— Никаких поездок в 72 года, что за фантазии, мама, — Антон не церемонился в выборе хлестких аргументов. — Сиди дома, вон в кресле, вяжи. Как нормальные пенсионерки.
— Но я… — Лидия Васильевна запнулась. — Подруги зовут к себе, сколько нам всем еще осталось. А в квартире, в одиночестве, я тут вообще как в тюрьме.
— Не выдумывай, — отмахнулся Антон. — Я тебя навещаю.
***
После смерти мужа семь лет назад Лидия Васильевна оказалась заложницей своего одиночества. Единственный сын забегал нечасто. Подруги из автобусного парка, где она сорок лет проработала диспетчером, все разъехались по разным городам к детям и внукам. Собственная трехкомнатная квартира теперь напоминала ей склеп с телевизором и холодильником.
— Ну что, мам, как ты тут? Не хворала? — Антон остановился в прихожей, зачем-то оглядываясь, словно проверял, все ли на месте.
Лидия Васильевна чуть заметно поморщилась.
— Да вроде… Нормально, — она поправила очки и улыбнулась. — Проходи, чай будешь? Я пирог испекла с яблоками. Помнишь, как ты в детстве любил?
Антон кивнул, по-хозяйски прошел на кухню, распахнул холодильник.
— Мам, а почему молоко обезжиренное? Тебе же врач не рекомендовал. И вообще, смотрю, у тебя опять продуктов кот наплакал… Я же деньги оставлял.
Лидия Васильевна вздохнула и потянулась за чайником.
— Да я… Не успела просто, — ответила она и отвела глаза. — Забегалась немного. Тут у нас… Авария была, коммунальная. Так домоуправ только через неделю приполз. Да и то… Сам понимаешь.
Антон сел за стол, достал телефон, проверил что-то в календаре.
— Ладно, я в субботу приеду, разберусь. Только вот… — он нахмурился, глядя в экран. — Нет, в субботу не могу. У Славика день рождения, потом с ребятами в баню. Воскресенье?
Он защелкал по экрану пальцем.
— Так, у Машки соревнования… В общем, мам, я тебе позвоню. Ты пока сходи в ЖЭК, напиши заявление.
— Да уже все решила, сынок, — Лидия Васильевна поставила перед ним чашку с чаем. — Мастер приходил вчера, сделал.
— Мастер? — Антон напрягся. — Ты опять деньги на ветер выбрасываешь? А если обманули?
— Сантехник из соседнего дома, — Лидия Васильевна аккуратно нарезала пирог. — Боря Корнеев, помнишь его? Сын Зинаиды Петровны, с которой я еще в автобусном парке работала. Хороший парень. В автобусах топливную систему налаживал, в трубах разбирается. Недорого взял.
Антон недовольно поджал губы.
— Вечно ты… — он запнулся. — Взяла бы и подождала. Я бы нашел нормального мастера. А то вечно всяких проходимцев…
Он не договорил, отхлебнул чай.
— Мам, горячий!
Лидия Васильевна вздохнула, достала из кармана фартука потрепанную записную книжку в коричневой обложке, куда всю жизнь записывала адреса и телефоны, потерла ее, словно талисман.
— Забегался, Антоша? — спросила она вдруг, глядя куда-то в сторону. — Смотрю, у тебя все по минутам расписано…
— А как иначе? — он чуть смягчился. — Жизнь такая, крутимся как белки в колесе. Вот с зарплаты тебе еще подкину на лекарства. И чтоб на продукты хватало. А то вечно ты экономишь. Копишь, что ли, куда-то? Опять на свою бредовую идею с путешествиями?
Лидия Васильевна вздрогнула, поправила очки.
— Спасибо, сынок. Только… Я вот что хотела сказать. Тут такое дело… — она замялась. — Я решила комнату сдать. Маленькую, где твоя детская была.
— Что? — Антон вытаращил глаза. — Какую комнату, кому?
