Он долго не знал, как начать этот разговор. Прокручивал разные сценарии в голове. Хотел начать беседу с каких-нибудь красивых слов: «к сожалению…», «вынужден сообщить…». А потом ― ещё минут десять объяснений своих мотивов. Обязательно подыскать уважительную причину. Но когда дело дошло до разговора, все репетиции пошли прахом.
― Я ухожу! ― решительно сказал мужчина. ― Ухожу!
― Но… Но в чем же дело? ― удивлённо спросила Мария Ивановна после долгой паузы. Её лицо выражало искреннее недоумение.
Мужчина со стыдом отвёл взгляд. Да уж, надо было искать совсем другие слова. Теперь она ни за что не захочет расходиться по-хорошему. Вновь повернулся, и некоторое время они смотрели друг на друга. Мария Ивановна делала вид, что решительно не понимает, хотя на самом деле причина ухода очередной жертвы ей были известна. Абсолютно.
― Я больше не могу здесь оставаться, ― взмолился мужчина, и в его голосе уже не было первоначального напора. ― Неужели вы ничего не понимаете? Неужели не видно… что здесь происходит?
― Мне ― ничего не видно, ― улыбнулась Мария Ивановна. Конечно, она прекрасно понимала всё, о чём шла речь. ― Расставание ― это всегда печаль. Особенно жаль терять хороших людей.
― Ну, я… ― пробурчал собеседник. ― Я, конечно, всегда… Вот.
― Вы должны понимать, какими будут последствия, ― загадочно произнесла Мария Ивановна. ― Последствия ― лично для вас.
В её голосе появился холод, и это было самым неприятным. О последствиях он не просто догадывался ― он про них знал.
* * *
Игорь Петрович, муж Марьи Ивановны, был человеком практичным и деятельным. Всю жизнь он зарабатывал деньги, превратив это ремесло в настоящее искусство. За что бы Игорь ни взялся, всё получалось. Когда в девяностые все бросились открывать ларьки, он был в числе первых. Конфеты, пиво, газированные напитки ― товары продавались отлично.
Потом, на волне популярности, он вдруг начал продавать свои точки. Конкуренты одновременно потирали руки и крутили пальцем у виска. Но потом, когда ларьки в Москве начали массово закрывать ― тут и пришло время Игоря смеяться. А к этому моменту он уже открыл автосалон.
Потом ― сеть мастерских. Потом ― несколько кальянных. Дела шли отлично: сплошные взлёты и никаких падений. Мария Ивановна, а тогда ещё ― просто Маша, все эти годы могла жить в свое удовольствие. Сначала она работала на полставки в школе, всё мечтая уйти в декрет. А когда поняла, что господь так и не даст им детей, занялась садоводством.
Весь их огромный загородный участок напоминал выставку достижений агронома-любителя. Она отвечала за красоту и уют. Всеми остальными вопросами занимался Игорь. Она была буквально за-мужем. За годы их брака он построил просторный коттедж с тремя спальнями, а рядом ― два гостевых домика. Уж очень любил Игорь, когда у него гостили большие компании.
Ещё он возвёл русскую баню и огромную беседку. Перед самым своим уходом купил Маше японский внедорожник ― надёжный, но не слишком большой. А потом ― отчалил в края, куда письма не доходят. Умер одним днём. Ещё вчера строил планы на жизнь и собирался встречать Новый год в большом кругу людей, которых считал близкими, а утром ― просто не проснулся.
Его вдова была ещё молода ― всего пятьдесят пять. И слишком опытна, чтобы искать новые отношения. Многие, очень многие облизывались на её загородную недвижимость с русской баней. И когда стало совсем невыносимо, появились они ― гости. Сколько из них рассчитывало остаться тут навсегда, а в результате ― покидало ее через пару месяцев?
* * *
Пётр Сергеевич вздохнул. Собирать вещи ему не хотелось, но и оставаться здесь больше нельзя. А ведь как красиво всё начиналось! Он прожил в этом гостеприимном доме три месяца. Всё это время ощущал себя, как в сказке. Ему достался аккуратный коттедж с отличным интерьером, русская баня, улыбчивая хозяйка. Кормила она своих немногочисленных постояльцев от души. В стоимость не входило, просто традиция ― ужинать вместе.
― Котлетки у нас сегодня, ― говорила Мария Ивановна.
― Ох, люблю простые! ― отвечал Петр Сергеевич.
― Нет в них ничего простого, ― улыбалась хозяйка. ― Вы разрежьте.
Когда Петр аккуратно отломил кусочек, то увидел, что внутри котлета фарширована… Лисичками. Дом ведь на краю леса. И до Москвы ― рукой подать. Всего тридцать минут на машине. Столь выгодное предложение он обнаружил совершенно случайно, когда искал себе дом на лето. После двух летних месяцев место ему так понравилось, что он решился.
― Мария Ивановна, подпишусь! ― говорил он. ― На год. Скидку дадите?
И сразу перевел деньги. Пока кто-нибудь другой не поселился в этом райском уголке.
Второй домик занимал Игнат. Он держал в Москве несколько кофеен. Не такой уж богатый, а тоже хочет за городом жить. Не унылую двушку снимать, а коттеджик. Не нравился Петру этот Игнат. И думая, что тот тоже будет уплетать котлеты с лисичками, Петр испытывал что-то вроде ревности.
