никита– Хочу чувствовать себя молодым, бодрым, энергичным, чтобы горы хотелось свернуть ради любимой. Раньше ты мне кровь волновала, но сейчас, извини… Как бы ни старалась, моложе не станешь. Хоть ночевать будешь в салонах красоты. А я в старики записываться не собираюсь, жить хочу полноценно, а не это вот, – Гена пренебрежительно обвёл взмахом руки комнату, в которой и правда стояла старая мебель, которую давно следовало бы обновить.
Он неспеша складывал свои вещи в чемодан, бормоча себе под нос, словно оправдываясь.
Но Надя не слушала его бормотание, смотрела на бывшего, теперь уже, мужа и не верила, что всё это происходит с ней наяву, а не во сне.
Ведь это она считала его недостойным своего внимания. Она долго отказывалась выходить за него замуж, а он преследовал, караулил у подъезда, каждое утро приносил букеты цветов к двери её квартиры.
И вот теперь, спустя почти двадцать пять лет, он вдруг решил, что она его не достойна. После того, как она терпела все его проблемы с работой, подсказала ему идею хорошего бизнеса, пожертвовала карьерой ради их ребёнка и выдержала все нападки свекрови…
Ведь хотела выйти за Бориса, зачем поддалась на уговоры этого неудачника? Ведь предупреждали её родители, отговаривали.
Поверила, глупая, во вселенскую любовь, в жаркие признания, в обещания вечного счастья.
– … поделим по справедливости, – донеслось до неё, – по документам и по закону.
– Что поделим? – Надя встряхнула головой, отгоняя воспоминания. – Прости, я прослушала, задумалась.
– Жилплощадь, – Гена посмотрел на неё пренебрежительно, – я с кем сейчас разговаривал? Распинаюсь тут, мечу бисер… На троих поделим, про сына, надеюсь, ты не забыла? Он, хоть и живёт отдельно, но деньги ему, думаю, не помешают.
Она не удостоила ответом его язвительные глупости.
– Можете выплатить мне мою долю, если найдешь деньги. Но, судя по всему, придется продать квартиру и поделить сумму на троих.
– Я выплачу тебе твою долю. Возьму кредит, – произнесла она сухо, без эмоций, не глядя на него.
– В таком случае, у меня больше вопросов нет, – он покатил чемодан к выходу. – Кастрюли и табуретки делить не буду, я не крохобор. Пользуйтесь.
Она заперла за ним дверь, вернулась в комнату и принялась наводить порядок, чтобы хоть как-то себя успокоить.
Она давно уже чувствовала, что с ним происходит что-то не совсем понятное. Сначала стал злым, раздражительным, вечно всем недовольным, а потом вдруг, преобразился и подобрел.
Были какие-то подозрения насчёт его похождений, но не хотелось в них верить, ведь столько лет вместе. А перепады настроения, с кем не бывает.
Прятала голову в песок, гнала от себя тревожные мысли. Надеялась, что само всё наладится. Ну вот, дождалась.
Ну что ж, не она первая брошенка, не она последняя…
Надя проревелась, взяла в банке кредит, расплатилась с Геннадием и только после этого позвонила сыну.
– У вас там что, кризис среднего возраста? – удивился Виталий, – может помиритесь, всё-таки?
– Мы не ссорились, сынок, мы просто разошлись. Так бывает. Видимо, устали много лет жить вместе.
– Мам, только это… У меня денег сейчас нет, помочь почти не могу. Вика рожать собралась, столько надо всего…
– Поздравляю! Рада очень. Не переживай, сама справлюсь, выплачу кредит постепенно. Как жаль, что вы далеко от меня, очень скучаю.
– Приезжай в отпуск. Может уже понянчишься.
– Обязательно. Только это не скоро.
– Будем ждать!
– Вот я уже и бабушка. Одинокая, никому не нужная, – жаловалась она подруге. – Привыкаю жить в одиночестве.
– Ничего, – успокаивала Лиля, – я тоже поначалу ревела в подушку, а потом даже понравилось. Свободной быть намного приятней, не надо ни перед кем отчитываться, ни под кого подстраиваться. Со временем прочувствуешь, поймёшь.
– Вряд ли мне когда-то понравится быть одной.
– А если он вернётся, пустишь обратно?
Надя задумалась ненадолго, пытаясь представить подобный сценарий.
– Не вернётся, – вздохнула она, – после такого расставания все мосты сожжены. Он мерзкие слова говорил, оскорблял. С ненавистью смотрел. Не понимаю только, что я ему сделала, чтобы так меня ненавидеть.
