Октябрьский ветер гнал по двору желтые листья, когда Вера подходила к подъезду. Типовая девятиэтажка на окраине города встречала ее привычным скрипом качелей и голосами играющих во дворе детей. Пятнадцать лет она возвращалась сюда с работы, но сегодня что-то было не так. Может быть, дело было в непривычно тяжелой дорожной сумке, или в том, что она вернулась на четыре дня раньше обещанного.
Вера достала ключи и по старой привычке провела пальцем по брелоку-сердечку — подарок Сергея на первую годовщину свадьбы. Медленно повернула ключ в замке, сделала привычную паузу — так она делала всегда, давая домашним знать, что мама вернулась.
Дверь приоткрылась на несколько сантиметров, и в щели показалось встревоженное лицо мужа.
— Ты же должна была вернуться через неделю? — Сергей испуганно прикрыл дверь еще сильнее, оставив лишь узкую щель.
— А ты что, не рад? — Вера попыталась разглядеть что-то за его спиной. В тусклом свете подъезда его широкие плечи казались еще массивнее, а в русых волосах поблескивала ранняя седина, которую она раньше не замечала.
— Конечно рад, просто… — он замялся, машинально потирая затылок — жест, который появлялся у него только в моменты крайнего волнения. — Может, погуляешь часок? Я тут… не совсем готов к встрече.
Вера поставила сумку на пол и прижалась к двери. За пятнадцать лет совместной жизни она научилась читать мужа как открытую книгу. Сейчас каждая черточка его лица кричала о том, что происходит что-то серьезное.
— Сергей Михайлович, — произнесла она тем самым тоном, который обычно действовал безотказно, — может, все-таки впустишь жену домой?
Из глубины квартиры донесся звон разбитого стекла и незнакомый девичий голос:
— Блиииин, простите! Я случайно задела…
Вера вздрогнула. Этот голос… Он был одновременно незнакомым и до боли знакомым.
— Кто это? — она подалась вперед, но Сергей по-прежнему загораживал проход.
— Вера, послушай…
— Нет, это ты послушай. Я проехала триста километров, сделала три пересадки, замерзла как собака, и теперь собственный муж не пускает меня домой. Что происходит?
За две недели до этого…
Их история началась в заводской поликлинике, где молоденькая медсестра Вера Анатольевна старательно делала перевязку хмурому мастеру из третьего цеха. Она еще не знала, что этот широкоплечий мужчина с внимательными серыми глазами станет её мужем, а его мама будет делать самые вкусные пельмени, которые Вера так любила, на все семейные праздники.
Сергей тогда только-только получил повышение до мастера смены. Тридцать два года, за плечами техникум и армия, впереди — планы на собственное жилье и карьерный рост. В поликлинику он попал с производственной травмой — оцарапал руку о станок.
— Больно? — спросила она, осторожно обрабатывая ранку.
— Терпимо, — буркнул он, разглядывая её маленькие ловкие руки в медицинских перчатках.
— А вы всегда такой разговорчивый?
Он поднял глаза и встретился с её насмешливым взглядом. Карие глаза лучились теплом, а в уголках губ притаилась едва заметная улыбка.
Через полгода они поженились. Еще через год родились близнецы — Костя и Катя. А потом потянулись годы, наполненные бытом, работой, детскими праздниками и семейными ужинами.
Вера перешла работать в районную поликлинику — поближе к дому. Сергей остался на заводе, постепенно дорос до начальника цеха. Они купили квартиру в кредит, каждое лето ездили к его родителям в деревню, строили планы на будущее…
…Звонок из деревни раздался во вторник утром. Вера как раз собиралась на дежурство, а близнецы заканчивали завтрак. Тринадцатилетняя Катя, копия матери, с теми же карими глазами и острым подбородком, только волосы темнее, пыталась уговорить брата поменяться бутербродами.
Костя, высокий для своего возраста, с отцовскими серыми глазами и вечно взъерошенными русыми волосами, демонстративно откусывал огромные куски, показывая, что меняться не собирается.
— Мама! — позвал Сергей из коридора. — Тут такое дело…
Вера выглянула из кухни. Муж стоял с телефоном в руке, и по его лицу она сразу поняла — случилось что-то серьезное.
— Что там?
— Маме нехорошо. Давление за двести часто, голова кружится. Фельдшер приезжал, ее забрали в больницу, совсем сдала…
Вера уже снимала фартук:
— Я поеду. У меня как раз отпуск накопился. Посмотрю, что там происходит.
— Может, я сам? — Сергей знал, как мама всегда стеснялась своих болезней.
