Воскресное утро начиналось идеально. Кристина колдовала на кухне, готовя любимые блинчики мужа, а Витя лениво листал новости в телефоне, развалившись на диване. Их маленькая, но уютная квартира была наполнена ароматом свежесваренного кофе и утреннего спокойствия.
— Витенька, завтрак готов! — позвала Кристина, расставляя тарелки на столе.
Но не успел Витя оторваться от телефона, как в дверь позвонили. Настойчиво, длинно, будто кто-то прилип к звонку.
— Ты кого-то ждёшь? — удивлённо спросила Кристина.
Витя пожал плечами и пошёл открывать. За дверью обнаружилась целая делегация: мать — Алина Николаевна, отец — Фёдор Иванович, старший брат Эдик с женой Евгенией.
— Сюрприз! — воскликнула Алина Николаевна, проталкиваясь в квартиру. — Решили проведать молодых!
Кристина замерла в дверях кухни, всё ещё держа в руках прихватку. Её идеальное воскресное утро рассыпалось как карточный домик.
— Мама, папа… вы бы предупредили, — растерянно пробормотал Витя.
— А что, нам теперь нужно специальное разрешение, чтобы навестить сына? — Алина Николаевна уже снимала пальто. — Кристиночка, детка, ты бы помогла гостям раздеться.
Кристина молча начала принимать верхнюю одежду, пока свекровь придирчиво осматривала прихожую:
— Ой, а что это у вас тут пыльно так? Неужели некому за порядком следить?
— Мам, у нас чисто, — попытался вступиться Витя.
— Ну-ну, — скептически хмыкнула Алина Николаевна, проходя в гостиную. — А это что за беспорядок на журнальном столике?
Фёдор Иванович тяжело опустился в кресло:
— Эх, молодёжь-молодёжь… Жить не умеете.
Эдик с Евгенией уже бесцеремонно осматривали квартиру, заглядывая во все углы.
— О, у вас новый телевизор? — присвистнул Эдик. — Недёшево, наверное, встал?
— Это не ваше… — начала было Кристина, но осеклась под тяжёлым взглядом свекрови.
— Что ты сказала, деточка? – притворно милым голосом спросила Алина Николаевна.
— Я хотела предложить всем кофе, — выкрутилась Кристина.
— Кофе? — фыркнула свекровь. — В такое время приличные хозяйки уже обед готовят. Или ты не знаешь, как правильно принимать гостей?
Евгения хихикнула, прикрыв рот ладошкой:
— Да ладно вам, мама. Может, она просто не умеет готовить?
Кристина сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Витя нахмурился:
— Кристина прекрасно готовит. И нечего тут бочку на неё катить!
— Ну, это мы сейчас проверим, — Алина Николаевна решительно направилась на кухню. — Ой, а что это у тебя тут такое подгоревшее?
— Это блины, мама, — процедил Витя. — Мои любимые блины.
— Блины? — свекровь театрально всплеснула руками. — Боже мой, кто же так готовит? Евгения, иди сюда, посмотри, как нельзя обращаться с тестом!
Кристина почувствовала, как краска заливает щёки. Её идеальное утро превращалось в кошмар, и это было только начало.
К обеду атмосфера в квартире накалилась до предела. Алина Николаевна полностью захватила кухню, отстранив Кристину от готовки:
— Отойди-ка, дорогая. Я покажу тебе, как настоящие хозяйки готовят.
Кристина молча наблюдала, как свекровь бесцеремонно роется в её шкафчиках:
— Боже мой, у тебя даже специи неправильно хранятся! Витенька, как ты это ешь?
— Мама, перестань, — поморщился Витя. – Хватит уже придираться к каждой мелочи.
— Ой, Вить, ты просто не пробовал нормальной еды, — встряла Евгения. — Вот я своему Эдику…
— А давайте без сравнений? — резко оборвала её Кристина.
Алина Николаевна выпрямилась, держа в руках новенькую сковороду:
— Что за тон, милочка? Мы же хотим как лучше. Ты бы поучилась у старших, вместо того чтобы огрызаться.
Фёдор Иванович, развалившийся в кресле с пультом от телевизора, поддакнул:
— Молодёжь совсем обнаглела. В наше время невестки в ножки кланялись родителям мужа.
— Папа, давай без этого, — напрягся Витя.
Эдик хохотнул:
— Что, братишка, жена на поводке держит? Боишься слово поперёк сказать?
Кристина побелела от злости, но промолчала. Витя встал:
— Эдик, следи за языком.
