– А я вот зашел проверить, не распродала ли ты вещи моего братца? Заодно дрель возьму. Тебе она без надобности. А мне пригодится! – Михаил подвинул в сторону Галину и прошел в кладовку. Он долго там шуршал, чем-то бренчал, а потом вышел с полным мешком в руках.
Галина только вздохнула. Такие визиты приобрели постоянный характер с тех пор, как Павла не стало. Женщина овдовела 5 месяцев назад. Ее гражданский супруг покинул этот свет неожиданно.
Вот он был еще утром, пил с ней чай, шутил, просил приготовить на обед любимый борщ. Но Галине уже не пришлось кормить его борщом. После ухода супруга из дома, всего через 2 часа, ей позвонили и сообщили трагическую весть.
Галина смутно помнила прощальные мероприятия. Все события были словно в тумане. Но вот перепалку родственников она запомнила ясно. Брат, его жена, сестра, племянник покойного прямо за поминальным столом стали подсчитывать, сколько и в каком количестве нажил добра ее Павел.
На нее никто и не смотрел. О ней забыли. Она сидела серой мышью и мечтала только о том, что все ее оставили в покое. Так, хотелось выплакать свое горе без посторонних глаз.
Вскоре родственники ушли, оставив Галю наедине со своей бедой. А на следующий день заявился Михаил – младший брат мужа. С порога он заявил:
– Я к тебе, Галина, с делом пришел. Ты вот что. Квартира-то Павла была, он, я знаю, оформил все документы на себя. А потому ты к ней теперь отношения не имеешь!
Поживи пока, но себе другое жилье подыскивай. Мы с моей Милкой ходили к нотариусу, будем вступать в права наследования. Нам расширяться давно надо, да возможностей нет! Так что ты поживи здесь положенные полгода, а потом уж сама думай, куда пойдешь!
Я теперь часто буду заходить, проверять: всё ли на месте. Павел хозяйственным был, много добра нажил. Один инструмент вон, сколько стоит! На полжизни хватит!
Галя тогда даже не нашлась, что возразить. Она посчитала кощунством устраивать дележку на другой день после похорон. Но про себя решила: Миша таким способом справляется со своим горем. Наверно, он не может смириться с утратой старшего брата, а потому хочет оставить себе на память его вещи.
Время шло, справили и 9 дней, и сороковины. Галина понемногу отходила. Она научилась пить чай и завтракать одна, сменила кастрюльку на кухне на еще более маленькую и даже подумывала завести собаку. Все-таки будет не так одиноко.
Но визиты родственников со стороны супруга ее утомляли и раздражали. Михаил еще в день похорон стянул ключ от квартиры и теперь приходил без предупреждения, когда хотел.
Свои приходы он объяснял просто: проверяет, цело ли имущество брата. Галина понимала: прав на наследство она не имеет. Брак с Павлом так и не был узаконен. Детей они не нажили. Да и кто же мог предвидеть, что случится такое горе.
Но и жилье для себя Галина подыскивать не торопилась. Она решила, что после положенного срока вернется в свою родную деревню. Устроится учителем в школу и будет учить сельских детей уму-разуму.
Навещал Галину и Виталик, племянник супруга. Он также без стеснения отодвигал женщину в сторонку и обходил квартиру. Он даже не стыдился делиться с хозяйкой своими мыслями:
– Я живу с родителями. А мне ведь уже 30! Пройдет полгода, стану наследником. Переберусь сюда, может, и жену тогда себе найду. Не в дом же отца ее вести? Сейчас женщины привередливы, им квартиру подавай! А где я ее возьму?
Сестра Павла, которую она увидела впервые только на похоронах, тоже намекала, что Галине в этой квартире ничего не принадлежит. Марина вздыхала, брезгливо осматривала женщину и говорила:
– И что он в тебе нашел? Ведь такой мужик был! А выбрал серую мышку! Ни красоты в тебе, ни ума! Признайся, чем взяла моего брата? Хотя раз он на тебе не женился, значит, просто так держал, для выгоды. Стирала, убирала, готовила ты ему, а что еще мужику надо? Мне тебя даже жалко! Как баба, я тебя понимаю! Жила с ним, жила, а ничего и не нажила.
Вступим мы в права наследования, продадим квартиру, каждому хоть что-то достанется! А тебе нет ничего! Обидно, наверно тебе?
