Вечер выдался безмятежным — насколько может быть безмятежным вечер у пары, до свадьбы которой оставался ровно месяц. Майя сидела на диване, обложившись цветными папками с пометками, ноутбуком и телефоном. Юра смотрел на невесту, приготовившись сказать то, что терзало его последние три дня, с момента звонка из больницы.
— Мы должны кое-что обсудить, — начал он, прокашлявшись.
Майя подняла взгляд от экрана, где проверяла подтверждения от поставщиков. Наученная горьким опытом предыдущих ошибок, теперь она лично контролировала каждую мелочь.
— Уже обсудили. Фуршет на сто двадцать человек, музыканты до часу ночи, после — диджей. И нет, я не передумала насчет голубей, — отчеканила она, возвращаясь к списку.
Юра присел рядом, аккуратно отодвинув папку с прозрачными файлами, где хранились образцы ткани для салфеток.
— Мама в больнице. Состояние тяжелое.
Пальцы Майи замерли над клавиатурой. Она медленно подняла голову.
— И что это значит? — В её голосе прозвучали нотки напряжения.
— Врачи говорят о срочной операции. Восстановление займет… — Юра замялся, — …минимум месяца полтора. Я думаю, нам стоит перенести свадьбу.
Во взгляде Майи промелькнуло что-то холодное, отстраненное. Она аккуратно закрыла ноутбук и отложила его в сторону.
— Перенести свадьбу, — повторила она, словно пробуя эти слова на вкус. — Ты хоть представляешь, что это значит?
— Конечно, представляю, — ответил Юра. — Поэтому я и говорю с тобой сейчас, а не в день церемонии.
Майя встала и прошлась по комнате, демонстративно указывая на папки с документами.
— Ресторан забронирован полгода назад. Приглашения разосланы. Гости из пяти городов уже купили билеты. Фотограф, оператор, флористы, декораторы, музыканты — всем внесены предоплаты. И ты предлагаешь просто так всё отменить?
— Не отменить, а перенести, — поправил Юра. — Я понимаю, что это сложно…
— Сложно? — Майя резко развернулась. — Это практически невозможно! Ты представляешь, сколько денег мы потеряем? Пятьдесят процентов предоплат точно не вернут. А это, на минуточку, почти миллион рублей!
— Но речь о моей маме, — тихо произнес Юра.
— У нас свадьба через месяц, а ты хочешь отказаться потому что мама заболела? — выпытывала у жениха Майя, сжимая в руках телефон. — А ты подумал обо мне? О моих родителях? О том, как я буду выглядеть перед всеми, кого мы пригласили?
Юра смотрел на женщину, с которой собирался прожить всю жизнь, и впервые видел ее такой — с искаженным от злости лицом, с жесткой складкой у губ, с глазами, в которых не было ни капли сострадания.
— Мама может не дожить до новой даты, — произнес он то, что боялся даже думать. — Диагноз серьезный.
Майя застыла на мгновение, потом тряхнула головой.
— Не драматизируй. Современная медицина творит чудеса. Она поправится.
— Доктор сказал, что шансы…
— Доктора всегда перестраховываются, — отрезала Майя. — Слушай, я понимаю, что ты переживаешь. Но нельзя бросать всё на полпути. Мы слишком многое вложили в эту свадьбу — время, деньги, силы. Моя мама днями и ночами помогает с организацией, мой отец взял кредит, чтобы оплатить банкет. Твоя мама — взрослый человек, она поймет.
Юра поднялся с дивана. Впервые за три года отношений он чувствовал, как между ними разверзается пропасть, перепрыгнуть через которую будет сложнее, чем казалось раньше.
— Если бы заболел твой отец, ты бы тоже так рассуждала?
Майя поджала губы.
— Не сравнивай. Мой отец сейчас, между прочим, вкалывает в две смены, чтобы оплатить свадьбу, о которой ты так легко говоришь «перенесем».
— Я могу вернуть деньги твоему отцу, — твердо сказал Юра. — Если это единственная проблема.