Всё было здорово… до поры, до времени. Пока в этом самом домике, что строили для гостей, он не столкнулся с чертовщиной. Быть может, дело было в паранормальных явлениях. Или в мистике. Но, по мнению Петра Сергеевича, не обошлось без злых духов. А поскольку связываться с ними он не хотел ― оставалось только одно. Собирать вещи и уносить ноги, пока цел.
* * *
Когда Игорь ушел в тот мир, куда не доходят письма, Маше пришлось несладко. Ее наивностью тут же воспользовались вчерашние друзья ― деловые партнёры мужа. Убитая горем, она подписывала всё, не глядя. И вскоре выяснилось, что кроме загородной недвижимости и японского внедорожника у нее ничего нет.
Автосалон якобы оказался убыточным. Из кальянных как будто уволился весь персонал. Остальные предприятия её мужа, будто в сказке, улетели в другие края. Вчерашние друзья Игоря убеждали Машу, что решили всё её проблемы. Якобы после его смерти остались только долги. Поди проверь, так это или нет. Особенно старался Сергей. Он постоянно привозил продукты и алкоголь.
И настойчиво требовал, чтобы вдова выпила с ним. Когда Маша пришла в себя, она чувствовала себя рыбой, выброшенной на берег. Она даже не знала, что за вывоз мусора нужно платить загодя. Столько лет забирали, а тут ― нате. Когда стервятник пытался забрать у нее последнее, Мария, наконец, взяла себя в руки.
― Я больше не буду ничего подписывать, ― решительно сказала она. ― И спиртное сюда больше не вози.
― Мария Ивановна, ― бархатным голосом заговорил Сергей. ― Вам эта недвижимость не по карману. Я эти убыточные дома заберу, а взамен ― квартирку Вам справлю. В хорошем доме, новом. Машину, так и быть, оставлю…
Мария хотела спросить, куда делись те капиталы, что генерировал ее муж. Почему после его смерти ей не досталось практически ничего. Но вместо этого душу захлестнула злоба. Она выставила Сергея за порог и пригрозила: ещё раз появишься тут ― пойду в полицию.
И после этого лихорадочно стала думать, что делать.
Нужно было платить за дома и ремонтировать их, а ещё ― жить на какие-то деньги. Сергей был прав: такая недвижимость ей была не по карману. Ладно бы ― один дом, а так ― целых три. Но продавать их вместе с роскошным садом, вместе со всеми воспоминаниями… Нет, это было выше её сил.
― Как бы Игорь поступил? ― спросила она вслух.
И тут в её голове возник план, не очень хитрый, но надёжный. Сдать домики в аренду! До Москвы близко, место замечательное, природа… Дальше всё произошло, будто бы случайно. Игорь и после смерти помог ей заработать. Вернее, не сам бывший муж, а его призрак.
* * *
― Хочешь верь, Игнат, хочешь не верь… ― сказал Пётр. ― Но чертовщина здесь творится. Чертовщина!
― Ерунду не неси… ― небрежно ответил Игнат, но в лице неуловимо изменился.
― Говорю тебе! ― убеждал Пётр. ― Каждую ночь сквозь сон этот голос слышу! Каждую!
― К врачу бы тебе, ― сказал Игнат, похлопал уже бывшего соседа по плечу и ушёл в свой домик.
Но бравада его была напускной. Ведь он слышал то же самое. Не каждый день, но раз в неделю ― минимум. Мужской голос ― красивый баритон. И говорил он всё время какие-то простые вещи. Без угроз, без оскорблений. Игнату казалось, что ему это снится. А вот как, оказывается. Жаль отсюда съезжать, но ― придётся.
Пётр Сергеевич ещё некоторое время пытался убедить хозяйку вернуть ему деньги, уплаченные на несколько месяцев вперёд. Но Мария Ивановна была непреклонна ― и по-своему права.
― В договоре всё указано, ― говорила она. ― В случае досрочного расторжения деньги не возвращаются…
― Но почему? ― удивлялся Пётр. ― Я ведь тут не жить не буду!
― Только представьте, сколько хлопот, ― пожимала плечами Мария. ― Искать нового жильца. Заключать договор. Привыкать к новому человеку, в конце концов!
Уезжая от огромного участка, Петр испытал облегчение. Бог с ними, с деньгами. Здоровье дороже… Как и жизнь, если разобраться. А деньги? Деньги он новые заработает. Важнее было не поссориться напоследок с Марией. Может, заедет ещё раз в гости на её замечательные котлеты.
А вот хозяйка ни о чём не жалела. Её покойный муж, любитель хорошей шутки, в спальнях гостевых домов установил специальную стереосистему. Из комнаты не видно ничего: ни динамиков, ни проводов. Звук шёл, будто из ниоткуда. Хотел развеселить друзей, разбудив их своим голосом, но не успел. Мария запустила систему совершенно случайно, когда смотрела записи с камер наблюдения.
И надо же тому случиться… Впечатлительный постоялец буквально примчался к ней и утверждал, что в его домике завёлся призрак. Он заплатил ей за месяц вперёд, лишь бы уехать из «проклятого места». А дальше… Дальше всё оказалось делом техники. Грамотный договор, предоплата ― и включение записей покойного мужа.
Игнат молодец ― уже три месяца держится. Но ничего, скоро сдастся и он… А деньги ей нужны. Такое хозяйство само себя содержать не будет. И садовнику заплатить, и рабочим, чтобы брусчатку обновили. Об одном мечтала Мария: заманить в гостевой домик прохвоста Сергея, что лишил её большей части богатства. Да включить голос мужа. Интересно, смог бы негодяй утром проснуться?
