никитаНадежды провести тихий вечер с чашечкой ароматного какао и просмотром фильма «Унесенные ветром» пошли прахом, когда в кухню влетела разъяренная мать:
– Как ты смеешь встречаться с мужчинами, когда у тебя есть я и тетя Валя! Да ты хоть понимаешь, что на кону? Тебе останется наша трехкомнатная квартира, а у тебя ветер в голове и амуры какие-то. Мужчинам сейчас только одно и надо, а ты и поверила.
– Мама, прекрати, мы уже расстались с Сергеем.–устало сказала я, от ее крика захотелось виски помассировать.
– Вот как? – разом сбавила обороты родительница. – Так это же отличная новость! Значит, будем дружно жить, как и прежде. Приготовь-ка нам с тетей пирог, фарш я разморозила уже на начинку.
Кивнула, и включила-таки фильм, поднявшись, чтобы поставить тесто.
Жизнь у меня была как в сказке. Только не в волшебной и доброй, а в той, где при требовательной матери и такой же требовательной ее сестре живет одинокая и несчастная девочка Катя. Ну, давно уже не девочка, скажем, тридцать шесть мне уже, часики неумолимо тикают, отмеряя бабий век, а замужество пока мне только снится. И все потому, что мать с теткой вздохнуть мне свободно не дают.
– Катя, ты почему на двадцать минут опоздала с работы? – вместо приветствия с порога заявила мне мать, когда я впервые пришла из кафе с Сережей.
– Конец месяца же, у нас всегда завал.–пожала плечами я.
– Предупредить нельзя, что ли? Мы с Аней уже тревожиться начали.–мать переминалась в пушистых тапочках едкого розового цвета в коридоре. – Ладно, давай скорее, иди и готовь ужин.
Вздохнула, и пошла к плите.
С Сергеем мы познакомились случайно, в трамвае. Улыбчивый парень сразу мне приглянулся, а я понравилась ему. Тогда уже отчаянно хотелось семьи – уютные тихие ужины вместе, большую лохматую собаку на цветастом паласе, ребятишек. Но вся моя жизнь крутилась вокруг матери и ее сестры, тети Ани. Они контролировали каждый мой шаг, повторяя, словно молитву, что взамен на мое послушание я получу в наследство их огромную трешку. Жилье в наше время и правда очень важно, я отлично это понимала. Цены на квартиры нынче такие, что за трешку можно многое на кон поставить. Вот и я поставила. Свою личную жизнь, свою свободу, свое счастье.
Но с Сережей отношения развивались, я стала часто задерживаться на работе, а однажды он прислал мне цветы, которые курьер вручил моей маман, которая только что проснулась после послеобеденного сна.
– Это что такое, Катерина? – потрясая большущим букетом хризантем громыхала мать. – Это кто посмел тебе цветы подарить? У тебя что в голове вообще? Ты обязана ухаживать за нами, а не бегать по каким-то сомнительным мужчинам.
– Мам, я все прекрасно помню про свои обязанности, но мне ведь тоже пожить хочется, я молодая, я хочу отношений с близким человеком.–пыталась оправдаться я.
– Ах, отношений она хочет! Аня! – зычно крикнула мать свою сестрицу, – Звони нотариусу, сейчас же пойдем, и я завещание составлю в пользу двоюродного брата и его детей и внуков. Эта вертихвостка ничего не получит. По миру пойдет с протянутой рукой, как я на тот свет соберусь, так и знай, Катерина.
– И правильно, Глаша, правильно. Смотри-ка ты, чего удумала племянница. Я еле хожу, последние деньки доживаю, а она тут цветочки от ухажеров получает. Не стыдно тебе, Катерина?
– Не стыдно мне! Я жить хочу, а вы… – я закрыла лицо руками, разрыдалась и выскочила из квартиры.
Бесцельно ходила по городу, глядя, как теплые осенний ветер качает ветви деревьев, осыпая с них багряные и желтые листья. Такая тоска была внутри – хоть кричи в это синее высокое небо. Что за судьба у меня такая? Да, нельзя бросать родных, и мать и тетя меня вырастили, многое для меня сделали. Но что же мне теперь, у их ног, как собачонке сидеть? Все домашние дела на мне, в магазины тоже я хожу, да еще работа. И мать и тетка только командуют – тут помой, это приготовь, отчитайся куда пошла, и сколько потратила. Мне весь этот контроль, как тесные туфли – жмет!
С Сережкой я надеялась, что-то да получиться. Но мать и тетя Аня поедом меня ели каждый день.
– Ты думаешь, он на тебе женится что ли? Ты в зеркало себя видела? – тетя ела борщ, и красные жирные капли падали на ситцевый халат, оставляя некрасивые неопрятные пятна.