— Единственная? — Майя издала нервный смешок. — Юра, ты словно на другой планете живешь! Это не просто мероприятие, это событие, к которому я готовилась всю жизнь! Я с детства представляла свою свадьбу именно такой — летом, когда цветут пионы, мои любимые цветы. В этом ресторане, который забронирован на год вперед. В платье, которое шьется специально для меня уже три месяца!
Она тяжело опустилась обратно на диван.
— Свадьба — это праздник для двоих. Как я могу радоваться, зная, что мама в больнице борется за жизнь? — спросил Юра.
— Не преувеличивай. К тому же, свадьба — это повод порадовать твою маму. Представь, как она обрадуется, увидев фотографии и видео с церемонии, — Майя смягчила тон, пытаясь звучать разумно и заботливо. — Это придаст ей сил для выздоровления.
Юра покачал головой.
— Ты не понимаешь. Речь о полостной операции с непредсказуемым исходом. Никто не гарантирует, что она выкарабкается. И ты предлагаешь мне веселиться на свадьбе, пока она… — он не смог закончить фразу.
— Юра, — Майя попыталась взять его за руку, но он отстранился. — Мы планировали этот день больше года. Наши семьи вложили в него все сбережения. Гости уже купили нам подарки. Если мы перенесем свадьбу, половина из них даже не сможет прийти в новую дату!
— Если не смогут, значит, не так уж и хотели, — пожал плечами Юра.
— Это не шутки! — повысила голос Майя. — Знаешь, сколько людей будет обсуждать наш провал? Сколько сплетен пойдет? Что мы расстались, что у нас проблемы, что мы не можем позволить себе свадьбу…
— Меня не волнуют сплетни, когда речь идет о жизни и … — резко ответил Юра.
Майя на секунду замолчала, затем заговорила тише, но отчетливее, словно объясняя прописную истину непонятливому ребенку:
— Слушай меня внимательно. Твоя мама болеет. Это грустно, это тяжело, но это не повод рушить нашу жизнь. Мы не можем поставить всё на паузу из-за этого. Если операция через неделю, к свадьбе она уже будет в сознании и на пути к восстановлению. Она сама не захочет, чтобы из-за нее отменили торжество.
Юра смотрел на свою невесту с нарастающим чувством отчуждения. Как будто впервые увидел человека, с которым прожил последние три года.
— Мы можем провести скромную церемонию в ЗАГСе, — предложил он. — Без банкета, без гостей. Просто расписаться. А праздник устроим позже, когда мама поправится.
Майя вскочила, как ужаленная.
— Только через мой ….! Я не для того выбирала платье за триста тысяч, чтобы расписаться тихонько, как школьники! Если ты меня любишь, ты не станешь лишать меня главного дня в моей жизни!
— А если ты любишь меня, то поймешь, насколько важно для меня присутствие мамы на нашей свадьбе, — парировал Юра.
В комнате повисла тяжелая тишина. Они смотрели друг на друга через пропасть непонимания, которая становилась всё шире с каждой секундой.
— Значит, ты выбираешь мать, а не меня, — наконец произнесла Майя, скрестив руки на груди.
— Я не выбираю между вами. Я прошу тебя проявить понимание в сложной ситуации.
— Понимание? — фыркнула Майя. — А где твое понимание? Мы потеряем деньги, потеряем дату, потеряем возможность сделать свадьбу такой, как мечтали! И ради чего? Чтобы твоя мама могла присутствовать физически, а не просто посмотреть видео потом?
Юра медленно выдохнул, пытаясь успокоиться.
— Завтра я поеду к маме в больницу. Приезжай со мной. Поговорим с врачом, узнаем точный прогноз. Потом примем решение.
Майя закатила глаза.
— У меня завтра встреча с распорядителем и последняя примерка платья. Я не могу всё бросить.
— Примерка платья важнее здоровья моей матери?
— Не передергивай! Я не говорила такого!
— Но подумала, — тихо заметил Юра.
Майя подошла к нему вплотную, взяла за руки.
— Милый, я понимаю, что ты расстроен. Но давай будем реалистами. Даже если мы перенесем свадьбу, это никак не повлияет на состояние твоей мамы. Она либо поправится, либо… — Майя не закончила фразу. — В любом случае, отмена праздника не поможет ей выздороветь быстрее.