Но через полгода, когда она уже успокоилась, привыкла спать в холодной постели и сама научилась справляться со всеми бытовыми проблемами, Геннадий вдруг позвонил в её дверь.
Выглядел он помятым, неопрятным и не очень здоровым. Ни чемодана, ни других вещей при нём не было.
– Здравствуй, Надя, я тут подумал, может забудем всё, что произошло, начнем с чистого листа, так сказать? Столько лет… Никого роднее тебя у меня нет, – даже слёзы блеснули в его глазах.
– Что случилось? Ты заболел? Плохо выглядишь.
– Прости меня, я понял, что люблю только тебя. Без тебя не выживу.
В этот момент она забыла все оскорбления, которые когда-то услышала от него.
Обрадовалась его приходу, как будто только этого и ждала, хоть понимала умом, что надо бы выставить за порог, но спрятала свою гордость подальше и пригласила Гену к столу.
– Похудел… – никакой злости к нему не почувствовала, только жалость, как к своему больному ребенку. – Поешь, у меня как раз гуляш готов, как ты любишь, с картошкой.
– Можно я в душ сначала?
– Конечно, полотенце твоё сейчас принесу.
Он вышел из душа, благоухающий ароматом женского шампуня, в женском халате. Присел к столу.
– Что с тобой случилось? – спросила Надя, – ты на скитальца похож. С бизнесом всё в порядке?
– Не надо, прошу. Ничего нет. Просто прими. Не насмехайся, ладно?
Что произошло, почему он расстался со своей молодой возлюбленной, и каким образом потерял бизнес и даже свой чемодан, Геннадий так и не рассказал.
Надежда продолжала ходить на работу и опять вошла в роль примерной жены, а Геннадий отлёживался на диване у телевизора, якобы собираясь с силами, чтобы начать поиски новой работы.
– Собственное дело начинать нет уже ни средств, ни желания, – объяснял он, – лучше на дядю какого работать буду, меньше ответственности. Вот приду в себя и начну вакансии просматривать, резюме рассылать.
Прошло несколько месяцев, но Гена не торопился с трудоустройством. Было очевидно, что сидеть на шее жены ему очень понравилось.
– Тебе не надоело кормить тунеядца? – удивлялась Лиля. – Не думала, что ты такая овечка.
– Видела бы ты его, – вздыхала Надя, – постарел, поседел, смотреть жалко. Раньше ведь хорошо зарабатывал, а сейчас со здоровьем что-то, выжала его видать вертихвостка, как лимон, и выбросила.
– А ты подобрала, жалостливая наша. Зачем тебе это надо? Я бы на порог не пустила. В душу нагадил, всё прокутил и явился теперь, кормите его, ублажайте. Тьфу, противно. Ух, на мой бы характер…
– А мне его жалко, человек ведь, всё-таки. Еле дышит, как его гнать? На обследование хочу отправить, как бы чего серьёзного не обнаружилось.
Но однажды, вернувшись домой после работы, Надя почувствовала запах женского чужого парфюма.
Она осторожно заглянула в комнату. Гена безмятежно смотрел телевизор, лёжа на любимом диване.
– Кто-то к нам заходил? – спросила она, – чужой запах какой-то.
Геннадий, кряхтя, принял сидячее положение. Прокашлялся, поправил на себе новый халат, недавно подаренный женой.
– Ну раз ты сама унюхала, – он усмехнулся пренебрежительно, – не стоит ходить вокруг да около. Я человек прямой, честный, не привык жить и оправдываться.
Он встал, прошел до окна, развернулся на пятках:
– Я, Надя, мужчина. А известно, что мы народ полигамный. Я познакомился с женщиной…
– Какая же я дууурааа… – она прислонилась спиной к стене, словно боясь упасть. – Ещё на что-то надеялась…
– Мы взрослые современные люди, не нужно делать трагедию там, где её нет.
– Уходи! Немедленно! Чтобы я тебя никогда больше не видела!
– Да ладно, что ты, как на сцене. Уйду. На этот раз навсегда. Там меня действительно любят. Я наконец нашел достойную женщину, которую искал всю жизнь. Давай расстанемся интеллигентно.
– Давай. Только быстро, иначе я могу не сдержаться.
Он посмотрел с опаской на её сжатые кулаки и грозно сдвинутые брови, быстро оделся и ушёл, оставив ключи на столе.
