никитаМарина, устав от быта и рутины в браке, решает начать новую жизнь. Она оставляет своего мужа, Сергея, и 14-летнего сына Артёма, уверенная, что они не смогут без нее и сын обязательно будет тосковать и проситься обратно. Собирая вещи, она бросает мужу и сыну: «Вы ещё пожалеете! Без меня как без рук!».
Первое время Марина наслаждается свободой, но вскоре начинает ждать звонка от Артёма. Однако сын не звонит, сообщения остаются без ответа. Заглянув на страницу бывшего мужа в социальной сети, Марина видит фотографии: Сергей и Артём вместе путешествуют, ходят в походы, сын увлечённо занимается скейтбордингом, и на всех фото они оба смеются и выглядят счастливыми. Марину начинает раздражать их беззаботность.
Случайно от общих знакомых Марина узнает, что у Сергея появилась новая женщина – Елена. Посмотрев ее страницу, Марина видит фотографии, где Елена с улыбкой обнимает Артёма, они вместе пекут печенье и гуляют в парке. Артём выглядит расслабленным и довольным рядом с Еленой. Ревность и обида захлестывают Марину. Как так? Ее, родную мать, так быстро забыли и заменили?
Не выдержав, Марина решает навестить Артёма. Она приходит к их прежней квартире, звонит в дверь. Открывает Сергей. Разговор выходит напряженным, но Марина настаивает на встрече с сыном. Артём выходит, смотрит на мать отстраненно. «Сынок, ну как ты тут? Ты ведь скучал по маме?» – спрашивает Марина, стараясь говорить мягко и ласково, в голосе звучит напускная уверенность и дрожь надежды. Артём молчит пару секунд, а потом тихо, но отчётливо произносит: «Нет. Мы с папой поняли, что ты нам больше не нужна». Слова Артёма режут Марину как ножом. Она видит в его глазах спокойствие и отчуждение, понимая, что сын говорит искренне.
Марина уходит, оглушенная и раздавленная. Всю дорогу домой она прокручивает в голове слова сына. Осознание потери приходит медленно и болезненно. Она потеряла не просто мужа, с которым отношения давно стали формальными, но и сына, которого считала своей опорой и вечной привязанностью. Теперь уже никто не ждет ее возвращения, и в их новой, счастливой жизни для нее места нет. «Пожалеете…» – говорила она на прощание, но пожалела в итоге только она сама.
Солнце било в кухонное окно, выхватывая пылинки, танцующие в утреннем мареве. Марина прищурилась, глядя на них, и вдруг почувствовала резкую, щемящую тоску. Странно, ведь всего месяц назад она с облегчением захлопнула за собой дверь их общей квартиры, полная решимости начать новую, яркую жизнь. Тогда она была уверена – они не смогут без нее. Сергей, вечно погруженный в работу, и Артёмка, её четырнадцатилетний подросток, совсем еще ребенок, по сути. «Пожалеете еще, – бросила она на прощание, больше для себя, чем для них, – без меня как без рук будете!»
И вот уже месяц. И второй пошел. А тишина. Полная, звенящая тишина с их стороны. Сначала Марина ждала, что Артёмка позвонит, захнычет в трубку, как бывало раньше, что соскучился, что хочет, чтобы мама вернулась. Она даже телефон не выключала, вздрагивая от каждого уведомления. Но уведомления приходили от коллег, от мамы, даже от назойливой подруги Светки, но только не от него.
Потом Марина начала писать сама. «Как дела, Артём? Как школа? Ты уроки сделал?» – писала она, словно ничего не случилось, словно она просто уехала в командировку, ненадолго. В ответ – сухие односложные «Нормально» или вовсе молчание. Игнорирует? Не может быть! Ее, родную мать?
Любопытство и легкое беспокойство начали подтачивать уверенность. Марина зашла на страницу Сергея в соцсети – делала это украдкой, как будто совершала что-то неприличное. И увидела. Увидела фотографии, которые обожгли ее, словно кипятком. Сергей и Артём в горах. Улыбаются во весь рот, довольные, счастливые. На другом фото – Артём на скейте, ловко выделывает трюки, отец рядом, снимает на телефон, смеется. Еще – они в каком-то парке развлечений, на карусели, опять смех, сияющие глаза. И нигде, ни на одной фотографии – ни тени печали, ни намека на то, что им плохо без нее. Как будто ее и не было в их жизни.
Раздражение, сперва легкое, как комариный укус, начало разрастаться, превращаясь в зудящую обиду. Как они смеют так радоваться? Как смеет Сергей так быстро забыть ее? И Артём… Неужели ему совсем не нужна мать? Неужели так легко вычеркнул ее из сердца?
Подруга Светка, вечно любопытная и осведомленная обо всем на свете, как-то невзначай обмолвилась: «А у твоего-то, у Сергея, кажется, дама сердца появилась. Говорят, молодая, симпатичная…» Марина отмахнулась, сделав вид, что ей все равно, но внутри все похолодело. Дама сердца? У Сергея? Смешно. Неужели он так быстро нашел замену?