— А то что? — усмехнулся старший брат. — Защищаешь свою принцессу?
Алина Николаевна демонстративно загремела посудой:
— Господи, у вас даже приличной кастрюли нет! Как можно так жить?
— Нормально живём, — процедила со злобой в голосе Кристина.
— Нормально? — свекровь всплеснула руками. — Витенька, ты слышишь, как она разговаривает? Никакого уважения к старшим!
Евгения, копаясь в шкафу с одеждой, добавила масла в огонь:
— О, смотрите, какие тряпки! И это она в них на люди выходит?
Кристина резко развернулась:
— А ты вообще что в моём шкафу делаешь? Совсем обнаглела что ли? – побежала она в спальню
— Фи, какая грубость, — протянула Евгения. — Эдик, ты слышал?
Эдик поднялся с дивана:
— Слышал. Братишка, ты бы жену воспитывал, что ли.
Витя шагнул к брату:
— Ещё слово про мою жену…
— И что? — оскалился Эдик. — Врежешь старшему брату?
Алина Николаевна всплеснула руками:
— Мальчики, не ссорьтесь! Это всё она виновата, — она ткнула пальцем в Кристину. — Совсем мужа не уважает, вот он и бесится.
Фёдор Иванович тяжело поднялся:
— Надо бы тебе, сынок, жену в ежовых рукавицах держать. А то вон как распустилась — старшим перечит, порядка в доме нет…
— В моём доме всё в порядке, — рявкнула Кристина.
— В твоём? — изумилась свекровь. — Ах ты…
Но договорить она не успела — Витя решительно встал между матерью и женой:
— Хватит, мама. Ещё одно слово в адрес Кристины…
Напряжение в комнате достигло критической отметки. Все замерли, глядя друг на друга. Казалось, ещё секунда — и грянет гром.
После обеда ситуация окончательно вышла из-под контроля. Алина Николаевна, якобы помогая с уборкой, проникла в спальню молодых:
— Господи, что за бардак! — воскликнула она, открывая ящики комода. — Даже бельё сложить нормально не может!
Кристина, услышав шум, влетела в комнату:
— Что вы делаете? Это личные вещи!
— Личные? — фыркнула свекровь, демонстративно перебирая нижнее бельё. — Ничего себе! И в этом ты перед моим сыном щеголяешь?
— А ну положите всё на место! — Кристина подлетела к комоду.
— Не смей на меня голос повышать! — Алина Николаевна выпрямилась во весь рост. — Я мать твоего мужа!
На шум прибежали остальные. Эдик, оценив ситуацию, хмыкнул:
— О, сестрёнка, да у тебя тут целый бордель в ящике!
— Заткнись! — рявкнул Витя.
— Что? — Эдик повернулся к брату. — Ты как со мной разговариваешь?
Евгения подлила масла в огонь:
— Какой ужас! И это называется порядочная девушка? Эдик, помнишь, я тебе говорила…
— Что ты ему говорила? — вмешалась Кристина. — Ну-ка, повтори при всех!
Фёдор Иванович грузно встал в дверях:
— Совсем страх потеряла, девка! На родственников мужа кидаешься!
— Я не кидаюсь! — закричала Кристина. — Я защищаю свою частную жизнь!
— Частную жизнь? — расхохотался Эдик. — Да ты просто…
Договорить он не успел — Витя схватил брата за грудки:
— Ещё одно слово про мою жену, и я тебе челюсть сломаю!
— Витя! — завизжала Алина Николаевна. — Как ты смеешь на брата руку поднимать?!
— А как вы смеете лезть в наши вещи и в нашу жизнь? — рявкнул Витя, не отпуская Эдика.
Евгения попыталась растащить братьев:
— Вы посмотрите на него! Совсем с катушек слетел из-за этой…
— Договаривай! — Кристина шагнула к ней. — Ну, договаривай, что хотела сказать!
Фёдор Иванович попытался вмешаться:
— А ну прекратили! Витька, отпусти брата! Кристина, марш на кухню!
— Не указывайте мне, что делать в моём доме! — огрызнулась Кристина.
— В твоём? — взвилась Алина Николаевна. — Ах ты дрянь неблагодарная! Мой сын тебя с помойки вытащил, а ты…
— ХВАТИТ! — проревел Витя, отшвыривая Эдика. — Ещё одно слово про мою жену, и я за себя не отвечаю!
