Октябрьское утро выдалось промозглым. Сырой воздух пропитал одежду Игоря, пока он поднимался по разбитым ступеням родного подъезда. В ушах все еще стоял гул вертолета, доставившего бригаду с месторождения. Три месяца вахты в Сибири измотали его, но он гордился тем, что сумел закончить работу раньше срока. Теперь можно побыть дома не две недели, а все семнадцать дней.
На площадке пятого этажа он принюхался — из-под двери тянуло жареным луком и яичницей. Желудок предательски заурчал, напоминая о съеденном наспех бутерброде в аэропорту. «Странно, — подумал он, — Лариса в это время обычно на работе в своей бухгалтерии».
— Ларис, ты дома? — крикнул Игорь, открывая дверь.
В прихожей он заметил незнакомые мужские ботинки — потертые, видавшие виды. На вешалке висела чужая куртка, от которой пахло дешевым табаком.
— Кто здесь? — голос Игоря дрогнул, в висках застучала кровь.
В ответ — только шкворчание масла на сковороде и приглушенное радио. Стараясь унять дрожь в коленях, он прошел на кухню и замер в дверном проеме. У плиты стоял незнакомый мужчина лет сорока в домашних штанах и растянутой футболке с принтом «Я художник, я так вижу». Он неторопливо помешивал что-то на сковороде и тихо насвистывал.
— Какого черта? — прорычал Игорь, чувствуя, как внутри все закипает.
Мужчина медленно обернулся, окинув его оценивающим взглядом: — А, так ты Игорь? — он говорил с какой-то раздражающей небрежностью. — Раньше вернулся… Я Валентин. Будешь яичницу? С луком и помидорами, как Лариса любит.
— Что ты делаешь в моем доме? — Игорь шагнул вперед, сжимая кулаки.
— Живу, — просто ответил тот, снимая сковороду с плиты. — Только не кипятись. Давай поговорим спокойно. Лариса скоро вернется с работы, сама все объяснит.
— Объяснит что? — Игорь почувствовал, как к горлу подступает тошнота. — Какого хрена ты здесь делаешь?
— Слушай, — Валентин поставил сковороду на подставку и скрестил руки на груди, — я понимаю твои чувства. Но факт остается фактом — мы с Ларисой уже год вместе. Ты же вечно на вахте, в твоем графике «три через три» для семьи времени не остается. А женщине нужно внимание, понимание…
— Заткнись! — рявкнул Игорь, хватая незнакомца за грудки. — Немедленно убирайся из моей квартиры!
— Твоей квартиры? — Валентин даже не попытался высвободиться. — А ты спроси у Ларисы, чья это квартира на самом деле. И почему она до сих пор с тобой не развелась.
Игорь медленно разжал пальцы, отпуская футболку Валентина. В голове шумело, словно после контузии. Пятнадцать лет брака рассыпались, как карточный домик.
— Ты лжешь, — процедил он сквозь зубы, тяжело опускаясь на табурет.
— Зачем мне врать? — Валентин поправил футболку и сел напротив. — Думаешь, мне приятно быть вестником? Но кто-то должен открыть тебе глаза.
— На что? На то, что ты спишь с моей женой?
— На то, что твоя жена несчастна, — Валентин подался вперед. — Когда мы познакомились год назад, она плакала в супермаркете. Знаешь почему? Потому что ты забыл про её день рождения, даже не позвонил.
— Я был на буровой! Там связи не было! — Игорь ударил кулаком по столу, чашки жалобно звякнули.
— Всегда есть оправдание, да? — Валентин покачал головой. — А ты знаешь, что она ходит к психологу? Что пьёт антидепрессанты?
— Что ты несешь? — Игорь почувствовал, как земля уходит из-под ног.
— В верхнем ящике комода, за бельём. Можешь проверить. Знаешь, сколько вечеров она проплакала в подушку? Сколько раз набирала твой номер, а ты был «вне зоны доступа»?
— Я деньги зарабатывал! Для неё же старался!
— Деньги, деньги… — Валентин горько усмехнулся. — А ты спросил хоть раз, что ей нужно на самом деле?
В памяти всплыл их последний разговор перед вахтой. Лариса стояла у окна, обхватив себя руками: «Может, хватит уже этих вахт? Давай продадим квартиру, купим поменьше…» А он оборвал: «Не начинай! Без этих денег мы не проживём!»
— Я… я не знал… — голос Игоря надломился.
— Конечно, не знал, — кивнул Валентин. — Ты и сейчас не знаешь, какой кофе она пьёт по утрам, какие книги читает, о чём мечтает.
— А ты, значит, знаешь? — Игорь с ненавистью посмотрел на собеседника.
— Знаю. Американо без сахара, Ремарк на ночь, мечтает открыть цветочный магазин, — Валентин говорил тихо, но каждое слово било как пощёчина. — Знаю, что она боится грозы. Что любит смотреть старые фильмы под пледом. Что плачет от счастья, когда видит радугу.
— Заткнись! — Игорь вскочил, опрокинув табурет. — Ты никто! Бездельник, приживала!
— Думаешь? — Валентин тоже поднялся. — А может, я просто человек, который любит её? Не её зарплату, не её внешность — её саму. И знаешь что? Она тоже любит меня.
— Врёшь! — Игорь схватил его за грудки. — Если она меня не любит, почему не уходит?
— А ты правда хочешь знать? — Валентин даже не пытался сопротивляться. — Потому что боится остаться без денег. Без твоей зарплаты. Квартира в ипотеке, кредит за машину…
— Так вот оно что, — Игорь отпустил его и отступил к стене. — Я для неё просто банкомат?