— Сережа, — Вера положила руку ему на плечо, — ты замечательный сын, но сейчас нужен медицинский взгляд. Я быстро — туда и обратно. Неделя максимум. И присмотрю, и еще раз поговорю, чтобы она перебиралась к нам поближе уже.
Близнецы наблюдали за сборами с любопытством.
— Мам, а можно мы с папой пиццу закажем, пока тебя не будет? — Костя решил воспользоваться моментом.
— Только не каждый день, — Вера улыбнулась. — И чтобы овощи на столе были. Папа знает, какие витамины вам нужны.
— Не волнуйся, справимся, — Сергей обнял её за плечи. — Не маленькие уже.
Он помог собрать сумку, проверил билеты на автобус. Вера металась по квартире, вспоминая то одно, то другое:
— Кате нужно новые осенние сапоги, она из прошлогодних выросла. И Косте тоже, у него подошва протерлась. В холодильнике суп и котлеты, на два дня должно хватить. Потом сами что-нибудь придумаете…
— Вера, — Сергей остановил её, — все будет хорошо. Езжай спокойно.
Она кивнула, обняла детей, поцеловала мужа:
— Я позвоню, как доберусь. Там связь неважная, но до мамы же мы дозваниваемся как-то.
Она не могла знать, что эта поездка изменит их жизнь. Никто не мог.
На третий день после отъезда Веры у Кости разболелся зуб. Сергей повел сына к стоматологу, оставив Катю дома — она готовилась к контрольной по алгебре.
В очереди к врачу они встретили Валентину Петровну, классную руководительницу близнецов. Маленькая, круглолицая женщина в неизменном сиреневом пальто спешила к ним через весь коридор:
— Сергей Михайлович! Как вы? Как Верочка держится?
Сергей недоуменно посмотрел на учительницу:
— Нормально держится. В деревне она, у свекрови.
— А разве… — Валентина Петровна осеклась, прикрыв рот ладонью. — Простите, я думала, вы знаете… Про Ирину Анатольевну…
Сергей почувствовал, как холодеет внутри.
Ирина — старшая сестра Веры. Они с мужем жили в соседнем городе, часто приезжали в гости. У них была дочь Наташа, на три года старше близнецов.
— Что с ней?
Валентина Петровна говорила тихо, будто боялась, что их кто-то услышит:
— Так нет ее больше нет с нами. Вчера вечером. Я только что от соседки узнала…
— Папа? — Костя дернул его за рукав. — Что случилось?
Сергей очнулся:
— Ничего, сынок. Подожди здесь минутку.
Он отвел Валентину Петровну в сторону:
— Расскажите все, что знаете.
Учительница говорила, а Сергей пытался осознать услышанное. Внезапный приступ, скорая, реанимация… Наташа осталась одна — её отец погиб два года назад. В гололед машину занесло на трассе.
— А кто сейчас с девочкой? — этот вопрос вырвался первым.
— Соседка присматривает. Но она пожилая уже…
Сергей достал телефон. Гудки, гудки, гудки… В деревне опять не было связи.
Домой они вернулись поздно вечером. Катя встретила их с тетрадкой по алгебре:
— Пап, можешь проверить? Я, кажется, разобралась с этими графиками…
Сергей рассеянно кивнул. В голове крутилась одна мысль: как быть с Наташей? Вера в деревне, связи нет. Решать нужно сейчас.
— Дети, — он собрал близнецов на кухне. — Нам надо поговорить.
Костя и Катя переглянулись — папа редко бывал таким серьезным.
— Помните вашу двоюродную сестру Наташу?
— Конечно! — Катя оживилась. — Она еще обещала научить меня краситься, когда приедет в следующий раз.
— А еще она классно рисует, — добавил Костя. — В прошлый раз такой портрет бабушки нарисовала…
— С тетей Ирой случилась беда, — Сергей подбирал слова. — Наташа осталась совсем одна. Я думаю… я думаю, ей нужно пожить с нами.
Близнецы молчали, переваривая новость.
— Насовсем? — наконец спросила Катя.
— Наверное, да.
— А где она будет спать? — практично поинтересовался Костя.
— В вашей комнате. Поставим еще одну кровать.
— А мама знает?
Сергей покачал головин:
— Пока нет. Не могу до нее дозвониться.
Катя встала и направилась к своему шкафу:
— Я освобожу полку. И платья свои перевешу — у Наташи же тоже должно быть место для вещей.
В соседний город Сергей поехал на следующий день. Анна Викторовна, пенсионерка с первого этажа, согласилась присмотреть за близнецами.