В тот раз Галина решилась на правду. Она собралась с духом и уверенно заявила:
– Мне за Павла обидно! Как не стало его, в дом родственники повалили! А при жизни, что же вы его не навещали? С праздниками не поздравляли? О здоровье не спрашивали? Я ведь с ним 10 лет прожила, а ни разу вас и не видела!
– Павел гордый был. Ушел из родительского дома рано, молодым еще. Сам свою судьбу устраивал, у нас не спрашивал! Автомобили начал перегонять, опасное это дело! Мы ведь ему говорили, чтобы не брался. Сами в сторонке держались, мало ли! С нас ведь тоже спросят: родственники!
Он не слушал, без советов обходился. Потом вот с тобой сошелся. Тоже мы ему намекали, что мог бы в невесты кого побогаче выбрать! Да и тут мы ему не указ.
А видно в душе-то он переживал! Вот и не выдержало его сердце. А ты тоже хороша! Знаешь ведь: 40 лет – для мужика возраст опасный! Почему не уберегла? Не запретила заниматься перегоном машин? Всё себе богатства хотела ты, вот и получай!
С этими словами Марина встала и вышла из кухни. На пороге она обернулась и сказала:
– Ты не вздумай от нас счета его скрывать или недвижимость какую! Нотариус определит всё, что он имел! Это все наше! Мы его кровные родственники! А ты – так, никто, пустое место!
Она удалилась, гордо неся свою голову. А Галя заплакала. Ей было не жаль имущества, она не жалела и себя, которую оставят ни с чем. Ей было больно и обидно за гражданского мужа. Как же так? Ведь человека не стало, а никто о нем не скорбит, не горюет! Всех только интересует, что нажил он при жизни!
Галина в память о муже решила установить крепкую входную дверь. Она больше не могла допустить того, чтобы родственники Павла приходили и делили его вещи, забирали себе инструмент, который он покупал лично!
А Марина в последний свой приход унесла даже скороварку. Ее купила Галя с зарплаты, на свои деньги. Павел очень уж уважал борщ, а в скороварке его варить сподручнее!
И Галина осуществила свои намерения. Размышляла она так:
– Пусть дверь постоит хоть месяц. А потом поделят они квартиру, а я уеду. Хоть месяц да поживу в покое, в память о моем Павле.
Бригада рабочих прибыла на место быстро, как и было обещано в рекламе. За несколько часов крепкие мужчины установили громоздкую дверь, оснащенную сигнализацией, и вручили хозяйке связку ключей.
Галина почувствовала себя спокойнее и уверенней. Теперь никто не ворвется без предупреждения и не оторвет ее от дел. А она после работы занималась созданием эскиза памятника для Павла.
Галине хотелось установить изваяние, которое бы даже на небесах напоминало Павлуше о ее любви. Родственники своими визитами мешали сосредоточиться, отвлекали от мыслей. Эскиз никак не получалось закончить.
Галина ожидала, что родственники замучают ее требованиями дать им ключ от входной двери. Но, к ее удивлению, они оставили ее в покое. Михаил только заметил:
– Это ничего, что ты дверь поставила! Крепкая дверь, хорошая! Нам меньше возиться! Месяц остался, мы подождем. А потом выселим тебя отсюда с полицией, коли сама добром не поймешь!
Зато соседка Гали Алла Георгиевна неожиданно возмутилась:
– Галя! Это что такое? Ты зачем такую тяжелую дверь поставила? Хлопать она будет, нас беспокоить! Разбогатела, наверно? Павел-то много оставил? Нашла заначку? Ты ведь простая учительница, а дверь такая стоит немало! Но я тебя не осуждаю. А только лучше бы ты, Галя, чем деньги транжирить, подумала бы о будущем! Через месяц сюда законные наследнички явятся! Что делать будешь? Роскошный ты им подарок сделала!
Галина молчала. Для нее было важнее прожить этот месяц в спокойствии и закончить свои дела.
А Алла Георгиевна уже раззвонила по всему подъезду, что у Галины тяжелая психологическая травма, вот она от людей и отгородилась! Пожилая женщина всю жизнь проработала в библиотеке, а на досуге любила почитывать книги по психологии. Она считала себя хорошим специалистом, а потому не постеснялась поставить «диагноз» соседке.
Замену двери осудила золовка Павла Людмила. Она явилась к порогу и через закрытую дверь прокричала:
– Поживи, поживи! Еще месяц остался! А потом справедливость восстановим! Павел нас не поддерживал, пока жив был, не помогал! Все тебе доставалось! Теперь-то и мы получим всё, что нам причитается! Где это видано, чтобы родной брат с братом не делился! А ведь Миша обращался к нему! Просил денег, да Пашка отказал!