— Нет, Игорь, — Валентин покачал головой. — Ты сам себя сделал банкоматом. Когда решил, что деньги важнее всего.
За окном послышался звук подъезжающей машины. Игорь подошёл к окну — такси привезло Ларису.
В замке повернулся ключ. Игорь стоял у окна, не оборачиваясь. По звуку шагов он узнал — Лариса замерла в дверях кухни.
— Игорь? — её голос дрогнул. — Ты… ты должен был…
— Через три дня вернуться? — он медленно повернулся. — Сюрприз не удался, правда?
— Я смогу все объяснить, — сказала она.
— Объяснить? — Игорь горько усмехнулся. — Что именно? Как ты живёшь на два дома? Или почему не развелась со мной?
— Не надо… — она умоляюще посмотрела на Валентина. — Пожалуйста…
— Поздно, милая, — тот покачал головой. — Я всё рассказал.
— Зачем? — в её голосе прозвучала обида. — Мы же договорились…
— Договорились? — Игорь шагнул к жене. — О чём ещё вы договорились за моей спиной?
Лариса вздрогнула, но взгляда не отвела: — А что мне оставалось делать? Я пыталась с тобой говорить! Сколько раз просила остаться, найти работу здесь…
— Чтобы что? — взорвался Игорь. — Чтобы получать копейки? Чтобы ты попрекала меня каждой покупкой?
— Лучше так, чем быть вечной вдовой при живом муже! — крикнула она в ответ. — Ты хоть помнишь, когда мы последний раз в кино ходили? Или просто гуляли по парку?
— Я работал! Всё для тебя, для нашей семьи!
— Семьи? — Лариса горько рассмеялась. — Какая семья, Игорь? Ты дома бываешь реже, чем курьер из продуктового! Знаешь, что я поняла за эти годы? Тебе не семья нужна — тебе нужно чувствовать себя героем-добытчиком!
— А тебе что нужно? — он кивнул на Валентина. — Вот этот… художник?
— Да! — она вдруг расправила плечи. — Потому что он видит во мне женщину, а не банковский счёт! Потому что с ним я живу, а не существую!
— Пятнадцать лет… — Игорь покачал головой. — Я пятнадцать лет горбатился на этих вахтах! Всё для тебя…
— Нет, — она шагнула к нему. — Всё для себя. Чтобы быть героем, чтобы все говорили: «Какой молодец Игорь, как семью обеспечивает!» А что жена дома с ума сходит от одиночества — это неважно, да?
— Я любил тебя! — выкрикнул он.
— Любил? — она грустно улыбнулась. — Нет, Игорь. Ты любил идею обо мне. Послушной жены, которая ждёт своего кормильца. А я живой человек. Я хочу быть счастливой сейчас, а не в светлом будущем, когда ты наконец заработаешь достаточно.
В кухне повисла тяжёлая тишина. Где-то на улице просигналила машина, в соседней квартире заплакал ребёнок.
— Значит, всё? — тихо спросил Игорь. — Вот так просто?
— Не просто, — она покачала головой. — Совсем не просто, Игорь. Но иначе нельзя. Мы оба это знаем.
Через час Игорь сидел в машине у подъезда. В багажнике лежала наспех собранная сумка с вещами. По лобовому стеклу барабанил дождь, размывая очертания дома, где он прожил пятнадцать лет.
— Может, не уезжай сразу? — Лариса стояла под козырьком подъезда, кутаясь в кардиган. — Поговорим спокойно…
— О чём? — он опустил стекло. — Обо всех моих командировках? Или о том, как ты встретила своё «настоящее счастье»?
— Перестань, — она поморщилась. — Я не хотела делать тебе больно.
— Но сделала, — он завёл двигатель. — Знаешь, что самое обидное? Я ведь правда верил, что делаю всё правильно. Что однажды заработаю достаточно, и мы будем счастливы.
— А я не могла больше ждать этого «однажды», — тихо сказала она. — Прости.
Телефон на приборной панели завибрировал — сообщение от начальника: «Игорь, срочно нужен бригадир на внеплановую вахту. Тройной оклад. Вылет завтра в 7:00. Жду ответа».
Он посмотрел на экран и впервые подумал — а ведь это было бегством. Все эти годы он прятался за работой от реальной жизни, от настоящих чувств, от разговоров по душам. Может быть, Лариса права?
— Знаешь, — он повернулся к ней, — я ведь никогда не спрашивал, о чём ты мечтаешь.
— Мечтала, — поправила она. — О цветочном магазине. О маленьком, уютном… Но ты сказал, что это глупости, что цветы не кормят.
— А теперь?
— А теперь… — она улыбнулась сквозь слёзы. — Мы с Валентином присмотрели помещение в центре. Он будет рисовать картины, я — составлять букеты.
Игорь кивнул и достал телефон. «Спасибо, но нет. Пора что-то менять.» Он нажал «отправить» и посмотрел на бывшую жену: — Удачи с магазином. Правда.
— И тебе удачи, — она сделала шаг назад. — Ты хороший человек, Игорь. Просто… заблудился немного.
Он выехал со двора, не глядя в зеркало заднего вида. Дождь закончился, и сквозь разрывы туч пробивалось октябрьское солнце. На светофоре телефон снова завибрировал — сообщение от сестры: «Братик, ты как? Приезжай к нам, поживёшь пока, придёшь в себя…»
Игорь улыбнулся и свернул на дорогу, ведущую к сестре. Впереди была новая жизнь — без вахт, без бегства от себя, без попыток купить счастье. Жизнь, в которой наконец можно будет просто быть собой.