Юра высвободил руки.
— Дело не в том, поможет ли отмена свадьбы маме выздороветь. Дело в том, что я не представляю, как буду праздновать что-либо, зная, что она в реанимации.
— То есть, ты предпочитаешь быть несчастным рядом с ней, чем счастливым со мной? — резко спросила Майя.
— Я предпочитаю не делать вид, что всё прекрасно, когда это не так, — ответил Юра. — И меня удивляет, что ты не понимаешь таких простых вещей.
Майя отвернулась, подошла к окну.
— Знаешь, я всегда боялась, что ты маменькин сынок. И вот, пожалуйста — первая серьезная проверка, и ты бежишь к мамочке, забыв обо всех обязательствах передо мной.
Юра сжал кулаки.
— Это нечестно. Я никогда не давал тебе поводов так думать. Я всегда ставил наши отношения на первое место. Но сейчас речь идет о жизни и смерти, пойми ты наконец!
— Ты драматизируешь, — отмахнулась Майя. — Не ты ли говорил, что у твоей мамы крепкое здоровье? Что в её роду все долгожители? Она справится, Юра. А вот наша свадьба может не пережить переноса. Ты об этом подумал?
— Что ты имеешь в виду? — напрягся Юра.
Майя повернулась к нему, и в её глазах блеснуло что-то, похожее на угрозу.
— Я имею в виду, что если ты настаиваешь на переносе свадьбы, я не уверена, что захочу её проводить вообще.
Юра замер, пораженный этими словами больше, чем всем предыдущим разговором.
— Ты ставишь мне ультиматум? Либо свадьба в назначенный день, либо её не будет совсем?
— Я просто говорю, как есть, — пожала плечами Майя. — Я не хочу начинать семейную жизнь с человеком, для которого я не на первом месте.
— А я не хочу начинать семейную жизнь с человеком, который не способен проявить элементарное сочувствие, — парировал Юра.
Майя сложила руки на груди.
— Знаешь что? Иди к своей маме. Проведи с ней хоть месяц в больнице. А я пока подумаю, нужны ли мне такие отношения.
— Вот и подумай, — холодно ответил Юра, направляясь к выходу. — Потому что я тоже не уверен, что хочу связать свою жизнь с человеком, для которого свадебные фотографии важнее чужой жизни.
Он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь, хотя внутри всё клокотало от желания хлопнуть ею со всей силы.
В больничном коридоре пахло антисептиком и безнадежностью. Юра сидел на неудобном пластиковом стуле возле палаты интенсивной терапии, где уже третий день после операции находилась его мать. Врачи говорили об осторожном оптимизме — кризис миновал, но впереди долгий путь восстановления.
Телефон в кармане снова завибрировал. Майя звонила ему каждый час с момента их ссоры три дня назад. Он не брал трубку. Не готов был говорить. Не знал, что сказать.
После десятого звонка он всё же ответил.
— Да.
— Юра, нам нужно поговорить, — голос Майи звучал непривычно тихо.
— Я в больнице.
— Я знаю. Я внизу, в холле. Можешь спуститься?
Юра помедлил. Часы посещений заканчивались через полчаса, мама спала под действием лекарств.
— Хорошо. Буду через пять минут.
Он нашел Майю сидящей в углу больничного холла. Она была бледной, без макияжа, в простой футболке и джинсах — совсем не похожая на ту безупречную женщину, с которой он расстался три дня назад.
— Привет, — сказала она, когда он подошел. — Как мама?
— Операция прошла успешно. Но впереди долгое восстановление.
Майя кивнула, нервно теребя ремешок сумки.
— Я рада… Я правда рада, что с ней всё будет хорошо.
Юра молчал, ожидая продолжения.
— Я отменила свадьбу, — наконец произнесла Майя. — Всё. Ресторан, фотографа, декораторов. Оповестила гостей.
— Что? — Юра был искренне удивлен. — Почему?