— Студентке, из мединститута, — быстро заговорила Лидия Васильевна. — Хорошая девочка, Настя. Из Рязани, скромная. Родители попросили присмотреть… Это внучка моей приятельницы. Помнишь, Надежду Ивановну из автобусного парка? Ну мы с ней сорок лет бок о бок диспетчерами проработали, а потом Надя к детям уехала в Рязань.
— Ты с ума сошла? — Антон стукнул чашкой о стол так, что чай выплеснулся. — Пустить чужого человека? К тебе? А вдруг она воровка? Или… Мало ли что!
— Я же говорю, хорошая девочка, — растерянно пробормотала Лидия Васильевна. — Я с ее мамой по телефону…
— Ага, по телефону она одна, а на деле что? — Антон вскочил. — Я вкалываю как проклятый, часть зарплаты тебе отдаю, а ты… Слушай, мам, что, денег не хватает? Ты поэтому решила комнату сдать?
Лидия Васильевна опустила голову, отчего-то вдруг стала маленькой, сгорбленной.
— Я… Просто… — она сжала кулаки. — Хочу быть независимой, Антоша. И потом… Мне одной тоскливо. А Настенька… Она такая светлая. Рассказывает интересно. И вяжет красиво. И вообще, хочется перемен. Я бы путешествовать попробовала, если будет дополнительный доход. В ту же Рязань, в Волгоград, в Вологду съездила, к подругам. А то общаемся по переписке. Как отец умер твой, я нигде и не была.
— Независимой? — Антон скривился. — В семьдесят-то два, да еще и путешествовать с твоими сосудами? Да что ты выдумала? Ладно, мать, забудь. Все это блажь. Как ты там говорила, Настенька? Номер мне скинь. Я в понедельник позвоню ей и объясню, что ты передумала. Да, и денег оставлю, отдай этому… Сантехнику.
Он полез в бумажник, выудил несколько купюр, положил на стол.
— Я побежал. В восемь встреча. Пирог вкусный, — он торопливо поцеловал мать в щеку. — В субботу… Нет, в воскресенье… Короче, позвоню.
Дверь захлопнулась. Лидия Васильевна медленно осела на табурет, посмотрела на оставленные деньги, потом на свою записную книжку. Взяла ручку, записала что-то.
***
В дверь позвонили. Лидия Васильевна вздрогнула, отложила спицы, поправила прическу и пошла открывать.
На пороге стояла худенькая темноволосая девушка с большим рюкзаком. Лидия Васильевна улыбнулась, впуская гостью.
— Заходи, Настенька, заходи. Я тебя жду, чай будешь? А то я как раз пирог сделала…
Настя сбросила рюкзак, разулась и с любопытством огляделась.
— Какая у вас квартира уютная! И запах… М-м-м, как в детстве у бабушки!
— Ну, так твоя бабушка в этом же доме жила, неужто не помнишь… — Лидия Васильевна смутилась. — Ты пока располагайся, а я чай поставлю. Только…
Она помедлила.
— Сын против, чтобы я комнату сдавала. Так что… Если он вдруг придет, ты просто… Ну, сделай вид, будто в гостях.
— Конечно, — Настя кивнула. — Я понимаю. У меня тетка тоже с дочерью… В общем, сложно у них.
Лидия Васильевна вернулась с прогулки, стянула перчатки, распустила шарф. Из кухни доносился аромат свежезаваренного чая с чабрецом.
— Настенька, я дома!
Из комнаты выглянула Настя, помахала рукой.
— Лидия Васильевна, у вас там… Кажется, дверь на балкон плохо закрывается! Я хотела проветрить, а она теперь не закрывается совсем.
— О, опять петли разболтались, — Лидия Васильевна вздохнула. — Ничего, сейчас позвоню Боре, он посмотрит.
