Февральский ветер швырял в лицо колючий снег, но Ваня даже не замечал непогоды. Мысли его были далеко — дома, где через каких-то полчаса он обнимет жену. Два месяца вахты, и вот наконец-то! Да ещё и на три дня раньше срока. Представлял, как обрадуется Настя…
Вчерашний разговор с ней почему-то не шёл из головы. Говорили как обычно — про быт, про работу. «Еще неделька, милый!» — сказала она в конце. — Слушай, а может, я попробую поменяться сменами? — предложил он тогда. — Вдруг получится… Настя на экране словно застыла: — В смысле — раньше прилетишь? — Ну да, соскучился же… — Нет-нет, лучше как договаривались! — она заметно разволновалась. — Ты только предупреди, если что-то поменяется, хорошо? И время прилёта скажи точное, и рейс…
Эта её реакция удивила. Обычно Настя сама мечтала о его досрочном возвращении, а тут… Но следующий рейс отменили так внезапно, что он решил сделать сюрприз. Да и телефон разрядился в самолёте…
Из спальни доносился приглушенный голос жены — кажется, говорила по телефону.
— Настя! — позвал он, снимая куртку. — Я дома!
Резкий звук — будто что-то упало. Торопливые шаги, шорох…
— Ваня, ты так рано с вахты! — растерялась жена, появляясь в дверном проёме. Он успел заметить, как она торопливо сунула телефон в карман домашних брюк. — А я думала…
— Рейс отменили, повезло на другой попасть! — Он шагнул к ней, раскрывая объятия. Настя ответила на объятие, но как-то скованно, неестественно. — Соскучился безумно!
— Я… я так рада! Просто ты меня напугал… — Она наконец обняла его, но как-то скованно, неестественно. — Дай я хоть чай поставлю!
Что-то было не так. Совсем не так. В голосе, в движениях, во взгляде, который она старательно отводила. И этот телефон… Ваня нахмурился, глядя вслед поспешно скрывшейся на кухне жене. Совсем не такой встречи он ждал все эти месяцы.
Настя заторопилась на кухню, а Ваня остался стоять в прихожей, чувствуя, как что-то неприятное, холодное заворочалось внутри. Он же видел, как она спрятала телефон. И этот испуг в глазах… Совсем не такой встречи он ждал все эти месяцы.
На кухне загремела посуда — слишком громко, суетливо. Ваня медленно разулся, повесил куртку и прошёл в спальню. На кровати лежала смятая подушка, ноутбук был открыт, но экран погас. Он машинально провёл пальцем по клавишам…
— Чай готов! — раздался голос Насти, и экран остался тёмным.
«Показалось», — одёрнул себя Ваня. Но червячок сомнения уже проснулся и начал методично грызть душу.
За чаем Настя говорила без умолку — про соседку с пятого этажа, про новый фитнес-клуб, про распродажу в торговом центре…Только вот глаза оставались настороженными, и телефон она положила экраном вниз на край стола. Настя то и дело поглядывала в его сторону, будто ждала чего-то. И когда телефон наконец тихо завибрировал, она резко выпрямилась, оборвав на полуслове рассказ про соседей.
— Может, посмотришь? — как можно спокойнее спросил Ваня. — Вдруг что-то срочное?
— Нет… это… — Настя даже не потянулась к телефону, только глаза забегали все чаще. — Это наверняка реклама какая-то…
Она попыталась вернуться к разговору, но слова путались, а сама всё косилась на вибрирующий телефон, пока тот наконец не затих. Ваня чувствовал, как внутри закипает что-то тяжелое, горькое. Семь лет вместе, а она никогда не умела врать — вот и сейчас голос предательски дрожал.
День тянулся бесконечно долго. Настя суетилась по дому, то и дело поглядывая на часы, а Ваня делал вид, что смотрит телевизор. На самом деле он наблюдал за женой. За семь лет совместной жизни он выучил каждый её жест, каждую привычку. И сейчас всё было не так.
Телефон она носила с собой даже в ванную. Несколько раз уходила на балкон — «проветриться», хотя раньше терпеть не могла холод. И постоянно что-то печатала, думая, что он не видит.
К вечеру Ваня не выдержал:
— Насть, у тебя всё в порядке?
Она замерла у плиты, где помешивала соус для пасты:
— Конечно! С чего ты взял?