Но любопытство победило. Вечером, сидя в пустой квартире, она нашла страницу «дамы сердца» в интернете. Елена. Фотографии… Милая, с открытой улыбкой, светлые волосы, большие добрые глаза. И среди фотографий – Артём. Вот они вместе пекут печенье, он смеется, обсыпан мукой, она нежно смотритливо смотрит на него. Вот они гуляют в парке, Артём держит ее за руку, как маленькую сестренку, а она что-то увлеченно рассказывает. На другом фото – она обнимает Артёма, прижимает к себе, и он, обычно такой колючий подросток, не отстраняется, а даже как будто прильнулся к ней.
Марину словно ледяной водой окатили. Ревность, жгучая, нестерпимая ревность захлестнула ее. К Елене? К своему бывшему мужу? И, что самое болезненное, к собственному сыну. Как он мог так быстро? Как мог так легко принять чужую женщину в свою жизнь, когда родная мать еще не успела толком исчезнуть из поля зрения? Все внутри Марины протестовало, бунтовало против этой несправедливости. Это она, она должна быть рядом с Артёмом, она должна быть центром его вселенной! А эта Елена… она кто такая вообще? Так, временное увлечение, пыль в глаза. Вот увидит Сергей, как она себя поведет, вот тогда он вспомнит, кого потерял. Но чем дольше тянулось время, тем яснее Марина понимала – никто ее не ждет. Никто не зовет обратно. И от этого становилось еще хуже.
С каждым днем обида и злость в ней крепли, подтачивая остатки былого самодовольства. Она начала шпионить за их страницами в соцсетях, высматривая новые фотографии, новые подтверждения их счастливой жизни без нее. И каждый раз, наткнувшись на очередное свидетельство их благополучия, чувствовала укол острой боли в сердце. Словно кто-то намеренно тыкал ее иголкой в самое больное место.
Однажды, проснувшись с тяжелой головой и горьким привкусом во рту, Марина поняла, что больше не может так. Не может сидеть и ждать, пока ее полностью вычеркнут из их жизни. Нужно что-то делать. Нужно показать им, что они ошибаются. Что без нее им не обойтись. И решение пришло мгновенно и неотвратимо. Она поедет к Артёму. Поедет и поговорит с ним по-душам. Объяснит ему, что мама его любит и скучает. И он поймет. Обязательно поймет и попросится обратно. Ведь он ее сын. Родная кровь. Он не может так легко от нее отказаться.
Собравшись с духом, Марина оделась как можно лучше, надушилась своими дорогими духами и поехала в их старую квартиру. По дороге в груди ворочалось необъяснимое беспокойство, но она отгоняла его, уговаривая себя, что все будет хорошо. Что Артёмка обрадуется ее приезду и все вернется на круги своя.
Звонок в дверь показался ей особенно громким в наступившей тишине. Дверь открыл Сергей. Выглядел спокойным, даже чуть удивленным, но никакой радости при виде нее не проявил. «Марина? Что ты здесь делаешь?» – спросил он без особой эмоции. «Я к Артёму, – ответила она, стараясь держаться уверенно, – хочу поговорить с сыном». Сергей помолчал секунду, потом отошел в сторону, пропуская ее в квартиру. Квартира выглядела чистой и уютной, даже как-то уютнее, чем раньше, подумалось Марине с досадной мыслью. В комнате появился Артём. Вышел медленно, словно неохотно. Посмотрел на мать отстраненно, без приветствия.
«Привет, Артём, – мягко начала Марина, стараясь не показывать волнения, – ну как ты тут? Как школа?» Артём пожал плечами, не отвечая. Марина сделала шаг к нему, хотела обнять, но он незаметно отступил. «Сынок, ну скажи честно, ты ведь скучал по маме?» – спросила она тихо, почти шепотом, в голосе звучала напускная уверенность, но внутри все дрожало от надежды и страха. Артём смотрел на нее спокойным, непонимающим взглядом. Молчал пару секунд, которые показались Марине вечностью, а потом тихо, но отчетливо произнес: «Нет». И после паузы, добавил еще более холодно и безапелляционно: «Мы с папой поняли, что ты нам больше не нужна».
Слова Артёма резанули Марину, словно острым ножом. Они прозвучали как приговор. Она оцепенела, не веря собственным ушам. В глазах сына не было ни обиды, ни злости, только спокойствие и отчуждение. Он говорил искренне. И в этой искренности была самая страшная беспощадность.
Марина ушла, оглушенная и раздавленная. Слова Артёма пульсировали в голове ударами молота. «Не нужна… не нужна…» Она брела по улице, не видя дороги, не чувствуя холода и ветра. Все вокруг померкло и потеряло смысл. Осознание потери пришло медленно и болезненно. Она потеряла не просто мужа, с которым давно уже не было ничего общего, но и сына, единственного родного человека, которого считала своей опорой и вечной привязанностью. Теперь уже никто не ждал ее возвращения. И в их новой, счастливой жизни для нее не осталось места. «Пожалеете…» – бросала она на прощание, полная гордости и самоуверенности. И они, может, и не пожалели. А вот она… она пожалела уже сейчас. И пожалеет еще не раз в бесконечно долгие дни и ночи, впереди которых маячила теперь пустота и одиночество.