— Я сама могу попробовать, — Настя смущенно улыбнулась. — У нас в общежитии всякое бывало. Отвертка найдется?
Лидия Васильевна улыбнулась, достала из шкафа старенький инструмент.
— Была бы рада, милая. А то Боря, наверное, не сразу сможет.
Не успела Настя взяться за петли, как в дверном замке завозился ключ. Лидия Васильевна изменилась в лице.
— Господи… Это Антон! Быстрее, иди в мою спальню!
Настя схватила свой рюкзак, метнулась в указанную комнату. Лидия Васильевна, собравшись с духом, пошла открывать.
— Антоша, здравствуй! Что-то случилось? — она попыталась изобразить удивление.
Лидия Васильевна растерянно моргнула.
— Спасибо, конечно, но… Как ты узнал?
— Маша же с тобой созванивалась, — Антон прошел на кухню, открыл холодильник. — Ты ей и говорила про дверь… Память подводит, ма? Ух ты, какой салат! С каких это пор?
— Да вот… Захотелось, — Лидия Васильевна сжала в кармане записную книжку.
Антон принюхался, окинул взглядом кухню.
— А чай с чабрецом… И чашки две? Ты ждешь кого-то?
— Нет, что ты… — Лидия Васильевна замахала руками. — Это я просто… Привычка еще с тех пор, когда отец был жив… Да ты проходи, садись, сынок.
Она осеклась, увидев в глазах сына подозрение.
— Так… — протянул он. — Новый сантехник, салат, чай на двоих… У тебя что, мам, ухажер появился?
Лидия Васильевна вспыхнула.
— Антон, прекрати! Что за глупости? Просто соседка заходила Нина Петровна!
— Ну-ну, — Антон ухмыльнулся. — Ладно, давай посмотрим дверь.
— Только… — Лидия Васильевна кинулась за ним. — Я сама, сынок, не надо! Я попросила уже Борю!
Но Антон уже шел по коридору, заглядывая в комнаты.
— Опять твой сантехник, — проворчал он. — Небось целое состояние дерет? Нет уж, я сам все сделаю.
Распахнув дверь в комнату, где жила Настя, он застыл на пороге. Кровать заправлена, но на столе учебники, на кресле брошен свитер.
Лидия Васильевна побледнела.
— Антон, я могу объяснить…
— Ты все-таки пустила эту… Студентку? — он ткнул пальцем в сторону книг. — После того как я запретил?
Лидия Васильевна выпрямилась, расправила плечи.
— Антоша, это мой дом, — твердо сказала она. — И я решаю, кого в него пускать.
— Ах вот как? — Антон побагровел. — Твой дом? А кто тебе лекарства покупает? Продукты? Кто мастеров вызывает, когда трубы прорвет? А?
— Я сама справляюсь, о помощи не просила… — начала было Лидия Васильевна, но осеклась.
— Немедленно скажи этой студентке, чтобы съехала! — Антон повысил голос. — Иначе я сам все сделаю! Прямо сейчас!
Он решительно направился к двери в другую комнату, распахивая ее на ходу. Лидия Васильевна преградила ему путь.
— Антон, не смей!
— С дороги, мать! — он оттолкнул ее, распахнул дверь. — Эй, ты кто? А ну, выходи!
В комнате никого не было. Окно приоткрыто, занавески колыхались от легкого ветра.
— Вот тебе и на… — пробормотал Антон. — Сбежала, что ли?
Лидия Васильевна медленно опустилась на стул, закрыла лицо руками.
Сын ушел только через два часа. Все это время они ругались, а Лидия Васильевна переживала за Настю. Да, у них невысокий первый этаж, но все же. Но Настя вернулась вскоре после ухода Антона. Выглядела взъерошенной и слегка напуганной.
— Настенька, извини меня, пожалуйста! — Лидия Васильевна теребила поясок халата. — Я просто не знала… Что Антон придет. И как же ты… В окно!