— Да так… — Он подошёл сзади, обнял её за плечи. — Просто ты какая-то… другая.
Настя дёрнулась, соус брызнул на плиту:
— Ваня, ты меня напугал! И вообще, отвлекаешь… Сейчас всё сгорит!
Вечером, когда она ушла в душ, Ваня сделал то, чего никогда раньше себе не позволял — взял её телефон. Разблокировать не смог, но успел заметить несколько уведомлений от некоего «А.». Сердце пропустило удар.
Ночью он почти не спал. Настя лежала рядом, но казалась такой далёкой, будто между ними пролегла пропасть в тысячи километров — куда больше, чем расстояние от его вахты до дома. В темноте он вслушивался в её дыхание, такое знакомое за семь лет брака, и впервые ловил в нём что-то чужое. Она ворочалась, словно тоже не могла уснуть, и каждое её движение отдавалось болью где-то под рёбрами.
Мысли крутились как заведённые. Два месяца вахты. Шестьдесят долгих дней и ночей вдали от дома. Сколько всего могло случиться за это время? Он вспоминал её странные паузы в телефонных разговорах, внезапные «плохие связи» во время видеозвонков, отговорки про «поздний фитнес». Раньше всё казалось таким естественным, но теперь… Теперь каждая мелочь складывалась в страшную картину. Кто он, этот таинственный «А.»? Какой-нибудь красавчик из её фитнес-клуба? Или коллега с работы, который «просто помогал с отчётами» до поздней ночи?
Ваня чувствовал, как от этих мыслей начинает першить в горле. Хотелось встать, выйти на балкон, вдохнуть морозного воздуха — хоть как-то прочистить голову. Хотелось растолкать её, требовать ответов прямо сейчас. Но он только лежал, глядя в потолок, где метались тени от проезжающих машин. Каждая из этих теней словно насмехалась над его беспомощностью.
Утром, пока она готовила завтрак, он услышал обрывок разговора. Настя говорила тихо, почти шёпотом — так говорят, когда не хотят быть услышанными:
— Да, сможем встретиться… В два часа, как договаривались… Только давай в той кофейне, знаешь…
В этих недосказанных фразах ему слышалось всё: тайные встречи, случайные прикосновения, особые взгляды. Он почти видел, как она прихорашивается перед зеркалом в его отсутствие, как радостно спешит на эти загадочные встречи, даря кому-то другому ту нежность, что раньше предназначалась только ему. Пока он месяцами работал на вахте, считая дни до встречи, она…
— Кто это был? — спросил Ваня, чувствуя, как внутри всё сжимается.
— А… подруга. По работе.
— Подруга «А.»? — Он сам не ожидал, что это вырвется.
Настя побледнела:
— Ты копался в моём телефоне?!
— А ты мне врёшь! — В его голосе прорвалась боль. — Что происходит, Настя? Кто он?
— Ваня, это… это не то, что ты думаешь! — Она схватила его за руку. — Просто…
— Просто что?! — Он резко высвободил руку. — Просто ты встречаешься с кем-то, пока я на вахте?!
— Нет! — Её глаза наполнились слезами. — Я не могу сейчас объяснить, но…
— Знаешь что? — Ваня медленно выдохнул. — Я сам всё узнаю.
Он развернулся и вышел из кухни, оставив Настю в слезах. В голове билась только одна мысль: найти этого «А.» и посмотреть ему в глаза.
Выследить «А.» оказалось проще, чем думал Ваня. К его удивлению, Настя оставила открытым ноутбук, когда убежала в магазин «за продуктами к ужину». На экране светилось окно мессенджера — видимо, второпях не успела его закрыть. Ваня никогда раньше не позволял себе читать её переписки, но сейчас, движимый отчаянием, всё же взглянул на экран.
Диалог с загадочным «А.» был почти пуст — только сегодняшние сообщения, все предыдущие удалены. «Как всегда подчищает следы», — горько подумал Ваня. В оставшейся переписке был только короткий диалог о встрече в какой-то кофейне в центре города. Время и адрес. Ничего больше. Эта стерильная чистота переписки пугала больше, чем если бы он нашёл там что-то компрометирующее.
Ваня сидел в машине, припаркованной напротив входа, и чувствовал себя полным глупцом. Что он здесь делает? Сидит в засаде, как в каком-нибудь бульварном романе. Может, всё-таки стоило поговорить с женой? Но каждый раз, когда он вспоминал её испуганный взгляд, тайные разговоры, спрятанный телефон… Нет, он должен знать правду.