Галина ничего не ответила, но подумала:
– И правильно сделал! Ни Михаил, ни сын ваш не проработали ни дня. А Павел просил их помочь с перегоном машин. Да они отказались! Сказали, что опасно. Потом пусть делают, что хотят, а пока никого не пущу в квартиру! Пусть Павел порадуется!
Соседи по этажу тоже не поняли действий Галины. Одна из женщин даже посетовала:
– Быстро мужа забыла, шторы вон новые повесила, я в окне видела! А ведь не достанется ей ничего! И шторы заберут, скажут, на деньги Павла куплены!
К вечеру Галина решила сходить в магазин, купить молока. Но выход из подъезда опять был перегорожен. Сосед сверху Виктор Андреевич всегда так ставил машину. Напрасно его ругали жильцы. Он оставлял их жалобы без внимания.
Вот и сегодня Галина кое-как выбралась через загороженный проход. Она сходила в магазин, а по возвращению вновь встретила препятствие на своем пути. Но и Виктор Андреевич уже расхаживал возле машины. Галина вдруг почувствовала приступ раздражения. Она гневно заявила:
– Виктор Андреевич! Да сколько можно! Вы снова поставили свою машину так, что выйти из подъезда невозможно! И зайти в дом нельзя!
– Я тут всю жизнь прожил. Заселился, когда тебя еще, милочка, на свете не было! Да и живешь ты тут всего лет 10. А потому указывать мне права не имеешь!
– Да, что же это такое творится на свете? – возмутилась Галина, – и тут я права не имею! Как же так? Что же я бесправная какая?
Затем она обернулась к Виктору Андреевичу и твердо сообщила:
– Еще раз вы поставите свою машину в неположенном месте, я сфотографирую ее. И напишу заявление в полицию! Пусть она с вами разбирается! Прав-то у них побольше!
– Так, у меня возраст, я – пенсионер, всю жизнь тут прожил! Что они мне сделают?
– Вот и посмотрим, что сделают! А парковка в неположенном месте запрещена! Ставьте машину там, где она имеет право стоять!
Галина, удивляясь сама себе, прошла мимо ошарашенного Виктора и поднялась в свою квартиру. В лифте она встретила молодую девушка. Она только недавно сюда переехала. Галя знала: девушку зовут Марией. Она была художницей.
Маша улыбнулась, поприветствовала Галину и вдруг сказала:
– Вы всё правильно делаете! Гоните от себя этих родственничков! Павел Игоревич был хорошим человеком. И он любил вас! Это было видно. Я даже завидовала вашему счастью! Все думала: люди уже не молодые, а вон как любят друг друга. Значит, есть любовь на свете!
Галине стало теплее на душе от неожиданной поддержки соседки. Она с ней никогда не общалась, но тут решила пригласить ее на чай. Все-таки не так одиноко будет!
Дома Галина затеяла генеральную уборку. Ей хотелось, чтобы тут стало чисто. А самое главное, она боялась оставить здесь что-то личное: фотографии или какие-то записи.
Женщина принялась за дело. Вот она добралась до полки с книгами. Галина стала перебирать издания в твердых переплетах. Все они были куплены Павлом. Он любил читать. Часто вечерами они говорили о прочитанном и обсуждали литературных героев.
Галина взяла одну из книг и стала листать, вспоминая, что именно ее держал Павел в руках незадолго до кончины. Вдруг из тома выпал листок. Галина наклонилась, что его поднять. Сердце забилось, словно, что-то предчувствуя. И оно не ошиблось.
У Галины в руках оказалось завещание. Женщина быстро пробегала строки глазами. Павел, ее родной Павел, все завещал ей. И квартиру, и бизнес, и имущество.
Здесь же, в книге, лежало письмо. Галя стала читать:
«Ты прости меня, Галя! Я не стал говорить тебе о своем состоянии. Не хотел беспокоить. Хотел, чтобы ты жила счастливо рядом со мной, не вспоминала потом лихо.
Сейчас меня уже нет рядом. Но я позаботился о тебе. Я знаю, мои родственнички тут же набегут, оставят тебя ни с чем. Ведь ты так и не захотела узаконить наши отношения. Всегда оглядывалась на людей. Скажут, мол, вышла замуж из-за квартиры да денег!
Но я-то знаю: ты любила меня! Живи и дальше в нашей квартире, которую мы с тобой выбирали, покупали, обставляли! Не горюй обо мне. Я с тобой, я забочусь о тебе даже с того света.