Настя усмехнулась, потирая ушибленное колено.
— Да ничего, Лидия Васильевна, не впервой. У нас в общаге, знаете, какие проверки бывали… И комендант, злющий, после 10 вечера только в окно и лазили.
Она осеклась.
— Простите.
Лидия Васильевна вздохнула.
— Нет, это ты прости. Сын… Он хороший, просто… — она замолчала, подбирая слова. — Беспокоится.
— Угу, — кивнула Настя. — Понимаю. Моя тетка тоже беспокоится. Так сильно, что племянница к ней перестала в гости ездить.
Лидия Васильевна поджала губы.
— Может, тебе правда лучше в общежитие вернуться? А то он… Он узнает, что ты вернулась. И снова придет.
Настя покачала головой.
— Нет, не могу, там ужасно. Шесть человек в комнате. Одна всю ночь храпит, другая до утра зубрит и свет не выключает… — она умоляюще посмотрела на хозяйку. — Вы же обещали бабушке! Она говорила, что уж Лида точно свое слово держит. Пожалуйста, не выгоняйте меня.
Лидия Васильевна решительно поднялась.
— Хорошо, оставайся. Я что-нибудь придумаю. В конце концов, квартира моя, а все равно чувствую себя нашкодившей школьницей. Сын… Он такой… Авторитарный уж очень, начальник, контролер.
Следующие две недели прошли относительно спокойно. Антон позвонил только раз, скинул деньги на лекарства. Настя исправно помогала по дому, и вечерами они с Лидией Васильевной пили чай и смотрели старые фильмы.
А потом все изменилось.
Лидия Васильевна вернулась из поликлиники и застала у подъезда соседку Нину Петровну.
— Лидочка, привет! — Соседка всплеснула руками. — А у тебя сын приходил! Я ему говорю, Лида в поликлинику пошла. А он, я и сам знаю, у меня все записано. Ну он такой… Серьезный, деловой, важный! У него ключи были, сам вошел.
Сердце Лидии Васильевны упало.
— Давно? — с трудом выговорила она.
— Да с полчаса назад. А что? — Нина Петровна заглянула ей в лицо. — Ты чего побледнела-то?
Но Лидия Васильевна уже бежала к лифту.
Квартира встретила ее безмолвием. Ни Антона, ни Насти. Осторожно ступая, Лидия Васильевна прошла по коридору, заглядывая в комнаты.
В комнате Насти ящики стола были выдвинуты, кровать разобрана, вещи раскиданы. На полу валялись учебники. Из гостиной послышался шорох. Вздрогнув, Лидия Васильевна направилась туда.
Антон стоял посреди комнаты, красный как помидор. Рядом с ним — ее старое кресло, то самое, в котором Лидия Васильевна любила сидеть долгими вечерами, читая или с вязанием. Но что оно делает в гостиной? Стояло же в спальне.
— Собирайся, — коротко бросил он. — Ты переезжаешь ко мне.
Лидия Васильевна застыла на пороге.
— Что?
— Я все решил, — Антон смотрел мимо нее. — Нечего тебе тут одной… С какими-то студентками. У нас есть свободный диван на кухне, там можно спать. Или у Машки в комнате.
— А… Настя? — Спросила Лидия Васильевна. — Где она?
— Твоя квартирантка? — презрительно скривился Антон. — А кто ее знает! Я пришел, поговорили, эта девчонка заревела и убежала. Повезло ей, между прочим, что я в хорошем настроении был.
Лидия Васильевна опустилась на стул, сжала руки в кулаки.
— Что ты сделал, Антон?
— Ничего! — он развел руками. — Просто объяснил ситуацию. Что ты переезжаешь, комната больше не сдается, деньги я ей верну.
— Ты… — Лидия Васильевна задохнулась. — Ты копался в ее вещах?
