никита– У мамы юбилей, так что я согласился за нас обоих! – сказал мне муж вечером.
Тяжело вздохнув, только кивнула:
– Ладно. А что подарим?
– Я уже купил ей гарнитур из сережек и колье.
– То есть мне на тридцать лет ты купил набор кастрюль, а ей гарнитур? Нормально!
– Ну, дорогая, это же моя мама! Ты должна понять!
Понимать мне приходилось уже пять лет брака. Мама мужа стояла на пьедестале, и единственное, что мне оставалось, это терпеть сие идолопоклонство ее натуры в глазах моего супруга.
Арина Витальевна была женщиной с характером, да с таким, что не каждому по плечу. Она считала меня вторым сортом с самого начала. Есть такие свекрови, в их понимании все женщины вокруг не пара их золотым сыновьям, они готовы сноху со свету сжить.
Но была и еще подоплека нелюбви ко мне матери мужа.
Я была из деревенских девчонок, которые когда-то закончили школу с золотой медалью, и махнули в большой город получать образование.
Муж же мой был коренным, местным, с просторной трешкой в наличии, с хорошей работой. Вот только бегала не я за ним, и не «захомутала», а он за мной ухаживал и добивался почти полгода, прежде чем я согласилась с Максимом встречаться.
– Ты его завлекла в свои сети, и рада! А ведь ты ему не пара, мизинца его не стоишь. И не красавица, не пойму, что в тебе мой сын нашел! – презрительно говорила мне его маман.
Она была из тех, кто за словом в карман не лезет, а со мной вообще не видела смысла церемониться.
– Ты даже родить не можешь! Небось в своей деревне по мужикам таскалась, теперь вот негодная совсем! – рубила правду-матку Арина Витальевна.
Я старалась отмалчиваться и терпеть. По образованию работать не пошла, зато переучилась на парикмахера. Моя профессия свекровь тоже раздражала.
– И что это за работа такая в цирюльне?
– Нормальная работа, вы же где-то волосы стрижете!
– Мой сын серьезный человек, начальник, а ты по салончикам каким-то сомнительным пляшешь. Это не достойно жены такого мужчины!
Еще она приводила мне в пример свою дочь – старшую сестру моего мужа.
Золовка была чуть старше меня, и уже доктор наук, защитивший какую-то супер пупер крутую диссертацию. И замужем-то она, и дом-то у них с мужем до неба, аки терем сказочный, и деток уже две штуки, и уж такие разумники! А я так – обсевок в поле!
– Твоя мама меня терпеть не может, Максим! – говорила я мужу.
– Ты должна заслужить ее расположение, моя мама непростой, но очень хороший человек. – жестко отзывался тот.
Он с самого начала настаивал, чтобы я подстраивалась под причуды его мамаши.
Меня это очень тяготило, но я тешила себя надеждой, что когда у нас с Максимом появится общий ребенок, все переменится.
Забеременеть я честно пыталась пять лет. Всех специалистов уже обегала, все заверили, что я здорова, и мне не то что рожать можно, но и в космос лететь.
– Никак не выходит с ребенком! – жаловалась я маме.
Она жила в том же городе, зятя тоже не слишком жаловала.
– Дочка, ты успокойся. Может, он и правда не пара тебе.
– Но я его люблю!
– Он слишком сильно слушает свою мать, а та тебя не любит. – резонно замечала мне родительница.
Свекровь примерно раз в неделю приходила к нам в дом. Она всегда подчеркивала, что квартира принадлежит ее сыну, а я тут никто и звать меня никак.
– Ты думаешь, Максик с тобой надолго? Надоешь ты ему, слишком простенькая! – бросала между делом мене матушка благоверного.
– Он в состоянии сам решить, с кем ему быть. – отзывалась я.
– Ты уверена? Он всегда будет слушать мамочку, а я лучше знаю, кто подходит моему сыну.
Вот у моей подруги дочь Верочка. Бухгалтер преуспевающий в крупной фирме, из интеллигентной семьи профессоров-физиков, а ты кто? Родители переехали из села, сама вся такая деревенская, чуть не в ситцевом платьице и лаптях ходишь.
И так хотелось что-то едкое и злое ответить, что даже десны чесаться начинали. Ну что за женщина склочная!
– Что это за варево в кастрюле? Кто так готовит? – свекровь открыла крышку кастрюли и поморщилась.
– Это суп пюре, а что?
– Господи, таким только поросят кормить! И как тебя терпит мой сын, а? Одета как не пойми что, дома пыль везде, какие-то герани плебейские на окошке. У приличной женщины розы цвести должны!
И к ней мне на юбилей? Вот уж спасибо. Но муж не спрашивал меня пойду ли я, а поставил перед фактом.
Я дорабатывала неделю, и с ужасом предвкушала этот поход к Кобре Гадюковне.
Наверняка там будет Верочка-бухгалтерша, ее золотая доченька-доктор наук, все ее подружки грымзы. Бррр! Меня там съедят без соли и масла, и не подавятся!
