем решении.
Вопреки мрачным пророчествам матери, Анна не жалела. Свадьба была скромной — несколько друзей Дмитрия, пара коллег Анны. Места Елены Петровны пустовало, и это отзывалось болью в сердце, но Анна старалась не думать об этом.
Жизнь втроем оказалась одновременно сложнее и прекраснее, чем она представляла. Дмитрий по-прежнему работал на стройке, часто задерживаясь допоздна. Анна совмещала работу в проектном бюро с заботой о Саше — забирала его из садика, готовила ужин, помогала с домашними поделками. Мальчик оказался на редкость смышленым и открытым, хотя иногда накатывала тоска по маме — тогда он замыкался, забирался в угол с игрушками и никого не подпускал к себе.
Дмитрий в такие моменты тоже становился мрачным и неразговорчивым, и Анна понимала — он тоже скучает по умершей жене. Не ревновала — скорее сочувствовала. Ей нравилось, что Дмитрий хранил добрую память о матери Саши. В доме стояла ее фотография, и мальчик иногда разговаривал с ней.
Прошло три месяца с момента их свадьбы, когда однажды вечером, укладывая Сашу спать, Анна услышала его шепот:
— А бабушка Лена правда злая?
Анна замерла.
— С чего ты взял, малыш?
— Папа так сказал, — пожал плечами Саша. — Что у меня теперь есть мама Аня, но бабушка Лена злая и не хочет со мной дружить.
«Проклятье», — подумала Анна. Они с Дмитрием старались не обсуждать ее мать при Саше, но видимо, мальчик что-то услышал. Дети всегда слышат больше, чем мы думаем.
— Понимаешь, Саша, — Анна подбирала слова, — взрослые иногда не могут договориться. Бабушка Лена… Она не злая, просто ей нужно время привыкнуть.
— К чему? — нахмурился Саша.
— К тому, что мы теперь семья, — Анна поцеловала его в лоб. — А теперь спи. Завтра рано вставать в садик.
Той ночью Анна долго не могла уснуть. Саша заставил ее снова задуматься о разрыве с матерью. Не должно так быть, чтобы родные люди становились чужими. И что бы там ни говорил Дмитрий о том, что нужно дать Елене Петровне время перебеситься, Анна знала — первый шаг должна сделать она.
На следующий день она позвонила матери. Трубку сняли не сразу, а когда Елена Петровна наконец ответила, голос ее звучал отстраненно:
— Здравствуй, Аня.
— Привет, мам, — Анна сглотнула. — Как ты?
— Жива-здорова, — последовала пауза. — А ты… как?
— Хорошо, — Анна почувствовала, как бешено колотится сердце. — Мам, я подумала… Может, встретимся? Поговорим? Я очень скучаю.
Новая пауза, затем вздох.
— Хорошо, приходи. Но только… одна. Без них.
Анна закрыла глаза. Она знала, что мать поставит условие, и все равно надеялась на чудо.
— Мам, мы теперь семья. Я не могу приходить к тебе «без них».
— Значит, не приходи совсем, — отрезала Елена Петровна и положила трубку.
Дмитрий, увидев заплаканную Анну, не стал задавать вопросов. Просто обнял и держал, пока она не перестала всхлипывать.
Две недели спустя случилось то, чего Анна боялась больше всего. Утром позвонила няня Саши и сообщила, что слегла с гриппом. Дмитрий был на объекте в пригороде, а у Анны намечалась важная презентация проекта, отменить которую было невозможно. Перебрав все варианты, Анна решилась на отчаянный шаг — позвонить матери.
— Мама, у меня безвыходная ситуация, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Няня заболела, Дмитрий на выезде, а у меня презентация. Всего на полдня, с двенадцати до пяти. Можешь посидеть с Сашей?
— С чужим ребенком? — в голосе Елены Петровны звучало неприкрытое возмущение.
— Мам, это мой ребенок теперь! — не выдержала Анна. — Я прошу тебя всего об одном дне. Он спокойный мальчик, не доставит хлопот. Пожалуйста.
Повисла тяжелая пауза.
— Хорошо, — наконец сказала Елена Петровна. — Привози его. Но только на этот раз.
Анна готова была расцеловать трубку от облегчения.