— Потому что ты был прав, — просто ответила она. — Я… я не знаю, что на меня нашло. Когда ты ушел, я осталась одна среди всех этих папок, списков, образцов… и вдруг поняла, как это всё… мелко. По сравнению с тем, через что проходишь ты. Через что проходит твоя мама.
Она подняла на него глаза, полные слез.
— Я позвонила твоей тете, узнала, в какой больнице вы. Хотела приехать сразу, но… боялась, что ты не захочешь меня видеть. И правильно бы сделал.
Юра сел рядом, но не прикоснулся к ней.
— Что насчет денег? Предоплат?
— Часть удалось вернуть. Часть — нет, — пожала плечами Майя. — Это неважно. Деньги — это просто деньги.
— Ты только что процитировала меня с точностью до наоборот, — заметил Юра с легкой усмешкой.
— Я знаю, — Майя опустила голову. — Я вела себя ужасно. Эгоистично. Думала только о себе, о своей «идеальной свадьбе». Не видела дальше своего носа.
Она помолчала, собираясь с мыслями.
— Знаешь, после нашей ссоры я поехала к родителям. Думала, они поддержат меня, скажут, что я права. Но когда я рассказала всё маме… она посмотрела на меня таким взглядом… Как на чужого человека. И сказала: «Если бы я лежала в больнице, а твой отец настаивал бы на проведении какого-то праздника вместо того, чтобы быть рядом со мной, я бы его возненавидела».
Юра молчал, обдумывая её слова.
— Я не прошу тебя простить меня сразу, — продолжила Майя. — Я знаю, что показала себя не с лучшей стороны. Но я хочу быть рядом. Помочь с мамой. Доказать, что я могу быть другой. Лучше.
— Зачем? — прямо спросил Юра. — Свадьба отменена, деньги потеряны. Что держит тебя рядом со мной?
Майя подняла на него удивленный взгляд.
— Ты. Только ты, Юра. Не свадьба. Не торжество. Не статус замужней женщины. Ты.
Она протянула руку и осторожно коснулась его пальцев.
— Я поняла кое-что важное за эти дни. Свадьба — это один день. А жизнь — это все остальные дни. И я хочу провести их с человеком, который не побоялся поставить на кон наши отношения ради матери. Потому что такой человек никогда не предаст и меня.
Юра не отдернул руку, но и не сжал её в ответ.
— Я не знаю, Майя. Я увидел тебя с такой стороны… Это заставило меня задуматься.
— Я понимаю, — кивнула она. — Просто… позволь мне быть рядом. Не как невесте. Как человеку, который хочет поддержать тебя в трудную минуту. Который хочет доказать, что достоин второго шанса.
Юра посмотрел на часы.
— Мне пора возвращаться. Скоро конец часов посещения.
— Конечно, — быстро согласилась Майя. — Я понимаю. Может… может, я приду завтра? Принесу что-нибудь для твоей мамы? Или для тебя?
Юра задумался на мгновение.
— Завтра маму переводят в обычную палату. Если хочешь, приходи. Но я не обещаю, что всё будет как раньше.
— Я знаю, — кивнула Майя. — Спасибо за шанс.
Она поднялась вслед за ним.
— Юра… ещё кое-что. Я поговорила с главврачом. Он знакомый моего отца. Твою маму переведут в отделение с лучшими условиями. Одноместная палата, расширенный уход. Я всё оплатила.
Юра замер.
— Зачем?
— Не для тебя, — покачала головой Майя. — Для неё. Потому что она важна для тебя. А ты важен для меня. Даже если ты решишь, что нам не по пути… я всё равно хочу, чтобы она получила лучший уход.
В её словах было столько искренности, что Юра на мгновение растерялся. Этот жест совершенно не вязался с той Майей, которую он увидел во время их ссоры.
— Спасибо, — наконец произнес он. — Я ценю это.
— Я приду завтра, — тихо сказала Майя. — Принесу что-нибудь для твоей мамы.
— Майя, — Юра остановил её, когда она уже направилась к выходу. — Мне нужно время. Чтобы разобраться… во всём.
Она кивнула, не оборачиваясь, и быстро вышла.