Да и то, что муж матери своей комплект украшений купил, а мне кастрюли полгода назад, обижало.
Кстати, мой юбилей вообще никак не праздновали – чего деньги тратить, правильно? Вечером Максим чмокнул меня в щеку, сунул мне коробку с посудой, утром забежала мама с сережками тортом. Вот и весь праздник, который выпал на будний день.
Свекровь же собралась праздновать с размахом, в ресторане.
Позвала кучу гостей, заказала музыкантов, чтоб живая музыка была. Муж обмолвился, что непременно Арина Николаевна сделает себе профессиональную прическу и макияж.
Я тоже подготовилась, как могла. Купила новое платье. Темно-зеленое, которое подчеркивало цвет моих глаз и волосы каштановые.
Туфли на невысоком каблуке примерно того же оттенка для наряда были. Волосы я завила на крупные бигуди, чтобы получились мягкие красивые волны.
В уши – сережки из черненого серебра с бирюзой, к ним такую же подвеску. Подвеску дарила подруга, а сережки моя мама как раз на мой юбилей.
– Ну как? – обернулась я к мужу во всеоружии.
Он равнодушно скользнул по мне взглядом, словно я была стеной, пожал плечами:
– Ничего, вроде. Лишь бы маме понравилось, это ее день.
Была бы я долларом, я бы его маман понравилась, а так… Сомневаюсь!
Мы купили большой букет белых лилий. Именно эти цветы больше всего любила Арина Николаевна. Стоили цветы как крыло от боинга, но я решила сегодня вообще о деньгах не думать, нацепила на лицо дежурную улыбку, и двинулась навстречу своей судьбе.
Гости уже собрались, было шумно и весело. Свекровь всех встречала у ресторана, целовала воздух у ушей знакомых ей расфранченных дам. Я с улыбкой подошла к ней. Арина Николаевна сразу скисла, оглядев меня с ног до головы.
– Вижу, ты принарядилась, проходи! – мать мужа рукой указала мне на вход в ресторан, и я, взяв мужа под руку, пошла.
А в спину мне полетел шепот свекрови: «Видно, в секонд-хэнд новый завоз был, вон как моя сноха разодета!»
Наверняка, она говорила это одной из своих гадких высокомерных подружек, и в спину мне, вслед за словами матери мужа, понеслось гадкое хихиканье.
Я старалась держаться, расправила плечи. За столом мы сидели рядом со свекровью.
Праздник набирал обороты, муж ушел танцевать с какой-то барышней. Кажется, это та самая дочка-бухгалтерша свекровкиной подруги. Как там ее? Ах, да, богатенькая Верочка из семьи профессоров, точно!
Внутренне я медленно, но верно начинала закипать.
Меня сюда позвали, чтобы в очередной раз с грязью смешать. Вокруг сидели подруги свекрови и сама она, словно снежная королева во главе змеиного гнезда. Мне казалось, я даже шипение слышу сквозь блеск многочисленных бриллиантов на шеях.
– Машенька, а вы кем работаете? – спросила одна из сидящих за столом блондинок в роскошных крупных аметистах и серебристом платье до пола.
– Я парикмахер.
– Во как? Интересно. И ваш муж не против?
– Нет, он разрешает мне работать где и кем я хочу.
– Мой сын так добр! – Арина Николаевна улыбнулась так, что ее улыбкой можно было бы травить легионы. – А Машенька девочка простая, из деревни…
– Из деревни, и в такую семью, как ваша, Арина? – это другая ее подруга, с высокой прической, с изумительно стройной фигурой даже для ее возраста.
– Любовь зла, в семье не без… изюминок. – усмехнулась свекровь, и вдруг локтем смахнула на пол тарелку со спаржей и курицей в кляре.
Бзынь! Осколки и еда разлетелись прямо по кафелю, кусок куриного филе попал мне прямо на туфельку.
– Маша, встань-ка и убери тут все! Это как раз по твоей части, в деревне все, говорят, трудолюбивые! – грубо, да еще властно взмахнув рукой в золотых перстнях, сказала Арина Николаевна.
Я опешила от такого.
– Я вам не прислуга, и ничего убирать не собираюсь! А вы, если пупом земли себя возомнили, то огорчу – это не так! Прекратите корчить из себя английскую королеву, будучи никем!
Я встала, бросив на свекровь злой взгляд.
– Да как ты смеешь? Да кто ты вообще такая, а?
Но я не ответила. Быстрым шагом уходила прочь, в спину мне полетели ругательства.
Ночевать муж не пришел, явился только утром:
– Собирайся и проваливай после сказанного моей матери!
– Да пожалуйста!
Возымев смелость нахамить матери мужа на юбилее, на следующее утро я пустилась в путь с чемоданами к родительскому дому.
Мама и папа моему визиту обрадовались.
Я прожила у них несколько месяцев, получила на руки свидетельство о расторжении брака, и начала с чистого листа. Вернее, с опыта. Больше в моей жизни маменькиных сынков, как Максим, уж точно не будет!