Дверь открыла соседка — худощавая женщина с усталым лицом:
— Вы к Наташе? Она на кухне.
Наташа сидела за столом, бездумно водя ложкой в остывшей манной каше. На столе стояла нетронутая тарелка с бутербродами. Сергей замер на пороге — в профиль девочка была удивительно похожа на маму. Те же тонкие черты лица, те же выразительные зеленые глаза. Только сейчас они были красными от недосыпа.
— Привет, — он присел напротив. — Можно я сяду?
Наташа кивнула, не поднимая головы:
— Дядя Сережа, я…мама…
— Я приехал забрать тебя к нам.
— Зачем? — её голос звучал глухо. — Я могу жить одна. Мне уже шестнадцать.
— Не можешь, — мягко возразил он. — И не нужно.
Они молчали. За окном шумел дождь, на кухне тикали старые часы с кукушкой — подарок Веры сестре на новоселье.
— А тетя Вера согласна?
— Она сейчас у бабушки в деревне. Там связи нет… — Сергей помедлил. — Но я знаю, она будет только «за».
— Я не хочу быть обузой.
— Эй. Ну ты что такое говоришь? Ты семья. А семья не бывает обузой.
Наташа наконец подняла глаза:
— Можно я возьму мамины фотографии?
— Конечно. И все, что захочешь.
— И краски? Мама говорила, что они дорогие…
— И краски, — Сергей почувствовал, как сжимается горло. — Собирай все свои вещи. Поедем домой.
Наташа быстро сложила одежду, книги и тетради в чемодан. Поставила сверху коробку с красками.
— Я готова.
Соседка встретила их в коридоре:
— Может, помочь чем?
— Спасибо, справимся, — Сергей взял чемодан. — Ваш телефон у меня есть.
В машине Наташа сразу уткнулась в телефон. Сергей не лез с разговорами — и так все понятно.
До дома доехали быстро. У подъезда их ждали близнецы.
— А мы тебе комнату приготовили! — затараторила Катя. — Ой, то есть нашу комнату. Теперь она общая.
— Пойдем, покажем, — Костя подхватил сумку. — Мы там перестановку сделали.
В квартире пахло свежей выпечкой. На кухонном столе стояла тарелка с булочками с изюмом.
— Это Анна Викторовна напекла, — пояснил Костя. — Сказала, надо новую соседку угощать.
— Давайте потом поедим, — Сергей пресек затянувшиеся разговоры. — Наташе надо разобрать вещи и отдохнуть.
Детская и правда преобразилась. Близнецы сдвинули свои кровати к одной стене, освободив место для третьей. Шкаф разделили на три части, повесили дополнительные полки.
— Вот тут будет твой стол, — Катя показала на новый письменный стол у окна. — Папа вчера собрал. И лампу купили с регулировкой яркости.
— А это моя идея, — Костя ткнул пальцем в магнитную доску на стене. — Будешь свои рисунки вешать.
Наташа осмотрела комнату:
— Спасибо. А можно я сейчас одна побуду?
— Конечно, — Сергей подтолкнул близнецов к выходу. — Пойдемте, дадим человеку освоиться.
На кухне он достал телефон. Связи в деревне как не было, так и нет.
— Пап, а в какую школу она пойдет? — спросила Катя.
— Пока в вашу. Потом решим.
— А можно ей форму мою отдать? Которая в прошлом году осталась?
— Посмотрим, — Сергей задумался. — Надо список составить, что купить нужно.
— А давайте завтра в торговый центр? — предложил Костя.
— Давайте сначала с документами разберемся, — Сергей потер висок. — Утром поеду в опеку, потом в школу. А в воскресенье можно и в магазин.
Следующая неделя пролетела в хлопотах. Сергей мотался по инстанциям, оформлял бумаги. Директор школы, женщина с цепким взглядом, долго изучала документы:
— Значит, временная опека? А успеваемость у девочки какая?
— Хорошая, — Сергей протянул копию табеля. — Она способная.
— Ладно, берем. С понедельника пусть приходит.
Дома жизнь постепенно налаживалась. Наташа держалась особняком, но с близнецами общалась нормально. Катя затащила её в свой уголок:
— Смотри, что у меня есть! — она достала косметичку. — Научишь краситься?
— В школу не вздумайте, — строго предупредил Сергей, проходя мимо.
Вечерами он пытался дозвониться до Веры. Телефон упрямо выдавал «абонент недоступен». Только раз получилось поймать сигнал:
— Алло! Вера!