— Спасибо, мамочка! Я заеду за ним сразу после презентации, обещаю!
Елена Петровна знала, что не стоило соглашаться. Но что-то внутри — может, любопытство, а может, щемящее одиночество последних месяцев — заставило ее сказать «да». Когда дочь привезла мальчика, Елена Петровна впервые увидела его вблизи. Светловолосый, худенький, с настороженным взглядом. «Ничего особенного», — подумала она.
Первые два часа прошли относительно спокойно. Мальчик сидел с книжкой, которую привезла Анна, иногда поглядывая на часы. Елена Петровна занималась своими делами, изредка спрашивая, не хочет ли он чего-нибудь. Саша отвечал односложно и без улыбки.
Беда началась после обеда. Мальчик наотрез отказался есть суп, который Елена Петровна разогрела.
— Я не люблю с капустой, — заявил он, отодвигая тарелку.
— А что же ты любишь? — с плохо скрываемым раздражением спросила Елена Петровна.
— С фрикадельками, как мама Аня делает, — ответил Саша.
Эти слова — «мама Аня» — больно резанули слух Елены Петровны. Всего три месяца прошло, а девчонка уже «мама»?
— Ну, здесь тебе не ресторан, — отрезала она. — Ешь, что дают.
Саша надулся и отвернулся. Елена Петровна вздохнула.
— Ладно, не хочешь суп — съешь хотя бы хлеб с маслом.
— Не хочу, — мотнул головой мальчик. — Я хочу домой.
— Твоя ма… Аня скоро придет, — Елена Петровна посмотрела на часы. — Еще час с небольшим.
— Я хочу сейчас! — Саша вдруг соскользнул со стула и побежал в коридор.
Елена Петровна бросилась за ним. Мальчишка уже пытался открыть входную дверь.
— Куда собрался? — она схватила его за плечо.
— Домой! — Саша вырвался и со всей силы пнул Елену Петровну по ноге.
Хлесткая пощечина раздалась прежде, чем женщина осознала, что делает. Саша отшатнулся, глядя на нее расширенными от ужаса глазами, а потом разразился отчаянным плачем.
И именно в этот момент в дверь позвонили.
Анна стояла на пороге, улыбаясь — презентация прошла на ура, и она вырвалась раньше, чем планировала. Улыбка исчезла, когда она увидела заплаканное лицо Саши и окаменевшую Елену Петровну.
— Что случилось? — она опустилась на колени, притягивая к себе мальчика.
— Она меня ударила! — выпалил Саша, утыкаясь в плечо Анны. — Я не хотел суп, а она…
Анна медленно подняла взгляд на мать. Та стояла, скрестив руки на груди.
— Мальчишка невоспитанный, — бросила Елена Петровна. — Отказался есть, потом пытался убежать. Пнул меня! Такое поведение надо пресекать.
— Ты… ударила… ребенка? — голос Анны дрожал.
— А что мне было делать?
— Что угодно, но не это! — Анна прижала к себе Сашу еще крепче. — Пойдем, малыш, мы уходим.
— И куда же? — Елена Петровна усмехнулась. — К своему вдовцу? Думаешь, он станет отцом образцовым? Мальчишке нужна твердая рука.
— Нет, мама, — Анна выпрямилась, держа Сашу за руку. — Ему нужна любящая рука. Как и всем нам. Но ты, похоже, этого не понимаешь.
— Не смей меня учить! — голос Елены Петровны взлетел. — Я тебя вырастила, и ничего, приличным человеком стала. А этот…
Анна не дала ей закончить.
— Прощай, мама. Не звони мне больше.
Домой они ехали молча. Саша, все еще всхлипывая, смотрел в окно. Анна, стиснув руль, пыталась справиться с бурей эмоций. Дмитрий пришел поздно, и, увидев их лица, сразу понял — случилось что-то серьезное.
Уложив Сашу, Анна рассказала мужу обо всем. Дмитрий слушал молча, только желваки ходили на скулах.
— Я поговорю с ним завтра, — сказал он наконец. — Объясню, что не всегда бабушки бывают добрыми.
— Понимаешь, — Анна опустила голову, — дело не в бабушке. Дело в том, что у Саши ее больше нет. Как и у меня — матери.