Майя действительно пришла на следующий день. И на следующий. Она приносила бульон, фрукты, книги. Сидела с мамой Юры, когда ему нужно было отлучиться. Разговаривала с врачами, выясняла детали лечения.
Но что-то неуловимо изменилось. Несмотря на все её старания, Юра оставался отстраненным. Вежливым, благодарным, но – отстраненным.
Через две недели после той встречи в больничном холле, поздно вечером, Юра проводил Майю до машины.
— Ты избегаешь разговора со мной, — наконец произнесла она, когда они остановились у парковки.
— Я не избегаю, — покачал головой Юра. — Я просто не знаю, что сказать.
— Скажи правду, — Майя посмотрела ему прямо в глаза. — Ты меня больше не любишь?
Юра долго молчал, глядя куда-то поверх её головы.
— Дело не в любви, Майя. Я увидел в тебе то, чего раньше не замечал. И не могу это забыть.
— Люди меняются, — горячо возразила она. — Я изменилась. Ты же видишь.
— Вижу, — кивнул Юра. — Но не могу перестать думать – что это? Искреннее раскаяние или… попытка вернуть то, что ты считаешь своим?
Майя отшатнулась, словно её ударили.
— Ты правда так думаешь? Что я пытаюсь… что? Манипулировать тобой?
— Я не знаю, что думать, — честно ответил Юра. — Знаю только, что когда я закрываю глаза, то слышу твои слова: «У нас свадьба через месяц, а ты хочешь отказаться потому что мама заболела?» Как будто моя мама – досадная помеха на пути к твоей идеальной свадьбе.
— Я была не права, — прошептала Майя. — Я была эгоисткой. Но это не всё, что я есть. Не суди меня по одной ошибке.
— Это не ошибка, Майя. Это выбор. Ты выбрала свадьбу, а не живого человека. Праздник, а не сострадание.
Он посмотрел на часы.
— Мне пора. Скоро конец посещений.
— Юра, — Майя схватила его за руку. — Я люблю тебя. Я сделаю всё, чтобы доказать это.
— Я знаю, — мягко ответил он, высвобождая руку. — И я ценю всё, что ты делаешь для мамы. Но… мне кажется, нам обоим нужна пауза.
— Пауза? — переспросила она, и в её голосе послышался страх.
— Да, — кивнул Юра. — Я не могу сейчас думать о нас. Все мои мысли – о маме, о её выздоровлении. А ты… ты заслуживаешь большего, чем быть на втором плане.
— Я готова подождать, — быстро сказала Майя. — Сколько потребуется.
Юра покачал головой.
— Не нужно ждать. Живи своей жизнью. А когда мама поправится… если ты всё ещё будешь хотеть быть со мной… мы поговорим.
Он развернулся и пошел обратно к больнице, оставив Майю одну у машины.
Прошло три месяца. Состояние мамы Юры значительно улучшилось, хотя до полного выздоровления было ещё далеко. Майя по-прежнему приходила в больницу – реже, чем в первые недели, но регулярно. Она приносила домашнюю еду, свежие цветы, новые книги.
Однажды Юра вернулся в палату после разговора с доктором и застал Майю читающей вслух его матери. Та слушала с закрытыми глазами, на губах играла легкая улыбка. Юра замер в дверях, не решаясь нарушить момент.
— А, вот и ты, — заметила его мать, открыв глаза. — Майя читает мне новый детектив. Уже второй за неделю.
— Это не так сложно, — улыбнулась Майя. — Я прочла всю Агату Кристи за эти месяцы.
Она закрыла книгу и поднялась.
— Пойду принесу чай, — сказала она и вышла из палаты.
Мать Юры взяла сына за руку, как только за Майей закрылась дверь.
— Не упусти эту девочку, — сказала она серьезно. — Она настоящая.
Юра молча сжал руку матери и отвернулся к окну.
— Она старается изо всех сил, — продолжила мать. — И делает это искренне, не для галочки.
— Я знаю, — наконец ответил Юра. — Но некоторые вещи невозможно забыть.
— А некоторые – можно и нужно прощать, — мягко возразила мать. — Она молодая, импульсивная. Сказала не подумав. Но поступки важнее слов, сынок. А её поступки говорят о многом.