– Прощай теперь навсегда, – сказал напоследок, – вряд ли ещё увидимся.
– Очень надеюсь поскорее забыть твою подлую физиономию, – она с силой захлопнула за ним дверь.
– Вот нужна была тебе эта вторая серия? – прибежала Лиля успокаивать подругу. – С первого раза не поняла, что он подлец? Не реви, не стоит он ни одной слезинки.
– Не ожидала, понимаешь, Лиль, совсем не ожидала такого, – рыдала Надежда. – Думала, спасибо скажет, за ум возьмётся, жить вместе будем до старости. А он…
– Успокойся. Мы тебе такого ещё жениха найдём, твой Генка от ревности позеленеет. Ты же ягодка, сорок пять, самый лучший возраст.
– Никаких женихов мне больше не надо. Видеть никого не хочу.
– В монастырь уйдёшь? – засмеялась Лиля.
Надя осмотрелась вокруг.
– Почти. Выбросить всё хочу из квартиры, чтобы ничего о нем больше не напоминало. Обои сменить, мебель, шторы, всё!
– Поддерживаю всеми руками. Обожаю менять обои и выбирать мебель. Давай начнем прямо сейчас, прошерстим сайты.
Вскоре они вдвоём полностью преобразили квартиру.
– Он ведь много лет не соглашался мебель сменить, – жаловалась Надежда, – все деньги в бизнес свой вкладывал. И обоям было лет пятнадцать наверное. И шторам. Представляешь?
– Я рада, что мы стенку вашу допотопную выкинули. Смотри, сколько места освободилось. И диван новый – чудо, себе такой же хочу теперь.
– Шкаф-купе закажу, вещи куда-то надо девать. Придётся ещё один кредит взять, но ничего, справлюсь.
Пришлось искать подработку, чтобы гасить все кредиты. Но это Надежду не очень расстраивало.
Новая обстановка в квартире давала силы, бодрила, поднимала настроение. Надя больше не чувствовала себя несчастной, даже похорошела.
А Лиля не оставляла идеи с кем-нибудь её познакомить.
– Себе найди лучше кого-нибудь, – советовала Надежда, – сама не хочешь ни с кем связываться, а меня толкаешь.
– Не понимаешь ты. Я, может, пока тебе ищу, и себе присмотрю тоже.
– А, вот ты и раскололась! Теперь понятно, – рассмеялась Надя.
– В выходные вчетвером у тебя соберёмся. Есть два кадра интересных, жаль упускать. Оба разведены, но трезвенники. Учти, мой тот, что повыше.
– Обоих можешь себе забрать.
В субботу Лиля привела к подруге гостей.
– Знакомьтесь, это Надя. Надя, это Виктор, Борис. Предлагаю всем дружно пройти к столу и завязать непринуждённую беседу.
Мужчины пошли вперёд. Лиля ущипнула Надежду:
– Забыла? Высокий мой. Который Борис. Чего ему глазки строишь?
– Мир тесен, подружка. Это мой старый знакомый.
– Ну здрасьте, приехали. Драться будем?
В этот момент в дверь постучали.
– Сколько ты их пригласила?
– Мои все на месте. Отпирай.
На пороге стоял Геннадий.
– Здравствуй, Наденька, можно войти?
Надя оторопела, с изумлением глядя на бывшего мужа.
– Думаю, что нельзя, – ответила за неё подруга.
– Давай поговорим, Надюша, наедине. Я окончательно понял, что ты единственная женщина в моей жизни…
– Ну уж хватит, уходи, я больше не хочу иметь с тобой ничего общего, – Надя попыталась закрыть дверь, но Гена вцепился двумя руками.
– Борис, Виктор! – крикнула Лиля.
Мужчины вышли из комнаты:
– Что происходит?
– Какой-то псих адресом ошибся и не уходит.
– Ты чего, мужик? Помочь найти выход? – шагнул к нему Борис.
– Обойдусь, – Гена развернулся и поковылял по ступенькам вниз.
– Ну вот, с прошлым разобрались, теперь надо подумать о будущем, – деловито заявила Лиля. – Пойдёмте знакомиться и разбиваться на пары.
– Сразу предупреждаю, я беру в пару Надежду, – вдруг заявил Виктор тоном, не терпящим возражений.
– Да? А никто и не против, – обрадовалась Лиля, усаживаясь рядом с Борисом.
Надежда удивлённо разглядывала своего нового кавалера, гадая, сколько ещё сюрпризов ожидает её в ближайшем будущем.