– А почему бы и нет? – я поставила на стол открытую сметану, помня, что мама любит борщ именно с ней.
– Да подумай ты головой, а не другим местом! Ему от тебя жилье надо, деньги твои. Уж не на красоту неземную он запал. Ты вообще не удалась ни лицом, ни фигурой.–вступила в разговор мать.
– Он душу мою видит. А что до жилья и денег – владелицы квартиры пока вы, денег я зарабатываю не слишком много, чтобы ради этого…
– Я ей слово, она мне десять! Рот закрой, и слушай, что умные женщины тебе говорят.–рявкнула тетка, хватив кулаком по столу так, что борщ выплеснулся из тарелки, растекаясь лужицей по столу. – Мать твоя не шутила, все отпишем двоюродному брату.
Выбирай – или мы, или этот сомнительный мужик твой.
И я тогда дала слабину, выбрав их. Выбрав сомнительное светлое, и, без сомнения, одинокое будущее в трехкомнатной квартире. Тетка и мать постоянно жаловались на здоровье, и говорили – вот-вот, совсем скоро, не станет их. И тем не менее каждая ела за троих, гуляла по два часа в день, и в целом выглядели мои родственники румяными и такими бодрыми, что на них, как на лошадях, пахать можно было. И ничего в моей жизни не менялось, кроме того, что с Сергеем я рассталась.
– Прости Сереж, но у меня на попечении мама и тетя старенькие, и не слишком здоровые. Мне не до отношений, прости, пожалуйста.–сказала я своему парню.
– Кать, ну неужели из-за родни перечеркнуть собственную личную жизнь? Я же не требую, чтобы ты их бросала. Будешь приезжать, помогать им. – пытался переменить мое решение Сережа, но я оставалась непреклонной.
– Они как дети, понимаешь? Я просто не могу…
И ушла. Предала себя, сломала, растоптала, выбросила на задворки жизни. И потекли недели, складываясь в беспросветно тоскливые месяцы, а месяцы складывались в годы. И вот мне тридцать девять, и я снова встретила хорошего мужчину. Леша был спокойным, надежным, заботливым. И я боялась, что мать и тетка узнают о том, что я с ним встречаюсь. Этот страх перед ними рос во мне с детства, стал частью меня. Я лукавила, придумывая, почему задерживаюсь с работы, и мать смотрела с прищуром, подозрительно.
Это случилось перед Новым годом.
До него оставалось меньше десяти дней, на работе уже схлынули все авралы, и я уходила пораньше, а Леша ждал меня с цветами. Он не знал, конечно, что я их перед домом выбрасываю – жаль, но что поделаешь? Принеси я букет домой, не избежала бы страшного скандала. Но в этот раз Леша проводил меня до подъезда. Три розочки безнадежно замерзли на декабрьском морозе, и сам мужчина предложил их выбросить, а не нести домой. Шел мелкий тихий снег, и мы стояли, глядя друг другу в глаза и улыбались, как вдруг…
– Ах вот ты на какой работе, значит, задерживаешься! – голос тетки резанул по ушам, и я круто развернулась на каблуках, испуганно воззрившись на женщину с авоськой мандаринов в дрожащей от гнева руке.
– Тетя Аня, да я просто знакомого встретила.–залепетала я.
– Да уж вижу я, что знакомы вы не первый день. Совести у тебя, Катерина нет, сейчас же домой, я все матери расскажу!
Я бросила виноватый взгляд на непонимающего ничего Алексея, и засеменила за теткой. Дома меня ждала буря. Тетя Аня, не стесняясь в выражениях, расписала матери какая я бессовестная. Мать обрушилась на меня с ругательствами и упреками, вновь запугивала тем, что лишит меня наследства, напоминала, что воспитывали меня они с тетей Аней, потому что папаня мой оказался непутевым и бросил ее с ребенком в животе. Все это я слышала уже тысячу раз, но именно сейчас во мне что-то щелкнуло. Я расправила плечи и сказала:
– Вы сломали мне жизнь из-за этой квартиры, заберите ее себе, а я сниму жилье и вздохну спокойно!
– Да как ты смеешь так со мной разговаривать! Я ради тебя о себе забыла, чтобы только вырастить, выучить, не спала ночей, ломалась на трех работах. Неблагодарная! – орала мать, и лицо и шея ее пошли некрасивыми красными пятнами.
– И я благодарна, мама. И тебе, тетя Аня. Я знаю, что вы для меня сделали. Но это был ваш выбор. Я не виновата в том, что родилась, и в том, что отец бросил маму, тоже не виновата. Мне тридцать девять, я хочу семью и детей. Можете отписывать квартиру хоть брату, хоть свату, мне все равно. Она не стоит того, чтобы сидеть у ваших ног и чахнуть, как старый куст вишни!