Юра покачал головой.
— Мам, дело не только в том, что она сказала. А в том, что она показала мне свою суть. В критический момент она выбрала свои желания, а не наши отношения.
— И раскаялась, — напомнила мать. — Признать ошибку и измениться – это тоже выбор, и не самый легкий.
Юра повернулся к матери.
— Ты правда думаешь, что я должен вернуться к ней?
— Я думаю, что ты должен быть честным с собой, — ответила мать. — И с ней тоже.
В тот же вечер, возвращаясь домой, Юра нашел в кармане куртки маленькую бархатную коробочку — то самое кольцо, которое должен был надеть на палец Майи три месяца назад на их несостоявшейся свадьбе. Он держал его при себе всё это время, не решаясь ни вернуть в магазин, ни отдать ей.
Он долго смотрел на кольцо, затем набрал номер Майи.
— Привет, — сказал он, когда она ответила. — Нам нужно поговорить.
Они встретились в маленьком кафе недалеко от больницы. Майя пришла первой и ждала его за столиком у окна. Когда Юра вошел, она подняла голову, и он заметил, как напряжены её плечи.
— Спасибо, что пришла, — сказал он, садясь напротив.
— Конечно, — кивнула Майя. — Как мама?
— Лучше. Врачи говорят, через месяц можно будет забрать её домой.
— Это отличные новости, — искренне обрадовалась Майя.
Юра молча достал коробочку с кольцом и положил на стол между ними. Майя замерла, глядя на неё, но не прикоснулась.
— Я хотел вернуть его тебе, — сказал Юра. — Оно твоё. Всегда было твоим.
Майя покачала головой, не поднимая глаз.
— Нет. Его нужно заслужить. А я… я не заслужила.
— Дело не в том, заслужила или нет, — мягко произнес Юра. — А в том, что я больше не могу предложить тебе то, что ты заслуживаешь.
Майя наконец подняла взгляд.
— Что ты имеешь в виду?
— Я пытался, Майя. Правда пытался вернуть то чувство, которое было раньше. Забыть тот разговор, помнить только хорошее. Но не могу, — он развел руками. — Каждый раз, когда я думаю о будущем с тобой, я вспоминаю, как легко ты поставила свои желания выше моих чувств. И не могу отделаться от мысли – что, если это повторится? Что, если в следующий раз на кону будет что-то более серьезное?
— Я изменилась, — тихо сказала Майя. — Клянусь тебе.
— Возможно, — кивнул Юра. — Но я тоже изменился. И больше не вижу нас вместе.
Майя долго молчала, глядя в окно. Потом медленно взяла коробочку с кольцом.
— Знаешь, — наконец произнесла она, — я всегда думала, что самое страшное – это потерять человека из-за другой женщины. Или из-за несчастного случая. Но оказалось, что самое страшное – потерять его из-за собственной глупости. Из-за слов, которые нельзя забрать назад.
Она положила коробочку в сумку.
— Я не буду просить тебя передумать. Но хочу, чтобы ты знал – я благодарна тебе. За всё. За то, что был со мной. За то, что показал мне, какой я могу быть лучшей версией себя. За то, что научил ценить действительно важные вещи.
Юра смотрел на неё, чувствуя странную смесь грусти и облегчения.
— И ещё кое-что, — добавила Майя, поднимаясь. — Я буду продолжать навещать твою маму. Не ради тебя. Ради неё. И ради себя. Потому что она научила меня большему за эти три месяца, чем все мои тридцать лет жизни.
Она наклонилась и легко коснулась губами его щеки.
— Прощай, Юра. Будь счастлив.
Он смотрел, как она уходит, высоко подняв голову, и знал, что принял правильное решение. Для них обоих. Майя заслуживала человека, который сможет забыть её ошибку и начать с чистого листа. А он заслуживал отношений, в которых никогда не придется сомневаться в приоритетах своей второй половины.
«Иногда нужна встряска, чтобы понять, кто мы на самом деле», — подумал Юра, расплачиваясь за нетронутый кофе…