В два часа у входа появился высокий мужчина. Настя выскочила из кофейни, бросилась к нему… обняла. У Вани потемнело в глазах. Он рванул дверцу машины и…
— А ну-ка, покажи, как ты меня встречала в детстве! — раскатисто рассмеялся мужчина, подхватывая Настю и кружа её, как маленькую. — Настька, ты всё та же егоза!
Этот голос… Ваня моргнул. Мужчина повернулся, и семь лет словно смыло волной времени. Андрей. Настин старший брат.
— Тише ты! — Настя оглянулась по сторонам. — Пойдём внутрь…
Ваня медленно опустился обратно в машину. Андрей. Который семь лет назад исчез из их жизни после той страшной ссоры с отцом. Которого Настя поклялась никогда больше не видеть. Который…
Он просидел в машине ещё час. Брат с сестрой вышли из кофейни — Настя вытирала глаза, Андрей приобнимал её за плечи. Что-то говорил, улыбаясь. Совсем не похожий на того взбалмошного парня, который когда-то разбил отцовскую машину и украл деньги с семейных счетов.
Домой Ваня вернулся поздно вечером. Настя сидела на кухне — бледная, с покрасневшими глазами. Весь день она пыталась дозвониться до него, но телефон был недоступен. После их утренней ссоры, после того как он выбежал из дома, не дослушав… Она боялась, что всё разрушила своим молчанием, своими тайнами. А вдруг он не вернётся? Вдруг решит, что после семи лет брака она так и не научилась доверять?
— Я всё знаю, — тихо сказал он.
Она вздрогнула:
— Откуда…
— Видел вас сегодня. С Андреем.
Повисла тишина. Потом Настя заговорила — сбивчиво, торопливо:
— Он изменился, Вань. Правда изменился! Уже два года как завязал с прошлым. Работает в строительной компании… Хотел начать всё сначала, но боялся, что никто не поверит. Написал мне месяц назад…
— Почему не сказала?
Она горько усмехнулась:
— А ты бы поверил? После всего, что было? После того, как я сама кричала, что знать его не хочу?
Ваня сел напротив жены, взял её дрожащие руки в свои:
— Расскажи мне всё. С самого начала.
И она рассказала. О письме, которое пришло месяц назад. О первой встрече — она боялась, но не могла не пойти. О том, как не узнала брата: подтянутый, серьёзный, в костюме. О его работе прорабом, о съёмной квартире, о планах…
— Он даже права получил, представляешь? — Настя слабо улыбнулась. — Нормальные, не поддельные, как раньше…
— А сегодня?
— Он… — она запнулась. — Он работу здесь нашёл. Хочет перебраться в город. Попросил помочь с квартирой… Я должна была рассказать тебе, знаю. Но боялась. Думала, ты скажешь, что он опять всех обманывает,что вынесет из нашей квартиры ценные вещи, что нельзя ему верить…
— А ты веришь? — тихо спросил Ваня.
Настя подняла на него заплаканные глаза:
— Да. Веришь, он правда другой. Ходит в группу анонимных, второй год не пьёт. Даже с отцом хочет помириться, но боится…
Ваня молчал, вспоминая, каким увидел Андрея сегодня. Спокойный, уверенный взгляд. Седина на висках — повзрослел. Нет, не похож на того безответственного мальчишку, который разрушил их семью.
— Знаешь, — наконец произнёс он, — я ведь чуть с ума не сошёл. Думал… всякое думал.
— Прости, — прошептала Настя. — Я должна была сразу рассказать. Просто запуталась… Хотела сперва убедиться, что он правда изменился. А потом уже…
— А я должен был поговорить с тобой. Вместо того чтобы следить и подозревать.
Она вдруг тихо засмеялась сквозь слёзы:
— Господи, я же специально встречи назначала, когда тебя нет! Думала, вот приедешь, я всё расскажу… А ты раньше вернулся.
— И хорошо, что раньше. — Ваня притянул жену к себе. — Иначе я бы ещё месяц сходил с ума от ревности.
Они проговорили до рассвета. О доверии. О страхах. О том, как важно делиться даже тем, в чём боишься признаться. О семье — той, что была, и той, что есть сейчас.