Я развернулась, снова набросила на плечи пальто, взяла сумочку, и ушла. Алексея уже у подъезда не было. Достала сотовый, чтобы позвонить подруге – единственной, которая была у меня еще со школьных времен, и тут гаджет разразился трелью.
– Да, Леш! Я хотела чуть позже позвонить тебе.
– Ты где сейчас? Воспитательный процесс не дал своих плодов? – весело осведомился мой мужчина.
Да, мой мужчина, потому что теперь я свободна.
– Я из дома ушла, и больше не вернусь.
–Оу! Так это надо отметить. Пиццу будешь?
– Буду!
– Вот и отлично. Стой где стоишь тогда, я сейчас заеду тогда за вкусненьким, и потом тебя подхвачу, я на колесах уже.
Леша приехал через полчаса. Я успела замерзнуть до того, что зуб на зуб уже не попадал. Всегда была мерзлячкой, а тут на декабрьском морозце – бррр!
Мы ехали по ночному городу, и мне дышалось очень легко. Я смотрела то в окно, то в большие карие глаза Алексея, что мягко улыбался, ловя мой взгляд. Мы приехали к Леше в дом. Я раньше у него не была, и как-то даже не знала, что живет он не в квартире. Довольно просторный дом с заснеженным небольшим участком, гаражом, старыми высокими соснами и яблонями. Мне навстречу вылетел здоровенный ризеншнауцер, улыбаясь во всю розовую пасть.
– Рекс, фу! Не смущай даму, нам ее еще замуж звать! – выдал шутливо Алексей.
– Какой ты хороший парень! – я присела так, чтобы морда собаки оказалась на уровне моего лица, и потрепала пса за ушами.
– А про замуж я серьезно.–неожиданно тихо сказал Алексей, наклонившись к моему уху.
Я растерянно моргнула. Во рту резко пересохло, и даже в голове зашумело.
– Замуж? За кого? – спросила я совершенно по-детски.
Алексей скептически поднял бровь:
– Рекс, кажется, нам придется съесть всех конкурентов на руку этой красивой женщины.
Пес смотрел умно и весело, виляя куцым хвостиком и жарко дыша мне прямо в лицо.
– Я правда не понимаю.–мысли в голове ворочались так медленно, словно вязли в патоке.
– Кать, за меня. Будешь моей женой, и хозяйкой этого дома и этого лоботряса черного?
Я снова моргнула и кивнула. Замуж!
– Да! Я за тебя выйду.
На следующий день мы подали заявление в ЗАГС, а через месяц тихо расписались. Мать и тетка не пришли. Свекровь плакала от счастья, обнимала и целовала меня, называла «доченькой». Свекор тоже крепко обнял меня, сказав:
– Лехе моему повезло! Долго же он тебя, Катенька, ждал, но это стоило того.
– Спасибо! – искренне сказала я свекрам.
Мои родственнички даже СМС-ки не прислали. Но мне было все равно. Я была счастлива. Муж перенес меня за порог теперь уже нашего общего дома. Весело лаял и прыгал Рекс, стол ломился от закусок и праздничного торта. Это было уже после Нового года, который я отметила с женихом и его семьей.
– Через три дня мы едем в Турцию, Кать. Ты была на море? – заявил мне супруг.
– Никогда. Закончила ВУЗ, сразу работать и ухаживать за мамой и тетей. Чтобы куда-то поехать и речи не было.–честно ответила я.
Мы уехали на целый месяц. Лежали под раскидистыми пальмами, гуляли по побережью, ели жареные каштаны и соленые оливки. Многочисленные фотографии я сбрасывала свекрам, муж был рад, что я поладила с его родителями. Вернувшись в город, я тяжеловато втягивалась в рабочий ритм. По утрам стала мучить дурнота, постоянно хотелось спать и ужасно тянуло на соленое. Как-то вечером муж застал меня с банкой огурцов и сказал:
– Думаю, надо купить тест на беременность.
– Да нет, что ты, просто захотелось огурцов.
– Ага, а вчера ты ела копченую мойву, а позавчера квашеную капусту. Я, конечно, не эксперт, но, кажется, я скоро стану отцом.
Муж оказался прав, и мы теперь с нетерпением ждали маленького человека. Никитка родился точно в срок, и тогда же мать прислала мне фотографию своего завещания, в котором все отписывала двоюродному брату и его детям. Я сидела с телефоном в одной руке, а на другой сладко спал мой сладкий мальчик. Напротив сидел муж и смотрел на меня с такой любовью, что я просто заблокировала гаджет, выбросив из головы потерю наследства. Самое важное у меня есть – это моя семья, мои муж и сын. Остальное настолько ничтожно, настолько не важно. Я мягко улыбнулась Леше, поцеловала в теплый нос Никитку – родные мои!