Твой Павел».
По лицу Гали текли слезы. Ее Паша предвидел то, что родственники вспомнят о нем. И попросят ее покинуть квартиру. Любимый не оставил ее у разбитого корыта. Он позаботился о ней.
И Галя стала смотреть на мир уверенней. Теперь она точно знала: она не одна. Рядом с ней ее Павел.
Родственникам она ничего не сказала о своей находке. Пусть удивятся! В назначенный день она собирала коробки. Хотела отдать одежду Павла нуждающимся. Пусть они вспоминают о нем добром.
В дверь позвонили. Галина открыла и увидела толпу родственников. Первой в квартиру прошла Марина. Увидев коробки, она заявила:
– Что вещи пакуешь? Правильно делаешь! Выселяйся сегодня же. Нотариус сегодня объявит о наших долях наследства! Теперь ты тут никто! Хотя надо было бы тебя раньше выселить. Юрист сказал: ты и заявление-то не писала! Знала, Павел ничего тебе не оставит, ни на что ты права не имеешь!
Марина неловко повернулась и смахнула рукой рамку с фото. На снимке были изображены Павел и Галина. Стеклянная поверхность разбилась. Марина смотрела на осколки и радушно предложила:
– Ну, это фото ты можешь забрать! Оставь себе на память! А коробки я сейчас проверю! Ты наверно положила туда ценные вещи! Хочешь хоть что-то да урвать!
Михаил поддержал сестру:
– Открывай немедленно коробки! Доставай все, что сложила! На свою учительскую зарплату ты не могла ничего себе купить! Тебя Павел содержал, даже трусы тебе покупал! Захотим и снимем! Теперь всё тут наше! Мы кровные родственники!
На шум прибежали соседи. Они стояли на пороге квартиры и наблюдали за происходящим. Первой вмешалась Маша:
– Да, как вам не стыдно! Вы права не имеете так вести себя с женщиной!
– Мы-то право имеем, а вот ты кто такая?! Ты точно права ни на что не имеешь! Не вмешивайся! Закрой дверь с той стороны!
Галина вдруг сказала:
– Проходи, Маша! Сейчас чай будем пить. Павлу полгода. Помянем. Я ведь тебя приглашала, а как-то забыла! Прости уж меня! Я и конфет купила. Проходи, не стой в дверях!
Виктор Андреевич крякнул, который тоже был тут, стал с интересом прислушиваться. Он жуть как любил разборки и скандалы. А Алла Георгиевна подумала:
– Не ошиблась я. У нее точно – диагноз. И, пожалуй, психологическая травма еще глубже, чем я предполагала.
Марина уже визжала:
– Галька! Что ты делаешь?! Ты что себе позволяешь? Выметайся из нашей квартиры! Мы уже покупателей нашли! А ты гостей приглашаешь? Кончились твои времена! Пожила, как принцесса, хватит!
Галина ничего не ответила ей. Она прошла вглубь комнаты и взяла с полки копию завещания. Женщина с достоинством протянула лист Михаилу:
– Читай! Буквы не забыл?
Михаил, Виталик, Марина и Людмила склонились над бумагой. Их лица стали красными, злыми. Первой из оцепенения вышел Михаил. Он кинул листок на пол и сказал:
– Пашка всегда был подлым! Я ожидал чего-то подобного от него! Он ведь всегда всё нам на зло делал! Даже с того света решил подлянку нам устроить! А я еще венок покупал! Зря тратился. Пошли! Чего встали?
Родственнички дружной толпой вышли из квартиры. Соседи тоже решили ретироваться. Только Маша ставила чайник на плите. Она заметила: Галя едва стоит на ногах, ей нужно успокоиться.
Всю ночь женщины проговорили. И Галине стало легче в своем горе рядом с этой девушкой. Она поняла: судьба послала ей подругу. Разница в возрасте тут не имеет никакого значения.
На следующий день Галина обнаружила, что машина Виктора Андреевича стоит на парковке, в нескольких метрах от дома. Она довольно хмыкнула и подумала:
– Значит, и я на что-то право имею!
А летом Галина поставила памятник Павлу. Доделать эскиз ей помогла Маша. Одинокая голубка сидела на постаменте. Из ее печальных глаз текла слеза. А над ней простиралась мужская ладонь, словно, прикрывая голубку от всех бед и несчастий. Вечная память Павлу и мужчинам, подобным ему!