— …ре…а… — сквозь помехи прорывались обрывки слов.
— Вера, ты меня слышишь? У нас тут…
Связь оборвалась.
В субботу утром раздался звонок в дверь. Сергей открыл и замер. На пороге стояла Вера с огромной сумкой:
— Ты что, не рад? — она попыталась заглянуть в квартиру. — Может, впустишь?
— Н-нет, что ты, рад — Сергей переминался с ноги на ногу, загораживая проход. — Просто ты раньше обещанного…
— А по-моему, ты меня не пускаешь, — Вера решительно шагнула вперед. — В чем дело, Сережа?
В этот момент из глубины квартиры раздался звон разбитого стекла и незнакомый девичий голос:
— Ой, простите! Я нечаянно фотографию задела.
Вера замерла:
— Это кто?
— Дай объясню…
— Сергей Михайлович, — её тон не предвещал ничего хорошего, — или ты сейчас же говоришь, что происходит, или…
— Тетя Вера? — в коридор выглянула высокая темноволосая девушка.
Вера резко обернулась на голос и застыла. В дверном проеме стояла Наташа — точная копия Ирины в юности. Те же зеленые глаза, тот же овал лица.
— Я знаю, — тихо сказала Вера. — Про Иру знаю. И про тебя, Наташа.
Теперь настала очередь Сергея удивляться:
— Откуда?
— Связь наладили на пятый день, — Вера наконец опустила свою огромную сумку на пол. — Валентина Петровна позвонила. А потом уже Анна Викторовна держала в курсе — что да как.
— И ты… — Сергей запнулся.
— И я решила не мешать, — она прошла в квартиру. — Вижу, тут и без меня все правильно сделали. Катя! Костя! Где вы там прячетесь?
Близнецы выскочили из комнаты:
— Мама! А мы Наташке твой старый стол отдали!
— И полку повесили!
— И форму мою перешили!
Вера оглядела детей:
— Так, стоп. По порядку. Сначала чай поставим, потом все расскажете. И покажете.
— А бабушка как? — спросил Сергей, проходя на кухню.
— В порядке. Собирается к нам перебираться.
— Как это?
— А вот так. Говорит, раз у неё теперь трое внуков, надо быть поближе. Дом продаст, квартиру здесь купит.
Наташа стояла в стороне, не зная, куда себя деть. Вера поманила её:
— Иди сюда. Будем чай пить. Заодно расскажешь, как тебе наши разгильдяи житья не дают.
— Да нет, они… они хорошие.
— Конечно хорошие. В отца.
На кухне Вера первым делом полезла в холодильник:
— Так, и что у нас тут?
— Мам, мы вчера макароны с котлетами делали! — похвастался Костя.
— Сами?
— Ну… папа помогал.
— А я салат, — тихо добавила Наташа.
— Отлично, — Вера достала пакеты из своей сумки. — А я вот привезла кое-что. И документы из художественной школы.
Наташа вскинула голову:
— Какие документы?
— На поступление. Мне Валентина Петровна сказала, что ты хорошо рисуешь. Я узнавала — набор еще идет.
— А можно? — в голосе девушки впервые появились эмоции.
— Нужно, — Вера достала папку. — Твоя мама говорила, что ты давно об этом мечтала.
Через месяц жизнь начинала входить в нормальное русло. Наташа успешно сдала экзамены в художественную школу. На стенах в квартире появились её первые работы — натюрморты и пейзажи.
Бабушка действительно переехала. Купила однокомнатную квартиру в соседнем доме. Теперь близнецы бегали к ней обедать после школы, а она помогала Наташе с подготовкой к поступлению в художественный колледж.
Квартиру Ирины решили пока не продавать — сдали хорошим знакомым. Деньги от аренды откладывали на будущее образование Наташи.
Анна Викторовна по-прежнему пекла булочки. Валентина Петровна хвалила Наташу за успехи в школе. А Сергей каждый вечер проверял уроки уже не у двоих, а у троих детей.
Новый год они встречали впятером — плюс бабушка и соседка. Вера достала семейный альбом:
— Надо будет новых фотографий добавить. А то тут только старые.
— Я могу нарисовать портрет, — предложила Наташа. — Групповой. На следующих выходных.
— Договорились, — кивнул Сергей. — Заодно и бабушку с Анной Викторовной нарисуешь.
Так и повелось — по выходным Наташа рисовала портреты, близнецы помогали с оформлением, Вера готовила праздничный обед, а Сергей молча радовался, что тогда, в октябре, принял правильное решение.