В комнате всё замерло. Все тяжело дышали, глядя друг на друга с нескрываемой ненавистью. Кристина, бледная как полотно, сжимала кулаки. Витя стоял перед ней, загораживая от родственников. Эдик потирал помятый воротник, злобно щурясь на брата. Евгения прижималась к мужу, демонстративно всхлипывая. Алина Николаевна застыла с перекошенным от ярости лицом, а Фёдор Иванович побагровел от гнева.
Напряжение достигло апогея. Казалось, воздух вот-вот заискрит от накала страстей. И тут Кристина тихо, но твёрдо произнесла:
— Вон из нашей спальни. Все вон.
— Что ты сказала? — прошипела Алина Николаевна.
— Вы меня прекрасно услышали, — Кристина выпрямилась во весь рост. — Вон отсюда. Немедленно. Это вообще-то наша с Витей квартира, и я сейчас просто выставлю всю вашу семейку вон отсюда! Стадо паразитов! Припёрлись сюда, когда вас никто не звал! И ещё будете мне тут права свои качать?! — Кристина наконец сорвалась, выкрикнув те слова, которые давно рвались наружу.
Алина Николаевна побелела от ярости:
— Ах ты дрянь! Да как ты смеешь…
— Смею! — Кристина шагнула вперёд. — Это наша с Витей квартира, и вы здесь незваные гости!
— Витя! — взревел Фёдор Иванович. — Уйми свою жену!
Витя медленно повернулся к родителям:
— Нет, папа. Теперь вы все послушаете. Кристина права — вы ворвались в наш дом без приглашения, перевернули всё вверх дном, оскорбляли мою жену…
— Мы оскорбляли? — взвизгнула Евгения. — Да она сама…
— Заткнись! — рявкнул Витя. — Вы все — вон отсюда! Немедленно!
Эдик шагнул к брату:
— Ты что, совсем обнаглел? Ты на мою жену и на родителей голос повышаешь из-за этой…
Договорить он не успел — кулак Вити впечатался ему в челюсть. Эдик отлетел к стене, схватившись за лицо.
— Витя! — закричала Алина Николаевна. — Ты ударил брата!
— И ещё раз ударю, если не заткнётся! — Витя тяжело дышал. — Собирайтесь и уходите. Все.
— Сынок, — Фёдор Иванович попытался положить руку ему на плечо. — Одумайся…
Витя стряхнул его руку:
— Я всё сказал. Вон из нашего дома. И правда, стадо паразитов!
— Ты пожалеешь об этом! — прошипела Алина Николаевна. — Мы тебе всё дали, а ты…
— Вы мне ничего не дали! — взорвался Витя. — Эту квартиру мы с Кристиной купили сами! Всего добились сами! А вы… вы просто не можете этого вынести!
Евгения помогала Эдику подняться:
— Псих ненормальный! Родного брата ударил!
— Пошли вон! — Кристина распахнула входную дверь. — Чтобы ноги вашей здесь больше не было! Никогда!
— Будьте вы прокляты! — выкрикнула Алина Николаевна, хватая пальто. — Неблагодарные отродья!
— Я тебе этого никогда не прощу! — прохрипел Эдик, вытирая кровь с разбитой губы.
— А ты попробуй ещё раз что-нибудь сказать про мою жену, — процедил Витя. — Давай, попробуй.
Фёдор Иванович последним направился к выходу:
— Ты нам больше не сын.
— Прекрасно, — отрезал Витя. – Не особо то и хотелось им быть. Эдичку своего чмокайте дальше в одно место!
Дверь захлопнулась, и в квартире наступила оглушительная тишина. Витя и Кристина стояли, глядя друг на друга. Потом он молча обнял её:
— Прости. Прости за них всех.
— Ты не виноват, — прошептала она. — Это они… они сами всё разрушили.
За дверью еще слышались проклятия и угрозы, но они становились все тише. Семья Вити уходила из их жизни навсегда, оставляя после себя разбитые отношения и горький осадок. Но в этот момент и Витя, и Кристина понимали — иначе быть не могло. Иногда нужно расставить все точки, чтобы защитить своё настоящее.
— Я люблю тебя, — тихо сказал Витя.
— И я тебя, — ответила Кристина, крепче прижимаясь к мужу.
Их идеальное воскресное утро было безнадежно испорчено, но они знали — теперь у них будет много других прекрасных дней. Без токсичных родственников, без скандалов, без унижений. Только они вдвоем, в своём маленьком уютном мире, где нет места чужой злобе и зависти.