— Да что ты, мам! — Антон возмущенно фыркнул. — Просто хотел убедиться, что она ничего твоего не прихватила. Сама знаешь, эти студенты… А ты вещи собирай. Я кресло сейчас отнесу в багажник, машину внизу оставил.
Лидия Васильевна молчала, глядя куда-то в пространство.
— Я никуда не поеду, — наконец произнесла она.
— Что?
— Я остаюсь дома. В своей квартире.
Антон подошел ближе, навис над ней.
— Мам, ты не понимаешь. Тебе одной тут тяжело. А у нас и Маша поможет, и я присмотрю… Таблетки твои, давление…
— Мне семьдесят два, — упрямо отрезала Лидия Васильевна, — а не девяносто два. И я прекрасно справляюсь сама. А теперь забирай кресло, если оно тебе так нужно, и уходи.
Антон сжал кулаки.
— Ты не понимаешь, что я для твоего же…
— Для моего блага? — перебила она. — А ты уверен? Или просто хочешь контролировать, как я живу? Что ем, с кем разговариваю, кому сдаю комнату?
Антон побагровел.
— Неблагодарная! — выдохнул он. — Я тебе столько лет помогал, деньги отдавал, время тратил! А ты…
— Я тебя об этом не просила, — спокойно ответила Лидия Васильевна и встала. — А теперь уходи. Немедленно.
— Что?! — он шагнул к ней. — Да я…
В этот момент входная дверь распахнулась, в квартиру вошли Настя и хмурый мужчина в полицейской форме.
— Товарищ участковый, это он! — воскликнула Настя. — Вломился в квартиру и устроил погром!
Лидия Васильевна изумленно моргнула.
— Настенька? Откуда ты…
— Я выбежала из подъезда, когда он на меня напал, стал вещи швырять и орать, что все выкинет, — быстро проговорила девушка. — А у меня там учебники, конспекты. И вообще, ваш сын угрожал сделать такое… Я выбежала на улицу, мужчина в форме шел, меня остановил, стал расспрашивать. Тут рядом на углу оказывается опорный пункт полиции.
Участковый оглядел комнату, кресло посреди гостиной, побледневшего Антона.
— Так, — сказал он, доставая блокнот. — Разберемся. Вы кто будете?
— Я сын! — выпалил Антон. — Проверял, все ли в порядке у матери!
— Перерывая мои вещи? — вмешалась Настя. — И угрожая?
— Какие угрозы?! — возмутился Антон. — Я просто объяснил ситуацию!
— Вы говорили, — Настя повернулась к участковому, — что если я не уберусь, мои вещи на помойку выкинете!
Лидия Васильевна негромко охнула.
— Антон, это правда?
Сын забегал по комнате.
— Да она все врет! Эта… Аферистка, студентка! Да она у тебя, мам, последнее вытянет! А потом…
— Заявление писать будете? — прервал его участковый, обращаясь к Лидии Васильевне. — И что с регистрацией у девушки, вы официально сдаете? Или она тут гость?
Она взглянула на сына. Потом на Настю, на свое кресло посреди комнаты.
— Нет, — твердо ответила она. — Не буду, но вы его выведите, отсюда, пожалуйста, этот человек тут не прописан. Насте мы завтра же оформим временную регистрацию. А пока она тут на правах гостьи, это внучка моей подруги из Рязани, учится в медицинском.
***
Прошел месяц. Антон не звонил и не приходил. Лидия Васильевна иногда проверяла его страницу в соцсетях — посты про работу, фотографии Маши с соревнований, никаких упоминаний о матери.
Лидия Васильевна сдала и вторую комнату двум хорошим девушкам, Настиным одногруппницам. На полученные деньги купила билет в Рязань, а оттуда – во Владимир. Написала подругам и поехала.
Антон смотрел на фото счастливой матери, которые она скидывала внучке, и думал о том, что он, возможно, не прав. Но о примирении даже не думал. Они с мамой оба были слишком упрямы для этого.