Дмитрий обнял ее, и они долго сидели так, посреди съемной квартиры, которая с каждым днем все больше становилась их домом.
Следующим вечером Дмитрий задержался на работе, а Анна с Сашей играли в конструктор, когда раздался звонок. На пороге стояла Елена Петровна.
— Я могу войти? — спросила она неуверенно.
Анна молча посторонилась. Саша, увидев гостью, сразу спрятался за спину мачехи.
— Зачем ты пришла? — спросила Анна, когда они прошли в комнату.
— Я… — Елена Петровна сглотнула. — Я хотела извиниться. Перед мальчиком. Я не должна была… это было неправильно.
Анна удивленно смотрела на мать. За всю жизнь она не могла припомнить, чтобы та извинялась.
— Саша, — мягко сказала Анна, поворачиваясь к мальчику, — бабушка Лена хочет тебе что-то сказать.
Елена Петровна опустилась на колени, морщась от боли в суставах.
— Саша, — голос ее звучал неуверенно, — я… я была неправа. Злилась и сделала тебе больно. Это плохо. Я… прошу прощения.
Мальчик смотрел на нее настороженно.
— И ты больше не будешь драться? — спросил он тихо.
— Нет, — покачала головой Елена Петровна. — Не буду.
Саша серьезно кивнул, словно принимая извинения, но не двинулся с места. Елена Петровна поднялась, глядя теперь на дочь.
— Аня, я не прошу тебя забыть или простить сразу. Просто… Я три дня не могла уснуть, все думала. И поняла, что не хочу тебя терять. Вас терять, — она неуверенно кивнула в сторону Саши. — Если ты… если вы дадите мне шанс…
Анна почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Ей хотелось кричать, обнять мать, оттолкнуть ее — все одновременно. Но прежде, чем она успела что-либо сказать, в дверь повернулся ключ, и вошел Дмитрий.
Увидев тещу, он застыл на пороге. Взгляд его метнулся к Анне, потом к Саше.
— Здравствуйте, Елена Петровна, — сказал он сдержанно.
— Здравствуй, Дмитрий, — кивнула та.
Повисла неловкая пауза. Затем Дмитрий решительно шагнул вперед, протягивая руку для рукопожатия.
— Знаете, мы как раз собирались ужинать. Останетесь?
Елена Петровна на мгновение растерялась, затем пожала протянутую руку.
— Если пригласите — останусь, — сказала она тихо.
Анна переглянулась с Дмитрием, и он чуть кивнул, одними глазами говоря: «Решай ты».
— Тогда проходи, — Анна сделала глубокий вдох. — Сегодня у нас суп с фрикадельками.
Может быть, подумала она, глядя, как мать снимает пальто, выхода из этой ситуации не было. Но был вход — в новую жизнь, где у Саши появлялась настоящая бабушка, у неё восстанавливалась связь с матерью, а у Дмитрия наконец складывалась полноценная семья.
Елена Петровна неуверенно улыбнулась внуку, и Саша, помедлив, улыбнулся в ответ. Это была не победа, не примирение даже — скорее перемирие. Но для начала и этого было достаточно.
Вечером, уложив Сашу, Анна вышла на балкон, где курил Дмитрий — редкая для него привычка, проявлявшаяся только в моменты сильного напряжения.
— Думаешь, она изменится? — спросил он, не глядя на Анну.
— Не знаю, — честно ответила та. — Но я хочу дать ей шанс.
— Знаешь, — Дмитрий затушил сигарету, — моя первая жена мечтала о большой семье. Говорила, что Сашке нужны и бабушки, и дедушки, и братья с сестрами… — голос его слегка дрогнул. — А вышло так, что остались мы с ним вдвоем.
— Уже не вдвоем, — Анна взяла его за руку. — И, может быть, скоро нас станет больше.
Дмитрий удивленно посмотрел на неё.
— Ты хочешь сказать…
— Я еще не уверена, — улыбнулась Анна. — Но тест куплен, и завтра буду проверять.
Дмитрий крепко обнял ее, и они стояли на маленьком балконе съемной квартиры, глядя на звезды и думая о том, что, несмотря на все трудности, жизнь продолжается. И в ней всегда есть место для любви — той, что сильнее кровных уз и предрассудков. Той, что делает из чужих людей — родных.
