Во всем виноват был тот несчастный, который решил броситься на рельсы в понедельник с утра

Во всем виноват был тот несчастный, который решил броситься на рельсы в понедельник с утра. Алиса и без того опаздывала на работу – проспала, прокрутившись без сна почти до рассвета. Нет, причина была как раз приятная – вот-вот ее ждали чудесные перемены, и от этого было так радостно, что закрыть глаза и отдаться во власть Морфея казалось кощунственным, ведь тогда на несколько часов эта радость растворится в мутных и тревожных снах, которые никак не хотели покидать Алису.

А дело было вот в чем. Во-первых, Алисе предложили принять участие в шикарном проекте, который сулил немалые деньги и немалый опыт, не говоря уже о полезных знакомствах, которые она могла там завязать. А самое главное – работать нужно было ехать в Германию, не зря она в школе и университете немецкий учила.

Во-вторых, она только-только уговорила своего любовника Кешу бросить жену и сына и переехать к ней. Сообщить эту новость Кеша собирался в четверг, после дня рождения сына, не хотел портить ему праздник, а Алиса, в свою очередь, придержала новость про Германию до счастливого воссоединения. Тут была, конечно, и небольшая загвоздка – виза была уже готова, договоры подписаны, и ее ждали не то что завтра, а практически вчера, а ведь нужно было еще Кеше документы все справить. Она собиралась сообщить ему прекрасную новость, оставить его разводиться с этой надоедливой клушей, а потом бы он приехал к ней в Германию, она уже договорилась, что Кешу тоже включат в проект, найдут ему местечко.

Они познакомились два года назад, в торговом центре, в детском отделе. Она тогда только-только окончила университет и была полна наивных представлений о своем великом будущем. Алиса покупала подарок племяннику, он – сыну. Она просто спросила у него, не знает ли он, что сейчас в почете у мальчиков. Они проболтали до самой кассы, и прямо как в кино она ушла с его пакетом. Он бежал за ней и кричал: «Девушка, ваши машинки!».

Первые полтора года были лучшими в ее жизни – карьера резко пошла в гору, лишний вес растворился сам собой, глаза сияли. Телефон стал жизненной необходимостью, она не оставляла его ни на минуту, проверяла сообщения, даже если не было уведомлений. Кеша всегда приезжал неожиданно, вел ее в крошечные кофейни, кормил пирожными с белоснежными шапками сливок, читал стихи Бродского.

— Я хочу просыпаться с тобой рядом, – призналась ему она полгода назад.

— Я тоже, – вздохнул Кеша. – Но у меня семья, ты знаешь. Вот подожди, подрастет немного сын, и тогда…

Алиса знала. И сначала честно пыталась примириться с ролью любовницы. И все было бы проще, но она его любила. Праздники стали ей ненавистны, ночами мучили тревожные сны. И тогда она сказала:

— Все кончено, Кеша, не звони мне больше.

— Но почему???

— Потому.

— Это все из-за жены? Но ты пойми – у меня сын, нужно просто подождать…

— Я тоже не могу, – перебила его Алиса. – Хватит с меня.

Жизнь потеряла краски, стала безвкусной, из зеркала на нее смотрела незнакомая женщина с оплывшим лицом. На работе тоже все разладилось – ошибка на ошибке, выговор от начальства, сплетни за спиной: да ее женатик этот бросил, который цветы ей присылал. Телефон она проверяла с прежней неистовостью, но сообщения сыпались от мамы, от подруг, от сестры, от банков, магазинов и служб доставки, но от Кеши – нет.

Пять месяцев, две недели и три дня она не видела его, но так и не смогла забыть. А когда май засыпал город белыми лепестками яблонь, когда воздух акварельно звенел прохладными вечерами, они вновь случайно встретились – под фонарем, на набережной, так что избежать столкновения уже не было никакой возможности.

Кеша осунулся и подурнел. Тусклые глаза вспыхнули, наткнувшись на ее лицо, и они одновременно, не сговариваясь, упали друг другу в объятья.

— Я не хочу, как раньше, – сказала она.

— Как раньше не будет, – пообещал Кеша. – Я уйду от них, только вот дождемся дня рождения сына, хорошо?

И вот все вернулось: и крылья за спиной, и новые проекты на горизонте, только сны остались тревожные. Еще и этот прыгун в понедельник с утра – плохое предзнаменование, хорошо, что спасли. Но метро не работает, поэтому Алиса и пошла пешком, срезая через парк, где нет безумного мельтешения офисных работников, которые сонно толкались, сжимая в руках картонные стаканчики с кофе.

В парке спокойно – старушки прогуливаются парочками, наверняка обсуждая таких, как она, бессовестных любовниц, уводящих из семьи мужей, одинокие бегуны нарезают круги, мамочки с колясками расслабленно идут по привычному маршруту, радуясь небольшой передышке…

Конечно, она ее знала – давно нашла в соцсетях, выучила все фотографии, с радостью отмечая жирные складки на спине и грубоватое лицо с бородавкой на ногу. Поэтому Алиса вмиг ее узнала и в буквальном смысле слова остолбенела – жена Кеши шагала, гордо неся впереди себя округлый живот.

Пальцы с новеньким красным маникюром впились в ладони с такой силой, что Алисе показалось, что они проткнут х насквозь, но боли она не чувствовала. Боль зарождалась внутри, еще несозревшая, но вполне уже ощутимая. Почему он не сказал ей? И что, все это значит? Он поэтому так долго пропадал?

Вот тут пригодились готовые виза и подписанные контракты. Алиса купила билет, решив избежать пошлых объяснений – ее ждала новая жизнь, как и Кешу с его некрасивой женой. Эту новую жизнь она пыталась рассмотреть в иллюминаторе самолета, в позабытых уже фразах на языке, который всегда так нравился ей, в новой работе, к счастью, забирающей все ее время, так что даже тревожные сны остались в прошлом – каждую ночь она словно умирала, закрывала глаза и падала в небытие, а утром рождалась вновь, привыкая жить без Кеши.

Она встретила его через три года, в том же самом парке, в который повела Георга в самый его первый день в России. Кешу она узнала сразу, хотя он прибавил килограмм десять и опустил бороду. Он шел, держа за руку голубоглазую блондинку, очень похожую на нее, только моложе. Блондинка хохотала и заглядывала ему в глаза. Алисе стало противно оттого, что она тоже когда-то так делала, и она отвернулась. Что-то колыхнулось в ее душе – не то сожаление, не то стыд, но тут же развеялось. Георг крепко держал ее за руку, светило солнце, все было хорошо.

Источник

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: